Я тронулся и почти сразу оказался в жутком мире, где землетрясение и не собиралось останавливаться. Машину замотало из стороны в сторону. Змей опять медлил, заставляя нас с супругой переживать не лучшие моменты. Я взял Лялю за руку, чтобы немного успокоить. Она будто отсутствовала, переживая тяжелую ситуацию в глубине души.

– Мы найдем Дарика, – произнес я уверенно. – Это не так сложно.

– А если они захотят нам отомстить, мучая его? – Супруге в голову лезли самые страшные мысли.

– Мы найдем его раньше, чем они успеют что-нибудь предпринять. Не накручивай себя. Ты должна оставаться трезвомыслящей, чтобы не усугублять ситуацию. – Я поднес ее руку к губам и поцеловал в пушок. – Антош, ты обещал?

Змей промычал что-то нечленораздельное, снова заставив нас переживать по поводу землетрясения. Земля вокруг ходила ходуном. Деревья валились наземь рядами, вывороченные с корнями. В воздухе носился тяжелый запах вырвавшихся из-под земли вулканических газов. Наконец змей очнулся и скомандовал:

– Вперед.

Я мгновенно отреагировал на его приказ. Машина дернулась и полетела в образовавшийся перед ней разлом. Антош успел среагировать, выбросив нас на склон холма, чтобы облегчить удар. Он все равно оказался достаточно сильным. Мы все подпрыгнули. Благо Ляля и я успели пристегнуться. Левое переднее колесо не выдержало удара, лопнуло и забило лохмотьями покрышки. Машину резко бросило влево, но я успел ее поймать и выровнять. Руль рвался из рук, пытаясь увести внедорожник с прямой траектории. Я дернул ручник и переключился на первую. Машина взвыла, стала резко, но не опасно тормозить и остановилась.

Вокруг нас поднялась пыль. Дальше ехать с пробитым колесом было невозможно.

– Ты как? – спросил я у супруги.

– Нормально, не ударилась.

– Антош, а ты как? – окликнул я змея.

Он не ответил. Мы с Лялей испуганно переглянулись, отстегнулись, вылезли из машины и открыли задние дверцы. Антош лежал без сознания на спинке заднего дивана. Из головы, рассеченной на теменной части, капала ярко-алая кровь.

– Твою мать! – в сердцах выругался я.

Ляля тихо заплакала и села на землю. Я полез искать в машине аптечку, надеясь, что требования к эксплуатации автомобилей в других мирах не слишком отличаются от земных, и оказался прав. В багажнике нашел пластиковую коробочку с красным треугольником, в которой лежали бинты, пузырьки и разные таблетки. Подал коробку супруге:

– Найди тут нашатырь, приведи змея в чувство, а потом перевяжи ему рану, а я пока поменяю колесо.

Мне хотелось верить, что занятие отвлечет ее от тяжелых мыслей так же, как и меня. В багажнике под полом лежало полноценное колесо с внедорожным протектором и весь инструмент, необходимый для его замены, домкрат и баллонный ключ. Ляля возилась со змеем, а я менял колесо. Помимо пробитой резины оказались повреждены еще и рычаги. Меня не волновало, что машина станет не такой управляемой. Хотелось скорее продолжить путь, чтобы найти сына. У меня уже начало складываться ощущение, что погоня будет совсем непростой, хотя с самого начала казалось иначе. Я уже привык к тому, что наши операции по выявлению и нейтрализации опасных иномирцев проходят достаточно быстро и всегда удачно, а тут все пошло не так.

Антош заохал и застонал, придя в себя.

– Жорж, Антош очнулся! – выкрикнула из салона супруга.

– Я слышу. Скорее приводи его в чувство. Я через минуту закончу с колесом.

Змей выбрался из салона раньше, чем я закрутил последний болт.

– Жорж, а я что-то не помню: как мы тут очутились? И почему у меня так сильно болит голова? У тебя нет выпить?

Его чешуйчатая физиономия, не склонная к проявлению эмоций, тем не менее выражала сильное страдание.

– Выпить нет, прости. Ты возглавил погоню за нашим сыном, которого украли бродяги прямо из дома моих родителей. Помнишь?

Антош поводил глазами, затем уставился на меня.

– Нет.

– Ты хорошо приложился головой, наверное, у тебя отшибло память. – Я вздохнул и бросил на землю баллонный ключ. – В самый неподходящий момент.

– Как украли? Дарика украли? Кто? Зачем? – Кажется, Антош полностью выбыл из игры.

Все, что давало нам преимущество, бестолково хлопало глазами и задавало ненужные вопросы. Нам с Лялей теперь оставалось надеяться только на свои силы. Я тоже кое-что умел, но в свете открывшихся умений похитителей заметать следы особо рассчитывать на себя не приходилось.

– Полезай в салон, Ляля тебя пристегнет, – попросил я змея.

Он забрался и лег на диван. Супруга пристегнула его двумя ремнями. Я сел за руль и закрыл глаза, пытаясь вознестись над ситуацией, рассмотреть ее не как отец, переживающий за сына, а как сторонний наблюдатель, взирающий издалека. Это оказалось не так просто. Личные переживания – это тебе не волнение за судьбу многомиллионного Транзабара, они гораздо ближе. Сознание не хотело очищаться, возвращаясь к мыслям о сыне. Я представил себе циферблат часов с секундной стрелкой, и стал «ти́кать» вслед за ней. Тик-тик-тик. Примерно на тридцатой секунде мне удалось покинуть тело и увидеть мир со стороны.

Формой он был похож на колокол, но из мягкого податливого материала. Я осмотрел его внимательно в тех местах, где он опирался о землю, и нашел едва заметную неровность, оставленную после себя похитителями. Еще пара минут, и она могла затянуться бесследно. Не открывая глаз, завел машину и поехал. Открыв глаза, я запросто мог потерять направление. Машина засвистела, заскрипела, сопротивляясь прямолинейному движению из-за поврежденных рычагов и, как следствие, вывернутого колеса. Мы снова оказались в мире, уничтожаемом землетрясением, и не останавливаясь направились к едва заметному выходу. Я не открывал глаза, чтобы не испугаться и не потерять настрой. По тому, как Ляля сжала мою руку, догадался, что дорога перед нами не очень.

Мы пролезли в сквозящую «дыру» вовремя. Она захлопнулась сразу после того, как машина ее миновала. Следующий мир оказался без подвохов, к тому же оставленные следы были свежее, чем в прежнем. Не задерживаясь лишней секунды, проскочили его, потом следующий и еще один. У меня неплохо получалось гнаться за похитителями. Одного я не мог понять: мы быстро догоняем табор или только увеличиваем разрыв? Антош умел видеть ситуацию гораздо шире и глубже, проницая ее на несколько миров сразу. Поэтому голова у него и оказалась слабым местом, повредившись от рядового удара.

– Осторожно! – выкрикнула Ляля.

Я открыл глаза в тот момент, когда машина, не вписавшись в поворот, влетела в дерево. Скорость была невысокой, поэтому удар получился несильным. Нас только дернуло и прижало ремнями. Из-под капота засвистел пар. Обернулся посмотреть, как перенес удар змей, и обнаружил его без сознания.

– Приплыли! – произнес я с чувством и отстегнулся. – Дальше пешком. – Посмотрел на беспомощного змея и добавил: – Или ползком.

– Жорж, давай мы его оставим, а сами пойдем дальше, – предложила Ляля. – Он придет в себя и вернется домой.

Она очень боялась, что мы навсегда потеряем след похитителей сына. Я тоже опасался этого, но верил, что кроме примитивного способа бежать по следу, как гончая собака, есть более умные методы найти бродяг. Чутье подсказывало, что они – как раз специалисты в убегании от прямолинейной погони.

– Надо дождаться, когда Антош очнется, и проверить, помнит он, как ходить по мирам, или нет. Только представь себя на его месте: одна, ничего не помнишь, вокруг все чужое. Он тут же сойдет с ума, а на нас будет висеть это преступление.

– Но как же Дарик? – Ляля прижала ушки к голове.

Я не удержался, привлек ее к себе и поцеловал несколько раз.

– Мы найдем его. Мы никогда не остановим поиски. Нужно только собраться с мыслями. Похоже, бродяги – опытные зайцы и могут нас самих заманить в ловушку, если будем тупо бежать по их следу.

– Они убьют Дарика, чтобы отомстить нам! – не унималась Ляля.

– Зачем его убивать? Они поймут, что он их вида, и решат воспитать под себя. Ты же знаешь, как бродяги любят красть чужих детей и выращивать из них попрошаек.

– Сын забудет нас и перестанет считать родителями. Поймет, что он один из них и должен жить вместе с ними и как они.

– Не придумывай. Дарик уже взрослый, чтобы понимать, кто его родители, а уж тем более осознанно сравнить ту жизнь, которая у него была, и которую предлагают. Разве ему захочется всю жизнь провести по кибиткам, по дорогам, без дома, без цели, без компьютера?

– Не знаю. – Ляля шмыгнула носом. – Вдруг у него бродяжничество на генетическом уровне?

– Хватит предполагать. Так ты себя вгонишь в депрессию.

– Пи-и-ить, – попросил очнувшийся змей.

Я полез в бардачок и нашел в нем бутылку. Проверил на язык – обычная вода.

– Держи, – протянул ее змею.

Тот широко открыл рот и ждал, когда я залью ему. В его безразмерную пасть ушла вся бутылка.

– Кончилась, – сообщил я ему, чтобы он закрыл рот. – Как ты? Память вернулась?

– Вроде. Мы искали Дарика? – спросил он неуверенно.

– Да. Похитители подсовывали нам миры-ловушки, чтобы мы отстали, и мы отстали.

– В администрации не знают, что я сегодня не выйду на работу. Археорис запишет мне прогул.

– Да пошли они куда подальше! – не выдержала Ляля. – Как ты можешь говорить об этом?!

– Прости, прости, – примирительно произнес змей. – Ерунда. Я разработал инструкции на все случаи, так что там вооружены даже в мое отсутствие.

– А у тебя есть инструкция, как нам скорее найти сына? – спросила кошка.

– Нет. До сего момента я сталкивался лишь с теми, кто, наоборот, нападал, а не сбегал. Тут надо думать.

– Я тоже так считаю, Антош, но только времени раздумывать у нас немного.

– Ох, как болит голова, – застонал змей. – Мне бы таблетку.

– Тут много таблеток всяких, но черт его знает, которая от головы поможет. – Я вывернул на сиденье перед змеем содержимое аптечки.

Антош кончиком хвоста переворачивал упаковки, чтобы прочитать на неизвестной письменности предназначение препаратов, но вскоре бросил бесполезное занятие.

– Пузырек открой, – попросил он меня, придвинув небольшой стеклянный флакон с прозрачной жидкостью.

Я открыл и дал понюхать змею.

– Похоже на спирт, – предположил он. – Три капли на рану, остальное внутрь.

– А если он метиловый или муравьиный? – Не хватало нам еще лечить его отравление!

– Это этиловый, мой нос никогда не путает. Ляля, смочи мне повязку на голове, – попросил он мою супругу.

Она исполнила его пожелание. Змей зашипел от боли, поблагодарил и открыл рот. Ляля вылила ему весь пузырек в пасть. Антош проглотил и закашлялся, затем произнес осипшим голосом:

– Лекарства вкусными не бывают.

– Дай бог, чтобы оно тебя вылечило, – искренне пожелал я.

Нам пришлось ждать минут пять, пока спирт начнет действовать. Глаза у змея заблестели, осанка выпрямилась. Антош глубокомысленно уставился в разбитое боковое окно.

– Что ты придумал? – не выдержала Ляля.

– Пока ничего. Я только пытался мысленно проследить их маршрут, – ответил он.

– Это нам поможет их догнать? – Меня уже трясло от его немногословности.

– Вряд ли. Они заготовили столько ловушек, что мы непременно погибли бы в какой-нибудь из них. Нас ждал потоп, поля ядовитых растений, тонкий лед с ненасытными чудовищами под ним, болотные топи и еще уйма всяких смертельных ловушек. Погоня была глупой затеей, теперь это очевидно.

– А что не очевидно?

– Попытаться предугадать мир, в который они собираются, и попасть в него раньше них, – предложил змей.

– Это возможно? – В голосе Ляли слышалось сомнение.

– Шансы минимальны, – признался змей. – Но в процессе выбора ими миров можно найти закономерность, нужно только подольше наблюдать, чтобы повысить точность.

– Это все очень туманно, Антош, – признался я. – Предугадывать появление кого-то в конкретном мире из бесконечного количества миров – по теории вероятности на это понадобятся миллионы лет. У нас их нет.