Заставляю себя не думать об этом больше, потому что это лишь провоцирует неуместную сейчас жалость. А мне нельзя себя жалеть, пока до дома не доберусь – рискую совсем раскваситься и лечь прямо на асфальт, умирать под холодным дождём.

«Соберись, Агата! Ты сильная! Ты справишься!» – повторяю себе, как мантру.

И мантра работает.

Ровно до тех пор, пока каблук моей туфли не проваливается в канализационную решетку, и не застревает там.

– Чёрт… – Шепчу через плотно сжатые зубы и дёргаю туфлю на себя.

Застряла конкретно.

– Вылезай же ты, дурацкая хреновина! – Снова дёргаю, приложив все оставшиеся силы и…

Победа!

Туфля у меня в руках. Однако, уже без каблука.

Мои любимые… Дизайнерские… Дорогущие! Помню, как откладывала деньги на эти туфли. Покупка была не блажью, а заслуженной наградой за старания, упорство и трудолюбие.

И это становится последней каплей…

Прижав раненую туфлю к груди, вою белугой. Редкие прохожие отшатываются и рассыпаются в стороны, но мне совершенно наплевать на то, как я выгляжу сейчас.

А выгляжу я, должно быть, как настоящая городская сумасшедшая.

– Да почему? Почему? Почему?! – Воздаю взгляд к небесам. – Чего ты хочешь от меня?! Чтобы я сдалась?! Я сдаюсь, слышишь? Сдаюсь!

Тугие дождевые капли лупят в лицо, больно припечатывают к коже. Ступня мёрзнет, и я поджимаю озябшие пальцы на ноге.

– Сдаюсь… – утыкаюсь лицом в свободную ладонь, размазывая остатки туши, смешанные со слезами. – Хватит дождя… Я сдаюсь.

И небо, будто услышав мои просьбы и мольбы, решает сжалиться – дождь перестаёт барабанить по моим плечам и макушке.

Убираю ладонь и задираю голову вверх, но взглядом упираюсь не в небо, а в чёрный зонт, раскрытый надо мной.

Медленно поворачиваюсь.

Глава 15

Агата.

Зависаю на долгие секунды.

– Так и будем стоять? – Марат недовольно поджимает губы. – Не май месяц.

Не могу заставить себя пошевелиться. Меньше всего я ожидала увидеть сейчас его!

А ведь он видел, как я унизительно рыдала, прижимая к себе туфлю, как нечто драгоценное. И слышал наверняка, как возносила молитвы отчаяния, адресованные кому-то сверху.

Шмыгаю носом.

– Ты что здесь делаешь?

– У меня тот же вопрос к тебе, – хмурая складка залегает между его бровей. – Пневмонию захотела? Острых ощущений не хватает? Могла бы просто постучаться в мою дверь, я бы тебе такие американские горки устроил, что за жизнь не забудешь! Ты посмотри на себя!

– А что? – Опускаю взгляд вниз.

Марат делает то же самое, жадно впиваясь глазами в чётко очерченные формы моего тела. Мокрое платье так прилипло, что буквально превратилось во вторую кожу.

Об этом я как-то не подумала…

– Столько извращенцев вокруг! Людей похищают, Агата! Женщин насилуют! А ты позволяешь себе вот такие выкрутасы!

– Я гуляла! – Вздёргиваю подбородок гордо.

– Вот и дура! – Стучит кулаком по своей черепушке. – Как знал, что нужно было машину брать.

– Ты меня искал?

– Нет! – Рявкает. – Делать мне больше нечего! Но скажи спасибо, что я случайно тебя нашёл!

Он качает головой так, словно перед ним стоит неразумный ребёнок, требующий как минимум порки. Впихивает в мои онемевшие от холода пальцы зонт и стягивает с себя плотный пиджак. Накидывает на мои плечи.

Пиджак тоже мокрый, но согрет изнутри теплом его тела. Приятно и хорошо становится, и от тяжёлого кайфа я готова прямо тут завалиться, лишь бы не тащиться больше никуда.

Марат с неудовлетворением разглядывает моё лицо. Выдёргивает туфлю из моих рук и присаживается, помогая надеть.

– Губы синие. Сама белая. Босиком. Почти голая. Агата, у тебя мозг есть?

– Есть…

– Почему не пользуешься?!

– Я, вообще-то, хотела…

– Хотела она, – перебивает и резко подхватывает меня на руки.

Взвизгиваю от неожиданности.

– Марат, поставь! Я сама могу!

– Может она… Зонт держи. И молчи, Синичкина, – зло цедит через сжатые зубы. – Я сейчас такой неадекват, что лучше молчи.

И я молчу.

Сначала напрягаюсь инстинктивно как кошка, схваченная за загривок. Моё тело сопротивляется, но не от страха, а от ностальгического, острого чувства, что всё это уже было с нами, только в несколько ином антураже.

Тогда он носил меня на руках только с улыбкой на лице.

Сейчас же его губы сжаты в суровую линию, красноречиво определяющую мысли, что крутятся в его голове.

Терпкий мужской запах забивается в ноздри. Я без труда различаю в нём оттенки сандала с горечью свежего табака и дождя.

Марат перехватывает меня поудобней, ещё тесней прижимает к своей груди. Чувствую себя совсем хрупкой и уязвимой в его сильных руках.

Непослушные, негнущиеся от холода пальцы ищут тепла и ложатся на шею Марата сами. Плотно прилипают к его горячей коже.

Он всегда горячий, как доменная печь.

Я – холодная. У меня вечно ледяные руки и ноги. Помню, Марат говорил, что я лягушонок, и позволял мне греться от себя.

Вот как сейчас.

В ответ на мои прикосновения он лишь плотней сжимает челюсти, так, что желваки ходят.

Наверное, ему неприятны мои касания больше…

– Не ёрзай, Агатик, – шипит Марат и закрывает глаза.

Идём вслепую, по приборам.

– Марат, ты зачем зажмурился?

– Искры летят.

– Какие искры?

– Забей… – рычит глухо. – Ты можешь просто… Не знаю, просто замри, ладно? Хватит вот этого!

Либо я человеческую речь перестала понимать, либо действительно отморозила мозги, потому что последний диалог, полный туманных фраз, остаётся для меня полнейшей загадкой.

Позволяю себе немного расслабиться, укладываю голову на грудь Марата.

Моё сердце бьётся в самом горле.

Его же сердце стучит так, где нужно. Оно словно мотор – сильное, упрямое, мощное и немного дикое. И тело его могучее и крепкое.

Как же нужно девочкам иногда, чтобы их просто взяли на руки…

– Марат? – Чуть отстраняюсь, чтобы заглянуть ему в глаза.

– М? – Марат же на меня не смотрит вообще.

– Откуда ты здесь взялся?

– Искал корм для Клайда.

– Когда я уходила из ресторана, твоё свидание только началось. Ты что, бросил женщину, чтобы купить корм собаке?

Марат закатывает глаза с таким видом, словно тупей вопросов человечество ещё не знало.

– Свидание сорвалось, поняла? Я вернулся домой, корма нет. Пошёл в магазин у дома, но там тоже не оказалось. Тогда я пошёл… Агата, я вообще не обязан перед тобой оправдываться. – Вздёргивает с вызовом бровь. – Скажи спасибо, что я случайно оказался поблизости.

Кусаю губы.

Случайно купил квартиру напротив. Случайно оказался инвестором в проекте. Случайно выбрал для свидания тот же ресторан. Случайно нашёл меня под дождём в пяти кварталах от дома.

Что-то злодейка-судьба расщедрилась на случайности…

Однако я решаю благоразумно промолчать. Кажется, ещё немного, и он стряхнёт меня обратно на асфальт, а мне, честно говоря, очень даже приятно и тепло в его руках.

– Лучше ты расскажи, как оказалась на улице в дождь, да ещё и так далеко от дома.

– Ну, я слегка повздорила с таксистом… Не представляю, как так получилось. Я ведь совсем не конфликтный человек, ты ведь знаешь.

– Угу, – тянет со скепсисом. – Видимо, таксисту повезло, что у тебя в руках не оказался кофе.

– Ему повезло? Да он вышвырнул меня из машины среди улицы! Уехал с моей сумкой и пальто. А я ведь просто отказалась доплачивать за поездку!

– Иногда, Агатик, нужно быть гибче.

– То есть ты на его стороне?!

– Я на стороне благоразумия. И оказаться раздетой под холодным осенним ливнем – это полная противоположность понятию «благоразумие».

Обиженно пыхчу.

Ну и ладно! Пусть я не благоразумна, зато не предаю собственные принципы!

От мерного покачивания и тепла, исходящего от широкой грудной клетки, меня размаривает. Позволяю себе прикрыть глаза всего на секундочку, а распахиваю их уже тогда, когда слышу осторожный шёпот:

– Агатик, проснись.

Вздрагиваю.

Тревожно оглядываюсь, пытаясь сообразить, где нахожусь: знакомые стены подъезда, Олег, Маргарита Павловна…

Я дома!

Как же тепло тут! И как сухо!

– Отпусти!

Марат послушно ставит меня на пол.

Ноги, приняв на себя вес тела, подкашиваются. Хватаюсь за стену, а Марат поддерживает меня за талию с другой стороны.

– Стоишь?

– Стою, – фыркаю. – Я не такая уж немощная, как ты обо мне думаешь.

– Я о тебе вообще никак не думаю, – тоже фыркает.

Протягиваю Марату его пиджак.

– Спасибо за помощь, но знай, что это никак не повлияет на наши отношения.

– Ну что ты, Агатик? – Улыбается Марат плотоядно. – Я уже столько всего интересного для нас с тобой придумал, что просто не могу взять, и отказаться от этого.

– Отлично. Война продолжается.

– Сначала вылечи сопли. Надеюсь, хотя бы с этим ты справишься сама, или снова потребуется моя помощь?

– Да я в жизни больше помощи у тебя не попрошу.

– Вот и прекрасно! – Марат прожигает дыру в моём лице ядовитым взглядом. – Потому что в следующий раз я возьму с тебя плату!

– Не дождёшься ты моих просьб! Я лучше в канаве умру, настолько ты мне противен!

– Взаимно!

Резко развернувшись на пятках, расходимся к дверям своих квартир.

За моей спиной позвякивают ключи, а до меня только сейчас доходит ещё один досадный факт…

Моя сумка, вместе с телефоном, деньгами и ключами путешествует сейчас по городу, и хорошо, если всё осталось целым и невредимым.

Обречённо утыкаюсь лбом в полотно двери.

– Что, Агатик, нужна помощь? – Раздаётся полный злорадного удовлетворения голос бывшего мужа.

Глава 16

Агата.

– Заходи, – Марат распахивает дверь и ленивым жестом указывает внутрь квартиры.

В его вытянутую ладонь тут же врезается махровый нос. Великан, приплясывая на лапах, машет волосатым хвостом и поскуливает от радости встречи с хозяином.

Боязливо отступаю на шаг, вжимаясь в свою дверь.

Я? Туда?

Ни за что! Лучше сяду здесь и умру от воспаления лёгких, чем подойду к собаке.

– Не бойся, он безвреден, – закатывает глаза Марат. – Пока я не дам команду.

– Что ещё за команда?

– Фас.

Клайд, словно по мановению волшебной палочки, из восторженного мальчика, инфантильно виляющего хвостом, превращается в машину для убийств: грузное тело напрягается, морда обретает серьёзное выражение, а уши, мягко опущенные вниз, чуть подрагивают, вытягивая из воздуха настораживающие звуки.

– Он нападёт… – Шепчу испуганно. – Он сейчас на меня нападёт…

– Клайд регулярно занимается с кинологом и способен различить потенциальную угрозу.

– А я – не угроза?

– Для хрупких и стеклянных вещей в доме – да. Для нас с Клайдом – сомнительно. Хотя, с твоим умением устроить катастрофу на пустом месте…

– Я не устраиваю катастроф, ясно? Я… – затыкаюсь, когда Клайд делает пару тяжёлых шагов вперёд.

Мысли в голове мгновенно перемешиваются, превращаясь в кашу. Горячее влажное дыхание щекочет моё колено, а скользкий язык, оставляя щедрую порцию слюней, проходится по коже.

Мир перед глазами вращается, сердце пускается в галоп, а на лбу проступают капли холодного пота. Зажмуриваюсь. Я почти невменяема. Сползу вот-вот по стеночке с сердечным приступом.

– Клайд, фу! – Словно через вату раздаётся строгий голос Марата. – Понимаю тебя, приятель, но нам так нельзя. Нельзя пока. Фу. Агата? Агата, слышишь меня?

Спустя несколько долгих мгновений решаюсь медленно открыть глаза.

Пса в поле моего зрения больше нет, однако это не отменяет того факта, что он ходит где-то рядом.

– Вызови слесаря, – тихо прошу и пальцами массирую виски. В них всё пульсирует, долбит.

– Вызову. Входи, дождёмся у меня.

– Нет-нет, я здесь лучше…