Таковы были последствия их недолгого сотрудничества с Кимом Фоули. Вскоре тот заинтересовался работой с эксцентричной командой The Soft Machine из Кентербери. К тому моменту эта группа успела зарекомендовать себя на лондонской андеграундной сцене и упоминалась в одном ряду с Pink Floyd, не раз деля с ними место на афише. Фоули спродюсировал песню «Feelin’ Reelin’ Squealin’» на их дебютном сингле. Но то была сторона B. Сторона А с песней «Love Makes Sweet Music» увидела свет в феврале 1967 года и ее продюсером выступил Брайан Чендлер по прозвищу Чес – до недавнего времени участник группы The Animals, а ныне – менеджер The Soft Machine. В США Чес открыл виртуозного гитариста Джими Хендрикса, свел со своими британскими музыкантами и так организовал группу The Jimi Hendrix Experience.

В октябре 1966 года The ‘N Betweens выступили на разогреве у группы Cream в «Willenhall Baths» вместе с группой Роберта Планта Listen, что произвело на Ли огромное впечатление.

Успех песни «You Better Run» обеспечил The ‘N Betweens выступлениями и уже скоро фанаты перестали скучать по Джонни Хауэллсу. И если сперва агентство «Astra», которое организовывало концерты, не поддерживало группу в их желании оставаться квартетом, то факт сотрудничества ребят с лейблом «Columbia» сменил гнев промоутеров на милость. Благодаря способностям менеджера Мориса Джонса в первой половине 1967 года группа играла по несколько концертов в неделю. К клубным шоу в Черной стране добавились поездки в Борнмут, «400 Club» в городке Торки и возвращение в лондонский «Tiles». Помимо прочего группа отыграла парочку престижных выступлений в концертном зале Вулверхэмптона. 6 января 1967 года ребята играли на разогреве у местных героев из The Move, а также Зута Мани^[36] и Джона Мейолла^[37]. Скоро они втянулись в гастрольную жизнь, чему поспособствовал Грэм Суиннертон, старый друг Дона Пауэлла, ставший тур-менеджером группы. «Только Нод и Суин могли грузить фургон, – рассказывал Пауэлл. – У нас была совсем небольшая секция, но они справлялись блестяще».

Новые The ‘N Betweens часто собирались в билстонском пабе «The Trumpet» («Труба») с богатой и неоднозначной историей. Заведение, имеющее оригинальное название «Royal Exchange» («Королевская биржа»), получило народное прозвище в честь местной легенды о женщине, умеющей извлекать сладостные ноты из духового инструмента, прижатого совсем к другим губам. Лес Мегсон, владелец паба, получил лицензию на управление заведением в 1965 году, когда то было одним из последних пивных баров в районе. На первых порах под руководством Мегсона бар пустовал, поэтому он решил включать в зале любимые джазовые пластинки на большой громкости. Мелодии привлекли местного музыканта Томми Бертона, который предложил свои услуги, не требуя вознаграждения. Паб, площадь которого не превышала стандартную гостиную, вскоре стал популярной музыкальной площадкой. «Посетители набивались под завязку и танцевали под звуки тромбона, – вспоминает сын Леса Мегсона Стив, позже сыгравший важную роль в карьере Slade. – Бертон был очень забавным, но грубым, что в те времена никого не удивляло. Он пел, играл на пианино и травил анекдоты. Еще одной местной знаменитостью был джазовый пианист Редж Кирл. Студентом я покупал сотни пластинок. Однажды, вернувшись из колледжа, я увидел, что отец прикрепил к потолку всю мою коллекцию винила, среди которого были и рок-н-ролльные новинки. Разумеется, мое настроение упало. Как, впрочем, уже скоро и моя коллекция».

На протяжении всей карьеры Slade паб «The Trumpet» служил им неофициальной штаб-квартирой.

Благодаря сотрудничеству с «Columbia», в четверг, 20 апреля 1967 года, The ‘N Betweens получили возможность записать «Delighted to See You» в студии EMI на Эбби-Роуд и поработать со звукоинженером The Beatles Норманом Смитом, будущим продюсером Pink Floyd. В это же время сами битлы в зале «Studio Two» работали над песней Джорджа Харрисона «Only a Northern Song». Обнаружив шоферов ливерпульской четверки спящими на диванах в приемной, участники The ‘N Betweens чуть не сошли с ума от волнения. И хотя они так и не повстречали «четырех королей» EMI, оказаться в одном здании с ними было для начинающих музыкантов большим событием. «Мы вели себя как малые дети: подкрадывались к двери аппаратной, прикладывали уши и пытались понять, что там происходит, – рассказывал мне Пауэлл в 2020 году. – Заслышав шум, мы тотчас удирали, сверкая пятками. Я никогда не забуду момент, когда, обернувшись, увидел держащегося за голову Джорджа Мартина, выходящего из комнаты».

«Наши сессии ни к чему не привели, но они того стоили, – признавался позже Холдер. – Мы записывались по соседству с самими The Beatles, музыкальными богами». По иронии судьбы продюсером «богов» был Норман Смит, когда в декабре 1966 года пришел в студию EMI. За пять месяцев до визита The ‘NBetweens, Литтл Ричард под его руководством записал там же кавер-версию песни Бобби Марчана «Get Down With It». И поскольку Норман уже был широко известен в музыкальной индустрии, наши герои «постоянно расспрашивали его о The Beatles», – как вспоминал Пауэлл.

* * *

Пока Морис Джонс управлял группой, Нодди Холдер отвечал за финансовые и бытовые аспекты их деятельности. В 1967 году они больше ни разу не были в студии, зато на выступлениях работали до седьмого пота. В течение года группа дала около 70 концертов, не выезжая дальше соседнего Сток-он-Трента. Несмотря на географическую ограниченность, музыканты неустанно оттачивали свое мастерство, совершенствуя каждое следующее шоу. Они наблюдали за деятельностью других музыкантов, выступая с известными поп- и рок-коллективами местного и мирового уровня – The Californians и The Montanas, Dave Dee, Dozy, Beaky, Mick & Tich, The Alan Bown Set, блюзменами John Mayall & the Bluesbreakers и даже с ямайским регги-певцом Джимми Клиффом. Слава группы достигла таких высот, что сотрудница «Astra» Кэрол Уильямс – та самая, что присутствовала на прослушивании Джима Ли – организовала официальный фан-клуб группы в своем доме в Уитмор-Ринс, неподалеку от Вулверхэмптона.

«Это было удивительное ощущение, – вспоминает Дон Пауэлл. – Между нами словно существовало негласное соглашение. Каждый четко знал свою роль и спокойно ее исполнял. Никто не сомневался в наших решениях. Контракты на выступления приходили на адрес моих родителей, Нодди взял на себя заботу о финансах и счетах, я занимался организацией концертов и каждую пятницу составлял для ребят расписание выступлений на предстоящую неделю. Получив новый контракт, я подписывал его и отправлял обратно в агентство».

Брат басиста Фрэнк Ли с самого близкого расстояния наблюдал за развитием группы: «Джеймс старше на три года – когда ему исполнилось 16 лет, мне было 13. Как раз в это время группа приезжала за ним на репетиции. Они подходили к ним ответственно, словно к настоящей работе. В девять часов они забирали брата, отправлялись на базу и усердно трудились. Со временем их волосы становились все длиннее и длиннее, а на плечи были накинуты модные пальто “кромби”», – вспоминал он.

Уже в то время громкость музыки The ‘N Betweens стала притчей во языцех. Хилл купил для своей гитары требл-бустер, и вскоре его примеру последовали Холдер и Ли. Проявив изобретательность, Грэм Суиннертон подключил динамики таким образом, чтобы инструменты по желанию артиста одновременно звучали из каждой колонки, что породило уникальную стену звука.

«До появления мониторов музыка звучала все громче и громче, и бедолаге Нодди приходилось рвать глотку, – вспоминает Пауэлл, – а микрофоны еще не захватывали звук с барабанов». «Когда Нод только присоединился к группе, он увлекался творчеством Литтл Ричарда, но его голос еще не приобрел черт, ставших в будущем его визитной карточкой, – рассказывал Дэйв Хилл Марку Блейку. – Он пел в стиле артистов “Motown”^[38], но, чтобы быть услышанным, ему приходилось кричать из всех сил. Знаете вокалистов, которые не поют, а орут? В моем случае мера стала вынужденной – Джим сетовал, что мы друг друга не слышим».

Глава 4. Клуб «Tropicana», или Четверка дикарей на Багамах

В последние весенние деньки 1968 года The ‘N Betweens получили заманчивое предложение выступить в одном из отелей на Багамах. Даже сегодня, в 21 веке, при упоминании Багамских островов воображение рисует картину райского уголка. Пускай действительность не всегда соответствует волшебным представлениям, однако карибский архипелаг по праву ассоциируется с роскошью и гламуром, а между сезонами ураганов и вовсе превращается в фантастический мир, залитый ослепительными лучами солнца.

В 1960-е Багамы уже посетили главные поп-иконы эпохи: The Beatles и Джеймс Бонд в исполнении Шона Коннери, продемонстрировав широкой аудитории чистое голубое небо и зеркальную гладь океана в фильмах «Help!» и «Шаровая молния» соответственно.

Однажды в агентство «Astra» поступил звонок от некого Кена Маллина, бывшего жителя Уилленхолла, перебравшегося на райские острова и наладившего сотрудничество с неким клубом из Фрипорта на острове Большой Багама. Фрипорт, несмотря на свою короткую историю, успел снискать славу города соблазнов, став чем-то вроде сокровенного уголка для авантюристов и искателей приключений. Очищенный от болот только в 1955 году американским финансистом Уоллесом Гроувзом, этот район острова по особому соглашению с багамским правительством стал курортным местечком в зоне свободной торговли.

Маллин предположил, что The ‘N Betweens станут идеальным хаус-бэндом для багамского заведения, учитывая все более возрастающую репутацию группы в Мидлендсе. Разумеется, в его шорт-листе они стояли не первыми. «Изначально он хотел заполучить The Montanas, известную кабаре-группу из Мидлендса, но что-то не срослось, и выбор пал на нас», – вспоминает Ли. The ‘N Betweens и The Montanas с будущим шоуменом и телевизионным комиком Иэном «Сладжем» Лисом нередко оказывались на одной сцене, но как бы там ни было, таинственный Кен Маллин заверил ребят, что «обо всем позаботится». Это звучало слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

19 мая 1968 года четверка молодых музыкантов – Хилл, Холдер, Ли и Пауэлл – отправилась на Багамы, чтобы начать карьеру резидентов. Едва ли это путешествие шло в сравнение с их предыдущими приключениями в Германии, где они могли сколько угодно ввязываться в неприятности (и вместе, и порознь). Все-таки путь на континент уже был проторен не одним британским коллективом, да и случись чего, на помощь едва выпорхнувшим из гнезда отпрыскам мгновенно примчались бы родители. Но Багамы? Это было другое полушарие мира, новое, незнакомое и даже опасное, особенно когда речь идет о молодых, почти или уже 20-летних парнях.

В аэропорту Нассау на острове Нью-Провиденс их встретил Маллин. Затем они пересели на небольшой самолетик, что курсирует между островами, и отправились на Большой Багама. Согласно условиям сделки, группа разместилась в роскошном отеле «Sheraton Oceanus» с компенсацией всех расходов принимающей стороной. На четверых ребята получили пару двухместных номеров со смежными дверями. Однако выступать им предстояло не в роскошном «Pirate’s Den» при отеле, а в «Tropicana Club» на Квинс-Хайвей едва в черте города. Это заведение привлекало более простую аудиторию, состоящую из местных жителей и туристов. Богатые посетители из недалекой Флориды, частенько посещавшие Багамы, сюда не заглядывали. За вечер The ‘N Betweens играли по три шоу, и если на ранние еще приходили молодые американские туристы, то на поздние – лишь местные жители.

Это был шокирующий опыт для молодых ребят, почти не покидающих пределы Мидлендса. Хилл ходил с выпученными от удивления глазами. «Мы просто не могли поверить в это, – вспоминал он в своей автобиографии. – Обычные парни из рабочего класса, выросшие в бедных районах… До появления группы мы даже поездку в другой конец Вулверхэмптона воспринимали как диковинку. А теперь нас пригласили на Багамы!»

Пауэлл добавляет: «Четверо чертовых придурков из Вулверхэмптона на гребаных Багамах каждый день валяются на пляже! До этого мы даже в отелях никогда не были». Время от времени ребята отправляли домой письма, в которых делились с близкими восторгом.