Нолин. Фарилэйн (страница 28)
Амикус поднес клинок к огню, чтобы все могли разглядеть знаки. Эти отметки были другими – выцарапанными, а не выгравированными, к тому же не рунами, а буквами. Нолин прочел их, когда Амикус наклонил лезвие так, чтобы оно отражало свет пламени. По всей длине обнаженного металла было написано слово «ГИЛАРЭБРИВН».
– Это… – Нолин запнулся. Разум убеждал его, что этого не может быть. – Хочешь сказать… Погоди-ка, откуда он в твоем роду? Существовал лишь один меч, отмеченный этим словом.
– Вы можете его прочесть? – изумился Амикус.
– Конечно. А ты не можешь?
Амикус покачал головой и резко выпрямился.
– Что там написано? Я всегда хотел знать, а отец не мог мне сказать.
– Правда? Ты носишь это на спине и не знаешь? Вам известна история о Гронбахе? – Все собравшиеся вокруг костра кивнули. – Помните, как в конце истории гномы выковали меч? Который потом заколдовала Сури?
– Это она убила дракона и разрушила гору? – спросил Джарел.
Нолин кивнул.
– Если не ошибаюсь, это тот самый меч. Никогда не думал, что он такой огромный. Наверное, они хотели убедиться, что длинное слово поместится на клинке. Но откуда он у тебя?
– Бригам Киллиан был последним из воинов-тешлоров, последователей Тэша. У его наставника не было детей, поэтому Бригам, видимо, унаследовал его имущество.
– Но откуда он у Тэша?
– Это вы мне скажите. Вы же всех их знали.
Нолин изумленно разглядывал древний меч.
– Согласно «Книге Брин», Сури вручила меч моей матери перед боем за престол кинига. Персефона передала его воину по имени Рэйт, герою Грэндфордской битвы, но больше меч нигде не упоминается. Хотя это не странно, поскольку «Книга Брин» кончается периодом сразу после Грэндфордской битвы.
Амикус помолчал, задумчиво переведя взгляд на пламя.
– Странно то, что в легендах говорится, будто Тэш сражался двумя одинаковыми короткими мечами. Но короткий только этот. – Он похлопал по Мечу Бригама. – И он принадлежал самому Бригаму, а не Тэшу, значит, ни одним из этих Тэш не пользовался.
– А что случилось с мечами Тэша? – спросил Мирк.
Амикус пожал плечами.
– Никто не знает… Впрочем, никто не знает и того, что случилось с самим Тэшем.
– Моя мать и ее друзья говорили, что Тэш был в составе отряда, спустившегося в загробный мир, но он оттуда не вернулся. По крайней мере, такую историю они рассказывали нам. Никогда не знаешь, чему из их слов можно верить, но… – Он протянул руку и коснулся выкованного гномами клинка. – Это правда.
Амикус кивнул.
– Ну вот. Мои предки верили в магию, и отец даже вытатуировал на мне знаки с мечей в качестве предосторожности. Он говорил, все старые тешлоры – те, кого обучал сам Тэш, солдаты, одержавшие победу в Грэндфордской битве, – имели на теле эти руны. Без них они бы погибли страшной смертью. Отец говорил: «Тэш способен защитить от чего угодно, кроме магии и любви. Руны позаботятся о магии, но против любви ничего не работает». Что я могу сказать? Я родом из странного, но романтичного семейства.
– Не такого уж странного, – ответил Нолин и распахнул тунику спереди, обнажив круг рун у себя на груди.
Все уставились на него, но больше всех удивился Амикус. Эверетт встал и перебрался на другую сторону костра, чтобы рассмотреть выцветшие чернильные рисунки.
– Теперь, наверное, понимаешь, почему меня это так заинтересовало, – сказал Нолин.
– Откуда они у вас?
– От отца.
Амикус удивленно вскинул брови.
– Ну, он не самолично их нанес.
– Но он наверняка сделал это, чтобы защитить вас.
Нолин в смятении уставился на Амикуса. Такая мысль никогда не приходила ему в голову.
После смерти матери, за день до того, как ему было приказано отправляться на север в составе Первого легиона, чтобы начать Грэнморскую войну, отец велел сделать ему татуировку. Нолину эта идея не понравилась, и он отказался. Но на его отказ никто не обратил внимания. Его раздели, привязали к столу и заставили вытерпеть несколько часов боли. Эта постыдная отметка останется на его теле навечно. Кольцо татуировок, которые у него всегда ассоциировались со смертью матери и с жестокостью отца, продемонстрировавшего сострадание к сыну в трауре посредством пыток.
На следующий день отец бросил его в гущу боев, на прощание даже не пожав ему руки и не похлопав по спине. Нолин понятия не имел, зачем отец приказать сделать ему татуировку, не знал ее предназначения. Он решил, это какой-то навет, какое-то оскорбление. Преступников клеймили не только в качестве предупреждения другим, но и в качестве наказания за преступные деяния. Нолин скрывал татуировку, стесняясь ее возможного значения. Ему ни разу не пришло в голову, что она должна была защищать его.
Но если подумать и кое-что вспомнить, бывали времена…
Великаны не владели магией, но почти через тридцать лет после окончания Грэнморской войны Нолина отправили сражаться в гоблинских войнах. Во время битвы с гхазлами дурат рэн в горных пещерах Френдал Дурат он с отрядом из двадцати человек столкнулся с целым роем гоблинов. Этого следовало ожидать; неожиданным оказалось присутствие в их рядах трех обердаз. Гхазлы-колдуны встречались так редко, что немногие солдаты знали о них. В мгновение ока пал весь эскадрон Нолина. Странный синий огонь спалил их, как и множество воинов-гоблинов, оставив лишь обугленные останки. Но Нолин выжил. Даже жáра не почувствовал. Оставшись один в темной пещере под горами, Нолин убил троих гоблинов-колдунов, в глазах которых застыли потрясение, ужас и невозможность поверить в происходящее. Он так и не понял, как ему удалось выжить. Вероятно, дело во фрэйской крови: все остальные были людьми. Командир сказал, что не стоит ломать над этим голову, поскольку боги могут быть непостоянны. До сих пор Нолин принимал это объяснение на веру.
– Возможно, ваш отец вовсе не желает вам смерти, – выдвинул предположение Амикус. – Может, мы как раз еще живы именно благодаря этим татуировкам. Помните слова Линча? «Он может разорвать тебя, словно пузырь, полный крови». – Амикус щелкнул пальцами. – Я думал, император ненавидит магию.
– Ненавидит. – Нолин нахмурился, столкнувшись с вероятностью того, что так долго заблуждался. – Он запретил применение Искусства по всей империи.
– Но если это не ваш отец послал вас на смерть в Эрбон, то кто? Может, это вообще не обычное существо, – сказал Амикус.
– Возможно, наш противник – демон, – согласился Нолин, – бог или дух старого мира, как Воган или Бэб. Может статься, даже кримбал, тэбор или вело. Нет, вряд ли вело.