Братья обернулись тоже, после чего вопрос о мотивации у них отпал полностью. Камни ушли под воду. На месте их погружения появилась воронка. Она расширялась, а шум исчезающей в ней воды нарастал. Лодка стала испытывать сопротивление. Её потянуло в сторону воронки. Парни с ужасом представили себе итог этой ситуации. Страх добавил им сил.

Денис, забыв об осторожности, наполовину высунувшись из лодки, чтобы получше опираться на шест, помогал братьям сопротивляться течению.

– Назад, Денис, свалишься в воду, мы не станем тебя ловить, погибнем все! – прокричал Артём.

Денис послушался и стал действовать осторожнее. Вдруг прямо из центра воронки булькнуло, выбросив наружу облако пара. На некоторое время пропала сама воронка, а с ней и течение в её сторону. Парни использовали этот отрезок времени с пользой. Окрестности накрыло тёплым смрадом сероводорода. Газ был разбавлен, не щипал глаза и не ел нос, но его появление стало дурным предзнаменованием, таким же, как и запах.

Воронка снова начала разрастаться, но лодка была уже далеко от её воздействия. Между ними над опустившейся водой показались куски панельных домов и прочий строительный мусор, отгородивший лодку от сильного течения. Она не дотянула до твёрдого берега метров пять, мягко уткнувшись в жижу.

Денис закатал штаны повыше, спрыгнул в воду и дотянул лодку до выступа, оставшегося от фундамента дома. Парни выбрались из неё и тогда уже позволили себе подробно рассмотреть локальную природную катастрофу.

– Смотрите, – указал левее Фёдор, – и там такие же воронки.

Землетрясение, вызванное, как посчитал Денис, процессами, происходящими непосредственно в этом районе, привело к появлению новых трещин и провалов. Ангар, в котором проживала община, мог в скором времени оказаться на изолированном пятачке, а то и вовсе сгинуть под землёй.

– Переселяться надо, – думал о том же самом Артём, – провалы обходят нас со всех сторон.

– Надо, и чем быстрее, тем лучше.

Земля под ногами мелко затряслась. Водная поверхность покрылась рябью. И вдруг из всех воронок одновременно ударили паровые столбы, сопровождая своё появление реактивным свистом. Тройка парней рефлекторно отступила на несколько шагов назад.

– Хорошо, что мы не пошли через склады. Сейчас бы оказались как раз в этой долине гейзеров. – Денис мысленно поблагодарил провидение, подсказавшее безопасный путь.

– Какая жуть, – передёрнул плечами Фёдор. – Я так ждал весну. Мне осточертел этот снег, но сейчас я бы хотел вернуть всё как было.

– Дорога назад отрезана. Придётся возвращаться в обход, – прагматично отнёсся к ситуации Артём.

– Надо поторапливаться, мужики. Сейчас, как никогда раньше, нам нужно присмотреть новое место для переселения. Будь у нас связь, я бы попросил Игоря собирать вещи. – Денис посмотрел на Фёдора. – Не хочешь вернуться в лагерь?

– Один? – испуганно переспросил он. – Ни за что.

– Тогда идёмте дальше.

Лодку оставили здесь же. Из неё взяли оружие и верёвку, без которой двигаться по грязным оренбургским топям стало небезопасно. Были уже два случая, когда неприметная лужа оказывалась входом в какую-то яму, заполненную жижей. Только удача спасла людей от смерти. Чтобы такого не повторялось, ходили по двое или по трое, на расстоянии нескольких шагов друг от друга и держась за общую верёвку.

Впереди шёл Денис, проверяя шестом подозрительные места. Они миновали большой участок, покрытый грязной жижей, и вышли на полого поднимающуюся вверх дорогу. Денис не был уверен, но ему казалось, что это улица Розы Люксембург. Он редко бывал здесь и знал о её существовании только из необходимости несколько раз заходить в санаторий, расположенном недалеко от её начала.

По дороге идти было легко и безопасно. Если бы не подсвистывающие время от времени паровые столбы за спиной, пугающие своим внезапным появлением, дорогу и вовсе можно было считать лёгкой прогулкой. Денис рассматривал окрестности. Справа от них остались развалины многоквартирных домов, затянутые грязью. Слева от дороги, если ему не изменяла память, раньше располагался частный сектор, который из-за меньшей стойкости к весеннему половодью сохранился ещё хуже. Такими темпами через несколько лет на его месте могло не остаться никакого напоминания о живших здесь людях.

Природа оказалась безжалостна к человеческой памяти. У неё не было термина «историческая ценность» по отношению к созданному людьми. Она стирала с себя напоминание о них, как человек стирает выступившую на стене плесень, без всякого сожаления и сомнения.

Слева также виднелись проступающие кое-где бетонные плиты перекрытия теплотрассы, идущей вдоль дороги. Во время катастрофы их местами вздыбило. Ещё издалека можно было определить по торчащим вверх трубам, что место это будет перегорожено ямой. Хорошо, что такие дыры не имели большого размера. И вообще горе Маяк повезло с разрушениями. По эту сторону не было видно ни одного серьёзного провала.

Остовов легковых автомобилей осталось совсем мало. Чаще попадались застрявшие в неровностях ландшафта рамы грузовиков с остатками двигателей, либо совсем без них. Тонкий металл кабин и кузовов легковушек на глазах превращался в рыжий прах. Даже оцинкованный ангар, в котором жила община, с наступлением тепла покрылся лишайниками окислов.

Предусмотрительно захваченная из торгового центра посуда, произведённая из нержавейки, была для лагеря настоящим спасением. Железо как основной продукт производства предметов человеческого обихода быстро теряло свою популярность. Оружие и то приходилось постоянно держать в масле, чтобы оно не портилось.

По земле снова пробежала дрожь, вылившаяся через несколько секунд в грандиозный выброс пара широкой полосой. Ветер подхватил его и понёс в сторону лагеря. Денис замер, с тревогой глядя на беснование природных сил.

– Что задумался? – спросил его Артём.

– Возвращаться надо. – Денис направился назад, не ожидая решения товарищей. – Идёмте скорее.

Он махнул рукой и пустился лёгким бегом. Братья побежали за ним. От лодки они отошли недалеко, поэтому вернулись не запыхавшись. У воды появилось ощущение горячей влажности, как в бане.

– Ты собираешься переплывать? – изумлённо спросил он у Дениса.

– Собираюсь, но подальше отсюда. Хватайтесь, столкнём лодку в воду и потянем её вдоль берега, чтобы не тащить на себе.

Они вытолкали лодку на воду, которая перестала уходить и замерла в нескольких метрах от прежнего уровня. Проваливаясь в грязь, люди направились в сторону центра города.

– Ты почему решил вернуться? – спросил Артём.

– Разве не ясно? Наш лагерь теперь находится в центре буквы «П», написанной провалами. Я чувствую, что надо спешить. Где-то под землёй зреет какая-то сила. И судя по всему, она может оказаться как раз на месте нашей общины.

– У нас могут быть месяцы на переезд, – предположил Артём.

– Их нет. Не могу объяснить, но у меня такое же чувство, как перед тем, когда мы выбрались из расщелины. Я знал, что скоро торговый центр ухнет вниз, и сейчас чувствую, что лагерь находится в опасной зоне. Если ошибусь, буду только рад.

– А Игорь? Он будет выступать, что мы не сделали, как он просил, – нашёл ещё одну причину Фёдор.

– Это не ваша забота. Я сам с ним поговорю. Он должен нас поддержать.

По земле прошла волна. Сочные шлепки грязи о берег раздались вслед за ней. Столбы пара со свистом вскинулись вверх.

– Чайник закипел. – Фёдор прибавил шаг, заставив брата и Дениса ускориться. – Это «фьюу-у-у» неспроста.

С ним нельзя было не согласиться. Гейзеры, возникшие всего несколько часов назад, не успокаивались, а, наоборот, с каждым выбросом становились всё сильнее, будто заточённый под толщей земли кипяток наконец-то нашёл слабое место и готовился к серьёзному выбросу.

Отойдя на полкилометра от бьющих в небо паровых фонтанов, Денис распорядился спускаться на воду и переправляться на противоположный берег. Воздух вокруг извержения волновался, делая очертания за собой зыбкими. Вкупе с постоянно дрожащей землёй от мощи происходящих под ней процессов мнилось, что весь мир становится каким-то ненадёжным.

Это место оказалось не очень пригодным для плавания из-за неровного дна. Лодка натыкалась на мель, обойти которую не получалось. Приходилось по колено и выше в воде перетаскивать её через такие участки.

– Вам не кажется, что дно тёплое? – спросил Фёдор.

Денис тоже это заметил. Вода была ещё ледяной после весеннего таяния. Он ожидал, что грязь, аккумулирующая холод лучше воды, будет ещё холоднее. Но она была будто бы теплее.

– Кажется, – согласился он с Фёдором, – и меня это пугает.

– Мужики, хватит нагонять ужаса, – искренне попросил Артём. – У меня уже коленки дрожат.

Вдруг раздался взрыв, от которого заложило уши. Огромный грязевой пузырь, поднявшийся над водой, разорвало горячим паром. В воду полетели куски земли. Парни спрятались от них за бортом лодки. Через несколько секунд всё пространство вокруг наполнилось сливающимся шумом падающих в воду ошмётков грязи.

К счастью, до лодки они не долетели. Осторожно выглянув из-за борта, люди увидели воронку вывороченной земли с торчавшими по краям кусками бетонных плит, труб и прочего наследия человечества. Из воронки поднимался пар, гораздо спокойнее, чем до взрыва.

– Сработал перепускной клапан, – пошутил Артём, – и сбросил давление.

– Надеюсь, что так. – Денису очень хотелось с этим согласиться. Последствия взрыва, будь они чуть ближе, могла оказаться для них катастрофическими.

– Теперь с Игорем не придётся даже разговаривать, – успокоил себя Фёдор, до сих пор считавший гнев начальства более опасным, чем природный.

Парни добрались до сухого участка, бросили лодку, чтобы не терять время, и спешно направились к лагерю. Дорога была знакомой, поэтому добрались менее чем за час. Ещё издалека они заметили непривычную для этого времени суток активность людей за воротами. Денис перешёл на бег, чтобы поскорее узнать о причинах этого.

– Что у вас? – спросил он у Влада, складывающего у забора какие-то вещи.

– А ты сам не видишь? – кивнул он в сторону, чуть ниже лагеря.

Денис посмотрел туда и замер. Братья подбежали к нему следом и тоже уставились в сторону водоёма почти круглой формы, которого здесь ещё несколько часов назад не было. Денис бросился за ворота, чтобы поскорее найти Алёну и мать.

Его женщины держались вместе. Вероника шла за матерью, ухватившись за её пояс. На плече Алёны висел рюкзак. Мать Дениса тащила в обеих руках по большой сумке. Увидев Дениса, они громко обрадовались.

– Как хорошо, что ты вернулся, – прижалась к грязному плечу Дениса Алёна. – Мы испугались, когда начался этот свист.

– А ты видел, как у нас тут грунт просел? – спросила мать.

– Видел. Мы сами чуть под гейзеры не попали. Проскочили их за минуту до извержения.

– Ой, слава богу, обошлось. – Мать поставила сумки и прижалась к Денису со свободной стороны.

– Что задумал Игорь? – спросил Денис.

– Не знаем. Сказали брать вещи и уходить отсюда подальше, – произнесла Алёна.

– Нам что, придётся жить под открытым небом? – жалостливо, со слезами в голосе, спросила мать.

– Это пока меньшая из бед, – успокоил её сын. – Давай мне рюкзак, – обратился он к жене, – а ты, мам, сумку. А вы с Алёной берите оставшуюся с двух сторон.

– А тебе не тяжело, Денис? – забеспокоилась мать.

– А тебе легче было? – Он взял самую тяжёлую ношу из её рук. – Ух ты, с кирпичами, что ли?

– Нет, это мне на кухне дали. Крысятина, судя по запаху.

– Дали, значит, доверяют самое ценное, почти как инкассаторам.

– А вы, Денис, присмотрели для лагеря новое место? – спросила Алёна.

– Какое там, не успели. Я как чувствовал, что надо возвращаться.

Вереница нагруженных людей растянулась на сотню метров. Последним лагерь покинул Игорь, взвалив свою ношу на спину и прихватив ещё корыто с грузом, впрягшись в него, как конь. Он надеялся, что напугавшая их неожиданная подземная активность так же успокоится и у них будет возможность вернуться и забрать из лагеря всё необходимое для обустройства нового.