– А если я из воздушных, то кем могу быть? – хотелось примерить на себя роль какого-то волшебного существа.

– Скорее всего, кто-то из птичьих.

– Из птичьих?!

Я только мысленно избавилась от хвоста русалки, теперь крыльев начинать бояться?!

Егор улыбнулся одними губами.

– Неужели ты никогда не мечтала уметь летать?

– В прямом смысле слова – никогда!

– Что ж поделать? Поверь, это лучше, чем кикимора, лихо или мавка с полуденницей.

– А что, можно быть мавкой или кикиморой? – ужаснулась я.

– Можно, – подтвердил Кощей, но все-таки сжалился: – Но мавки водные, точно не твой вариант. Лихо, кикимору и полуденницу пока не отметаем.

Не таким сказочным существом я себя представляла.

– Ладно, давай вернемся к птичьим, – я взяла себя в руки.

Все-таки крылья – это лучше, чем рыбий хвост… наверное…

– Давай. Гамаюн – предсказывает будущее. У тебя было ощущение, что ты знаешь все наперед? Предчувствия? Особенного чего-то плохого.

– Если бы были, я бы поехала на работу другой дорогой, – призналась со вздохом, чем вызвала улыбку у Егора.

– Может, ты сирин? Они приносят беды, у них аура несчастья. А у меня от тебя одни проблемы, – заметил Кощеев.

– Ой, кто бы говорил! И нет у меня такой ауры!

– Не знаю, не знаю… Есть алконосты – противовес сирину, они приносят удачу, у них аура радости и спокойствия. Что-то с тобой это плохо вяжется.

– Да ты меня совсем не знаешь!

– И все же спокойствие – это не про тебя, – усмехнулся Кощей. – Кстати, все они от природы очень хорошо поют, так что мы можем проверить, относишься ты к ним или нет.

Я вздохнула и отвернулась. Проверку пением точно не пройду.

– Это все воздушные?

– Еще жар-птица, – Егор задумчиво посмотрел на меня.

– А она что умеет?

– Исполняет желания.

– Ух ты! Звучит здорово! И не поет при этом?

– Не поет, – подтвердил Егор. – Только их давным-давно никто не видел. Жар-птицы относятся к вымершим и уничтоженным существам.

– А почему? – я толком обрадоваться не успела, как сразу расстроилась.

Даже не столько за себя, сколько за волшебных жар-птиц стало обидно. Жалко птичек…

– Потому что истребили.

– Истребили? – поразилась я. – Тех, кто умеет исполнять желания?

Это же как сук, на котором сидишь, спилить!

– Да. Сильных никто не любит, – обронил Егор и нахмурился.

А он один из сильнейших, как мне сегодня сказали. И просто один.

– Егор, возможно, вопрос бестактный… – начала я. – Но ты же понимаешь, что я только учусь на волшебное существо. И ты мой наставник…

– Давай ближе к делу, – поторопил он. – Ты хочешь узнать, почему Кощей всего один?

– Как ты догадался?

– Было бы странно, если бы ты не спросила. А Кощей всегда один, это закон.

– Закон? У вас собственные законы?

– Это, скорее, закон природы. Закон колдовства, если хочешь. Когда рождается один Кощей, другой умирает.

Я пораженно уставилась на парня. Вот это откровение!

– Рождается? То есть…

– Когда рождается ребенок, у Кощеев всегда мальчик, его отец умирает. Не сразу, обычно в течение лет десяти. Мой продержался двенадцать.

Егор говорил сухо и отстраненно, смотрел при этом мимо меня. И пусть эти его слова прозвучали очень спокойно, я не обманулась. Тема для Кощеева была крайне болезненной.

Поэтому и развивать ее не решилась.

Ужин мы доели в молчании.

– Завтра едем в лес, оденься удобно, – предупредил Егор, скептически оглядев мой лазурный костюм и туфли на шпильке.

– Не знаю, как ты, а я завтра на работу.

Не представляю, как и чем зарабатывают сказочные существа. Лично у меня денежного дерева на подоконнике не росло и волшебной безлимитной карточки тоже не водилось.

– Хорошо, давай после твоей работы, – неожиданно пошел навстречу Кощеев. – Где тебя встретить?

Я настороженно на него посмотрела, прикидывая, в чем подвох. Он прибьет меня в лесу и там же закопает?

– Чего ты так смотришь? Я тоже заинтересован, чтобы ты быстрее инициировалась, – напомнил Егор. – Придется, конечно, ехать в лес вечером, но постараемся успеть до темноты.

– А зачем нам вообще в лес? Может, лучше еще раз на смотровую площадку поднимемся?

– Я же говорил: проверяем все. Иногда сила и таланты бывают комбинированные, а лесных существ среди нас тоже хватает. И некоторые из них близки к ветру. Например, вилы, вполне себе крылатые. Но тоже очень редкие. Вдруг ты из них?

– А они что умеют?

Я уже поняла, что почти у всех существ есть какой-то недостаток, вроде хвоста.

– Ничего особенного, разве что лечат неплохо. Вполне дружелюбные к людям существа, поэтому и вымерли почти, – пожал плечами Кощеев.

– Ты не любишь людей?

– Скорее – они меня не любят и боятся. Но вообще это взаимно, – Егор усмехнулся. – А к тебе, кажется, наоборот тянутся, даже вопреки твоему желанию.

– Как ты понял?

– Заметил. На тебя все смотрят, и мужчины, и женщины, а от меня, наоборот, взгляд быстрее отводят.

Я покосилась на него. Если бы не зловредный «кощеевский» характер, Егор был бы очень ничего, привлекательный, видный молодой мужчина. Мне не хотелось отводить от него взгляд, я, напротив, старалась не пялиться слишком открыто. И корону его не рассматривать.

– А почему люди не видят твою корону? – я решила, что эта тема достаточно безопасная.

– Потому что им не надо ее видеть, – как само собой разумеющееся произнес Егор, но, подумав, все-таки снизошел до пояснений: – Корона – это часть моей силы, большая, я бы сказал. Давящая аура и страх, которые испытывают люди и почти все нелюди – ее эффект. Но обычный человек ее не увидит, просто потому что не увидит.

– А если нащупает? – пошутила я и наткнулась на раздраженный взгляд.

– Я не позволяю себя кому-то щупать, особенно голову, – произнес Кощей таким тоном, словно разговаривал с непроходимой бестолочью и тупицей. – Не знаю до конца, как это работает, нас не изучают с биологической точки зрения, но корону не видела даже моя мать.

– Твоя мама? А кем она была?

– Человек, она и сейчас есть. Отлично живет и здравствует в солнечной Италии уже лет десять как. Ей там климат больше нравится.

– А как же… она не испугалась твоего папу? Ну, люди же боятся… Или как это с Кощеями?

Егор совсем уж стральчески вздохнул.

– Боятся не только люди, но и большинство иных. Исключения – те, кто равен мне по силе, но их считаные единицы, почти всех ты сегодня видела. И те, кто мне симпатичен.

– Симпатичен? – удивленно переспросила я.

– Да, искренняя симпатия Кощея гасит ауру страха даже для людей. Иначе мы давным-давно бы вымерли, – Егор усмехнулся.

А я вдруг задумалась.

Я его не боялась. Вот совсем. С самого начала. Нет, не с самого. Я сперва испугалась, когда увидела его машину, но стоило увидеть самого Егора, как весь страх прошел.

Я посмотрела на него, не решаясь озвучить собственные мысли. Уж не понравилась ли я Кощею? Представила, как выскажу подобное вслух, а он поднимет меня на смех. Забавнее только предположить, что я сильнее. А что, было бы здорово!

– Чему ты улыбаешься? – подозрительно спросил Егор, когда мы сели к нему в машину.

– Да так, – я отмахнулась. – Так что с завтрашним парком?

– Лесом, – поправил меня Кощеев. – В парке ты мало что почувствуешь, там все слишком искусственное и людей много. Поэтому едем в лес.

– Лес так лес, – покладисто согласилась я, все еще прислушиваясь к себе.

Но страха, как ни старалась, почувствовать не получилось.

Может, я действительно сильнее?

– А вилы сильные? – поинтересовалась я.

– Не, они из слабеньких, – мотнул головой с короной Егор.

– А есть среди лесных и воздушных кто-то сильный?

Кощеев с интересом посмотрел на меня.

– Амбициозная какая, – насмешливо произнес он. – Из сильных есть берегини.

– Берегини? Я думала, они в домах живут, как домовые.

– Сейчас все в домах живут, иные комфорт любят не меньше людей, – заметил Егор. – Но берегини бывают разные, вернее – берегут они разное: кто-то дома или какие-то другие строения, памятники, к примеру. А есть те, кто бережет природу, может, ты из них. Они, кстати, разными стихиями управляют.

– А как это проверить?

– Это просто так не проверишь, – Егор постучал пальцами по рулю. – Ты должна найти свое особенное место, которое захочешь хранить и беречь.

– Но ведь не обязательно в лесу, ты сам сказал, что беречь можно и строения.

– Мы и строения проверим, но лес для большинства из нас – особое место. Место силы, если так можно выразиться. Природа манит иных сильнее городов. Большинство нелюдей предпочитают жить за городом и не выдерживают долго в каменных джунглях.

– И ты? – вопрос вырвался сам собой.

– А я как раз отлично чувствую себя в городе среди неживого, – Кощей скупо улыбнулся одними губами.

Так, незаметно, за разговором, он довез меня до дома. Узнал, куда подъехать за мной завтра, спросил номер телефона – на всякий случай. Да так нехотя, будто одолжение делал.

И я не удержалась от подколки.

– Слушай, а чисто теоретически, если ты так хорошо с неживой материей управляешься, можешь кран починить? У меня давно на кухне подтекает.

– Милана, иди уже домой, не доводи меня, – попросил Кощеев, буравя тяжелым сапфировым взглядом. – Вызови сантехника – и вся проблема.

Пробормотав на прощание «сантехника каждый может вызвать», я вышла из авто, сразу же сорвавшегося с места. Кстати, а на обратном пути он не так быстро ехал, даже обгонял по-человечески, с поворотниками. Может же, когда захочет!

Я зашла в квартиру, в которой не было никаких проблем с кранами – ко мне недавно семья в гости приезжала, проведать, как я живу. Папа с братьями все починили, все перегоревшие лампочки поменяли, трубы проверили. Мама первым делом проинспектировала холодильник – нормально ли доченька питается? Я невольно заулыбалась – все-таки замечательные они у меня! Так мне повезло, если подумать. Пусть мои биологические родители – сказочные существа со сверхспособностями, это не помешало им отказаться от ребенка. А люди, самые обычные, вырастили в любви и заботе.

И вдруг подумалось. Егор отца потерял в детстве, мама его десять лет назад уехала в другую страну, сколько тогда Кощееву было? Лет шестнадцать-семнадцать, получается. Так рано совсем один остался. В груди кольнуло не жалостью, но сочувствием. Еще и боятся его все.

А я не боюсь.

С этими мыслями я достала джинсы, кофту и кроссовки, в которых можно пойти гулять в лес, убрала их в пакет и поставила в коридоре, чтобы завтра не забыть.

Он вредный и наглый тип в короне, но я с удовольствием погуляю с ним хоть по лесу, хоть по полю. В голове нарисовалась картинка, как мы идем держась за руки, но я поспешно ее отогнала – это уже перебор.

И все-таки я с нетерпением ждала нашей встречи.

***

Егор посильнее вдавил газ, пользуясь тем, что водители чувствовали потенциальную угрозу и отруливали с его пути заранее. Он сегодня прогулял рабочий день, но ничуть не беспокоился на этот счет: ничего ему не сделают, побоятся связываться. Как и всегда. А на звание «работника года» он и сам не претендовал.

Зато интересно провел время с неучтенкой.

Милана.

Что-то в ней было такое, что зацепило сразу, с первого взгляда. Кощеев даже не удивился, что она видит его корону. Смелая, дерзкая, красивая, Милана сразу ему не то чтобы понравилась, скорее – не оставила равнодушным. И способности ее…

Егор вспомнил, как Милана ловила ветер на смотровой площадке, как вспыхнул в ее руках огонь, а ведь он всего лишь помог сконцентрировать силу в ладонях.

И как потрясающе она сама выглядела в те моменты. Не девушка – мечта!

Кстати, об этом…