То ли комплимент сделал, сомнительный, правда. То ли оскорбил. Сам-то понял, что сказал?

– Тоже благодетель мне нашёлся…

То есть по мнению Григория я его благодарить ещё должна, что он мне пинка под зад не дал, как любой другой на его месте поступил бы?

Только сейчас всей своей мощью начинает наваливаться реальность.

Кажется, внутри меня что-то сломалось. Возможно, это не просто доверие к Грише, а сама вера в порядочность. В настоящих мужчин. Сердце сжалось, как если бы муж сжал его в кулаке и растёр в порошок.

Каждое его слово выбилось в памяти, как египетские иероглифы на каменных стенах древних храмов. В груди нарастает волна боли, словно Гриша вонзил в меня нож и со смаком провернул.

Жизнь мигом потеряла опору.

Опору, но не смысл, – напоминаю себе.

Я выхожу из подсобки и действительно иду в туалет. Но не для того, чтобы умыться, как предложил мне Григорий. Умыться водой и его изменой, прикусить язык и вернуться на корпоратив компании, которой отдала больше десяти лет своей жизни. Нацепить счастливую улыбку и изображать восторженную жену шефа.

Нет…

– Пошёл ты к чёрту, Гришенька, – трогаю губы пальцами, поправляю помаду, которую просто слизала, скусала с них, пока стояла и нервничала. – Только развод. А по-хорошему или по-плохому, это мы ещё посмотрим.

И плевать, что «Глоуб-консалт» – юридическая фирма. На любых крутых адвокатов найдутся адвокаты покруче.

И поумнее.

Хотелось бы мне как в книжках: долго и счастливо. Но не получилось.

Я промакиваю салфеткой глаза, стирая остатки печали и слёз.

Поплакать, конечно, надо. Слёзы – это способ выпустить стресс.

Но не здесь, хотя и очень хочется.

Выхожу из уборной и направляюсь в сторону зала за вещами. Ни минуты тут дольше не останусь! Пусть сам из себя что хочешь изображает. Я притворяться не намерена. Ради него – нет. Ради красивой картинки – тем более!

У меня, в конце концов, есть чувство собственного достоинства.

И вот сейчас, замирая в нескольких шагах от зала, вижу Гришу в компании руководителей. Мужики стоят общаются. А рядом с ними трётся эта шалавка Пелагея. И Гриша её не прогоняет. Наоборот, похлопывает по плечу и улыбается.

Так то с виду и не скажешь, что эта парочка сношалась пять минут назад вот прямо тут за стеной.

Интересно, в фирме уже знают об их романе?

Скорее всего знают…

Полиночка навряд ли умеет держать язык за зубами. Точно с подружайкой, такой же как она сама, поделилась. Правда с ремаркой: только никому. Подружайка покивала, да мигом побежала сплетню разносить.

Знаем мы, что такое офис. Это джунгли, где выживает сильнейший. А остальные, как стая бандар-логов, носятся туда-сюда, перемалывая кости более слабым особям.

А ей каково? Нормально? Затесалась в компанию успешных самцов и выбрала там самого успешного.

Моего!

А тот вскочил и побежал. Запрыгнул на молодую болонку, счастливый от осознания собственной силы. Точно – бес в ребро. Столько лет счастливого брака спустить псу под хвост в один миг – ещё уметь надо.

Музыка становится тише, профессиональный ведущий корпоратива приглашает всех занять свои места за столом. Тараторит он как пулемёт, сообщая, что скоро будут конкурсы на сплочение отделов.

Григорий, будто чувствуя, что я на него смотрю, поворачивает в мою сторону голову и кивает. Взгляд его горит, приказывая подойти. Но я фыркаю, отворачиваюсь и иду в другом направлении.

К выходу.

Молодой человек в униформе распахивает передо мной дверь.

– Спасибо, – благодарю на автомате и оказываюсь на улице.

Спускаюсь по ступенькам высокого крыльца и чуть ли не маршем шурую в направлении парковки. Она переполнена. Сегодня вечер пятницы и помимо нас в залах ресторана гуляет ещё уйма народа.

Вечер тёплый, майский, но мне холодно. Меня начинает потряхивать. Поэтому приходится обхватить себя руками, чтоб хоть как-то согреться.

Как хорошо, что мы приехали на разных машинах. Я – из дома, а Гриша – из офиса.

И как плохо, что я забыла ключи от неё, как и целиком сумку, в банкетном зале.

– Чёрт, – ругаюсь в сердцах, прислоняясь спиной к дверце машины. – Вот чёрт!

Мне хочется поднять ногу и стукнуть каблуком по металлу, но машина ни в чём не виновата. И уж точно – это не груша для битья. Очень дорогая к тому же.

– Я могу вам чем-то помочь? – раздаётся приятный мужской баритон рядом со мной.

– А? – вскидываю голову и натыкаюсь на привлекательного мужчину примерно лет сорока шести-сорока семи.

Он точно не из нашей компании, и вижу я его впервые. Такое лицо не забудешь. Тёмно-зелёные глаза под нахмуренными бровями смотрят внимательно и решительно. Но улыбка – мягкая и участливая сглаживает резкие черты. Ровный прямо нос, красивые губы, высокие скулы, чуть седые на висках волосы.

А ещё он высокий и подтянутый, крепкий. Явно следит за собой: питанием, фигурой и посещает зал, потому что под деловым костюмом, когда он поднимает и опускает на крышу моей машины руку, угадываются твёрдые мышцы.

– Помощь требуется? – повторяет он. – Вы выглядите немного растерянной. Машина не открывается? – кивает на мою тачку.

Но я не отвечаю, вытягиваю шею, смотрю ему через плечо и вижу, как по крыльцу ресторана сбегает Григорий.

Видимо, решил собственноручно взять и притащить меня в зал. Он шарит взглядом по парковке, пытается меня разглядеть или найти машину. Она у меня яркого вишневого цвета. Выделяется среди серо-чёрной массы внедорожников, заполняющих стоянку.

– Помощь? – тяну рассеянно. – Да… требуется.

Перевожу взгляд на незнакомца, думая, не совершаю ли я глупость. Но размышлять сейчас, выстраивая логику наперёд, сложно и нет времени. Поэтому я спрашиваю в лоб.

– Не могли бы вы меня отвезти домой. Я ключи от машины… потеряла…

Глава 3

Мужчина смотрит на меня, а я на него. Думая, а что если он откажет? Что мне тогда делать? Возвращаться в зал за вещами, скандалить с Григорием прилюдно?

Я не выдержу.

Я уже не выдерживаю.

Мне надо как можно дальше убраться отсюда.

– Садись, поехали. А куда?

Куда? Хороший вопрос.

Потому что ключи, телефон и банковские карты тоже остались в сумке, которая так и висит на спинке стула в банкетном зале.

– Туда, – говорю неопределённо.

А Григорий тем временем заприметил то ли меня, то ли мою машину, и идёт в нашем направлении.

– Пожалуйста, быстрее, – тороплю мужчину.

И он кивает:

– Прошу за мной.

Его чёрный внедорожник стоит через одну машину от моей. Незнакомец распахивает для меня пассажирскую дверь, и я быстро юркаю внутрь, съезжая по сиденью пониже. Как бы раствориться в пространстве или сделаться невидимкой?

Незнакомец заводит мотор, но не торопится. Ищет приятную волну на радио, перебрасывает вещи, который лежали между креслами, на заднее сиденье.

А мне хочется закричать, чтобы забил на всё и просто уехал отсюда побыстрее.

На улице поздние сумерки. Скоро начнутся Белые ночи, поэтому майский вечер скорее серый, чем тёмный. И я очень надеюсь, что через окно авто я не особо отсвечиваю.

Через стекло соседней машины вижу, как Гриша подходит к моей тачке, заглядывает внутрь, стучит в окно, будто я там прячусь от него, распластавшись по днищу.

Невольно усмехаюсь. Хотя в ситуации нет ничего весёлого.

Мой молчаливый водитель сдаёт назад, а Григорий как раз в это время обходит мою машину и встаёт у багажника. Ему приходится отскочить в сторону, потому что мы чуть ли не сбиваем его с ног, когда проносимся мимо.

Да если б переехали, я б не обиделась.

Только водителя жалко, сел бы не за что.

Мы выруливаем на Лиговский проспект и мчим к Московскому. Ну как мчим? Собираем светофоры по дороге, но мне всё равно. Главное подальше от центра.

Наконец, я выдыхаю…

Но расслабляться рано.

В кармане внезапно начинает вибрировать.

А-а-а… значит, всё-таки телефон с собой. Ну уже легче.

А когда смотрю на экран – сложнее.

Там Григорий. Фото на контакт я ему поставила довольно милое, но сейчас мне на его лице видится язвительный оскал.

Взять или сбросить?

Если не возьму, будет трезвонить.

Бросаю косой взгляд на мужчину. Тот, не отрывая глаз от дороги, говорит:

– Ответь.

– Думаешь, стоит?

– Сама решай.

И я решаю, принимая звонок.

– Я уехала, – говорю сразу, пока меня не успели перебить.

Мат на том конце провода уже и не удивляет.

– Возвращайся, – приказывает Григорий.

– И не подумаю. Ты мне уже никто.

Я сажусь прямее и ерошу светлые волосы рукой. Мне хочется орать в трубку, еле сдерживаюсь.

– Марианна, не шали. По-хорошему в последний раз предупреждаю. Все уже начинают спрашивать, куда делась моя жена.

– Куда делась твоя жена спрашивают? А ты придумай что-нибудь. Правдоподобное, конечно. Ты же у нас мастер обмана… – говорю с этакой претензией. – Мне врал и другим попробуй. Уверена, в твоей голове бродит масса идей, господин генеральный директор.

– Я не желаю ничего придумывать, – бесится Гриша. – Я желаю, чтобы ты вернулась. И точка.

– Ну, желай.

– Марианна!

– Гриша, я всё сказала. Не приеду. И больше не звони.

Я даю сброс и перевожу телефон в режим полёта. Пусть хоть обзвониться.

Пихаю его обратно в карман и осторожно смотрю на водителя.

Его лицо освещается тусклым светом уличных фонарей, и я ловлю себя на мысли, что изучаю каждую деталь: его крепкие руки на руле, уверенное выражение лица, то, как он внимательно смотрит на дорогу.

А низкий приятный баритон царапает мои натянутые нервы. Он будто шелест гравия под шинами. Будоражит и волнует меня.

– Марианна значит?

Моё имя он произносит как-то по-особенному. Я уже и забыла, что так можно. Гриша, когда сердится, зовёт меня полным именем, а так я для него просто Маря… Маря подай то, Маря, принеси это. Меня сначала раздражало, – Маря почти как Зюря, так бабуля поросят в деревне называла, – но как-то за годы брака я привыкла.

Мама говорила притрётесь. И притираться нам пришлось больше года.

– Да, она самая, – подтверждаю. – А ты?

– Артур Дмитриевич Крылов.

– О… как официально, – смеюсь.

– Можно просто Артур, – уже мягче добавляет и поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.

Долгим горящим взглядом. Ещё и скорость прибавляет.

Атас!

Мне хочется крикнуть: На дорогу смотри, камикадзе!

Но господин Крылов делает это и без моей подсказки.