Падение было коротким, всего пара метров. Я приземлилась на удивление мягко, в кучу какого-то вонючего старого тряпья. Сверху раздался оглушительный скрежет, и узкая полоска багрового неба исчезла. Нас накрыла абсолютная, оглушающая темнота и почти полная тишина. Я сидела, пытаясь отдышаться, чувствуя, как по спине бежит холодный пот. Мы были в ловушке. В плену у воина, для которого месть моему единственному союзнику стала смыслом всей его пятнадцатилетней жизни. И судя по всему, он никуда не торопился.

* * *

Темнота. Не просто отсутствие света, а что-то плотное, почти осязаемое, будто я провалилась в бочку с сырой нефтью. Пахло соответственно: застарелой сыростью, плесенью и таким густым, концентрированным отчаянием, что его, казалось, можно было резать ножом. Первые несколько секунд я просто сидела на какой-то куче вонючего тряпья, пытаясь вспомнить, как дышать. Воздух был тяжёлым и спёртым, каждый вдох давался с трудом.

Совсем рядом, может, в паре метров, раздался сдавленный кашель и тихое, но очень выразительное ругательство. Кайден. Значит, живой. Это хорошо. Наверное. Учитывая, что именно его блестящие идеи привели нас в эту яму, вопрос оставался открытым.

Паника даже не пыталась поднять свою уродливую голову. Её место мгновенно заняла холодная, ясная злость. Та самая, что не раз спасала меня в инженерном отсеке, когда очередной плазменный инжектор решал устроить фейерверк. Так, Аска, без эмоций. Проблема: мы на дне глубокой ямы, пленники каких-то дикарей. Переменные: один раненый пират с туманным прошлым и, судя по всему, кучей врагов. Цель: выбраться отсюда к чёртовой матери. Способ достижения цели – это уже следующий пункт программы.

– Ну что, «Рейвен», – мой голос прозвучал в давящей тишине неожиданно громко и до неприличия язвительно. – Похоже, твоя дурная слава не просто бежит впереди тебя, а несётся на всех парах, сшибая всё на своём пути. И каковы наши дальнейшие планы? Будем сидеть и медитировать, пока твой старый приятель Ксар не придумает для нас какую-нибудь особенно мучительную казнь? Может, он даже устроит зрительское голосование?

Я услышала, как он тяжело заворочался на своём месте, а потом издал долгий, измученный вздох.

– Он имеет на это полное право, – глухо отозвался Кайден. В его голосе не было ни капли обычной пиратской бравады или иронии. Только свинцовая усталость и какая-то мрачная покорность судьбе.

От этой фразы меня передёрнуло.

– Право? – я не удержалась от смешка, полного яда. – Ты сейчас серьёзно? А у Макса, по-твоему, было право пытаться разнести нас на атомы вместе с шаттлом? А у тебя, надо полагать, было полное право грабить транспортники, оставляя людей замерзать в холодном космосе? Знаешь, что-то мне подсказывает, что с такими «правами» мы все тут по уши в дерьме. Только вот есть один нюанс: я, в отличие от тебя, не планирую подыхать из-за чужих старых разборок.

Ориентируясь на звук его дыхания, я на четвереньках переползла поближе. Холодный, грязный пол неприятно холодил ладони.

– Мне нужно знать, с кем я делю эту уютную темницу. Кто ты такой на самом деле, Кайден? Ты не тянешь на тупого головореза, который потрошит корабли ради пары кредитов. Для пирата, который, как я понимаю, наводил шороху по всему сектору, ты чертовски грамотно говоришь и слишком хорошо воспитан. Твоя легенда трещит по швам.

Он молчал так долго, что я уже решила, что ответа не дождусь. Но потом тишину нарушил его тихий голос:

– Это больше не имеет никакого значения, инженер.

– Ещё как имеет! – отрезала я, понизив голос до злого шёпота. – Потому что я собираюсь отсюда выбраться. А чтобы составить план, мне нужно знать, какими ресурсами я располагаю. Прямо сейчас ты – мой единственный ресурс. Так что будь добр, предоставь мне свои технические характеристики.

Прежде чем он успел возразить, сверху донёсся омерзительный скрежет. Тяжёлую решётку, сделанную, кажется, из чьих-то огромных костей, отодвинули в сторону. В яму упал тусклый, дрожащий прямоугольник света от далёкого костра, заставив меня зажмуриться. На краю возникли два грузных силуэта. Один из них, что-то бурча себе под нос, спустил нам на верёвке грубый кожаный бурдюк и швырнул вниз пару лепёшек, твёрдых и сухих, как камень.

– Жрите, призраки, – гортанно прокричал он на ломаном общегалактическом. – Вождь велел, чтобы вы дотянули до завтрашнего солнца.

Решётка с оглушительным грохотом вернулась на место, и нас снова поглотил мрак. Несколько минут мы сидели в тишине. Я слышала, как Кайден сделал несколько жадных, булькающих глотков, а потом молча протянул бурдюк в мою сторону. Вода была тёплой и отдавала пылью, но в тот момент мне казалось, что я пью сладкий нектар.

Мы сидели, прислонившись спинами к разным стенам нашей тюрьмы, и прислушивались к разговору охранников наверху. Судя по всему, им было до смерти скучно.

– Опять эта колымага сдохла, – жаловался один, его голос был скрипучим и недовольным. – Теперь куковать всю ночь в темноте, как пещерный глист.

– А ты чего хотел? – лениво отвечал второй. – Ксар сам говорил, что генератор на последнем издыхании. Ему лет больше, чем нам с тобой вместе взятым. Его ещё с того самого транспортника притащили, помнишь?

– И что теперь? Опять шаман будет с бубном вокруг него скакать, духов призывать?

– Да при чём тут бубен… Запчасти нужны. Это надо кого-то в Порт-Оазис гнать. А это три дня по пустыне в один конец. Дураков нет тащиться по такому пеклу. Проще так сидеть.

Я замерла, превратившись в «большое ухо». Каждое слово отзывалось в голове гулким эхом. Генератор. Старый, сломанный генератор. И… Порт-Оазис. Судя по названию, это было место, где есть не только вода, но и корабли. Место, откуда можно улететь с этой проклятой планеты.

«Вероятность успешного ремонта неизвестной модели генератора без инструментов, схем и в текущих условиях составляет ноль целых одну сотую процента», – тут же пронёсся в голове ехидный ментальный комментарий, точь-в-точь как у Майзера.

– Заткнись, пессимист, – беззвучно прошептала я. – Это лучшая новость за всю последнюю неделю.

Охранники ещё немного поворчали о своей нелёгкой доле и, судя по удаляющимся шагам, побрели греться к костру. Мы снова остались в абсолютной тишине. Но теперь это была совсем другая тишина. Из неё исчезла липкая безнадёжность. В ней появился крошечный, но отчётливый огонёк шанса.

Я чувствовала, как в голове разрозненные факты начинают выстраиваться в единую схему. Старый, капризный генератор, скорее всего, ещё времён Саргосской Гегемонии – я знала эти модели. Племя, состоящее из потомков техников и военных, которые хоть и одичали, но вряд ли превратились в полных дикарей. Вождь, который жаждет не просто убить Кайдена, а насладиться местью, унизить его, и я, инженер с флагмана «Неукротимый», способный запустить малый реактор с помощью мультитула и пары очень крепких выражений.

В темноте мои глаза, должно быть, горели ярче, чем красный огонёк в импланте Кайдена. У меня появился план. Дерзкий, наглый, безумный и почти наверняка смертельный. Но это был план. А значит, игра ещё не окончена. Мы ещё поборемся.

Глава 4

Утро не пришло, оно обрушилось. Безжалостный, раскалённый молот местного солнца ударил по нашей костяной клетке, превращая яму в духовку. Тусклый свет, едва сочившийся сквозь решётку, быстро разгорелся до ослепительного белого пятна, от которого болели глаза. Воздух, и без того спёртый, стал густым и горячим, его было тяжело вдыхать. Я сидела, прислонившись спиной к прохладной, чуть влажной земляной стене, и, как мантру, повторяла в голове шаги своего безумного плана. Он был похож на одну из тех невыполнимых головоломок, которые мой отец обожал задавать мне в детстве: собери рабочий хронометр из горсти ржавых шестерёнок и сломанной пружины. Шансов на успех было кот наплакал, но сам процесс заставлял кровь бежать быстрее.

– Эй, наверху! – крикнула я, собрав остатки сил. Мой голос прозвучал слабо и хрипло, как скрежет несмазанного металла, но в утренней тишине он был отчётливо слышен. – Эй, вы, ценители костяного декора! Я хочу поговорить с вашим вождём!

В ответ – звенящая тишина. Кайден, до этого сидевший неподвижно, словно каменное изваяние, медленно повернул голову в мою сторону. В полумраке я не могла разглядеть его лицо, но всем своим существом чувствовала его изумление, смешанное с раздражением.

– У меня есть деловое предложение для Ксара! – не унималась я, вкладывая в голос всю возможную наглость. – Такое, от которого он не сможет отказаться!

Прошла, наверное, целая минута, показавшаяся вечностью, прежде чем сверху донёсся знакомый скрежещущий звук. Решётку отодвинули, и на краю ямы, перекрывая собой солнце, вырос тёмный силуэт вождя. Он смотрел на меня сверху вниз с таким видом, будто разглядывал особенно назойливое насекомое, которое мешало ему спать.

– Ты что-то сказала, девчонка? – его голос был холодным и острым, как лезвие обсидианового ножа.

Я медленно поднялась на ноги, стараясь не показывать, как затекли мышцы. Отряхнула пыль с комбинезона и задрала голову, глядя ему прямо в глаза с такой уверенностью, будто это я стою наверху, а он – в яме.

– Я слышала, у вас тут небольшие технические неполадки с генератором.

На его лице, покрытом ритуальными шрамами, не дрогнул ни один мускул, но я увидела главное – его зрачки на долю секунды сузились. Попала. В самое яблочко.

– Ваш генератор – это старая, но надёжная саргосская модель, «Циклон–3М». Я знаю эту рухлядь, как свои пять пальцев. Знаю, почему он кашляет по утрам и где у него болит. Дайте мне мои инструменты, и я заставлю его петь, а не хрипеть. Это будет моя плата. За его жизнь, – я небрежно ткнула пальцем в сторону Кайдена, который всё ещё сидел на земле. – Вы получите работающий генератор, а он останется вашим… почётным гостем. Сможете наслаждаться своей местью столько, сколько вашей душе угодно, при свете и с работающими очистителями воды.

Ксар молчал, его маленькие глазки буравили меня, пытаясь прожечь насквозь. Он обдумывал моё предложение. Это была наживка, и он, как опытный хищник, прекрасно это понимал. Но соблазн был слишком велик. Рабочий генератор означал не просто свет. Он означал тепло холодными ночами, работающие водяные насосы и хоть какой-то намёк на цивилизацию.

– А если это ловушка? – наконец выдавил он.

– Какая ещё ловушка? – я позволила себе лёгкую, издевательскую усмешку. – Я – безоружная девушка. Он – раненый пират. Нас двое против всего вашего племени. Единственное, что мне нужно, – это помощник. У него, – я снова кивнула на Кайдена, – сильные руки. Будет таскать детали и подавать мне ключи. Думаю, с этим он справится.

Унижение Кайдена, превращение грозного капитана в мальчика на побегушках, стало той самой вишенкой на торте. Я увидела, как в глазах Ксара промелькнуло злорадное, хищное удовлетворение. Он принял решение.

– Хорошо, инженер. Ты получишь свои инструменты. Но учти, – его голос стал твёрдым, как камень, – при малейшей попытке к бегству или любой другой глупости, я лично спущу шкуру с твоего пирата. А потом примусь за тебя. Вытащить их!

Нас грубо, без всяких церемоний, выдернули на свет божий. После полумрака ямы яркое солнце резануло по глазам, заставив зажмуриться и на несколько секунд ослепнув. Под конвоем из четырёх хмурых воинов с копьями нас повели к большому, полуразрушенному сараю на самой окраине поселения. Там, в дальнем углу, под горой какого-то хлама, стоял он. Мой билет на свободу. «Циклон–3М». Ржавый, покрытый слоем пыли, с выдранными боковыми панелями, он выглядел ещё хуже, чем я могла себе представить. Настоящий механический труп. Но он был здесь. А рядом, на грязной подстилке, валялась моя сумка с инструментами. Я бросилась к ней, как к единственному родному существу в этом проклятом мире, и с огромным облегчением убедилась, что всё на месте.

– Ну, приступай, – прошипел Ксар, нависая у меня за спиной.

Я с трепетом открыла крышку генератора и погрузилась в знакомый и любимый мир проводов, реле и плазменных катушек.

– Так, мне нужен мой ассистент, – бодро скомандовала я, даже не оборачиваясь. – Эй, ты, с сильными руками! Подойди-ка сюда, не прохлаждайся.

Кайден подошёл. Его лицо было непроницаемой маской, но я видела, как в его единственном здоровом глазу полыхает холодный, яростный огонь.