– Постарайся быстрее вернуться домой, – снова заговорила Хозяйка, – надо отдохнуть. – В её голосе послышались смешливые нотки. – Я уже приготовила для тебя следующее задание.

Глава 3 – Награды

Когда гвардейские полки входили в Петербург, от эфирного перегара нечем было дышать, а стены домов от копоти стали чернее ночи. Обозлённые сторонники императрицы ловили выживших опричников по всему городу и уничтожали на месте. Без жалости, без суда и следствия, мстя за неудачи на поле боя.

Я не принимал участия в этой резне. Моя «жатва» закончилась, и начинать новую не хотелось ни под каким соусом. Надеюсь, в следующий раз получится уклониться от подобных «мероприятий».

Дождавшись Екатерину в Зимнем дворце, я «сдал работу»: показал ей и Орлову трупы Гагарина и «Ивана Антоновича». Императрица ничего спрашивать не стала, поблагодарила меня за спасение отечества и попросила избавиться от всех следов. Захоронение тел взял на себя Григорий, вызвав команду из доверенных гвардейцев.

В этот же день императрица принялась щедро раздавать награды своему ближайшему окружению. Те же братья Орловы были возведены в графское достоинство, а Григорий получил звание генерал-майора, орден Святого Александра Невского и чин действительного камергера. Меня Екатерина тоже не обошла вниманием: я превратился в генерал-майора и следом получил орден Андрея Первозванного. К этому императрица добавила вексель на сто тысяч рублей и шпагу с украшенной рубинами рукоятью и надписью на клинке: «Проливаю кровь ради Отечества». Чья кровь имелась в виду, своя или чужая, не уточнялось.

Зимний дворец с каждой минутой всё больше наполнялся шумом. Первый этаж, разгромленный мной, начали ремонтировать и приводить в порядок. А на втором, ни на что не обращая внимания, сооружалась новая вертикаль власти. Екатерина совещалась со своими сановниками, подписывались указы, раздавались должности и звания, делились коллегии и финансовые потоки. И с каждой минутой становилось всё больше народу – столичное общество приезжало выразить покорность императрице.

Мне вся эта мышиная возня была безразлична. Я не желал ни наград, ни чинов, ни одобрения царских лизоблюдов. Оккупировав несколько комнат дворца, я устроил там себе временную квартиру. Васька с Мурзилкой сразу же переселились ко мне – наследника перехватили его воспитатели и усиленно оттирали моих людей. Конфликтовать из-за этого я не стал: занимать место Панина не входило в планы, а Павел и так сохранит обо мне хорошие воспоминания. Тем более я всё равно собирался вернуться в Злобино после коронации.

Кижа я отправил в Ораниенбаум искать документы, связанные с Чудом Бранденбургского дома. А после этого он должен был заняться проклятыми деньгами: во-первых, их надо было «очистить» от посмертного проклятия Меншикова, во-вторых, перевезти в злобинские подвалы.

Сам же я принимал редких посетителей, решая кой-какие вопросы, общался с Орловым и ужинал с Екатериной и её ближним кругом. С Таней, увы, видеться мы пока не могли, чтобы не афишировать наши отношения. А в остальное время в ожидании коронации занимался деланной магией – у меня появились некоторые теоретические идеи, и я собирался их проверить.

* * *

Первым, с кем у меня состоялся серьёзный разговор, стал Бестужев. Он появился в Петербурге, едва стихли последние выстрелы, и сразу же занял место подле императрицы. Екатерина, прекрасно зная его роль в перевороте, осыпала старика милостями. Вернула ему чины и ордена, назначила пенсион в двадцать тысяч рублей и произвела в генерал-фельдмаршалы. Правда, должность канцлера к нему так и не возвратилась. Но Бестужев был вполне доволен, став первым Императорским советником.

Ко мне он заявился поздно вечером со слугой, тащившим пару бутылок шампанского и огромную корзину с закусками.

– Отпразднуем, Константин Платонович, – заявил бывший канцлер, – пока есть свободная минутка.

– Воцарение Екатерины Алексеевны или успех наших с вами планов?

– На твой выбор, – старик усмехнулся, – по мне так второй повод важнее.

Васька со слугой Бестужева накрыли стол, и мы их отпустили, чтобы не мешали приватной беседе.

– А ты тот ещё жук, Константин Платонович, – Бестужев выпил, закусил ложкой чёрной икры и погрозил мне пальцем, – целое княжество у государыни выпросил!

– Это была её идея, – я пожал плечами, – выпрашивать не в моих правилах.

– Не обижайся, это я из зависти шучу. Мне-то не довелось императриц на трон возводить, а то я бы княжество поближе попросил. Хоть бы в Сибири или на Кавказе, а не северную Алеутщину. Что же ты не подсуетился?

– А зачем? Чтобы мне завидовали ещё сильнее?

– Это да, – Бестужев хмыкнул, – согласен. Хотя тебя сейчас опасаются чище, чем покойного Ушакова. Знаешь, как тебя называют? Убийца трёх императоров.

Вот интересно, кто растрепал о моём участии в судьбе Петра и Ивана? Сама Екатерина или Гришка Орлов? О судьбе последнего знали только эти двое.

– Прямо-таки трёх?

– А то нет, – Бестужев поставил бокал, поднял руку и начал загибать пальцы, – Фридрих – раз, Пётр Фёдорович – два, Иван Антонович – три. И даже не думай возражать – весь двор уже знает, что это ты их.

– Сомнительная слава, на мой вкус.

– А на мой – отличная. Если ты императоров не щадишь, то сошек помельче без разговоров на паштет пустишь. Пусть боятся даже чихнуть в твою сторону, тебе же спокойнее будет.

Я не стал продолжать разговор о моей репутации и перешёл к темам поинтереснее.

– Алексей Петрович, давайте подобьём итог нашего с вами договора.

– Хороший итог, – Бестужев осклабился и поднял бокал, – выпьем за него, Константин Платонович. Лично я полностью доволен исходом. Всё, что ты обещал, – всё сделал.

Из-за обшлага рукава он достал сложенные листы бумаги и по одному стал протягивать мне.

– Держи, вексель на триста тысяч за дворец. Ах, хорошо вышло, и не подкопаешься. Удачно, удачно!

Он подал вторую бумагу.

– Рецепт капелек, как и обещал. Ух, шельмец! – и снова погрозил пальцем. – Ты единственный, кто у меня его сумел выспросить. Цени! Без утайки передаю, все секреты тебе описал.

– Спасибо, Алексей Петрович. Очень вам признателен.

– С ключ-камнем в Москве разберёмся, как на коронацию поедем.

Я согласно кивнул.

– Ну вот и ладушки. Давай ещё по одной и будем расходиться.

– Вы кое-что забыли, Алексей Петрович.

Бестужев подобрался, будто старый волк, и уставился на меня с прищуром.

– Ну?

– Речь шла ещё об одной услуге. Помните, называли пару имён?

Честное слово, я не собирался работать наёмным убийцей у Бестужева. Но один погиб вместе с Гагариным от взбесившейся «Эльфийской проказы», и я узнал его имя уже от Орлова. А вторым был Александр Шувалов, которого я убил, защищая Екатерину. Полагаю, Бестужев хотел ему отомстить за свой арест во времена царствования Елизаветы.

– Так ты же вроде отказался.

– С одной стороны да, с другой, – я улыбнулся, – они ведь умерли. Вы свой прибыток получили, можете и меня отблагодарить.

Старик пожевал губами, подумал и вздохнул.

– Денег – не дам.

– И не надо, Алексей Петрович, никаких денег.

– А чего же ты хочешь тогда?

– Ходят слухи, – я откинулся на спинку стула, – что Екатерина Алексеевна хочет назначить меня на некие должности.

– А ты, стало быть, хочешь повыше этих? Так попроси Катьку, она не откажет.

– Наоборот, Алексей Петрович. Я хочу, чтобы вы не дали меня назначить ни на одну из них.

Уж на что Бестужев умел контролировать мимику, но тут он не сдержал крайнего удивления.

– Даже так?! Кхм…

Он налил себе полный бокал и, не чокаясь, залпом выпил до дна.

– Первый раз о таком просят. Ей-богу, думал меня никто поразить не сумеет, а ты вона как вывернул.

Бестужев задумчиво принялся копаться вилкой в вазочке с красной икрой.

– Экую, братец, ты мне задачу задал.

– Вы поможете?

– Помогу, – он засмеялся, – аж самому интересно эдакое сделать. Не врага должности лишить, а друга не дать назначить. Хитро, ох хитро выходит! Порадовал старика головоломкой. Я даже спрашивать не буду, зачем оно тебе надо. А теперь давай по одной, и побегу, меня ещё другие люди ждут.

* * *

В отличие от Бестужева, Шешковский явился рано утром.

– Безмерно рад видеть вас живым и здоровым, Константин Платонович!

– И я вас, Степан Иванович. Надеюсь, ваших близких не коснулась мясорубка, которая здесь творилась?

– Бог миловал, – он улыбнулся. – У вас в имении тоже всё в порядке, мы проследили за этим, как и обещали.

– Чудесно!

– Также хотел сообщить, что на телеграф выделены дополнительные ассигнования. Линия между Петербургом и Москвой действует без сбоев, но пока только для государственных нужд.

Почти полчаса Шешковский вещал о телеграфной сети и планах на её счёт. Я слушал, кивал, но в конце концов не выдержал.

– Степан Иванович, вы же ко мне пришли не за тем, чтобы всё это рассказывать. Переходите к сути, не надо ходить кругами.

Шешковский пожал плечами.

– К сути так к сути. Говорят, что вас назначают главой Тайной канцелярии.

– Кто говорит?

– Многие, Константин Платонович, – он бесцветно улыбнулся. – Очень многие. Мол, сразу после коронации выйдет указ о воссоздании службы под вашим началом.

– Ах вот оно что!

– Скажите, что вы планируете…

– Ничего.

– Простите?

– Я не планирую становиться главой канцелярии. Ни тайной, ни явной.

Шешковский посмотрел на меня с иронией.

– Мне казалось, у нас доверительные отношения, Константин Платонович. Не надо лукавить, я ведь…

– Дорогой мой Степан Иванович, вот уж с кем, а с вами я предпочитаю быть абсолютно откровенным. Мы давно знакомы, а вы подозреваете меня в каких-то махинациях. А ведь прекрасно знаете – я не желаю служить, хотя мог ещё при покойном Шувалове занять место своего дяди, если бы захотел. Ведь так?

Тайный канцелярист кивнул.

– Я не собирался и не собираюсь становиться штатным сотрудником службы. Сотрудничать, помогать – без проблем, я это уже и так делаю. Но возглавить? Боже упаси! Только этой напасти мне не хватает.

Судя по выражению лица, Шешковский впал в растерянность.

– Константин Платонович, я вам верю, без сомнения. Но о вашем назначении говорят в самых высоких кабинетах.

– Значит, они ошибаются. Вполне может быть, что это очередная интрига, где моё имя используют в качестве красной тряпки. И вот тут я бы вас попросил: не могли бы вы поискать, кто это делает?

– В таком разрезе, – Шешковский прищурился, – дело принимает совсем другой оборот. Да, конечно, Константин Платонович, я разузнаю, кто мутит воду. Благодарю вас!

Он откланялся и быстренько смылся из моих комнат. И только когда он оказался за дверью, я позволил себе улыбнуться. Нет, Екатерине не получится впихнуть мне Тайную канцелярию никоим образом. Быть цербером и пугать дворян вовсе не мечта всей моей жизни.

* * *

Был ещё один посетитель, явившийся в совершенно неурочное время. Точно в тот момент, когда Васька меня брил. Камердинер застыл, с ужасом в глазах уставившись на призрак Анны Иоанновны. А острая бритва в его руке замерла возле моего горла. Дёрнись он от испуга, и лезвие распороло бы мне шею от края до края.

– Василий, будь добр, подогрей воду, эта уже остыла.

К чести бывшего солдата-артиллериста, он точно следовал моим приказам. Поэтому сейчас он с остекленевшим взглядом взял тазик с водой и, чеканя шаг, ушёл в другую комнату. А я стёр полотенцем с лица пену, встал и поклонился мёртвой императрице.

– Доброе утро, Ваше Величество.

Призрачная женщина окинула меня тяжёлым взглядом и кивнула.

– Ты выполнил мою просьбу, некромант.

– Я всегда исполняю обещания.

– Хорошо. Я тоже сдержу своё.

Она подплыла ближе, буравя меня взглядом.