В Рождество у каждого свой секрет (страница 3)
– Лайл был мертв, – начала она безжизненным тоном, словно перепуганный ребенок, пересмотревший ужастиков и теперь с трудом ворочающий языком. – Его ударили ножом. Много раз. Его живот напоминал шлепнувшийся на пол праздничный торт. Повсюду была кровь. Он написал… да, я думаю, он что-то написал, но понимаю, что это звучит глупо, так что лучше сам посмотри. Я растерялась. Послала тебе эсэмэску. Потом перезвонила, оставила голосовое сообщение. И вызвала полицию. Они скажут тебе, что звонок поступил в семь пятьдесят две. Полиция приехала до восьми. Я все еще плакала, когда они вывели меня из дома, и так и не поняла, что арестована, пока не оказалась на заднем сиденье полицейской машины. Они привезли меня сюда. Допросили. Сняли отпечатки пальцев. Взяли образцы ДНК. И с тех пор я сижу здесь, вся в крови моего друга, а они не дают мне умыться, потому что мои руки могут понадобиться им снова. – Эрин разволновалась, слова наталкивались друг на друга, так долго сдерживаемые слезы опять потекли из глаз, оставляя дорожку на засохшей под глазами крови; она подняла трясущиеся руки. – Я пытаюсь успокоиться. Но с тех пор как мы пережили то убийство в горах, мне кусок не лезет в горло, стоит только вспомнить эти трупы, их запах, их лица, так что немытые руки были для меня настоящей пыткой. А еще они собираются прислать кого-нибудь, чтобы остричь мои волосы. Видимо, это тоже улика. И после всего этого, после того, как увезли тело, они сообщили мне телефон службы уборки. Ты знал об этом? Если кто-то отдаст концы в твоем доме, полиция собирает улики, фотографирует, а потом делает тебе ручкой – вот тебе ведро и швабра и разбирайся сама как хочешь со всей этой кровью и мусором. И слава богу, слава кому угодно, – она глубоко вздохнула, – что ты приехал.
Пока она утирала слезы, я присел рядом с ней на койку и погладил одной рукой по спине, а другой в это время старался незаметно пролистать свой телефон.
– Ты все правильно сделала, – сказал я и добавил, когда ее плечи перестали вздрагивать: – Можно, я спрошу тебя кое о чем?
Она продолжала сидеть с опущенной головой, но, услышав вопрос, чуть приподняла голову и снова опустила.
– Когда ты ночью ходила в туалет, Лайл лежал в постели?
Она выпрямилась:
– Не знаю. Хотелось бы сказать, что да, но кровать Лайла размером больше моей первой квартиры. Иногда я подумывала о том, не послать ли ему открытку с моей стороны кровати. И я обычно не зажигаю свет в спальне, чтобы его не разбудить. Поэтому я щелкнула выключателем только в туалете, но там лампочка перегорела. Так что я зашла туда впотьмах.
– Значит, было темно, – подвел я итог. – Ты не помнишь точного времени. И не знаешь, лежал Лайл в кровати или нет. Ты не шутила, говоря о недостающих частях пазла. Перед сном ты что-нибудь пила?