Ненависть, чистая ненависть, смешанная с полной разочарованностью в ней.

Вызывающая тошноту.

Смертельная кислота заполнила тело девушки.

Содержимое желудка просилось наружу.

– Забыть мужа за пару месяцев – надо иметь большой талант, браво, – презрительно бросил Дамиан напоследок. – Я вот думаю еще… Откуда мне знать, кого ты водила в наш дом. Не удивлюсь, если ты и трахнуться успела за моей спиной.

Звук пощечины рассек воздух.

Он даже не дернулся.

– Наверное, мне следовало так и поступить, – выдавила из себя Эви.

– Вполне в твоем духе, – прошипел мужчина в ответ, и что-то внутри Эви сломалось. – Хотела вернуться к тому, что у нас было раньше? Поздравляю, ты своего добилась, жена.

– Я тебе не жена.

– Юридически и фактически ты моя жена, смирись с этим. И можешь быть уверена, этот брак обременителен не только для тебя.

Это было последнее, что он сказал, прежде чем уйти.

Эви проводила спину мужчины пустым взглядом.

Если она и знала что-то о Дамиане Йохансене…

Так это то, что он всегда был непоколебим.

После того, как ее мать убила его отца, он бросил Эви, не моргнув и глазом.

Он уехал из Данверса на пять лет.

И никогда не оборачивался.

Не сомневался.

И теперь…

Каждое его слово раздавалось в висках мучительной пульсацией.

«…Не удивлюсь, если ты и трахнуться успела за моей спиной».

Она упала на песок, закрывая глаза.

«…чтобы завладеть моим имуществом».

Никогда.

И копейки не потратила с того, что он оставил. Это казалось неправильным.

Заработанных ею денег было вполне достаточно, чтобы обеспечить себя и детей. Эви поднялась по карьерной лестнице и замечательно справлялась сама.

«Зачем горевать о ком-то, кому желаешь смерти, да? Даже парочки дней не смогла притвориться скорбящей после моей гибели, жена?»

«…фамилию мою не сменила – конечно, удобно пользоваться моими связями и строить свою гребаную карьеру на моих костях».

Никогда в жизни.

Вот что он думал о ней?

Будто она была мелочной, ничтожной.

«Значит вот как бы ты жила, если бы я и правда погиб? Если бы у меня отказало сердце? Если откажет завтра? Ты просто забудешь меня?»

Девушка заставила себя встать и побрести в сторону дома.

В голове стоял белый шум.

Болело все.

Голова, руки, кололо в груди.

Ненависть в глазах Дамиана…

Верил он в слова, которые ей наговорил?

Было это со злости, как вылетело у нее самой?

Уже неважно.

Он убил в ней последнее.

– Хотела вернуться к тому, что у нас было раньше? Поздравляю, ты своего добилась, жена.

Теперь они были незнакомцами, знающими друг друга наизусть.

***

– Моя королева, – Дамиан поцеловал дочь в пухлую щеку, и она заливисто рассмеялась. – Это твои цветочки, красивые?

Глаза Нильде заблестели, она протянула смуглую ручку к нежным бутонам крошечных роз, залепетав что-то на только ей известном языке. Конечно, он срезал все шипы, чтобы малышка не поранилась.

– Нравится, доченька?

Она издала восторженное агуканье, и он счел это за согласие.

«Каждый день буду тебе их приносить».

– Пора есть, – Дамиан аккуратно усадил дочь на предназначенный для этого стульчик и стал кормить, ложечку за ложечкой фруктовым пюре.

Он уже давал ей бутылочку со смесью ранее, и сейчас наступило время для прикорма. Йохансен выучил ее расписание наизусть.

Мужчина купал Нильде, менял подгузники, одевал, кормил, укладывал спать, покупал игрушки, гулял – проводил каждую минуту с дочкой. И сыном. У Кая были каникулы. Дамиан ходил на его игры, читал с ним по вечерам комиксы, смотрел мультики.

Сейчас, последние пару недель, у Дамиана был заслуженный отпуск, и он наслаждался им в полной мере. Конечно, он подходил к концу, и впереди ожидала рутина офиса, но Дамиан не огорчался.

Йохансен и по работе соскучился. Теперь, когда отвлекающих маневров в виде двойной жизни не было, он мог посвятить себя компании всецело. И при этом ничто не мешало ему проводить с детьми время – так делали все ответственные люди вокруг, они сочетали семью и карьеру. Как, к примеру, Гринберг или же…

Нильде перехватила из его рук ложку, звонко ударив по своей тарелке, перевернув ее.

Пюре полетело Дамиану в лицо.

Девочка испуганно притихла в ожидании его реакции.

Дамиан рассмеялся, и она расплылась в ответной хулиганистой улыбке.

Ямочки сверкали на ее щеках, отражая его собственные.

– Решила с папой поделиться? Ну, спасибо, – Дамиан поцеловал дочь в лоб и встал из-за стола, убирая беспорядок, а после наливая новую порцию в тарелку.

На этот раз он перетащил ребенка на свои колени и, крепко держа ее, стал аккуратно кормить.

Она попыталась укусить ложку, и Дамиан усмехнулся.

– Нет, делаем «ам», никаких кусаний, миледи.

Девочка сердито засопела.

– Давай, моя родная. Еще одну ложечку. Ради папы.

Спустя пару минут мужчина гордо посмотрел на пустую тарелку.

– Моя ты умница, – похвалил девочку Дамиан и встал, поднимая ее за собой, нежно прижимая к груди. Он погладил ее по рыжим волосам и чмокнул в веснушчатый кончик носа, щечки, лоб, покрывая все ее лицо ласковыми поцелуями, пока Нильде смеялась.

– Та-та-па, – забормотала она своим сладким голосом.

Мужчина схватил со стола ее любимую погремушку и протянул дочери.

Та довольно хихикнула, тут же вгрызаясь в нее зубами.

– Идем гулять, жизнь моя?

Входная дверь открылась, и Кай ворвался в гостиную.

– Папа! Пап! Ты где? Пап?! – в его голосе слышалась паника.

Дамиан вышел ему навстречу.

– Да, сынок?

Кай облегченно выдохнул.

– Я подумал, ты…

Он не договорил.

Сердце Дамиана сжалось в груди.

– Теперь я всегда с тобой буду, Кай, – он наклонился, подхватив сына свободной рукой. – Идем гулять.

– Идем! – сверкнул ямочками Кайден. Его взгляд потеплел. Мальчик осторожно тронул Нильде за щечку, но та нахмурилась, расстроенная тем, что папа сменил фокус внимания на брата.

– Па-та-та-па, – захныкала притворно девочка.

Дамиан поцеловал ее крошечные пальчики.

– Я, ты и братик идем гулять. Будет весело.

Кайден уткнулся ему в шею, закрывая глаза.

«Я больше не смогу, если ты исчезнешь, пап…»

– Всегда буду с тобой, – повторил мужчина тихо.

Он знал, что на то, чтобы Кай ему поверил, понадобится время.

***

– Как думаешь, мне стоит вернуть старый цвет волос? – спросила Эви за ланчем.

Кристиан задумался, потягивая клубничный молочный коктейль через трубочку.

– Сделай так, как хочется тебе. Ты прекрасна в любом виде, – мужчина поддел пальцами шоколадную прядь волос, цвет стал уже вымываться, превращаясь в карамельный. – Хотя, если вспомнить твой стеб в сторону моих гипотетических дредов… – Крис закатил глаза.

– Я спасла тебя от самой большой ошибки в жизни, – усмехнулась Эви, взъерошив в отместку его светлые шелковистые волосы,

Мужчина издал смешок.

– Теперь новый цвет потерял актуальность, ведь причина… маячит уже перед глазами. Так?

Эви раздраженно фыркнула.

– Всезнайка.

Кристиан пожал плечами с видом «разумеется-я-знаю-что-лучше-всех».

– По глазам вижу, что хочешь вернуть рыжий.

– Конечно, хочу, – призналась Эви. – Из-за этого дуболома пришлось имидж сменить. Я любила свои натуральные волосы.

– Значит возвращай, – кивнул Крис, забрасывая в рот вишенку, украшавшую верхушку ее пирожного. – Главное, чтобы тебе нравилось.

– А со стороны как лучше?

– Мне лучше так, как лучше тебе, – ухмыльнулся он. – Или тебя интересует мое экспертное мнение как мужчины?

– Вроде того, – она наклонилась к нему поближе. – Так что скажешь?

– Люблю рыжие.

– Ну, значит, точно верну, – довольно отозвалась девушка.

– Не теряй свою индивидуальность ради кого-либо, солнышко, – улыбнулся Крис. – Сейчас я вижу, что ты возвращаешься к себе настоящей. Ты умница.

Эви хотела поблагодарить мужчину, но обнаружила нахальную пропажу в своей тарелке.

– Эй! Ты спер вишню?! – ахнула она возмущенно и ударила мужчину по плечу.

Кристиан бессовестно рассмеялся.

– Я сладкоежка. Смирись.

Эви только закатила глаза.

– Ворюга ты.

– Ты все равно меня любишь, – он оперся щекой об свою ладошку, глядя на нее невинным, ангельским взглядом.

Синие глаза сверкали, солнечный свет, падающий на его лицо из панорамного окна ресторана, смягчал черты.

– Хотела бы я сказать «размечтался», но так и есть, люблю, – Эви тепло улыбнулась, прежде чем заговорщически понизить голос. – Бро, видел новые статьи после вчерашнего поста?

Их «прилюдное выражение» чувств в соцсетях приводило каждый раз к взрыву. Репортеры уже вовсю придумывали теории заговора. Каждый пост с провокационными комментариями приводил к серии дискуссий, видеороликов и активного обсуждения.

– Пора завязывать…

– Ну, нет! – простонал Крис, уголки его губ трагично опустились вниз с притворным преувеличением. – Это мое любимое развлечение. Как еще можно их бесить? Не отнимай этого у меня, солнышко, – надулся он.

Эви издала смешок.

– Так и быть.

Она перевела взгляд в окно.

Оранжевые лучи купали город. Такие яркие. Смесь нежно-сиреневого, красного и желтого сияла на небосводе.

– Очень красиво. Надо сфотографировать.

Взгляд Кристиана тоже был прикован к великолепной картине.

–Знаешь, иногда камера не может передать всей красоты…

– Понимаю, у меня так всякий раз, когда делаю селфи и смотрю на свое прекрасное лицо. Я слишком красива, чтобы это можно было передать каким-то объективом, – она развела руками, ухмыльнувшись, и он рассмеялся.

– И не поспоришь, солнышко.

Кристиан был рад видеть то, как девушка снова ожила.

Показывала она то или нет, понимала сама или отрицала – результат был один.

Глаза Эви больше не были мертвыми, ее улыбка не была вымученной.

Крис знал о том, что они с Дамианом сейчас находились в натянутых отношениях, но его возвращение вдохнуло в нее жизнь.

Вместе они были или нет – не играло роли.

«Словно она живет, когда дышит он».

Эви и ее муж спали в разных комнатах, дома они придерживались нейтралитета, никаких ссор при детях или холодной войны.

Когда они садились ужинать, никто не разбивал посуду и напротив – подчеркнуто не игнорировал друг друга.

Эви подавала ему тарелку, спокойно ужинала с ним и завтракала, Кай не покидал их ни на минуту.

Он слишком сильно соскучился по папе, чтобы пропускать хоть что-то. К тому же, пока короткие каникулы не закончились, времени у малыша было навалом.

Первое время Эви обучала мужа – о том, чем и когда кормить дочь, какими средствами мыть, на что у нее аллергия, как лучше укладывать спать и другим важным моментам распорядка дня малышки.

Эви не могла пожаловаться на то, что Дамиан не справлялся со своими отцовскими обязательствами.

Бога ради, Нильде в нем души не чаяла, а Кай не отходил ни на шаг.

Мужчина всегда был прекрасным отцом, но с рождением дочери он стал еще более ответственным. У него теперь были другие ценности.

То, как бережно он относился к Нильде…

С ним дети были как за каменной стеной.

«Или шкафом…»

– Солнце, – голос Криса вывел ее из мыслей. – Ты меня слушаешь?

– Признаюсь, отвлеклась, – выдохнула она.

– Может, поговоришь-таки с Дамианом?

– Чтобы мы поругались в очередной раз? Спасибо, обойдусь.

– Но вы не можете вечно быть так!

– Как видишь, можем, – сухо ответила Эвелин.

Девушка последние недели пропадала в офисе – с возвращением Дамиана времени на работу стало больше.