Поскольку древнерусские княжества и города существовали в значительной степени от торговли, которая приносила им богатство, то они все находились в экономической зависимости от Киева как центра русской торговли с Византией. Именно этот фактор объединял древнерусские земли. Но к XII веку становится очевидным замедление греко-варяжской торговли, что в свою очередь было обусловлено несколькими причинами. Южные степи наводнили половцы, которые стали серьезным препятствием на пути купцов из Киева в Константинополь. И Византия к этому времени слабеет, перестает занимать первое место среди европейских держав. Со смещением политических центров меняют направления и торговые потоки. Итак, уменьшение значения торгового пути из варяг в греки является первопричиной угасания и Киева, и Киевской державы.

По мере угасания торговых связей с Византией значение оборонных функций киевского князя, а вместе с этим и престижность киевского стола начинает падать. Уже в 1169 году суздальский князь Андрей Боголюбский завоевал Киев, но не остался в нем, а вернулся в свои северные земли. А ведь его отец Юрий Долгорукий много сил положил, чтобы вокняжиться в Киеве. Падение престижа киевского престола, который являлся объединяющим центром для княжеств, станет второй причиной угасания Киевской Руси.

Добавим, что падение престижа киевского престола было связано и с тем, что князья вели натуральное хозяйство, сами себя обеспечивали и, развиваясь и укрепляясь, все меньше зависели от киевского князя, все меньше нуждались в его великокняжеской опеке. Таким образом, третья причина – это экономическое обособление княжеств-земель, что отрывало их от центра страны – Киева. Богатство начинает приносить земля, которой бояре обзавелись, получив ее от своего местного князя. Так происходит соединение интересов бояр и местного князя, бояре начинают прежде всего ориентироваться на своего князя: он ближе, он быстрее защитит, а киевский князь, который где-то далеко, отходит на второй план. Так формировалась местная элита, которая становится силой. Эта сила, укрепляя своего князя, противодействовала киевскому князю и способствовала развитию сепаратистских центробежных тенденций.

К экономическим причинам следует присоединить ряд политических или военно-политических: внутренних и внешних. Мы о них говорили, теперь лишь обозначим их, чтобы видеть совокупность вызовов, с которыми столкнулось Древнерусское государство и с которыми князья не сумели справиться, – хотя и предпринимали такие попытки, чему служит подтверждением Любечский съезд. Запутанность отношений между князьями приводила не просто к спорам, а к кровавым разборкам. В столкновения втягивались земли, мирная жизнь в очередной раз прекращалась. Так неумение разрешить внутриродовые противоречия, незнание способа построить по-другому управление государством неизбежно вело к ослаблению центральной власти и распаду государства.

И наконец, последняя по нашему счету, но не по важности, причина распада единого государства – внешние угрозы, которые сопровождали становление и развитие Древнерусского государства. Два столетия непрерывной борьбы со степными кочевыми племенами печенегов, затем половцев – мало кто смог бы выдержать такой мощный и коварный натиск. В летописях приводятся многочисленные примеры нападений кочевников, опустошавших южные пределы Руси. От набегов пустели города, в пустоши превращались поля. «Русь истощалась в средствах борьбы с варварами. Никакими мирами и договорами нельзя было сдержать их хищничества, бывшего их привычным промыслом. Мономах заключил с ними 19 миров, передавал им множество платья и скота, – и все напрасно. С той же целью князья женились на ханских дочерях; но тесть по-прежнему грабил область своего русского зятя без всякого внимания к свойству»^[34]. Следствием действия всех этих фактов истории становится не только распад государства, но и трагический разрыв русской народности.

Таким образом, два тяжелейших урона, две глобальные трагедии пришлось пережить и вынести нашим далеким предкам. Это – крушение единого Древнерусского государства и разрыв древнерусской народности, которая к тому времени только начинала складываться. Реальной была угроза исчезновения навсегда не только русского государства, но и народа. Это утверждение не является преувеличением, если учесть, что значительная часть древнерусских земель на западе и юго-западе окажется захваченной литовцами и поляками, северо-западные земли будут находиться под угрозой захвата их немецкими рыцарями и шведами, а восточные княжества почти на два с половиной столетия окажутся под монголо-татарским игом. Трагизм ситуации В. О. Ключевский передает такими словами: «…факт состоит в том, что русская народность, завязавшаяся в первый период, в продолжение второго разорвалась надвое. Главная масса русского народа, отступив перед непосильными внешними опасностями с днепровского юго-запада к Оке и верхней Волге, там собрала свои разбитые силы, окрепла в лесах центральной России, спасла свою народность и, вооружив ее силой сплоченного государства, опять пришла на днепровский юго-запад, чтобы спасти оставшуюся слабейшую часть русского народа от чужеземного ига и влияния».^[35] Не правда ли, это звучит актуально и для начала XXI века?

Из десятков, а в отдельные времена и двух сотен княжеств в крупные государственные образования сформируются несколько территорий. В междуречье Оки и верховьях Волги образовалось Владимиро-Суздальское княжество. На юго-западных границах Древнерусского государства возникло Галицко-Волынское княжество. В самостоятельное государственное образование выделился Новгород, получивший название Новгородская республика. Кроме названных, в государства-княжества сформируются также Киевское, Черниговское, Северское, Смоленское, Полоцкое…

Судьба этих государств-княжеств сложится по-разному. Мы остановимся подробнее на развитии Владимиро-Суздальского княжества, которое сыграло наиболее значимую роль в дальнейшей судьбе Русского государства и русского народа.

Владимиро-Суздальское княжество

Это княжество занимает особое место в русской истории. При Владимире I Святославиче здесь, в Ростове, с юного возраста начинал княжить его сын Ярослав Мудрый. После смерти Ярослава там будет сидеть его сын Всеволод, а потом внук Владимир Мономах. В 1097 году, когда в Любече князья делили между собой русские земли, Ростово-Суздальская земля по праву досталась Владимиру Мономаху как отчина мономаховичей. После смерти Мономаха в 1125 году в северо-восточной Руси начинает княжить его младший сын Юрий Долгорукий, при котором Ростово-Суздальское княжество обособляется от Киева. При нем княжество становится самостоятельным, тогда как прежде эти земли являлись дополнительной территорией к Переяславскому княжеству. В период его правления и происходит массовое переселение жителей Киевского княжества в северо-восточные земли. Возникает это движение по причине наиболее частых междоусобных схваток князей, а также нападений степняков, которые заканчивались разорением жилищ, хозяйств. Люди были вынуждены искать более спокойные места. С этого времени начинается биография независимого Владимиро-Суздальского княжества. Юрий Долгорукий успешно руководил Суздальской землей и оставил о себе хорошую память, прежде всего как строитель городов, а также активным привлечением переселенцев, благодаря чему край развивался очень быстро.

Но была у него пламенная страсть, которую он пронес через всю свою жизнь: он хотел стать великим киевским князем. Это была удивительно стойкая идея, осуществлению которой он отдал много сил. Он трижды вокняживался в Киеве, дважды был изгоняем, а когда вокняжился там в третий раз в 1155 году, то властвовал недолго: уже в 1157 году он был отравлен на пиру у одного из киевских бояр. В целом же его киевское княжение по продолжительности не превышает трех лет. Он был не любим киевлянами, знал об этом, но упорно стремился к цели. На протяжении двух с половиной веков складывался ореол Киева – матери городам русским, и каждый князь с юных лет мечтал взойти на этот властный олимп Древнерусского государства. Это место в сознании князей находилось рядом с солнцем по своему величию и значимости. От таких желаний трудно отказаться даже тогда, когда разумом понимаешь, что солнце поблекло.

Представитель следующего поколения, сын Юрия Долгорукого Андрей, откажется от Киева с легкостью необыкновенной, хотя имел на него все права: и династические, и победив в военном походе. Андрей Боголюбский, сын Юрия Долгорукого и половецкой княжны, родился в 1111 году в Суздале и прожил там, на севере, бо́льшую часть своей жизни, прежде чем впервые в 1149 году приехал в Киев. Тогда Юрий ненадолго уселся на киевском престоле, и когда был побежден Изяславом, то плакал, вынужденно покидая стольный град. Сын же его Андрей сказал отцу: «Нам теперь, батюшка, здесь делать больше нечего, уйдем-ка отсюда затепло (пока тепло)»^[36].

И он уйдет к себе в Суздаль, покинув Вышгород, что под Киевом, еще при жизни отца и без его разрешения. Принципиально разным оказалось отношение отца и сына к Киеву. «В своем отношении к днепровской столице Андрей резко контрастировал отцу: Долгорукий, по известному присловью, спал и видел себя великим князем киевским, тогда как Боголюбский сбежал от Киева без оглядки»^[37].

В Киев князь Андрей не вернется, но туда придут его полки с сыном во главе вместе с отрядами других князей-союзников. Это произойдет в 1169 году, когда будет свергнут Мстислав Изяславич Волынский, и после захвата Киев подвергнется жесточайшему разграблению. Но главное не то, что Киев был взят «копьем», – такое бывало и раньше, будет и позже, – а то, что стольный град Киев, обладать которым так жаждал Юрий Долгорукий, его сын Андрей взял своими полками, но княжить на столе отца и деда не стал. Он отдал княжество и город младшему брату Глебу, а сам остался сидеть в Суздале. После смерти Глеба, которая последовала уже через два года (и есть основания полагать, что его также отравили), он и вовсе отдал Киев своим смоленским племянникам. Это свидетельствует о том, что Андрея, нового великого князя земли русской, киевское княжение не интересовало вовсе. С. М. Соловьев пишет: «Этот поступок Андрея был событием величайшей важности, событием поворотным, от которого история принимала новый ход, с которого начинался на Руси новый порядок вещей»^[38].

На наш взгляд, правильнее было бы говорить о двух «новых порядках вещей». Первый – это перемена в отношениях между великим русским князем и другими русскими князьями. Традиционно князь, который по очереди становился великим киевским, сидел в Киеве, и его авторитет и сила в значительной степени были обусловлены именно тем, что он сидел именно в Киеве. Андрей, получив по праву старшинство над другими князьями, в Киев не поехал, остался в своем Суздале и оттуда осуществлял функции верховной власти. Другими словами, старшим в государстве стал не киевский престол как таковой, а личность, конкретный князь, в данном случае Андрей Боголюбский. И он старший не потому, что сидит в Киеве, а потому, что он сильнее, авторитетнее, у него больше союзников и подчиненных.

Другой «новый порядок вещей» затрагивал отношения внутри Суздальского княжества, отношения князя Андрея с подданными: боярами, дружиной, простым людом. Перемена происходит уже потому, что прежде князь, становясь великим и пересаживаясь на киевский престол, оставлял свое княжество другому князю, который перемещался по очереди. На этом было основано владение всей русской землей именно всем княжеским родом, а не отдельным князем или отдельной ветвью княжеского рода, какой-то ее частью. Андрей же в Киев не поехал и Суздальское княжество никому не передал, тем самым сделал его своим, личным, а не достоянием всего рода. Это стало новым явлением в русской жизни, так как превращало князя в собственника земли. И это новшество коренным образом изменит характер княжеской власти, который также будет новым и непривычным.