– Вообще я понимаю Эви. В любой игре, будь то баскетбол или настолки, всегда есть азарт. И кто сказал, что я буду поддаваться? – Я подмигнула мелкой и увидела огонек в ее глазах. Клянусь, можно было даже разглядеть дьявольские рожки, которые просвечивали из-за густой копны волос.

– О-о-о, я хочу на это посмотреть, – ухмыльнулся Руслан. – Я буду судьей!

– Не-е-ет! – выпрыгнула из-за стола Эви, уронив стул. – Ты нечестный и будешь подсуживать Снежане. Прости, Снеж, – мило улыбнулась она мне и быстро вернула огненный взгляд на брата.

– Я буду честным, клянусь, – Рус перекрестился.

– А я буду вторым судьей, – встал из-за стола Николай Максимович. – Кто-то же должен следить за всеми вами.

– Ну тогда у меня самая лучшая роль, – весело произнесла Анна Кирилловна, и мы все обернулись, смотря на нее в недоумении. – Я буду зрителем с попкорном.

– А знаете… – начал Николай Максимович.

– А все, уже нельзя, папочка, ты пообещал следить за Русланом, – перебила его Эви и потащила за руку в сторону двора.

Руслан подошел ко мне сзади и обнял за талию, зарываясь лицом в волосы. Тепло его тела за считаные секунды окутало меня, и я успела позабыть о нашем импровизированном матче. Прямо сейчас мне хотелось оказаться наедине с ним, укутанными в плед, смотрящими фильм и едящими пиццу. Но из теплых мечтаний меня вырвал томный шепот:

– Я буду строгим судьей, – горячий воздух щекотал мое ухо. – Каждый твой промах я запомню, – голос становился все ниже. – А вечером ты получишь свои штрафные очки, – закончил он, поцеловав меня в мочку уха, и ушел помогать маме, оставляя меня покрасневшую и возбужденную.

* * *

Я стояла напротив Эвелины, отбивая мяч о ровный асфальтированный участок. Этакая импровизированная баскетбольная площадка для игры три на три, которую сделал Николай Максимович, когда Руслан только начал заниматься баскетболом.

Руслан сидел на разложенном туристическом кресле, вооруженный свистком. На фоне играла песня из фильма «Сумерки» Supermassive Black Hole – идеальная обстановка для домашнего соревнования.

– Давай, Эви, ты начинаешь! – крикнул Руслан, подмигнув младшей сестре.

Эвелина взяла мяч, облизнула пересохшие от напряжения губы и встала на линию штрафного броска. Я наблюдала за ней с легкой улыбкой, но в глазах юной баскетболистки читалась спортивная собранность.

– Только не завали! – подразнила я, потирая ладони.

Эвелина закатила глаза, сконцентрировалась – и… бросок! Мяч четко залетел в корзину.

– Ух! Три очка! – Руслан гордо поднял руку, искренне радуясь за сестру.

Эвелина ловко поймала мяч, отскочивший от земли, и приготовилась для следующего броска.

– Видела? – радостно выпалила Эвелина.

– Пока что неплохо, малышка, – отозвалась я, хлопая в ладоши. – Но это только начало.

Эвелина снова прицелилась и отправила мяч в кольцо. Промах! Я подхватила мяч и, не задумываясь, бросила его с того места, где поймала. Дуговым движением мяч залетел в корзину.

– И это три очка! – Руслан подпрыгнул со стула, радостно хлопая в ладоши. – Моя девочка!

Я снова уверенно отправила мяч в кольцо и получила волну аплодисментов от родителей Руса.

– Ну что, сдаешься? – подначивала я Эвелину, пытаясь разбудить в ней спортивную злость.

Скрестив руки на груди, она пробурчала:

– Ни за что!

Игра продолжалась в таком же духе – с поддразниваниями и веселыми замечаниями. Руслан честно фиксировал очки, а Николай Максимович, устав следить за нами, пошел к жене выпрашивать попкорн.

Я первой добралась до тридцати очков и начала броски с трехочковой линии. Но и Эви не отставала, ей оставался один удачный бросок, чтобы догнать меня.

Руслан даже немного отвлекся, проверяя счет на бумаге, когда я сделала дальний бросок и мяч звонко ударился о кольцо, а затем тихо провалился в сетку. Я решила чуть отойти, давая фору мелкой и тренируя саму себя на дальность. Подсела, прицелилась, выпустила мяч – и кирпич^[3].

Эвелина нахмурилась и, собрав всю свою волю в кулак, решительно взяла мяч. Она без труда отправила его в корзину и отошла к трехочковой линии. Прикрыв один глаз, снова бросила.

– И-и-и-и… в кольцо! – радостно вскрикнул Руслан.

– Круто, Эви! – громко похвалила я, похлопав Эвелину по спине.

Игра становилась все напряженнее, броски все точнее. Мы дошли до тридцати двух очков, и Руслан с трудом сдерживал восторг, будто наблюдал финал Олимпийских игр.

Нога начала поднывать, напоминая мне, что она еще не восстановилась. Я отошла за дугу, замерла на секунду, представляя в голове, как совершаю бросок, и отправила мяч в кольцо.

– Чистая победа! – подбежав ко мне, Руслан крепко обнял меня и поцеловал в щеку. – Жаль, что без штрафных очков, – шепнул он мне на ухо и поцеловал в мочку.

От такой неожиданности я опешила и не сразу нашла, что ответить, а когда мысль пришла в голову, Руслан уже отстранился.

– Систер, ты держалась молодцом!

– Еще бы! – ответила Эвелина, смущенно улыбаясь. – В следующий раз я тебя обыграю!

– Не сомневаюсь, мелкая, – рассмеялась я, притягивая в объятия Эвелину.

– Думаю, мы все заслужили пиццу – и не одну, – к нам подошла Анна Кирилловна, – пойду закажу, а вы пока приведите себя в порядок.

Мы переглянулись. Несмотря на не очень активную игру, Эви была краснющей и лохматой. Уверена, что я выглядела так же. Нам точно необходимы душ и сменная одежда.

– Улыбочку! – крикнул Рус, и мы обе обернулись.

Вспышка ослепила нас.

– Отличное фото на память и для одноклассников Эвелины, – подмигнул Руслан и помахал телефоном перед лицом сестры.

Она бросилась на него, и двор наполнился смехом и криками. Пока Рус и Эви бегали друг за дружкой, как Том и Джерри, ко мне подошел Николай Максимович.

– Ты молодец! – с теплотой произнес он, провожая меня в дом. – Эви здесь одиноко. Жить за городом, конечно, большой плюс – природа и своя территория, но, к сожалению, городских друзей сюда не отпускают. А когда приезжаешь ты, Эви светится от счастья. Спасибо тебе, – он погладил меня по спине и направился на кухню к жене, оставляя меня наедине с мыслями.

Я люблю эту семью.

Глава 3. Руслан

– На дворе середина лета, а ты заставляешь меня тащиться на баскетбольную площадку, – протестовал я. – Мы провели большую часть года с мячом в руках, и последний месяц лета ты хочешь потратить на этот же мяч? – Я развернулся, чтобы посмотреть на Снежку, и меня встретили два черных жалобных омута.

– Ну люби-и-имый, – протянула моя девушка и надула губки.

– Так нечестно! – буркнул я, пораженно откинувшись на водительском кресле.

– Я месяц ждала, когда сниму эту отвратительную штуку, – она покрутила на указательном пальце бандаж, и тот на последнем круге слетел, минуя задний ряд, и приземлился где-то в багажнике. – Туда его! – радостно завопила Снежинка.

Признаться честно, я каждый раз удивляюсь этой девушке, точнее, ее разнообразию эмоций. Ну просто невозможно испытывать столько всего за короткий промежуток времени. Секунду назад она грустила из-за пятна на кроссовке, а теперь радуется выброшенному бандажу, как ребенок подарку на Новый год.

– Ты королева, – вскользь бросил я, выворачивая руль и смотря в зеркало заднего вида.

Тишина… Слишком долго для этой машины. Я повернулся к Снежане и увидел на ее лице немой вопрос вперемешку со смущением. Внезапно по салону разлетелся неприятный звук пищания парктроника, сигнализирующий о приближении к объекту. Я вернул взгляд к зеркалу, чтобы закончить парковку.

– Почему королева? – тихонько спросила моя Снежинка.

Заглушив двигатель, я отстегнул ремень и повернулся к ней. Легкий румянец еще присутствовал на ее щеках, и я провел по ним большим пальцем, стараясь задержать его на мгновение. Она прильнула к моей руке как кошка, и я громко выдохнул. До Снежаны у меня были девушки, и ко многим я испытывал симпатию, но то, что пробуждала во мне Рыжова, было для меня неизведанным. И это не было похоже на животную похоть или желание обладать, то есть они, конечно, были, но это не то чувство. Мне хотелось ее беречь. Как берегут редкие цветы в Красной книге. Уверен, Леон^[4] бы сейчас ляпнул что-то наподобие: «Рус, ну ты и раскис!» И я бы ответил: «Отвянь, Дон Жуан. Сам не лучше!» Мы бы оба посмеялись и признались, что влипли в любовь по самые уши.

– Ты Снежная королева. Моя Снежная королева. Иначе я не понимаю, как я повинуюсь всем твоим приказам, – улыбнулся я и с нежностью провел большим пальцем по нижней губе Снежинки.

Она приоткрыла рот, и по коже пробежал теплый ветерок. Но в следующее мгновение она слегка прикусила мой палец, хитро улыбаясь, а я в очередной раз поразился молниеносной смене ее эмоций. Не девушка, а ураган, честное слово.

* * *

– Так, и что ты хочешь от меня? – упершись руками в колени, я в полусогнутом состоянии ловил воздух ртом.

Только что мы пробежали три километра, и нет, это была не вся тренировка, а только, блин, разминка. Я уже готов снять трусы и махать ими как белым флагом, надеясь на помилование.

– Немного потянемся и сделаем пару парных связок, – бодро ответила Снежинка, и на ее лице не было ни малейшего намека на усталость.

– Можно-я-просто-посижу? – страдальчески протянул я и упал задницей прямо на резиновую дорожку.

– Мне нужно тренироваться, чтобы привести себя в форму к сентябрю! – Не взглянув на меня, Снежа начала тянуться возле железной шведской стенки.

– У тебя прекрасные формы!

Она обернулась и метнула в меня убийственный взгляд.

– Что?! – вскинув руки, истерично выкрикнул я.

– Это не смешно!

– А я и не смеюсь. У тебя отличная форма, и то, что ты провела две недели с лангеткой и неделю с бандажом, никак не отразилось на тебе. – Я подскочил на ноги и, отряхнувшись, подошел к своей девушке, нежно притянув ее за талию. – Ты отпахала весь сезон от и до, и то, что ты получила травму, не делает тебя отстающей. – Спрятав за ухо выбившуюся прядь волос, я взглянул Снежинке в глаза, пытаясь донести свою мысль. – Поправь меня, если я не прав. Все девчонки отдыхают, и даже Наталья Михайловна вместе с Никитой Сергеевичем укатили на Шри-Ланку. Потому что вы все отработали крутейший сезон. Милая, пора отдохнуть. Даже твой организм просит пощады.

– Но Женька… – начала Снежа, но я ее перебил.

– У Жени и Леона другие обстоятельства. Уверен, они мечтают об отдыхе и воплотят свои планы, когда вернутся обратно.

Снежинка несколько раз открывала и закрывала рот, явно придумывая, как возразить. На мгновение она задержала дыхание и так долго всматривалась в мои глаза, что мне захотелось ее встряхнуть. Я видел, словно через рентген, как крутятся ее шестеренки в голове, пытаясь уступить мне. С самого начала нашего знакомства я осознал, что она сильная и упрямая. Это снаружи она выглядит как ангелочек, внутри – настоящий Сатана, который никогда не сдастся и тысячу раз взвесит все «за» и «против», прежде чем согласиться с чужим мнением.

Выйдя из транса, Снежа прильнула ко мне, крепко обнимая за плечи.

– Ты прав… Но мне надо быть еще лучше, – тихонько произнесла она, будто не хотела, чтобы я услышал.

– Ты и так лучшая, – поглаживая ее спину, я пытался понять, кто заставил ее сомневаться в себе. – Если ты забыла, то именно ты забрала награду за количество результативных передач в этом сезоне. Не представляешь, как я гордился тобой, когда ты вышла получать приз.

– Попрыгала, если быть точнее. Я была кривым кузнечиком, – усмехнулась она мне в плечо.

– Тогда самый красивый на свете кузнечик, – отстранившись, я поцеловал ее в нос, и она мило сморщилась.

– Мне повезло с тобой, – с нежностью произнесла Снежа и поцеловала меня в губы.