Я кивком указал на суккуленты. То, что я выбрал неверную стратегию, понял почти сразу по кисловато-горьким эмоциям торговца.

– Это пустынные каменные розы, а не пещерные. Такими только верблюдов кормить можно. Я запрещёнными продуктами не торгую! – весьма резко ответил мужик. – У Атоля всё законно, так и передайте своим… паладинам или эмиру, не знаю, на кого вы работаете!

Ого! Вот это реакция. Занятно…

У меня были доли секунды, чтобы принять решение и выпытать ещё немного информации, пока торговец наглухо не закроется. В Службе Безопасности нас учили реагировать быстро.

– Нет-нет, вы не так поняли. – Я улыбнулся и вскинул ладони в жесте, который у всех разумных рас значит одно и то же: «Смотри, я совершенно не опасен». – Разве стал бы меня посылать эмир? Я знаю, цварги у вас тут были, вот вы и не удивились моей внешности. Но на вашу проверку наверняка послали бы кого-то из людей. Мне действительно нравится одна местная девушка… Она попросила купить ей пещерные каменные розы.

На лице здоровяка не дрогнул ни единый мускул, но эмоции сменились на ещё более горькие:

– Что ж, вот вам мой совет: шлите её саму в эти пещеры, – тихо рыкнул торговец. – Не пара она вам, санджар, плохой женой будет. Не выкупайте.

Он неожиданно смачно сплюнул на землю и потёр ладонью щёку. Под густой бородой моего нового знакомого мелькнул белёсый шрам.

– Да и вообще. Дряни эти бабы, держитесь от них подальше, – закончил свою «мудрость» собеседник. – Если вам пустынные розы не нужны, то мне до полуденного зноя надо ещё ящики с финиками успеть разобрать.

Я лишь покачал головой – «нет, ничего не надо» – и двинулся в сторону дворца, обдумывая сложившуюся картинку. Выходит, пещерные каменные розы в Аль-Мадинате запрещены? Тогда каким образом их повсеместно добавляют в блюда? Что я упускаю? И откуда у этого торговца столько искренней ненависти в адрес женщин, которые на Террасоре тише воды, ниже кратеров на спутнике? Последняя нестыковка и вовсе ставила в тупик, а я терпеть не могу, когда чего-то не понимаю. Недавно ещё отличное настроение стремительно падало вниз, как падают штопором истребители.

«Шлите её саму тогда в эти пещеры», – крутилась в голове одна и та же фраза. Определённо, местные что-то знают про пещеры, но не хотят говорить.

Я бросил взгляд на коммуникатор. Не ловит. Шварх! Как только появится связь, надо будет связаться с Фабрисом и сообщить, что его рога зудели не просто так.

[1] Танорг – самая технологически развитая планета, входящая в состав Федерации Объединённых Миров. Коренные жители – люди.

Глава 10. Завтрак с эмиром

Янн Робер

Стоило зайти в выделенные апартаменты, как в дверь постучался слуга и вежливо доложил, что эмир Идрис Свет Истины ожидает за завтраком.

Наместник Аль-Мадината производил вполне приятное впечатление: крепкий мужчина лет пятидесяти по меркам людей, с высоким лбом, в белом как снег тюрбане, который делал его сизо-голубые глаза существенно ярче, и таких же белоснежных одеждах, скреплённых на талии тяжёлым золотым поясом. У Идриса прослеживалась слегка отёкшая фигура, но лишнего веса, на мой взгляд, было далеко не так много, как у некоторых паладинов и торговцев. Чувствовалось, что эмир ведёт весьма активную для Террасоры жизнь и полон энергии. В первую же секунду его внимательный взгляд скользнул по мне с головы до ног, на долю мгновения задержался на необычных для местных ботинках и значке эмиссара Службы Безопасности Цварга.

Эмир широко улыбнулся и жестом пригласил за низкий стол, который уже ломился от обилия разнообразных блюд. Сидеть предполагалось на гигантских подушках. Пока я прикидывал, как бы завязать разговор поудачнее, Идрис сам начал его первым и весьма неожиданно:

– Он голодный, – сказал собеседник, подталкивая ко мне некое устройство с тусклым экранчиком пять на пять сантиметров и силиконовым ремешком.

– Простите, что?

– Ваш чудо-передатчик хочет есть. Меня предупреждали, что как только он начнёт краснеть, это признак голода. А ещё он в последние месяцы заметно потемнел.

Я несколько секунд думал, что это такое, прежде чем сообразил, что Идрис положил на столешницу сильно устаревшую модель коммуникатора, которую мой предшественник оставил эмиру для поддержания связи с Цваргом. И действительно, на дисплее мигал индикатор слабой зарядки, а пониженная контрастность экрана говорила о режиме сохранения энергии.

– Вы сможете его накормить? Я так привык к его ощущению на руке, очень мягкая кожа. А ещё он будит меня на рассвете чарующей песней. Будет обидно, если ваш питомец умрёт от голода.

Ещё бы ремешок был неприятным! Цварг использует только самый качественный силикон… И, стало быть, террасорец случайно включил себе функцию будильника.

– Я попробую.

Я покрутил старый коммуникатор, нашёл, как открывается батарейка, затем проделал то же самое со своим и поменял аккумуляторы местами. Слава тому техническому гению, кто настоял на совместимости батарей устройств!

– Ваша раса умеет творить руками магию! – искренне восхитился эмир, когда получил обратно сияющий и полностью заряженный коммуникатор. – Неудивительно, что у вас имеется столько золота.

– Спасибо. Это не совсем магия…

«Скорее, обыкновенное электричество», – мысленно добавил.

– …Но да, мы действительно её часто используем.

– Что ж… Всё равно не могу не восхищаться, – кивнул Идрис. – Цварг – самый крупный наш покупатель, благодаря которому град Аль-Мадинат значительно развился и отстроился в последние три года. Все ваши успехи означают и наши успехи. Как, кстати, дела на вашей родине? Всё ли хорошо, с чем связан ваш прилёт? Вы угощайтесь, слуги уже всё проверили, ничего не отравлено.

«Даже если отравлено, мой организм с лёгкостью это переварит», – фыркнул про себя и потянулся к уже знакомому голубому лавашу. Положил в него козий сыр, насыпал мелко прорезанные местные травы – судя по запаху, какая-то разновидность петрушки.

– У нас всё отлично, но Цварг обеспокоен качеством каменных роз, – начал я заготовленную легенду.

– А что случилось?

Судя по мелькнувшему изумлению, Идрис действительно переживал за свой товар и сделку.

– Видите ли… террасорцы используют каменные розы в пищу, а мы ими кормим гхм-м-м… железных птиц. – Никогда не любил врать, а уж тем более поддерживать заблуждения гуманоидов, но ради дела пришлось идти на сделку с совестью. – Наши питомцы куда как чувствительнее к пище, чем гуманоиды. В последнее время они начали болеть, и мы заподозрили проблемы с гхм-м-м… кормом.

– Ого… – Идрис промокнул тканевой салфеткой губы. – Чем я могу помочь?

– Да вот я прилетел узнать, может, вы изменили поставщика?

– Нет, санджар Робер, что вы! – взволнованно воскликнул градоправитель. – Аль-Мадинат сам ведёт разработки шурфов, все пещеры наши, мы ни у кого не покупаем каменные розы, а собираем собственными силами.

– Я прошёлся с утра по рынку и обратил внимание, что на прилавках нет таких растений в продаже. Как же тогда ваши люди употребляют их в пищу? Я начинаю подозревать, что товар стал плохого качества и вы просто решили всё сбагрить нам.

Я сделал вид, что злюсь, но Идрис не только не испугался того, что его раскусили, а сам разозлился в ответ.

– Ваше предположение, санджар Робер, оскорбительно! – взревел эмир, но эмоциональный фон сообщил мне гораздо больше, чем слова. – Тот лаваш, который вы едите прямо сейчас, имеет в составе голубую каменную розу!

Да, я это знал благодаря Шейне, но всё равно хотел проверить градоправителя.

– Мои люди с удовольствием потребляют в пищу национальную гордость Террасоры, да и не прожили бы мы засухи на одних финиках и пшенице. Что касается рынка, то да, я издал закон, что каменные розы из пещер запрещается перепродавать. Однако любой житель Аль-Мадината может подать заявку на их добычу. Мои помощники рассматривают обращения населения и пускают в верхние шахты две сотни людей в месяц. Этого достаточно, чтобы семьи прокормили себя и одолжили еду соседям, но перепродажа пещерной розы с целью обогащения запрещена!

Голос Идриса по мере ответа все повышался и повышался, под конец уже звенел от эмоций, однако среди бета-колебаний я не почувствовал лжи, да и аргументы звучали весьма логично для человека его уровня образования. Он пытался собрать как можно больше денег в городскую казну, а значит, лишние «конкуренты», будь это даже собственные горожане, ему не нужны. Идрис Свет Истины не разбирается в микро- и макроэкономике, а потому не способен понять, что монополия и отсутствие конкуренции в любой сфере ведёт к её стагнации…

«Это Средневековье, Янн, мужчина перед тобой искренне считает, что делает лучше, приватизируя главный ресурс».

Словно уловив, о чём я думаю, эмир добавил уже тише:

– Да, я могу вам показаться жадным, но обращаю внимание, что Аль-Мадинат стремительно развивается. Только за последний год у нас появился собственный суд, а также на заработанные с продажи каменных роз деньги я планирую запустить строительство новых водных комплексов.

– А чем плохи старые?

– К сожалению, несколько лет назад у нас была вспышка чёрной хвори. По заверениям духовников, эти строения очень дорого и долго отмаливать. Проще прорыть новые каналы и построить новые здания.

Я вздохнул, не давая себе разрешения комментировать ситуацию.

«Это Средневековье, – напомнил себе ещё раз. – Ты не имеешь права вмешиваться в ход развития Террасоры».

– Да, парные – это хорошо. Поддерживаю.

– Вот! – Идрис поднял палец вверх. – А ещё собственный суд! Я бы вам даже показал…

– Я с бóльшим удовольствием осмотрю пещеры, где собирают каменные розы.

– Можно и то и другое, прямо сегодня. Я как раз планировал… – начал мужчина, но в этот момент с лёгким скрипом половиц в трапезную впорхнула девушка.

На ней было длинное тёмное одеяние, как у большинства террасорок, но её высокий статус я смог определить по многочисленным кольцам на пальцах. Террасорка, быстро ступая, подошла к градоправителю, бесшумно опустилась на колени и что-то тихо-тихо прошептала, при этом склоняясь почти до пола и держа огромную резную шкатулку в вытянутых руках перед собой.

Я буквально ощутил на себе неподдельное изумление Идриса.

– Да что ты говоришь?! Показывай скорее! – торопливо воскликнул он, а затем поправился: – Прошу прощения, санджар Робер, это одна их моих младших жён – Силис.

Он неловко взмахнул рукой в её сторону. Я так и не понял, как здесь принято приветствовать женщин, поэтому наклонил голову и выбрал максимально нейтральную формулировку:

– Приятно познакомиться с женой делового партнёра.

Девушка беззвучно опустила голову ещё ниже, а по ментальному фону от неё пришло лёгкое удивление.

Шварх, кажется, я не должен был к ней обращаться. Однако Идрис пребывал в таком возбуждении, что не заметил моей оплошности:

– Она часто мне помогает как секретарь, очень красиво пишет… Представляете, один из достойных мужчин посватался за мою дочь!

– Дочь? – Идрис, поглощённый своими мыслями, не ответил, и я перевёл вопросительный взгляд на Силис.

– Приёмную, – едва слышно прошелестела террасорка. – Эмир Идрис Свет Истины как градоправитель Аль-Мадината отец всем горожанам и имеет право удочерить любого ребёнка.

– Поздравляю, – пробормотал я, ошарашенно наблюдая, как из деревянной шкатулки на свет появляются грубо выкованные и безвкусно усыпанные драгоценными камнями металлические наручи.

Если бы меня спросили, то я охарактеризовал бы эти украшения как совершенно неудобный кусок рыцарской защиты энных веков докосмической эры в женском варианте, на который пятилетний ребёнок хаотично налепил блестяшек, лишь бы сверкало поярче. Право слово, наручники какие-то! Ну, если тут такая мода и девушкам это нравится…