Сперва негодяй упорно отказывался говорить, однако Кейн развязал ему язык. По сигналу, который подал рукой Такер, овчарка свирепо оскалила свои страшные клыки и цапнула Марича за нос. Уговаривать хорвата, и так уже изрядно потрепанного Марко, больше не пришлось.

После этого Такер, забрав с собой Кейна, удалился в гостиную, чтобы не мешать Севериненко и Ковальски своим присутствием.

Выпрямившись, Федосеев загасил сигару.

– В последнее время вы, американцы, доставляете мне массу хлопот. Когда дело дойдет до оценки старого долга, я должен буду учесть и это.

Такер выжидающе повернулся к нему. Федосеев начал загибать пальцы:

– Санкции, затем новые санкции… Потом подрыв газопроводов.

– Мы тут ни при чем, – не слишком убедительно возразил Такер.

– Возможно. А может быть, и нет. – Предприниматель строго погрозил пальцем.

Такер выразительно закатил глаза, не желая спорить, – не потому, что боялся обидеть своего благодетеля, а потому, что ему не было никакого дела до геополитики. Теперь не было, после всего того, что ему довелось повидать. Он знал точно лишь одно.

«Собаке я доверяю больше, чем любому человеку».

В гостиную ворвались громкие голоса. Ковальски и Севериненко вышли из кухни. На лицах обоих великанов было написано одинаковое отвращение. Они были похожи на братьев-близнецов, регулярно качающих мышцы в тренажерном зале: у обоих по бледно-розовому шраму на покрытой черной щетиной щеке и еще по одному на бритом наголо скальпе. Оба в прошлом служили на флоте, что проявлялось в их выдубленных соленым ветром лицах.

– Ну, что вам удалось узнать? – нетерпеливо спросил у Ковальски Такер, когда великаны прошли в гостиную.

– Не особо много.

Севериненко потер разбитые костяшки пальцев.

– Но я позаботился о том, чтобы подонок ничего не утаил.

– Так что же он все-таки рассказал?

– Ублюдок не знает, кто его нанял, – недовольно проворчал Ковальски. – И даже зачем. Ему сообщили только адрес, по которому он должен был доставить эту женщину.

– В Москве, – добавил Севериненко.

Такер многозначительно переглянулся с Ковальски.

«Там, где в последний раз видели Михайлову».

Ковальски пожал плечами, показывая, что эти два обстоятельства могут быть никак не связаны между собой. Однако Такер доверял своему чутью.

«Михайлова в этом замешана, но как и почему?»

Ответы можно было найти только в одном месте.

– Нам нужно отправиться в Москву, – решительно произнес Такер. – И проверить этот адрес.

– Я могу организовать транспорт, – предложил Федосеев. Он указал на дверь, ведущую на кухню. – А что насчет нашего гостя там?

– Пока что подержите его у себя, – сказал Такер. – Не хотелось бы предупредить тех, кто его нанял.

– В таком случае лучше просто бросить его в Неву, – предложил Севериненко.

Такер покачал головой. Он не испытывал сочувствия к мерзавцу, особенно после того, как тот стрелял в Кейна. Но, возможно, впоследствии Марич еще пригодится.

Как и кое-кто еще…

Дверь в спальню распахнулась настежь. Оттуда решительным шагом вышла похищенная женщина; глаза гневно сверкали, щеки раскраснелись. Ботаник-исследователь по-прежнему была в том же самом комбинезоне. Из локтевого сгиба сочилась кровь – вероятно, из того места, куда была вставлена капельница. Женщина начала быстро что-то говорить по-русски, показывая, что с нее хватит и она хочет поскорее на свободу.

Врач и медсестра выбежали следом за ней, ласково уговаривая ее вернуться, однако женщина отмахнулась от них. Она обвела подозрительным взглядом гостиную. Не зная, как быть, Такер шагнул ей навстречу и примирительно поднял руку.

– Доктор Штутт, я сожалею, – принес он свои извинения.

Женщина бросила на него яростный взгляд. Такеру хотелось надеяться, что она говорит по-английски.

– Мы тоже хотим разобраться во всем этом. Мы следили за тем человеком, который встретился с вашими похитителями.

Доктор Штутт поднесла палец к багровому синяку под глазом.

– Его наняли, чтобы он доставил вас в Москву.

– В Москву? – Женщина нахмурилась, затем шумно вздохнула: – Зачем?

– Я не знаю. Мы полагаем, что ставки очень высоки. Боюсь, если вы вернетесь домой, то по-прежнему останетесь мишенью.

Ботаник-исследователь заиграла желваками, обдумывая его слова.

– В таком случае что мне делать?

– Вы можете остаться здесь, – предложил Федосеев. – Тут вы будете в полной безопасности.

Женщина снова огляделась по сторонам. Похоже, слова предпринимателя ее нисколько не успокоили.

Такер попробовал подойти с другой стороны:

– Должна существовать какая-то причина вашего похищения. Какой бы она ни была, это определенно что-то важное. Сегодня вечером в Москву прибывает наша оперативная группа. Если вы готовы, наши люди помогут определить вашу роль во всем этом.

Доктор Штутт нахмурилась, очевидно, нисколько не обрадованная таким предложением. Впрочем, с какой стати она должна была доверять им, совершенно незнакомым людям?

Такер посмотрел ей в лицо:

– Если вы поедете с нами, обещаю, мы сделаем все возможное, чтобы защитить вас и дать вам возможность как можно быстрее вернуться к нормальной жизни.

– Кто это «мы»? – подозрительно прищурилась женщина.

Такер указал на Ковальски; великан слегка поклонился. Федосеев указал на главу своей службы безопасности.

– Возьмите с собой и Юрия. Вам может пригодиться его опыт.

Такер согласился с тем, что это мудрое решение.

Однако доктор Штутт оставалась в напряжении, по-прежнему колеблясь.

Наконец к Такеру присоединились два последних члена команды. Кейн занял место справа от него, Марко встал слева. Такер рассеянно скользнул пальцами овчаркам по затылку. Этот непроизвольный жест свидетельствовал о братской привязанности.

Женщина перевела взгляд с собак на Такера.

– Они тоже поедут?

– Без них никуда, – улыбнулся тот.

Подумав еще мгновение, доктор Штутт кивнула:

– Я встречусь с вашими коллегами. Но если ответов у них не будет, на этом все и закончится.

Такер кивнул, соглашаясь с ней.

– Благодарю вас, доктор Штутт.

– Зовите меня просто Элла. – Помолчав, она добавила: – Пока что.

Повернувшись к врачу, ученая-ботаник быстро заговорила с ним по-русски. Воспользовавшись этим, Федосеев отвел Такера в сторону.

– Итак, все решено. Теперь нам нужно уладить другой вопрос. Я готов одолжить вам Юрия…

– Что еще больше склонит чашу весов в вашу сторону, – закончил за него Такер.

– Да, но существует простой способ исправить этот перекос. – Федосеев опустил взгляд. – Когда вы приезжали в Россию в прошлый раз, у вас была всего одна собака. Теперь их у вас две. Может быть, оставите мне одну? И тогда мы будем квиты.

– Приятель, с таким же успехом можно просить его отдать одно свое яйцо, – вмешался слышавший этот разговор Ковальски.

– Они мне ни к чему! – презрительно фыркнул Федосеев.

– Мои яйца и мои собаки останутся при мне! – Такер хмуро посмотрел на них.

– И все же знайте, что я готов заплатить… очень щедро.

Такер предположил, что Федосееву редко приходится сталкиваться с тем, что на его просьбы отказывают, но все-таки сейчас ему придется смириться.

– Собаки не продаются.

Помрачнев, Федосеев поджал губы. Но, совладав с собой, он как можно небрежнее махнул рукой:

– Мы еще поговорим об этом.

Такер прошел мимо него. Ему хотелось надеяться, что он не испортил вконец отношения с русским олигархом или, того хуже, не нажил себе врага в его лице. Нагнувшись, он почесал бока овчаркам. Ни за какие деньги…

«Я никогда не расстанусь со своими братьями».

Такер присоединился к доктору Штутт, как раз когда та заканчивала разговор с врачом.

– Нам пора трогаться.

Кивнув, молодая женщина последовала за ним, нервно ломая руки.

Такер подал сигнал Кейну. Овчарка подошла к женщине-ученому, виляя хвостом, навострив уши, буквально пританцовывая.

Реверансы Кейна вызвали у доктора Штутт улыбку. Наклонившись, она осторожно почесала собаке шею, при этом ее напряженные плечи расслабились.

Глядя на нее, Такер снова обратил внимание на бирку с фамилией у нее на комбинезоне. Это напомнило ему о том вопросе, который не давал ему покоя все это время, который у него никак не было случая задать.

– Доктор Штутт… Элла, вы ботаник-исследователь, работали в Ботаническом саду. Но чем именно вы там занимались?

Обернувшись к нему, женщина просияла, очевидно, радуясь возможности поговорить о своей работе.

– Эта тема меня особенно интересует.

– И какая же?

Доктор Штутт широко улыбнулась:

– Плотоядные растения.

Часть II

7

11 мая, 17:07 по Московскому поясному времени

Москва, Российская Федерация

Грей вел свой грохочущий мотоцикл по заброшенной стройплощадке на берегу Москвы-реки. По грудам песка и щебня носились многочисленные спортивные мотоциклы и квадроциклы, превращая стройплощадку в импровизированную трассу для мотокросса.

Грей постарался как мог не привлекать к себе лишнего внимания, выбрав мотоцикл «Урал» производства Ирбитского мотоциклетного завода. Эта прочная надежная машина была создана для езды по бездорожью. Однако Грей остановил свой выбор на «Урале» еще по одной причине. Обыкновенно этот мотоцикл комплектовался коляской.

– Впереди! – предупредила сидящая сбоку Сейхан. – Слева!

Но Грей и сам увидел – и помчался быстрее. Он повернул прочь от реки, подняв за мотоциклом хвост песка. Сейхан низко пригнулась за стеклом коляски.

Противоположный склон стройплощадки примыкал к склону, заросшему деревьями. За деревьями поднималась обветшалая старинная крепостная стена из красного кирпича. Надо всем возвышалась массивная круглая башня, увенчанная высоким шатром. Это была одна из трех уцелевших башен монастыря, основанного в XIV веке. Симонов монастырь был закрыт большевиками в 1920 году, через несколько лет большинство строений было уничтожено. Сохранились лишь участок полуразрушенной стены, три башни и несколько хозяйственных построек. Ремонтные и восстановительные работы практически не проводились. В конце концов монастырь был возвращен Русской православной церкви, которая восстановила лишь небольшую часть обширного комплекса, в том числе церковь Тихвинской иконы Божией Матери.

Именно туда и направлялись сейчас Грей и Сейхан.

Адрес церкви Такер получил от одного из неудавшихся похитителей – что являлось каким-то абсурдом. С какой стати церковь? И все-таки нужно было проверить это место, а времени оставалось в обрез – возможно, было уже слишком поздно.

Два часа назад группа Грея приземлилась в Москве. Еще в воздухе Пирс договорился о том, чтобы они с Сейхан осмотрелись на месте. Судя по тому, что удалось подслушать Такеру, похищенную женщину-ученого должны были доставить сюда сегодня к полудню.

То есть четыре часа назад.

Так что даже если адрес верный, скорее всего, тех, кто заказал похищение, давно уже и след простыл.

И все же…

Грей направил мотоцикл вдоль заросшего склона, затем свернул между деревьями. Он заглушил двигатель, который еще какое-то время стучал и булькал, остывая. Сняв шлем, Грей повернулся к Сейхан:

– Готова?

Выбравшись из коляски, та бросила свой шлем на сиденье.

– Давай побыстрее покончим с этим!

Грей слез с мотоцикла, закинул на плечи небольшой рюкзак и проверил «ЗИГ-Зауэр» в кобуре под курткой. Они с Сейхан начали подниматься по склону.

Грей рассчитывал на то, что им будет о чем доложить остальным.

Прямо из аэропорта Монк, Джейсон Картер и отец Бейли направились на встречу с представителем Русской православной церкви епископом Филаретом. Это он отправил отряд исследователей на смерть в подземном лабиринте. Перед группой стояли три задачи: забрать тело монсеньора Борелли, получить полномочия на участие в расследовании в качестве официальных представителей Ватикана и осторожно расспросить епископа Филарета.