Шторм Холли (страница 5)
– Альпаки! – Холли пришел в восторг. – Я сам вложу деньги в эту ферму, не надо никакого фонда. Это же прелесть что такое!
– Запах навоза, безусловно, украсит Нью-Ньюлин, – буркнул Фрэнк.
Тэсса засмеялась. Кто бы сомневался – если один говорит «синее», то другой тут же заявляет «красное». Холли и Фрэнк не соглашались друг с другом ни в чем, тем не менее с ними было весело.
Они отвлекали Тэссу от мрачных воспоминаний, а Холли еще и избавил ее от кошмаров.
Фрэнк поставил на стол картофельную запеканку, которую купил в пекарне Мэри Лу.
Холли дернул носом, принюхиваясь к аромату, и погрустнел. Он считал, что лучший ужин – это торт. Запеканки его мало вдохновляли.
– Раньше было лучше, – сказал он, – когда Фанни все время здесь ошивалась и готовила ужины. Теперь она ошивается только возле Кенни. Может, сделать что-то такое и разлучить их?
Тэсса молча сунула ему кулак под нос и велела накрывать на стол.
Холли неохотно оставил карандаш и потянулся к буфету за тарелками.
– Я продал Фрэнка с молотка за много-много нулей, – просиял он, замерев на месте. – И стал на много-много нулей богаче. Давайте наймем дворецкого! Какого-нибудь Дживса, если вы понимаете.
– А не позвать ли нам Дживса, – передразнил его Фрэнк, нарезая запеканку. – Что вы на меня так уставились? В тюрьме была неплохая библиотека. Между прочим, самые начитанные люди – бывшие заключенные. Я даже Плутарха читал.
– Даже Плутарха, – Холли смешно округлил глаза. – Да наш дубина – философ.
– Тарелки, – напомнила Тэсса. – Мне бы не хотелось, чтобы с нами жил кто-то посторонний.
– С нами и так живет кто-то посторонний, – не утерпел Фрэнк.
– Протестую, – уведомил его Холли. – Я не посторонний, а душа этого дома. Без меня бы вы совсем одичали в водовороте своей животной страсти, и вас бы съели муравьи.
– Это из Маркеса, – обрадовался Фрэнк и гордо приосанился.
Тэсса едва удержалась от того, чтобы не потрепать его по загривку, как хорошего песика, выполнившего команду.
– Надо завести в Нью-Ньюлине библиотеку, – задумалась она. – Холли, может, ты и на это подкинешь денег?
– Запросто, если вы поможете мне с новой картиной. Из этих, – и он помахал в воздухе рукой.
Тэсса замерла, переглянувшись с Фрэнком.
У нее пересохли губы.
Такое случалось не в первый раз, но она все еще не привыкла. Возбуждение и стыд, оголенные нервы и обнаженность во всех ее проявлениях.
Холли называл это новым подходом к искусству, но Тэсса понимала, что его вовлеченность также физическая и эмоциональная. У Холли были сложные отношения со всем, что касалось секса, многие годы он хранил целибат, опасаясь растратить вместе со спермой и часть своего таланта.
Глупость, но он в это верил, и случайный оргазм, случившийся с ним во сне, едва не свел нервного художника с ума.
– Бренда считает, – осторожно проговорила она, – что ты можешь чувствовать себя одиноким. Мы с Фрэнком не сильны в подобного рода разговорах…
– Вы с Фрэнком, – перебил он, неожиданно вспылив, – вы с Фрэнком! А я сам по себе! И с каких пор Бренда стала специалистом по душевной организации гениев?
Тэсса расстроенно села за стол, не зная, что ответить.
– И что скажет дворецкий о твоих… непристойных творческих экспериментах? – натянуто спросил Фрэнк.
Холли задумался, взирая на запеканку так, будто надеялся увидеть там ответы.
– Но я нуждаюсь в блинчиках и тортах, – произнес он жалобно. – Ничего не хочу сказать, Фрэнк, но твои завтраки просто ужасны. А Мэри Лу запретила мне появляться в «Овечке» еще по крайней мере месяц.