Он сделал перекат к следующей куче и, оказавшись за ней, едва не задохнулся от зловония. Рядом лежал полузасыпанный листвой, вздувшийся трупик древесного точильщика, взрослого, размером с собаку. Одна из одеревеневших лап торчала, как мачта корабля. Облепленный муравьями, желтый, смахивающий на штопор коготь, которым так удобно буровить кору, теперь вонзался в небо. Так и виделось, как зверек пытается задержать им уходящую жизнь.

Федоров на мгновение выглянул из-за кучи. Раздался выстрел и его вновь окатило дождем из мусора.

Скверно. Можно палить в белый свет, как в копеечку, можно побегать от укрытия к укрытию, да толку-то? Достать противника удастся, лишь преодолев открытое пространство. А при этом можно запросто нарваться на заряд картечи.

– Эй, ты, крутой! – крикнул бандит. – Если твой зверь еще хоть раз тронет Миньку, получишь гранату.

Блеф. Попытка заговорить зубы? А если – нет?

– Бросай оружие, и никто тебя не тронет! – крикнул в ответ Ларион.

– Так я тебе и поверил.

– Твое право.

А вот теперь для острастки следовало бы и выстрелить. Напомнить о том, что и он вооружен.

Федоров неодобрительно взглянул на труп точильщика. Запах разлагающей плоти забивал ноздри, будил рвотные рефлексы. Знай его противник об этом, может и нервничать бы так не стал. К бабушке не ходи – нервничает. Денег не хватает даже на сигареты, а дорогущие патроны жжет почем зря, словно фейерверки на ярмарке.

Ларион еще раз высунулся из-за кучи и тотчас за нее спрятался. Прозвучал выстрел. Снова выглянув, он увидел как неподалеку из-за такого же, как у него, укрытия показалась голова врага.

Пытается высмотреть попал или промазал. Кретин.

А палец уже сам нажал на курок. Обрез в руках у Федорова дернулся и заряд картечи снес часть мусорной кучи, за которой скрывался бандит.

Перестрелка. Бессмысленная трата патронов, зло подумал Ларион. Ничего, я этого мерзавца подловлю, обязательно подловлю.

Он присел, переломил обрез и, вытащив из ствола гильзу, сунул ее в карман. Хорошая гильза – ценность. Ее можно снарядить еще раз.

Вновь зарядив обрез, он сделал классический перекат к соседней куче. Она была больше, да и тухлятиной возле нее не воняло.

Где противник?

Судя по доносившимся с противоположной стороны дороги звукам, он тоже перебежал. Готовится прийти товарищу на помощь? Тот вроде и кричать перестал, но что там с ним, смотреть некогда. Сейчас следует перескочить дорогу, сойтись с врагом вплотную. Риск, конечно, но и преимущество. Или продолжить перестрелку?

Федоров прислушался.

Кажется, бандит затаился. Или крадучись пересекает дорогу, намереваясь обойти и напасть с тыла? А может пытается прикинуть что делать дальше? Положение-то патовое, и выиграть можно, лишь рискнув, сманеврировав. Если дать противнику время подумать, он сообразит, что ему первым делом надо попытаться освободить товарища И тут может пострадать Шестилап. Не дело, совсем не дело.

До Лариона вдруг дошло, что окружающий мир изменился. Мгновенно, словно кто-то накрыл лес звуконепроницаемой пленкой, исчезли все служившие фоном звуки. Стих ветер, и вроде бы даже слегка изменились тени, отбрасываемые деревьями. Стали темнее, что ли?

Что это означает догадаться нетрудно.

– Шестилап, внимание! – крикнул Ларион. – Ведьмы!

Это словно бы разорвало пленку. Звуки вернулись. А самым громким показался вопль пленника кота. Тот выл белугой, и не было в этом крике боли, лишь дикий страх.

– Убить? – спросил Шестилап.

– Пусть уходит! – приказал Ларион. – А сам – ко мне! Переждем вместе!

Судя по доносившимся с другой стороны дороги звукам, его противник бросился наутек и было от чего.

Федоров вскочил. Оглянувшись, он увидел убегающего бандита и машинально отметил, что оружие тот не бросил.

Зря, между прочим. Бежать тяжелее, а защиты никакой. Всем известно, что против ведьмы огнестрельное оружие не поможет. Спасут лишь быстрые ноги и хорошая дыхалка. Если она не успела подобраться близко.

Шестилап был уже рядом, и за него беспокоиться не следовало, а вот второй бандит явно потерял голову. Он уже мчался прочь, отчаянно размахивая руками, явно забыв о ране на одной из них, щедро рассеивая вокруг кровяные капли. Причем бежал он вверх по склону, и скорости это ему не прибавляло.

Ведьмы. Три туманных столба, каждый не шире мельничного жернова, да высотой почти с дом, поднимались по склону, точно по центру дороги.

Ларион почувствовал, как у него кольнуло сердце, на мгновение ощутил дрожь в коленях и вполголоса чертыхнулся.

Словно стая ищеек идут. Кого вынюхивают? Что ищут? Неужели его, с котом на пару? Нет, такими как они, пришельцы не интересуются. Хотя, кто знает? Обнаружившие, что из этого правила бывают исключения, уже никому ничего не расскажут.

– Садись! – промяукал Шестилап, поворачиваясь к хозяину боком, чтобы удобнее было запрыгнуть в седло.

Поторопиться следовало. Так полосатому при встрече с ведьмами было удобнее. Он меньше нервничал.

Вдевая ногу в стремя, Ларион увидел, как одна из ведьм, метнувшись к убегающему бандиту, мгновенно его настигла. Вырвавшееся из ее тела тонкое, зеленоватое щупальце ухватило несчастного за ногу, и тот, словно примороженный, застыл на полушаге, взвыл в голос, но тут же и замолк.

Некогда было любопытствовать, что там дальше с ним произойдет, поскольку две другие ведьмы уже повернули в их сторону. Они не торопились. Очевидно понимали, что добыча убегать и не собирается. Кстати, кто разберет, как и чем они там думают? Ведьмы, пришельцы, инопланетяне чертовы…

Они подплывали все ближе, а Шестилап несмотря на то, что Ларион уже сидел в седле, от ужаса застонал, согнул лапы и лег на брюхо, стараясь сжаться, стать менее заметным. Наверное, он бы сейчас закопался в землю, будь такая возможность.

– Спокойно, спокойно, – вполголоса сказал ему Ларион. – Первый раз, что ли?

– Их двое… плохо.

– Все нормально, – пробормотал Федоров. – Не дрейфь, обойдется.

– Страшно…

– Терпи.

А ведьмы уже были близко, и Ларион почувствовал, как от их присутствия по коже пробежал холодок, словно кто его огладил ледяным ладонями. А еще ему теперь словно бы слышался шепот, такой тихий, что в нем ни слова нельзя было разобрать. И он знал, что вслушиваться в него не следует. Смертельно опасно.

– Сейчас, накинутся, – проскулил Шестилап, – Сейчас снова поглотят.

Уши у него от страха были прижаты к голове, совсем как у обычной кошки.

Он зря боится, подумал Ларион, пожелай ведьмы их сейчас убить, мы уже были бы мертвы. Хотя, откуда известно, как они думают и какой у них здесь, на Земле, интерес? По идее, сейчас может случиться все, вообще – все.

Ведьмы остановились в паре шагов, не дальше. Возможно, они лишь ждали пока их подруга закончит с бандитом. А та не церемонилась и присоединилась к товаркам уже через полминуты. Тихо подплыла и пристроилась рядом. Теперь они образовывали дугу, в центре которой оказались Ларион и его кот.

Снова навалилась тишина. Смолк даже невнятный шепот. А ведьмы все стояли неподвижно, и было ощущение, что они словно бы принюхиваются, любопытствуют.

Федоров ждал, машинально прикидывая, что туманные столбы могут быть всего лишь энергетической защитой. И получается, истинного облика ведьм никто не видел. Как они на самом деле выглядят? Вот бы определить.

Одна из ведьм выпустила щупальце, и оно медленно, слегка извиваясь, двинулось к Лариону. Тот затаил дыхание.

Вот сейчас…

Толщиной с черенок лопаты, истончающееся к концу до полупрозрачности, щупальце остановилось на расстоянии ладони от его лица, словно наткнувшись на невидимый барьер.

По телу Шестилапа прошла дрожь, и он мелко – мелко затрясся.

Нехорошо это было. Ну, как сработают доставшиеся от предков инстинкты и кот попытается перевернуться на спину, чтобы оборониться когтями? Тогда он, седок, будет сброшен на землю и почти наверняка придавлен, но это – второстепенное. Главное, врага не взять и шестью лапами.

– Держись, котяра, держись, – пробормотал Ларион. – Нехорошие пришельцы лишь проверяют реакцию. А она у нас нормальная. Нас так просто на испуг не взять.

Это помогло. Шестилап ничего не ответил, но кажется слегка успокоился. Даже перестал дрожать.

Щупальце исчезло так резко, словно внутри у ведьмы сработала пружина. У Федорова даже возникло ощущение, будто оно просто мгновенно истаяло. Он еще хлопал глазами пытаясь сообразить, что именно увидел, а ведьмы уже двинулись прочь. Вот они выплыли на дорогу и там выстроились в колонну с интервалом шагов в пять. Потом стали подниматься по склону, чинно, вальяжно.

А может они – роботы?

Ларион тщательно обдумал эту мысль, потом покачал головой.

Сомнительно. Конечно, с ведьмами ни в чем уверенным быть нельзя, но – нет.

Чувствовал он, инстинкты подсказывали, что все-таки они живые существа. Слишком они себя временами странно вели. Нелогично. Не сейчас, конечно, но были, были случаи. Хотя, опять же, что он знает о логике инопланетян?

Федоров вдруг осознал, что опасность миновала, и спрятал обрез под куртку. Почти наверняка он теперь до самого города не понадобится.

– Ушли? – шепотом спросил кот.

– Как и не было, – ответил Ларион. – Можешь глаза открывать. И вообще, потихоньку приходи в себя. Надо отправляться дальше.

– Ты прав, нечего тут задерживаться.

– Я всегда прав. Это ты у нас – лев.

– От дурака и слышу.

Криво ухмыльнувшись, Федоров случайно взглянул туда, где лежали останки пойманного ведьмой бандита, и сразу отвел взгляд, посерьезнел. Нечто серое, формой смахивающее на коровью лепешку там виднелось. И только.

Ну вот, подумал он, веселились люди, палили друг в друга, играли в войнушку. А потом, как в старом анекдоте, пришел лесник и всех выгнал. Если точнее, то лесничихи. И ничего удивительного в этом нет. Десять лет назад ведьмы проделали подобное на всей планете за один день. И остановить их не удалось ни танками, ни пушками, ни ракетами. Просто пришли и вынесли всех подряд, убили большую часть жителей Земли…

2.

Трупы висели на видном месте, шагов за пятьдесят до пересекавшей улицу баррикады. Судя по прикрепленным к груди каждого фанерным щитам с пояснениями, среди повешенных имелись мародер, несколько разбойников, торговец негодным товаром и даже карточный шулер.

Ларион покачал головой.

Чуть ли не полная коллекция. Трупы даже не раздели. Побрезговали. Серьезный городишко Пушкино. Следует отложить в памяти.

– Говорить ты не умеешь, – вполголоса напомнил он Шестилапу. – Именно здесь это может оказаться опасным.

– А в предыдущем городе… – пробормотал гигантский кот.

– Это было там. А здесь ты немой, на всякий случай.

– Так все плохо?

– Чувствую, стоит поостеречься. Если ошибусь… ну, там видно будет.

– Хорошо, ты хозяин.

– Вот именно, – подтвердил Ларион. – Правильно мыслишь, котэ.

Он легко ударил Шестилапа пятками по бокам, и тот медленно двинулся к баррикаде. А возле нее уже стоял мужичок, крепенький такой, средних лет, в камуфле и с калашом в руках. Выглядел он очень уверенно, а автомат держал одной рукой, небрежно, за цевье.