– Сегодня ее никто не видел – ни в лаборатории, ни у нее дома.

– Что это означает?

– Нас раскрыли.

Священник встрепенулся:

– Но кто?

– По-видимому, вмешалась какая-то третья сторона.

– Как такое могло случиться? – Сычкин прикоснулся к кресту на груди. – Лишь считаной горстке людей было известно о том, что мы обнаружили в той старинной книге.

– Так или иначе, не получив сегодня утром известий от нашей группы в Петербурге, я предприняла дополнительные меры предосторожности. На самом деле во вмешательстве третьей стороны нет ничего неожиданного, поскольку я, по сути дела, сама пригласила сюда этих людей.

– Что вы имеете в виду?

Но Грей уже знал ответ. Он мысленно представил себе черно-белые кадры нападения на Красной площади. Стоящая рядом с ним Сейхан выругалась вполголоса. Она предупреждала, что дерзкая террористическая атака на Смитсоновский институт была совершена Михайловой для того, чтобы заманить «Сигму» в Москву.

Однако это было еще не все.

– Я предвидела то, что сломать Марича не составит особого труда, – невозмутимым тоном продолжала Михайлова. – Вот почему я выбрала его в качестве курьера. Особенно если учесть, что я знала, что он скомпрометирован и, скорее всего, находится под наблюдением.

Опустив подзорную трубу, Грей схватил Сейхан за руку, но та уже пришла в движение, отшатнувшись от окна. Даже без подзорной трубы Грей увидел, что Михайлова повернулась лицом к старой солодежне. Параболический микрофон донес ее слова, сказанные теперь по-английски:

– Но с этими людьми разберутся.

Грей успел сделать еще два шага, прежде чем в здании прогремело несколько взрывов. Пол под ногами у Пирса содрогнулся, и он растянулся плашмя. Полумрак озарился языками пламени, сквозь которые пробивались клубы дыма.

Раздались новые взрывы, направленные на то, чтобы выпотрошить здание изнутри, обрушить все перекрытия.

Грей потянулся к Сейхан – и увидел, как та, отлетев в сторону, провалилась в образовавшуюся в настиле дыру.

8

11 мая, 18:12 по Московскому поясному времени

Москва, Российская Федерация

Войдя в морг, Джейсон Картер непроизвольно отпрянул назад. Ему уже приходилось видеть трупы, однако сильный запах мертвой плоти, хлорки и бальзамирующего раствора на мгновение остановил его.

Они с Монком, захватив с собой отца Бейли, прямиком из аэропорта приехали к рыжему кирпичному зданию, вывеска на котором пространно гласила: «Федеральное медико-биологическое агентство Российской Федерации. Главное бюро судебно-медицинской экспертизы». Морг размещался в подвале здания, вентиляционная система которого восходила еще к советской эпохе.

Обступив с обеих сторон старшего судмедэксперта доктора Льва Гришина, тощего как скелет, Монк и Бейли шли впереди. На лице у Гришина застыло хмурое выражение, словно он был разочарован окружающим миром и своим местом в нем. Посему он не скрывал своего недовольства, не проявляя никакого интереса к посланникам следственного управления Ватикана.

– Причина смерти очевидна, – на очень приличном английском сообщил судмедэксперт. – В обоих случаях.

Джейсон неохотно последовал за своими спутниками в морг. Здесь в ряд выстроились пять столов из нержавеющей стали, два из которых занимали тела, накрытые простынями: монсеньор Алекс Борелли и сотрудник историко-архивного музея Игорь Кусков.

Гришин повернулся к Бейли:

– Святой отец, вы вправе осмотреть тело вашего коллеги, однако для того, чтобы осмотреть тело второго убитого, вам необходимо согласие его родственников.

– В этом нет необходимости, – шагнул вперед Монк. – В данном случае подтверждение причины смерти является чистой формальностью.

Гришин заметно смягчился. По всей вероятности, он был готов услышать возражения.

Согласно фальшивым документам, Монк являлся патологоанатомом, что было не так уж и далеко от истины. В «зеленых беретах» он служил фельдшером, но, после того как его приняли на работу в «Сигму», прошел обучение по программе судебной медицины и получил квалификацию доктора. В дальнейшем Монк расширил свои знания в области биоинженерии – хотя тут его интерес был скорее личным. В ходе одной операции «Сигмы» он потерял кисть левой руки и теперь носил протез, разработанный специалистами УППОНИР, практически неотличимый от настоящей руки.

– Доктор Гришин, – Бейли указал на дверь, – надеюсь, вы оставите нас одних, чтобы мы смогли осмотреть тело и отдать последние почести покойному.

– Разумеется. – Похоже, судмедэксперт с готовностью ухватился за это предложение. Уходя, он указал на внутренний коммутатор на стене. – Позовете меня, когда закончите. А я тем временем подготовлю все необходимые документы для транспортировки тела монсеньора в Италию.

Джейсон проводил взглядом Гришина, поспешно покидающего прозекторскую.

«Очевидно, ему не терпится как можно быстрее выпроводить нас отсюда».

Как только судмедэксперт ушел, Бейли повернулся к Монку и Джейсону:

– Я попросил епископа Филарета присоединиться к нам. – Он взглянул на часы. – Он должен прибыть с минуты на минуту.

– В морг? – удивился Джейсон. – Я полагал, мы встретимся с епископом в вашем посольстве, чтобы подтвердить наши полномочия как представителей Святого престола.

Это внезапное изменение планов ему не понравилось. Проработав пять лет под началом Кэт Брайант, Джейсон потерял гибкость, привыкнув действовать в строгом соответствии с детально прописанной программой. Однако таким он был не всегда. В возрасте девятнадцати лет Джейсон прошел программу подготовки системных аналитиков для военно-морского флота, однако ему сразу же пришлись не по душе бесконечные правила и ограничения армейской службы. Особенно если учесть некомпетентность тех, кто отдавал приказы. Своим независимым поведением Джейсон быстро добился того, что его уволили со службы, – правда, свою роль также сыграло и то, что он взломал сервер Министерства обороны с помощью простенького планшета и программы собственной разработки. После чего его поставили перед выбором: пойти работать в «Сигму» или отправиться за решетку.

Принять решение было легко, однако Джейсон злился несколько месяцев. Только Кэт в конце концов удалось привить ему культуру поведения на работе – в основном вследствие того, что Джейсон постепенно проникся уважением к ее профессионализму и моральным принципам. И все-таки ему долгое время не удавалось полностью подавлять свои бунтарские наклонности. Он винил в этом своих родителей. С раннего детства вся его жизнь была обильно насыщена адреналином. Мать Джейсона, палеоантрополог, частенько брала его с собой в экспедиции. Его отец, известный австралийский аквалангист и спелеолог, не раз участвовал в сложных и опасных спасательных операциях. Поэтому когда представилась эта возможность отправиться на задание с оперативной группой «Сигмы», Джейсон долго не раздумывал. С учетом происходящего – ввиду того, что над «Сигмой» нависла угроза расформирования, – он не знал, будет ли у него другой шанс заняться оперативной работой.

Однако сейчас, оказавшись в морге, Джейсон начинал сомневаться в правильности своего решения. Он поймал свое отражение в полированной стали холодильников. Его, тощего как жердь, светловолосого, многие ошибочно принимали за подростка. Однако Кэт с самого начала не ставила под сомнение его профессиональные навыки, относясь с уважением к его аналитическому складу ума и способности изящно решать любые проблемы. Также она никогда не сомневалась в его физических качествах. Они частенько вместе занимались в тренажерном зале или потели на марафонах.

Перед отъездом из Вашингтона Кэт возложила на плечи Джейсона еще одно поручение.

– Следи за тем, чтобы Монк не попал в беду, – предупредила она. – Это будет самой сложной частью задания.

Определенно, в настоящий момент вид у ее мужа был озадаченный.

– Почему вы изменили место встречи с епископом Филаретом? – спросил он у отца Бейли.

– В последнее время усилились трения между Святым престолом и Русской православной церковью, – поморщился тот. – Особенно если учесть растущие амбиции патриархата относительно строительства нового…

– Другими словами, вы не доверяете Филарету, – перебил его Монк.

– Скажем так: я действую осмотрительно. По крайней мере, пока не узнаю его лучше. Приглашая епископа сюда, можно сказать, встретиться лицом к лицу с погибшими, с теми, кого он послал на смерть, я рассчитывал на то, что он будет с нами более откровенен.

Джейсон отметил, как Бейли задержал взгляд на мертвенно-бледном лице монсеньора Борелли. Определенно, священник терзался чувством собственной вины.

– К тому же, – добавил Бейли, – я знаю, как оценить то, насколько Филарет готов сотрудничать с нами.

– Что вы хотите сказать? – спросил Монк.

– Всему свое время, – покачал головой Бейли.

Джейсон нахмурился, недовольный упорством священника. Монк же просто пожал плечами и подошел к столу. Откинул простыни, которыми были накрыты тела, и, не прикасаясь к ним, внимательно осмотрел раны. На горле у монсеньора зияла глубокая рана, открывающая белые ткани гортани. У русского историка на груди зияло выходное пулевое отверстие. По-видимому, пуля поразила его прямо в сердце, вызвав практически мгновенную смерть.

Монк накрыл тела простынями.

– Судмедэксперт прав. В обоих случаях причина смерти совершенно очевидна. Впрочем, особых сомнений тут и так не было.

Медленно приблизившись к столу, Бейли изучил личные вещи монсеньора. Аккуратно сложенный окровавленный комбинезон лежал рядом с ботинками. Кто-то старательно разложил спиралью цепочку вокруг серебряного креста. Уронив плечи, Бейли прикоснулся к распятию.

Джейсону не хотелось беспокоить священника в эту скорбную минуту, однако его интересовал один неотложный вопрос.

– Телефон монсеньора Борелли нашли?

– Я ознакомился со списком вещей моего друга. – Бейли покачал головой. – Телефона среди них не было.

Джейсон вздохнул. Он надеялся на то, что нападавшие не тронули телефон. Если б удалось снять с него отпечатки пальцев или взять образцы ДНК, можно было бы подтвердить причастность Валентины Михайловой к этому двойному убийству.

Джейсон посмотрел на тело монсеньора Борелли, вспоминая глубокую рану на горле. Он не сомневался в словах Сейхан о том, кто нанес этот смертельный удар. Поймал себя на том, что нервно ломает руки: время шло, нарастало беспокойство – вызванное не тем, где он находился, а крепнущей уверенностью.

«Время работает против нас».

18:35

В коридоре послышались приглушенные голоса.

«Ну наконец…»

Джейсон выпустил давно задержанный вдох. Все повернулись к распахнувшейся двери.

Гришин привел двух человек. С новоприбывшими судмедэксперт обращался значительно более почтительно. Усталое презрение выветрилось из его голоса, сменившись заискиванием.

– Владыка Филарет, вот мы и пришли, – смиренно склонил голову Гришин.

– Спасибо, доктор Гришин, – снисходительно промолвил высокий мужчина.

Они обменялись еще несколькими фразами, затем Филарет поднял руку для благословения. После чего судмедэксперт, пятясь, покинул прозекторскую и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Подойдя к новоприбывшим, Бейли протянул руку:

– Благодарю вас, ваше преосвященство, за то, что согласились встретиться здесь.

Мужчина пожал ему руку.

– Все, что угодно, только чтобы отдать убийц в руки правосудия.

Джейсону показалось, что голос епископа дрогнул, когда его взгляд упал на два тела, накрытых простынями. Лицо Филарета, обрамленное окладистой седой бородой, было бледным, глаза запали. Правая рука нервно сжимала крест, висящий на цепи поверх черной рясы.

Джейсон мельком взглянул на Бейли. Похоже, святой отец поступил правильно, решив сыграть на чувстве вины епископа.

Бейли представил своих спутников.