Глава 11

Я резко отдергиваю руку и отступаю на шаг, сердце колотится как бешеное. В столовую входит Роувард, и его взгляд мгновенно впивается в меня. По спине бегут мурашки. Он что-то заподозрил?

– Что-то интересное в моем камзоле? – его голос обманчиво спокоен, но в глазах мелькает нечто опасное.

– Я… – делаю еще шаг назад и судорожно ищу оправдание. – Просто хотела потрогать ткань, ваше величие. Я никогда не видела столь изысканной ткани…

Дракон прищуривается, глядя на меня, и наклоняет голову набок. В его взгляде удивление сменяется недоверием:

– Ты боишься, – произносит он.

Роувард не спрашивает, а утверждает. И это было бы нормально и логично, если бы он не добавил:

– Я не про то, что ты боишься меня как дракона или своего хозяина, – говорит Роувард, делая шаг ко мне. – Ты боишься конкретно сейчас. Из-за того, что собиралась сделать.

Черт. И что… Что я должна сказать?

– Просто у меня есть такое чувство, будто что бы я ни сделала, вы все равно будете недовольны, – отвечаю я. – Да и ассоциации с этим местом, согласитесь, у меня не самые приятные… со вчерашнего дня.

Роувард хмурится. Его ноздри хищно раздуваются, а движения становятся плавными, тягучими, как у зверя, который выходит на охоту.

– А ты пробовала сделать что-то, чтобы я был… доволен? – оказавшись совсем рядом со мной, спрашивает он. – Неужели тебе не хочется, чтобы твой хозяин был удовлетворен твоим… поведением?

Это внезапное заявление вызывает жуткий внутренний протест и злость: я все еще не считаю, что у меня есть какой-то там хозяин. Это во-первых. А во-вторых… Бесят меня эти его намеки на то, что меня отдали как постельную игрушку.

– Мой хозяин, как мне кажется, сам не знает, чего хочет, – вырывается у меня. Самой хочется себе дать по лбу: что я творю! – Вчера вы мне сказали не высовываться и не попадаться вам на глаза. А сегодня требуете к обеду. Хотя я думала, что лучший способ удовлетворить вас – быть на другой половине дома.

Кажется, моя тирада не только удивила, но и весьма впечатлила дракона, потому что он ухмыляется, отходит и отодвигает стул, намекая, что мне надо туда сесть. Надо же… Сама галантность.

И снова мы оказываемся за одним столом, друг напротив друга.

– Мне сказали, что ты отказалась завтракать, – принимаясь за ароматное жаркое, произносит Роувард.

– Да? Ну, наверное, тот, кто это сказал, не пробовал завтрак, – пожимаю плечами я.

– Я его пробовал. Марта весьма неплохо готовит, – возражает дракон. – Получается, горничная плохо накрыла на стол? Скажу экономке нанять новую.

– Нет! – практически вскрикиваю я.

Улька весьма лояльна ко мне. Да, возможно, немного простовата и глуповата местами, но если Клотя найдет кого-то сродни себе, я ж повешусь.

Роувард поднимает бровь, испытующе глядя на меня.

– Возможно, завтрак просто остыл, – бормочу я. – А Клотильда… слишком требовательна к слугам. Вы так надолго без горничной остаться можете.

Дракон только кивает, но явно не до конца верит моим словам. Еще не хватало, чтобы из-за вредности Клоти не только я, но и Улька пострадала. Как-нибудь сама разберусь с экономкой.

В столовой наступает неловкая, нервирующая тишина, что бывает, когда много вопросов, которые нужно обсудить, но они все слишком сложные, чтобы к ним приступить. Слышно только, как случайно стучат вилки и ножи по тарелкам.

– Что от тебя хотел Гриндорк? – внезапно спрашивает Роувард.

Я замираю и сжимаю столовые приборы до побеления костяшек.

– Спрашивал, достаточно ли хорошо со мной обходится мой хозяин, – бессовестно вру я, глядя прямо в глаза дракону.

– И как?

– Я сказала, что я более чем довольна, – отвечаю и отправляю в рот кусочек тушеной картошки.

– А вот он явно был чем-то недоволен, – произносит дракон.

Точно, он же зашел в самый неподходящий момент.

– Я не поняла, ваше величие… Наверное, до него дошли слухи, что вы были в дурном расположении духа, по его мнению, я недостаточно хорошо порадовала вас…

Поверит ли? Но ничего лучшего в данный момент я не придумала.

– В следующий раз передай ему, что я против того, чтобы ты разговаривала с ним, – мрачно заявляет Роувард. – Если у него будут вопросы – пусть обращается ко мне.

Киваю. Я бы не против, да только вряд ли Гриндорк будет рад этому. Ему ой как надо пообщаться со мной и еще не раз.

– Ты хочешь о чем-то меня спросить, – снова констатирует факт дракон. Как будто читает, как открытую книгу. – Спрашивай.

– Можно мне… Посещать библиотеку, что на втором этаже?

Кажется, он ожидал от меня чего угодно, но не этого.

– Странное желание. Мне сказали, что ты едва ли обучена и… Впрочем, почему нет? – Роувард с долей интереса и подозрения рассматривает меня. – Но в твоем распоряжении только те книги, что там. В кабинет ходить запрещаю. Любопытство – опасная черта. Особенно для той, кто принадлежит дракону.

Да уж. Намек понят. Я киваю, опускаю взгляд, и больше ни один из нас не произносит ни слова. Потом Роувард, вытерев руки салфеткой, выходит из столовой, а за ним и я закругляюсь с обедом.

Вкусным, надо сказать, обедом, в отличие от завтрака. Но это Клоте еще вернется.

Стараясь не сильно расстраиваться по поводу того, что не удалось достать мазь, поднимаюсь в библиотеку.

Тяжелая дубовая дверь поддается с трудом, и я замираю на пороге. Сквозь пыльные окна и тяжелые плотные портьеры пробиваются тусклые лучи света, выхватывая из полумрака очертания книжных стеллажей. Они не слишком высокие, но массивные, из темного дерева, местами потемневшего от времени.

Комната небольшая, но в ней все есть, хоть и покрыто толстенным слоем пыли. У дальней стены стоит широкий диван, обитый когда-то темно-зеленым бархатом, а рядом – небольшой столик с подсвечником.

Первым делом подхожу к окнам, с трудом берусь за плотную материю и резко дергаю в сторону.

– А-апчхи! – облако пыли взмывает в воздух, и я чихаю несколько раз подряд. В солнечных лучах пылинки кружатся, как в танце, медленно оседая на пол.

Открыв второе окно, впускаю в комнату свежий воздух и больше света. Теперь можно лучше рассмотреть книги. Корешки разных цветов и размеров: от крошечных томиков до внушительных фолиантов.

На некоторых полках книги стоят ровными рядами, на других – свалены как попало. Кажется, свечной мастер или его сын проводил тут немало времени. Впрочем, для меня это место тоже может быть убежищем. От дракона и от Клотильды. Только бы здесь нашлась нужная информация.

Подхожу к дивану, провожу рукой по спинке, чувствуя, как рука тут же становится пыльной. И замечаю что-то, завалившееся между спинкой и сиденьем.

Пара минут пыхтения, горящие пальцы и вуа-ля! Книжица в кожаном переплете в моих руках. Рассматриваю, понимая, что это вовсе и не книга: названия нет, желтые листы исписаны убористым красивым почерком, а перед каждой новой записью – дата.

Так это дневник!

Глава 12. Роувард Даррел

В этом доме… Нет, пожалуй, в этом городе врут все. В глаза улыбаются, заискивают, а на самом деле ненавидят и боятся. Почему из всех возможных городков мне пришлось приехать именно в этот рассадник драконобоязни?

Усмехаюсь себе сам: да как раз именно поэтому. Ниточки культа “Драконье сердце” уходят сюда, а значит, мне не стоит расслабляться ни на секунду. Потому в доме и оставил самое малое количество слуг.

Горничная – такая простушка, что все ее эмоции как на ладони и без дара. Кухарка… Пожалуй, единственная женщина в городе, которая улыбается. Не растягивает губы, показывая, как “рада” видеть, а именно улыбается. С огоньком в глазах. Но на пару моих вопросов она ответила весьма уклончиво.

А вот Клотильда… Врет в глаза. Причем по таким поводам, которые… мне непонятны. Был бы у меня мой Дар, мне бы не приходилось считывать ее взгляд, мелкие движения, пытаться понять скрытые причины поступков. Весьма странных поступков.

– Надеюсь, вас устраивают условия пребывания в нашем городе? – выводит меня из раздумий мэр, пока мы трясемся в карете по ухабистой дороге в гору.

Похоже, в городе совсем недавно была оттепель, а теперь грянули морозы, разбитая грязь замерзла, как была. И теперь нас трясет, как будто мэр специально выбрал путь похуже, чтобы мне не хотелось возвращаться.

Честно говоря, будь у меня крылья, я бы уже давно плюнул и долетел сам до мануфактуры, но теперь приходится притворяться, что я просто выше того, чтобы показывать своего дракона всем и каждому.

– Вполне, – отвечаю я. – Но свечи у вас просто отвратительные.

– Увы, должен с вами согласиться, ваше величие, – энергично кивает мэр, так что его второй подбородок активно трясется. – А как вам ночное дополнение досуга?

Я поднимаю на Гриндорка тяжелый взгляд.

– Вы правда думаете, что я буду с вами это обсуждать?

Кажется, я даже зарычал, потому что мэр нервно сглатывает и вжимается в спинку сиденья. Он уже жалеет, что задал мне этот вопрос. А лучше бы жалел, что заставил девчонку пережить эти унижения и… вообще подослал ко мне.

– Не-ет, конечно… Конечно, вы вольны делать с Марикой что угодно… – его фантазия заходит явно дальше того, что я уже с ней делал. И… планирую делать.

Она самая сложная из всех обитателей дома. Что-то в ней есть такое, что заставляет меня злиться, когда она просто поднимает на меня свой взгляд, в котором плещется глубинный страх. Тот, что долго взращивался, подпитываясь новыми и новыми ужасами о драконах.

Все в ней кажется неправильным. Она другая… И когда она разговаривала с мэром, она была зла. Не испугана, как мышка. Не пыталась льстить и заискивать. Марика пыталась противостоять этому напыщенному толстяку, и это меня… впечатлило.

– Приехали, ваше величие, – когда карета останавливается, мэр выскакивает первым и, даже несмотря на свои неуклюжие габариты, умудряется открыть мне дверь.

Мануфактура органично вписывается в горный пейзаж: три каменных корпуса, построенных уступами на склоне. Отсюда открывается захватывающий вид на заснеженный город и свинцово-серое зимнее море вдалеке. В морозном воздухе отчетливо слышен солоноватый запах прибоя, смешанный с дымом из труб.

Дорожки, ведущие от ворот к корпусам, расчищены от снега, но не идеально: кое-где видны наледи и снежные заносы. Типичная картина для небольшого производства в разгар зимы.

– Прошу, ваше величие, – мэр семенит впереди, то и дело поскальзываясь на обледенелых камнях. – Позвольте показать вам наш основной цех.

В первом корпусе тепло и довольно уютно. Потолки не очень высокие, а все освещение обеспечивается большими окнами и проникающим через них светом. Да уж… Зимой здесь, похоже, короткий рабочий день.

Хотя, возможно, рабочие немного продлевают его с помощью чадящих сальных свечей на столах. Десятка три человек склонились над своей работой, каждый погружен в свое дело. В воздухе пахнет металлом, потом и почему-то корицей.

– У нас небольшое, но качественное производство, – с гордостью объясняет мэр. – Вот, взгляните…

Он подводит меня к ближайшему столу, где мастер колдует над изящной шкатулкой. Внутри поблескивает руна сохранения: такие шкатулки держат еду свежей неделями.

На самом деле, дорогая штучка: одну такую продать – и можно обеспечить зарплатой всех этих рабочих на несколько месяцев. Если, конечно, не положить большую часть оплаты себе в карман или… на иное производство.

– А здесь делают домашние обереги, – мэр указывает на соседний стол.

Молодая женщина ловко вплетает тонкие нити черной руды в металлический узор. Получается что-то вроде ловца снов, только с защитной магией. Такие вещицы отводят сглаз, мелких духов и даже немного защищают от пожара.

Эта штука намного проще и дешевле. Но и она пользуется спросом в народе, особенно хорошо уходит на ярмарках.

– А это наша гордость, – мэр ведет меня к полкам у стены.