Двор постепенно наполнялся людьми. Из подъездов выходили соседи в домашних тапочках и накинутых наспех кардиганах. Бабушка-консьержка с вязанием в руках. Молодая мама с коляской. Даже вечно занятый сантехние вышел к людям. На их лицах читалась странная смесь сочувствия, страха и того самого неудобного, но непреодолимого любопытства, которое заставляет людей замедлять шаг у места аварии.

Алиса почувствовала, как пальцы сами собой потянулись к дверной ручке кофейни «Осенний лист». Она набралась смелости и вошла внутрь.

Глава 2

Алиса переступила порог «Осеннего листа», и её взгляд сразу упал на белую меловую линию у прилавка – причудливый контур, напоминающий искаженную тыкву из детских страшилок.

За прилавком вместо привычно угрюмой Ларисы стоял улыбчивый полицейский в перчатках, перебирающий букеты цветов, будто они могли рассказать, что здесь произошло.

– А, новая свидетельница? – лениво окликнул её седеющий следователь в мятом пиджаке, отхлебывая из бумажного стаканчика. – Иван Петрович, возьмите у неё показания. Только покороче, у нас тут больше похоже на естественную смерть.

Молодой офицер с усталыми глазами и блокнотом в руках едва поднял голову:

– Вы были знакомы с покойной? Обычная формальность.

За его спиной двое полицейских спокойно обсуждали футбол, попивая капучино с корицей – видимо, из запасов кофейни. Один даже попросил добавить ему сиропа. Создавалось ощущение, будто они пришли не на место возможного преступления, а на плановую проверку.

– Лариса? Да, мы… – Алиса запнулась, глядя, как полицейский фотограф делает снимки, а потом бережно отодвигает вазочку с осенними листьями, чтобы не задеть. – Мы часто ходили в эту кофейню, а Лариса здесь работала.

– Понимаю. – Иван Петрович что-то неразборчиво записал. – Ничего странного в последние дни не замечали? Жаловалась на здоровье?

Из глубины кофейни донесся смех – там третий полицейский, судя по всему, обнаружил коробку с фирменными круассанами и щедро угощал коллег. На фоне белой меловой разметки это выглядело сюрреалистично.

– Нет, но… – Алиса почувствовала, как в горле застрял ком, но сделала усилие, чтобы голос звучал ровно. Её бухгалтерская натура восставала против этого хаоса. Где протокол осмотра? Где оцепление? – Разве так обычно ведут себя на месте преступления? Я имею в виду, статистически…

Детектив в пиджаке флегматично доел печенье:

– Милочка, если бы мы рыдали над каждым трупом, давно бы сами в гробу лежали. Ждём результатов вскрытия, но – он кивнул в сторону прилавка, – ни следов борьбы, ни повреждений. Скорее всего, сердце. Хотя… – он вдруг прищурился, – а почему вы решили, что это преступление?

В этот момент из-за прилавка вынырнул полосатый кот – владелец кофейни подобрал его еще котенком и теперь он жил в «Осеннем листе»– и, потянувшись, уселся прямо на место, где час назад лежало тело. Полицейские даже не обратили внимания. Только кот, кажется, смотрел на Алису с немым вопросом в зелёных глазах, будто знал то, что не замечали эти люди в форме.

Через минуту к Алисе подошел Максим, владелец кофейни и её единственный работник. Алиса приподняла бровь, указывая на чашку, стоявшую на прилавке Ларисы:

– Похоже на кофе из твоей кофейни. Я думала она никогда не пила твой кофе?

Максим, закатил глаза и понизил голос, чтобы полицейские не услышали:

– Официально? Никогда. Каждый раз, когда я предлагал, она морщилась, как будто я подсунул ей стакан с бензином. «Этот ваш кофе воняет горелым», – говорила.

Он нервно потер ладонью шею, оставив след от кофейной гущи.

– Но вот в чем фишка… Ты же знаешь, что я закрываю кофейню после обеда, потому что в это время мой кофе уже никому не нужен. Так вот я выяснил, что кто-то почти каждый день делал себе кофе после закрытия. Я сначала думал – может, уборщица? Но она терпеть не может кофе. Потом однажды я случайно вернулся за забытым телефоном и…

Максим замолчал, его взгляд снова ускользнул к витрине цветочного магазина.

– И? – мягко подтолкнула его Алиса.

– И я увидел, как Лариса быстренько сунула свою кружку в раковину, – продолжил он. – А когда заметила меня, побледнела, будто привидение увидела. И шипела… Прямо как этот полосатый негодяй, когда ему на хвост наступают.

Максим кивнул на кота. Тот, словно почувствовав, что о нём говорят, с достоинством поднялся и удалился на свою лежанку, демонстративно подняв хвост. Алиса задумчиво склонила голову.

– Так почему ты думаешь, что это была она? Может, кто-то еще?

Максим фыркнул.

– Потому что больше некому! Кроме нас двоих и уборщицы, в этом здании после обеда ни души. Вряд ли кто-то из случайных покупателей цветочного, примется сам себе делать кофе в закрытой кофейне. А еще… Он понизил голос до шепота. …в тот день в раковине лежала ложка. С остатками взбитых сливок и корицы. А Лариса, между прочим, обожала капучино с корицей. Только вслух в этом никогда не призналась бы. А еще я однажды специально пересчитал свои фирменные стаканчики перед уходом. А на следующий день не досчитался целых четырех.

Алиса задумалась.

– Значит, она ненавидела тебя и твой кофе при всех… но тайком пила его, когда никто не видел?

Максим кивнул, довольный своей догадкой.

– Да, таким она была человеком. Она бы никогда не устояла пред кофе, который можно выпить бесплатно.

Он махнул рукой в сторону очертаний на полу

– …и последняя чашка кофе в ее жизни так и осталась недопитой.

Алиса посмотрела на чашку с помадой.

Дверной колокольчик зазвенел и народ стал заходить в кофейню.

Максим, окрылённый неожиданным наплывом клиентов, работал как заправский бармен в час пик:

– Двойной раф с ванилью! Флэт уайт на кокосовом! И кто-то заказывал какао с маршмеллоу в виде привидения?

Полицейские, местные бабушки, любопытные соседи – все столпились в кофейне. Кот, не привыкший к такому количеству людей, смотрел на посетителей с интересом.

– Ой, какая прелесть! – восторгалась пенсионерка Марья Ивановна, откусывая третий круассан. – Так давно здесь не было такого ажиотажа!

– Это потому что Лариса не орет на каждого, кто крошки на пол роняет, – пробормотал подросток из соседнего подъезда, заказывая пятый капучино.

Максим, потный, но счастливый, подмигнул Алисе.

– Вот бы каждый день по трупу в цветочном!

Алиса чуть не поперхнулась своим латте.

Когда толпа наконец начала расходиться, Максим с гордостью выставил счёт:

– Итого пять тысяч семьсот рублей, пожалуйста!

Наступила мёртвая тишина.

– Это… это не комплимент от заведения? – растерянно спросил полицейский, доедающий последний эклер.

– Комплимент – это то, что я вас не выгнал, когда вы съели весь мой запас печенья, – улыбнулся Максим.

– Но… но мы же на работе! – возмутился следователь в мятом пиджаке.

– А я – нет? – парировал бариста. – Я вообще-то собирался уже уходить, но вас пожалел.

Бабушка Марья Ивановна ахнула:

– Дорогой, да у меня пенсия двенадцать тысяч!

– Тогда зачем ты съела три круассана с миндалём? Они самые дорогие!

Подросток попытался незаметно слинять, но Максим ловко поймал его за капюшон:

– А ты мне за пять капучино заплатишь или как?

– Так, народ, – Алиса хлопнула в ладоши, как учительница в младших классах, – скидываемся по-честному! Кто сколько может!

Толпа зашевелилась. Бабушка Марья Ивановна первая полезла в ридикюль:

– У меня три рубля, две конфеты «Мишка на Севере» и пуговица от пальто…

– Пуговицу оставьте, – буркнул Максим, – а вот «Мишку» беру. Они у меня в печенье хорошо запекаются.

Подросток в кепке вывернул карман.

– Пять рублей и жвачка. Уже жеванная. Но вкус ещё есть!

– О, отлично! – Ксения схватила жвачку. – Это же вещественное доказательство!

– Чего?!

– Ну… вдруг убийца жевал именно эту…

Полицейский в углу фыркнул:

– Вы хоть понимаете, что это…

– Так, народ, логика проста! – размахивал руками сантехник Дмитрий, используя разводной ключ вместо мегафона. – Лариса годами портила бизнес Максиму – значит, её касса должна покрыть ущерб! По справедливости!

Толпа загудела одобрительно. Даже кот перестал вылизывать лапу и внимательно посмотрел в сторону цветочного магазина, оценивая шансы.

– Это же мародёрство! – попытался вставить полицейский, но его голос потонул в общем гуле.

– Какое мародёрство?! – возмутилась бабушка Марья Ивановна, потрясая костылём. – Это инвестиции в будущее кофейни! Лариса бы одобрила!

– Одобрила бы?! – закатил глаза полицейский. – Она при жизни из-за десяти рублей сдачи скандалила по полчаса!

– Ну и что? – парировал подросток в кепке. – Теперь-то она не поскандалит. Считай, поминки устраиваем.

Наступила неловкая тишина. Даже кот заморгал.

Полицейский вздохнул и посмотрел в свой пустой кошелёк.

– Ладно… вскрывайте. Но если там меньше пяти тысяч – я вас всех арестую за препятствование следствию.

Толпа ринулась к кассе. Сантехник Дмитрий с торжеством выломал ящик под одобрительные возгласы.

Все замерли в ожидании.

Касса пустовала. Если не считать одинокой мятой купюры в десять рублей и записки «Лариса, верни долг!!!»

– Ну что, – торжествующе сказал полицейский, – теперь все довольны?

Вся кофейня разом погрустнела. Платить никому не хотелось, а Максим уже настроился на прибыль.

Ксения на минуту задумалась и решила, что знает как спасти ситуацию:

– А давайте сделаем акцию! «Плати за кофе – получай букет в подарок!». Цветы-то теперь бесхозные…

Лицо Максима осветилось:

– Гений!

Через пять минут полицейские пили капучино с розами в петлицах, бабушки умилялись над букетиками фиалок, а подросток держал в руках герберы, раздумывая кому же их подарить.

– Вот это бизнес ход, – восхищённо прошептала Алиса, наблюдая, как Максим впервые за год радостно звенит мелочью в кассе.

– Главное, чтобы Лариса не восстала из мертвых, – философски заметила Ксения, нюхая хризантему. – Она бы точно прибила нас за бесплатный разбор её цветочного товара.

– Не волнуйся, – Максим ловко поймал выпавшую из вазочки гвоздику. – Если она и явится, мы её угостим кофе. Специальным.

Бариста подмигнул Алисе

Кофейня «Осенний лист» впервые за долгое время получила прибыль. Жаль, главная помеха бизнесу не могла увидеть этот триумф. Хотя… кто знает.

Глава 3

С балкона открывался вид, будто сошедший с поздравительной открытки. Ярко-желтые клены и багряные дубы переливались на закатном солнце, словно кто-то рассыпал по парку золотые монеты. Ветер играл листвой, отправляя в танцующий полет несколько алых листьев, которые медленно кружили перед балконом.

Алиса облокотилась на перила, вдыхая воздух, напоенный ароматом опавшей листвы. В руках она сжимала кружку чая с шиповником, который отражался в ее голубых глазах теплыми янтарными бликами.

– Знаешь, когда смотришь на такую красоту, – она сделала глоток, – совсем не хочется верить, что кто-то мог совершить убийство.

Ксения, примостившаяся в плетеном кресле с какао, украшенным взбитыми сливками, фыркнула:

– Ты серьезно думаешь, что это убийство? Может, ей просто стало плохо?

В этот момент дверь на балкон распахнулась, и появился Виталий с подносом, на котором красовались три куска еще теплого яблочного пирога. За ним потянулся сладкий шлейф корицы и ванили.

– Ага! – он торжествующе поставил десерт на столик, отчего пара листьев сорвалась с перил и закружилась вниз. – Значит, начинается?

– Что начинается? —Ксения удивленно посмотрела на него.

– Расследование, конечно! У нас даже импровизированное детективное агентство есть. «Гусь и кот».

Ксения фыркнула, и взбитые сливки на её какао дрогнули, как осенний лист на ветру.

– Что за дурацкое название?

Алиса перевела взгляд на золотистые кроны деревьев за окном, где ветер играл с листвой, будто перетасовывая колоду карт.