Тайна трех зеркал (страница 7)
Она улыбнулась, но улыбка вышла несколько хищной, и сейчас графиня еще больше стала похожа на ворону.
– Видите ли, прежде я имела счастье быть знакомой с вашим дядюшкой, ныне покойным Петром Феоктистовичем. Мы имели некоторые общие интересы, и я уважала его как человека, который отлично разбирается в древностях.
– В древностях?..
Менее всего я ожидала услышать подобные слова.
– Мне всегда нравилось родовое имение Вяземских. Я знаю, Петр Феоктистович не жил там. Более того, особняк долгие годы оставался закрытым. Признаюсь, что не раз просила его продать дом, но он отказывался.
Вот к чему она ведет. Ей нужен дом. «Или то, что находится в нем», – шепнул кто-то внутри.
– Говорите прямо, ваше сиятельство, не надо ходить вокруг интересующей вас темы. И я отвечу так же прямо, потому что не люблю долгих прелюдий.
Желтые глаза дамы вспыхнули, но не от гнева. Кажется, ей понравилась моя прямота. Стукнув тростью об пол, она улыбнулась и произнесла:
– Узнаю кровь Вяземских! Петруша… – начала было она и тут же осеклась, – Петр Феоктистович был точно таким же, как вы. Это и отличало князя от тех пустышек, коими полон сейчас двор. – Софья Александровна выпрямила спину и спокойно добавила: – Если прямо, то я желаю купить ваше наследство. И, предугадывая ваш следующий вопрос, сразу могу ответить, что следила за процессом наследования и знаю, что Петр оставил дом именно вам.
Я удивленно приподняла бровь.
– Дом, что и говорить, старый, у него дурная слава, и я очень сомневаюсь, что такая молодая и деятельная девушка, как вы, пожелает в нем жить.
– Этот дом – мое родовое гнездо. Зачем он вам, ваше сиятельство?
– Скажем так, я хочу приобрести его не только как память о Петре, но и ради его коллекции древностей, поэтому могу предложить очень хорошую цену, Елизавета Павловна.
Графиня наклонилась ближе ко мне, и я поймала себя на мысли, что ее глаза будто бы завораживают меня. Сейчас они походили на два золотых диска, внутри которых горит самое настоящее и живое пламя. Это пламя окутывало, но не согревало. Жгло, но не причиняло боли. И все же я усилием воли разорвала зрительный контакт, не сразу сообразив, что ко мне только что попытались применить магию подчинения.
А вот это она зря!
Я вскинула голову и, смерив графиню пристальным взглядом, произнесла:
– Увы, Софья Александровна, я боюсь, что вынуждена отказать вам. – Тут я сделала паузу, ощутив, как по спине пробежал холодок, но не страха, а от предвкушения. – Дом не продается, – сказала я так, будто поставила точку в важном договоре.
Золотые глаза графини вспыхнули. Она отпрянула назад. Длинные ухоженные пальцы, украшенные кольцами, едва не раздавили рукоять трости – с такой силой она сжала их. По лицу женщины пробежала тень недовольства. Но она не возмутилась, хотя я ожидала чего-то подобного. Графиня даже смогла улыбнуться и сделала еще одну попытку.
– Возможно, вы тогда согласитесь продать мне коллекцию древностей вашего дядюшки?
– Боюсь, что и в этом я вынуждена вам отказать. Во-первых, я сама еще не была в доме. Во-вторых, я бы не хотела продавать ничего из того, что в нем находится. Наша семья не нуждается в деньгах.
Явлонская поджала губы, и они превратились в тонкую ниточку, изогнутую в недовольстве.
– Мне жаль, что приходится отказывать вам. Надеюсь, это не станет причиной для обиды, ваше сиятельство, – закончила я.
Софья Александровна смерила меня взглядом, разительно отличающимся от первого. Она покачала головой, словно осуждая мои слова, затем встала, опершись на трость. Я встала тоже.
– Видимо, я совершенно напрасно потратила и свое, и ваше время, княжна Вяземская, – сказала графиня с достоинством.
– Мне жаль, если я разочаровала вас, – ответила я ей в тон.
– О нет, вы меня не разочаровали. Я ожидала чего-то подобного, – загадочно ответила женщина, и я вдруг почувствовала, что она скрывает за спокойным тоном подавленную ярость.
Но у Явлонской хватило силы воли не показать этого откровенно.
– Более вас не задерживаю, княжна. Ступайте к своим родным. Танцуйте и веселитесь. Желаю вам удачного вечера, – почти мило проговорила Софья Александровна.
– Благодарю за понимание, – ответила я ей и направилась к выходу из гостиной, спиной чувствуя яростный, почти обжигающий взгляд женщины, которой я посмела отказать.
В какой-то миг захотелось обернуться, посмотреть на Явлонскую, но что-то удержало меня от этого опрометчивого шага.
Покинув комнату и оставив графиню наедине со своими мыслями, я невольно задумалась о том, что же ей нужно в действительности, сам дом или древности дядюшки? И если так, то почему он хранил их именно там, в старом родовом гнезде, которое не посещал и в котором не жил несколько лет? Одни вопросы и, увы, пока никаких ответов.