– Добро пожаловать в новую игру, Дем. Теперь ты не просто ученик. Ты – самый ценный и самый опасный актив, который когда-либо был у этой Академии. И я сделаю всё, чтобы этот актив остался под моим контролем.

Глава 2

Мы снова были в её кабинете. Напряжение, висевшее в воздухе, можно было резать ножом. Но это было уже не напряжение допроса. Это было напряжение перед началом чего-то нового. Большого. И опасного.

– Итак, – начала Ирина, обходя свой стол и останавливаясь прямо передо мной. – «Резонансная ассимиляция». Способность поглощать и интегрировать чужую магию. Это объясняет твой аномальный рост. И твою выживаемость.

– Это также делает его крайне уязвимым, – вставила Ксения, её голос был как всегда ровен, но я уловил в нём нотки научного азарта. – Любая поглощённая энергия может повлиять на его ментальное и физическое состояние. Мы видели это в доках. И сегодня. Нам нужен протокол. Нужна система.

– Именно, Ксения, – Ирина хищно улыбнулась. – Нам нужна новая программа тренировок. Специально для нашего… актива.

Она посмотрела на меня, и её янтарные глаза горели.

– Мы будем проводить контролируемые спарринги. Ты будешь сражаться с магами разных стихий. С твоей новой «стаей», для начала. Смирнова, Морозова. Ты будешь учиться поглощать их энергию – воздух, землю – не разрушая их. Ассимилировать, не уничтожая. Это научит тебя контролю.

– Параллельно мы будем работать с артефактами, – подхватила Ксения, словно они репетировали этот разговор. – С нестабильными, опасными. Теми, что хранятся в хранилищах Совета под грифом «не использовать». Мы будем изучать, как твоя сила реагирует на разные типы запечатанной энергии. Как ты её вскрываешь. И как она меняет тебя.

– Это будет больно, Дем, – вновь заговорила Ирина, её голос стал ниже, интимнее. – Это будет ломать тебя. Заставлять перестраиваться. Но в итоге ты станешь сильнее, чем любой Эталон. Ты станешь… чем-то новым.

Они стояли передо мной, две стороны одной медали. Одна – воплощение дикой, интуитивной силы и страсти. Другая – холодный, безжалостный расчёт и протокол. И обе они хотели одного. Использовать меня. Изучить. Превратить в своё идеальное оружие.

– А теперь иди, – сказала Ирина, её голос вновь стал строгим, директорским. – Отдыхай. Завтра начинаются занятия по расписанию. И никаких глупостей, Дем. Теперь ты под двойным наблюдением. И цена любой ошибки стала неизмеримо выше.

Я кивнул и, не говоря ни слова, вышел из кабинета, чувствуя на своей спине их взгляды. Я был свободен. Но поводок, на котором меня держали, стал гораздо короче. И гораздо прочнее.

* * *

Я шёл по тихой ночной аллее, ведущей к нашему корпусу. Холодный воздух приятно остужал голову, в которой всё ещё гудело от произошедшего. Я был активом. Оружием. Объектом исследования. Игрушкой в руках двух самых могущественных женщин, которых я знал.

Из-за поворота, под одиноким светом фонаря, показались четыре фигуры. Я узнал их мгновенно. Ратмир Осинский. И четверо его верных бульдогов.

– Воронов! – рык Осинского был полон неприкрытой, животной ненависти. Его лицо, едва зажившее после нашей дуэли, исказилось от ярости. – Ты… Ты заплатишь за всё! За моего отца! За моё унижение!

Они двинулись на меня, расходясь, чтобы взять в кольцо. Мой Иной внутри зашевелился, предвкушая. Простой, понятный бой. Никаких интриг, никакой политики. Просто насилие. Я уже приготовился, чувствуя, как по венам разливается тёмная, голодная сила.

Но я не успел.

Из теней, отбрасываемых деревьями, вырвались две молнии. Одна, сотканная из воздуха и ярости, обрушилась на двух приспешников Осинского справа. Это была Вероника. Её миниатюрные смерчи не просто отбросили их, а подняли в воздух, закрутили и с силой швырнули о стену ближайшего здания.

Вторая молния была из камня и холодной ярости. Земля под ногами двух других парней превратилась в вязкую, засасывающую грязь, а из неё вырвались каменные руки, которые схватили их за лодыжки, с хрустом ломая кости. Евгения.

Бой… он закончился, не успев начаться. Приспешники Осинского были нейтрализованы. Быстро. Эффективно. Жестоко.

Ратмир замер, ошеломлённо глядя на своих поверженных друзей, а затем на девушек, которые вышли из тени.

– Не трогай его, – голос Вероники был холоден, как зимний ветер.

В этот момент из-за моей спины вышел Трофим. Он встал между мной и Осинским. Его лицо было серьёзным, а в глазах, которые я привык видеть испуганными или восторженными, горел новый, твёрдый огонь.

– Твоя проблема – я, Осинский, – сказал он.

Ратмир расхохотался.

– Ты? Ты, шестёрка? Я тебя сейчас…

Он бросился вперёд, замахиваясь для удара. Но Трофим не отступил. Он не пытался блокировать. Он сделал то, чему я его учил. Он ушёл с линии атаки, лёгким, почти танцующим движением. Он использовал инерцию Ратмира против него самого, и когда тот, промахнувшись, потерял равновесие, Трофим нанёс короткий, точный удар. Не кулаком. А концентрированным сгустком магии, который ударил Осинского точно в солнечное сплетение.

Ратмир согнулся пополам, хватая ртом воздух. Он не мог поверить. Его, одного из сильнейших бойцов курса, одолел этот… рыжий заучка.

Я смотрел на это, и впервые за долгое время я был по-настоящему удивлён. Трофим не просто выучил урок. Он его понял.

В этот момент из-за угла выбежал патруль охотников. Они замерли, увидев картину: четверо поверженных студентов, Осинский, корчащийся на земле, и мы – стоящие над ними.

Охотники посмотрели на меня, на мою команду. В их взглядах не было одобрения. Только настороженность. Они смотрели не на героев. Они смотрели на проблему. На новую, опасную силу, которая только что заявила о себе в стенах Академии.

Я усмехнулся. Стая родилась. И у неё прорезались зубы.

* * *

Мы собрались на том же тренировочном полигоне, где всё началось. Адреналин медленно отступал, оставляя после себя гулкое удовлетворение.

– Вы сработали быстро. Эффективно, – начал я, обводя взглядом свою команду. – Я доволен.

Вероника самодовольно усмехнулась. Трофим, всё ещё не веря в свою победу, смущённо улыбался. Лишь Евгения оставалась спокойной.

– Но, – я поднял палец, и их улыбки померкли. – Было грязно. Твои вихри, Смирнова, были слишком… широкими. Ты потратила слишком много энергии на шоу и чуть не зацепила гражданский корпус. А ты, Морозова, сломала им кости. Это оставляет следы. И лишние вопросы. Мы не банда. Мы – хирурги. Наши действия должны быть точными, быстрыми и не оставлять улик.

Я повернулся к Трофиму.

– Как?

Он посмотрел на меня, затем на Евгению, и его щёки снова залились румянцем. Он полез в карман и достал небольшой, гладкий камень с вырезанной на нём руной.

– Это… Морозова дала, – пробормотал он. – Сказала, это слабый артефакт, но он… он усиливает внутреннюю магию. Помогает её сконцентрировать.

Евгения едва заметно улыбнулась. Они уже начали действовать как команда. Без моих приказов. Это было хорошо.

– Отлично, – кивнул я. – Это и есть командная работа. Усиливать слабые стороны друг друга. Запомните это.

* * *

На следующий день меня, как и ожидалось, вызвали. Но не в полицию. А к Ирине. Когда я вошёл, в её кабинете уже была Ксения Волкова.

– Инцидент на главной аллее, – начала Ксения без предисловий, её голос был холоден, как лёд. – Драка. Пятеро пострадавших. Это эскалация, Воронов. Вы создаёте вокруг себя вооружённую группировку.

– Он не создаёт группировку, госпожа Волкова, – вмешалась Ирина, её голос был мягок, но в нём чувствовалась сталь. Она откинулась в кресле, глядя на Ксению. – Он создаёт команду. Он взял под опеку тех, кого система не смогла защитить. Студента, которого безнаказанно избивали. И двух наследниц угасающих Домов, которые были бы лёгкой добычей для таких, как Осинский.

Ксения нахмурилась.

– Это нарушение устава…

– Это не провал моего студента, – перебила её Ирина. – Это провал системы, которая позволяет детям вроде Осинского безнаказанно терроризировать других. Дем Воронов не нарушил правила. Он их создал. Он продемонстрировал лидерские качества и способность объединять людей для защиты. Разве не таких охотников мы должны воспитывать?

Ксения молчала. Она была умна. Она понимала, что Ирина только что перевернула всю ситуацию с ног на голову. Теперь я был не проблемой. Я был… решением. Примером.

– Ваши аргументы будут занесены в отчёт, директриса, – наконец произнесла Ксения. – Но наблюдение за вами и вашей… командой, – она произнесла это слово с лёгкой усмешкой, – будет усилено.

Ирина лишь улыбнулась.

– Я и не сомневалась.

Когда Ксения ушла, Ирина посмотрела на меня.

– Ты превосходишь мои ожидания, Дем. Не только в силе, но и в стратегии. Но будь осторожен. Ты выиграл битву. Но война только начинается.

* * *

В зале Имперского Совета царил полумрак. Высокие, уходящие в тень своды поглощали звук, а свет давали лишь тонкие, пульсирующие линии рун, встроенные в массивный круглый стол из чёрного мрамора. Воздух был холодным, неподвижным, пахнущим властью и вековыми тайнами.

– От Воронова слишком много проблем, – голос грузного, бритоголового мужчины в генеральском мундире был подобен скрежету камней. – Он создаёт вооружённую группировку прямо в стенах Академии. Драки, несанкционированные тренировки… Это подрыв дисциплины.

– Но он же и ценный актив, адмирал, – возразил ему худой, элегантно одетый аристократ с тонкими, как у пианиста, пальцами. – Наследник огромного состояния. И, как показывают отчёты, невероятно сильный маг. Такие люди не должны быть без присмотра. Их нужно… направлять. В интересах тех Домов, что поддерживают стабильность в Империи.

– Его нужно жёстко контролировать! – отрезал адмирал. – Взять в ежовые рукавицы!

– За ним и так присматривают, – раздался тихий, шипящий смех из тени. – Наша безупречная Ксения Волкова не спускает с него глаз.

По столу прокатилась волна тихого, презрительного смеха.

– Волкова? – хмыкнул адмирал. – Эта девочка уже давно под каблуком у Ларионовой. И у её… мальчика. Она видит то, что ей позволяют видеть. И докладывает то, что ей позволяют докладывать.

– Он прав, – согласился аристократ. – Ларионова слишком умна. Она использует этого Воронова в своих целях, водит Совет за нос, а мы лишь наблюдаем.

В этот момент в разговор вступил Сергей Молчанов. Он сидел неподвижно, его сухое лицо было скрыто в тени, и лишь его молодые, пронзительные глаза блестели в тусклом свете рун.

– А вы уверены, что это она водит нас за нос? – его голос был тих, но он мгновенно заставил всех замолчать.

Он медленно обвёл взглядом присутствующих.

– Ирина Ларионова – блестящий стратег. Она уверена, что ведёт свою игру. Она думает, что растит своё личное оружие, свой козырь против Совета. Она позволяет Волковской девочке думать, что та заключила с Вороновым тайный союз. Она позволяет Воронову думать, что он собирает свою стаю. Она позволяет им всем думать, что они – игроки.

Молчанов усмехнулся. Улыбка была страшнее любого оскала.

– И именно это нам и требуется. Пусть она думает, что контролирует ситуацию. Пусть она развивает его. Учит. Усиливает. Чем сильнее он станет под её руководством, тем ценнее будет актив, когда мы его заберём. А мы его заберём. Когда придёт время. Пусть она сделает за нас всю грязную работу. Совет всегда на шаг впереди.

В зале повисла тяжёлая, зловещая тишина. Теперь все понимали. Дем Воронов был не просто пешкой. Он был наживкой в ловушке, расставленной для гораздо более крупного зверя. И эта ловушка вот-вот должна была захлопнуться.

Глава 3

Воздух в аудитории для практического целительства был тёплым, влажным и пах травами, озоном и сырой землёй. Вдоль стен в больших кадках росли светящиеся мхи и лианы, а под потолком медленно вращались кристаллы, насыщая пространство чистой, живительной энергией.