Чуть наклонившись вперёд, Ванда послала метлу в полёт. Не стоило задерживаться с доставкой такого важного заказа – иначе Буся окажется прав. Снова. И заказчик разочаруется. А если в ней, в ведьме‑недоучке, разочаруется сам Волшебник Мороз, то на репутации можно ставить крест: не видать ей больше важных заказов!

Поэтому Ванда сосредоточилась и изо всех сил старалась лететь, соблюдая все правила полетов в воздушном пространстве над городом. Когда под ними показалась площадь перед резиденцией Мороза, Ванда громко крикнула – специально для Буси:

– Приземляемся!

Предупредив Бурю, она сделала крайне эффектный – и абсолютно ненужный – вираж и врезалась в большой, на вид самый пушистый сугроб у парадного входа в Резиденцию главы Снежегорска.

Буря успел взлететь в самый последний момент. Он уселся на ветку близстоящей ёлки и принялся отряхивать перья с видом глубоко оскорбленного достоинства.

– Я же говорил. Иди пешком.

– Зато весело! – рассмеялась Ванда, ни на секунду не расстроившись из‑за ворчания друга. Вместо того чтобы тратить время на уныние, она выбралась из снега и отряхнула свитер с ужасно криво вывязанным оленем. – Здесь никто так не приземляется, так что нас запомнят надолго. Не унывай! Всё, пошли, Буська! Нас ждет великий волшебник!

Она даже представить не могла, насколько грандиозным окажется тот хаос, который принесет с собой – на подошве своих красивейших валенок с вышитым зимним узором и в потрепанной сумке, где спокойно лежал эликсир.

Глава 2. Снотворное для начальства и другие мелкие неприятности

Артём, рассказывая Морозу об обязательных мероприятиях на день, внимательно следил за часами. Курьер запаздывал уже на три минуты. Ещё две – и можно будет оставить улитку на мётле без оплаты за доставку. А сам эликсир и так оплачен.

Стрелка часов сделала круг, отсчитала половину ещё одного, и, когда Артём уже набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы обличить курьера в опоздании…

В этот самый момент дверь в кабинет с грохотом распахнулась.

На пороге стояла она – вся в снегу, с растрёпанными рыжими волосами, в огромном свитере и с горящими энтузиазмом глазами. На её плече сидела небольшая полярная сова с самым невозмутимым видом. Невозмутимее Артём встречал только у бухгалтера, который каждый месяц в день сдачи ведомости по зарплатам совершенно нагло плакался перед Морозом, что денег нет. Совсем нет. Вообще нет и не предвидится.

– Ванда Забавушкина, служба доставки «Мгновенное чудо»! – выпалила девушка, запыхавшись. – Привезла эликсир! Самый срочный заказ!

Артём медленно поднял на неё взгляд. Его мозг, привыкший к тому, что у хозяина всё систематизировано и разложено в жизни по полочкам, дал сбой. А всё потому, что он впервые встречал само воплощение хаоса – в лице одной‑единственной ведьмочки.

Но точно хаос. Потому что он увидел:

Первое – прилипшую к щеке рыжую прядь. Кто вообще может ходить с таким гнездом на голове и не пытаться его усмирить? У Артёма даже кончики пальцев зазудели: так захотелось сначала проверить, в порядке ли его волосы, а затем подойти и убрать этот рыжий мазок с бледной кожи щеки.

Второе, что никак не укладывалось в его голове и привлекло внимание, – длинный шнурок на нелепом валенке с вышитыми снежинками. Шнурок. На валенке. Развязанный!

И самое главное – маленький хрустальный флакон, который девушка держала в руке! Просто держала, небрежно покручивая стеклянный сосуд в ладони. А должна была держать его в защитном контейнере – как предписывала инструкция № 7‑Б по транспортировке магических субстанций!

Весь тот воздух, который Артём приготовил, чтобы объявить об опоздании курьера, сейчас вышел со свистяще‑возмущённым:

– Вы…

Но было уже поздно.

Волшебник Мороз, обрадованный, что его заказ доставлен и праздник теперь точно спасён, поднялся из‑за стола и широко шагнул навстречу ведьмочке. Ванда, испугавшись его стремительного движения, отшатнулась. Её помело, прислонённое к косяку, со скрипом упало. Буря, из‑за этого неожиданного звука испуганно взмахнув крыльями, заставил Ванду отшатнуться теперь уже в другую сторону. И та, пытаясь удержать равновесие, разжала пальцы.

Флакон описал в воздухе изящную дугу и приземлился прямиком на макушку Великого Распорядителя Зимних Праздников.

Тишина повисла в кабинете ненадолго. Её нарушил мелодичный звон бьющегося хрусталя.

Фиолетовая жидкость высокохудожественно разлилась по белоснежной бороде Мороза, брызнула ему в лицо. Несколько капель попали в приоткрытый от удивления рот… Он заморгал, гулко сглотнул и неожиданно покачнулся.

– Ой, – сказала Ванда, распахнув от ужаса глаза при виде случившейся оказии.

– Вот именно, – мрачно заключил Буря, приземляясь на ближайший стеллаж. – «Ой». Опять!

Волшебник Мороз смотрел на них пустым взглядом, медленно хлопая ресницами. Очень медленно.

– Снегирёв… – пробормотал он. – Планы поменялись. В график на ближайшие дни нужно записать… сладкие сны…

И он рухнул на свой кожаный диван с таким видом блаженства, будто его только что избрали Почётным Морозом Вселенной. И это ещё повезло, что диван здесь вообще был! Если бы дело происходило в кабинете Снегирёва, Мороз упал бы на ледяной пол, а не на мягкую обивку крепкой мебели.

Артём стоял, не двигаясь. Его мир, состоящий из графиков, отчётов и протоколов, только что рухнул с тем же хрустальным звоном, что и флакон.

– Что… что это было? – выдавил он, глядя на Ванду с таким ледяным ужасом, что даже Буря предпочёл спрятать голову под крыло, чтобы не видеть катастрофы, надвигающейся на его непутёвую ведьмочку.

Ванда, поняв, что из‑за её неловкости всё пошло как‑то криво, а вышло и вовсе боком, побледнела, словно снег за окном, и мелко задрожала. Из‑за этого веснушки на её носу стали заметнее – и отчего‑то привлекли внимание Снегирёва. Он так и смотрел на эти крошечные следы от поцелуев солнышка, пока курьер шарашкиной конторы «Мгновенное чудо», заикаясь и натягивая на ладошки рукава широкого свитера, пыталась ответить:

– Э‑эликсир Праздничного Настроения… – прошептала она.

– Номер заказа?

Его голос был тихим и страшным. Сухим. И каким‑то… будто лёд трескался. А ты стоишь посреди огромного озера и понимаешь: этот треск не несёт ничего хорошего. Совсем ничего! И непонятно, то ли ложиться и молиться на удачу, то ли всё же пытаться бежать, хотя понимаешь, что бежать‑то, собственно, и некуда.

– А‑134… – выдавила Ванда и, взяв себя в руки, лихорадочно начала искать доказательства в своей сумке. Она достала смятый бланк и протянула Артёму.

Артём быстро прочитал заполненный бланк с подозрительно‑розовым пятном по центру. А когда понял, что именно прочитал, выражение его лица стало абсолютно каменным.

– Забавушкина Ванда Романовна, – произнёс он, и каждое слово жалило ледяной иглой, – согласно этому бланку вы только что вручили Великому Распорядителю не «Эликсир Праздничного Настроения», а снотворное высшей категории мощности «Вещий сон», предназначенное для усыпления разбушевавшегося Снежного Человека. Эффект длится от семи до четырнадцати дней.

Ванда сглотнула. В кабинете было так тихо, что слышалось, как за окном падают идеальные по форме и пушистости снежинки.

– То есть… – медленно проговорила она, – праздник… под угрозой?

– Праздник, – Артём чеканил слова, подходя к ней так близко, что Ванда почувствовала исходящий от мужчины холод, – не «под угрозой». Он будет отменён. Хотя, может быть, в вашей сумке есть антидот?

Ванда беспомощно покачала головой. Какой антидот? Она пришла в отдел выдачи заказов, ей передали бланк и эликсир, сказали адрес – и она полетела. Кто бы ей доверил сразу два флакона? Все ведь знали: Забавушкина способна на что угодно – кроме точного выполнения требуемого. А в этот раз она даже не виновата… Наверное.

– Я… я могу его разбудить! – вдруг оживилась она, хватая своё помело. – Заклинанием бодрости! Я его вчера выучила!

– Нет! – хором крикнули Артём и Буря.

Но было поздно. Ванда, сосредоточенно наморщив лоб, ткнула метлой в сторону спящего Мороза и громко скомандовала:

– Стимулус Пробудиус!

Из кончика метлы вырвалась жалкая искорка, чиркнула по дивану и подожгла его.

Артём, не меняя выражения лица, щёлкнул пальцами. С потолка с шипением свалилась небольшая, но какая‑то вся такая грозная туча и излилась на тлеющую обивку ледяным душем.

Наступила пауза. Если бы Ванда кому‑то сейчас рассказывала прогноз погоды, то уверенно вещала бы: в кабинете Великого Мороза наблюдается повышенная влажность, что может привести к туманам; кроме того, на этом фронте предвидится повышенное атмосферное давление. В общем, в кабинете неожиданно стало влажно. Очень явственно чувствовался и запах дыма, и напряжение, исходящее от высокого темноволосого, очень строгого мужчины, который даже не представился, но уже явно испытывал жгучее желание как‑то навредить одной молодой, немного неуклюжей ведьмочке!

– Буря, – тихо сказала Ванда, глядя на своего друга и даже как‑то обречённо шаркнув модным валенком по лужице, натекшей с обуви, – кажется, я всё испортила.

– Поздравляю! – ответил сова, закрывая свои большие выразительные глаза. – Только скажи мне, почему ты такая умная и тихая уже после того, как что‑то портишь? Ванда?! Ну почему в твою голову многие прекрасные, умные мысли приходят только чтобы там потеряться, а иногда и чтобы умереть?! Беда моя рыжая.

Артём медленно включил свой планшет, выполненный изо льда и магии. Его пальцы летали по поверхности, вызывая десятки окон. Заместитель Мороза что‑то искал. А так как он был очень упорным, то, конечно же, нашёл.

Артём поднял голову, и его строгий, осуждающий взгляд снова уперся в Ванду.

– По статье семь, пункт «В» Устава Волшебной Администрации, в случае непреднамеренной нейтрализации высшего должностного лица виновник чрезвычайного происшествия привлекается к исправительным работам до полного устранения последствий, – он сделал паузу, впиваясь в Ванду взглядом серо‑стального цвета. – Забавушкина Ванда Романовна, отныне и до того момента, как Великий Распорядитель проснется, вы и ваша… птица… переходите в моё полное распоряжение. Поздравляю. Теперь от вас зависит, состоится ли большой зимний праздник или нет. Ну что, как вам быть в роли источника чрезвычайного происшествия? Уже начинаете почивать на лаврах?

Ванда посмотрела на спящего Мороза, на залитый водой диван, на суровое лицо Артёма и на свою сову, которая смотрела на неё с немым укором. В голове у неё пронеслись картинки: разгромленная квартира после попытки сотворить заклинание уборки; сбежавшие из зоопарка пингвины, которых она по ошибке вызвала заклинанием для вызова такси с черно‑белыми «шашечками»; лицо начальника в службе доставки, когда она вручила ему вместо отчёта коробку с конфетами – перепутала, случайно.

Пожалуй, её вообще должны были назвать коротким и ёмким именем ЧП, чтобы все, кто с ней сталкивался, буквально с момента знакомства были предупреждены об опасности.

«Буря прав, – с тоской подумала она. – Я – катастрофа. Ходячая. И теперь приставлена к самому красивому и самому строгому мужчине, которого я только видела в жизни, чтобы разрушить последний шанс на проведение праздника. Не справедливо!»

Она глубоко вздохнула, подняла подбородок и посмотрела Артёму прямо в глаза. Если уж быть катастрофой, то стойкой.

– Хорошо, – сказала она. – Я во всём виновата. И я всё исправлю. С чего начнём, начальник?

Артём, который явно ожидал истерики, оправданий или даже слёз, на секунду смутился. Эта девушка была непредсказуема: порывиста, немного резка в движениях и при этом определённо неуклюжа. Оставить её в резиденции во время подготовки главного праздника в году? Дурацкая идея, самая дурацкая из всех, что когда‑то приходили Артёму в голову. Но слова уже были сказаны, и, кажется, это было хуже, чем срыв очередного графика.