– Значит, похищение. – Озрик поднялся со стула, вытряхнул на пол лук, встряхнул пустой мешок и раскрыл его перед Фейрим. – Прошу.

Фейрим успела лишь усмехнуться, когда дверь в ее кабинет резко распахнулась.

На пороге появилось новое метеорологическое явление. На этот раз оно приняло форму небольшого шторма.

– Меня уже тошнит от идиотов в отделе исследований и инноваций, – бушевал шторм.

Этим штормом оказалась пожилая Целительница, темнокожая, седовласая и пылающая гневом.

Фейрим подскочила. Ее надменность сменилась нервозной покорностью. Озрику стало любопытно: она выглядела намного более напуганной, чем во время их беседы.

Фейрим склонилась в глубоком поклоне, прижав руку к сердцу:

– Целительница Занти.

Целительница ворвалась в кабинет в облаке белых одежд. В кулаке она сжимала скомканное письмо и потрясала им в сторону Фейрим.

– Отказ от глупцов из отдела исследований и инноваций.

– Нет.

– Да.

По резкому акценту Целительницы Озрик предположил, что та родом из Стратклайда^[8].

– По какой-то надуманной причине. Оказывается, наше предложение не соответствует приоритетам их программы финансирования. Вы слышали когда-нибудь такую чушь? Мы переживаем пик эпидемии. А нам предложили подать заявку на ее следующем витке. Я уже подумываю заразить Вулвича оспой. Возможно, тогда он бы понял, почему это так важно. Научился бы сопереживать, когда сам покрылся струпьями. Жаль, что заразиться могут только дети…

Занти оборвала фразу, принюхалась и спросила:

– Почему здесь пахнет луком?

Осматриваясь в поисках источника отвратительного запаха, она заметила Озрика. Ее взгляд скользнул от его плаща к куче луковиц у его ног.

– И кто же это? Новый могильщик?

– Нет, – ответил Озрик, – я не чертов могильщик. Бабуля, вы срываете переговоры, так что, если не возражаете…

– Переговоры? По какому поводу? – Занти повернулась к Фейрим: – Этот человек только что назвал меня бабулей?

Кажется, Фейрим очень смутилась.

– Мне так жаль. Понятия не имею, кто этот человек. Он как-то проник внутрь. Предлагал взятку, чтобы я согласилась его лечить. А теперь угрожает похищением с абсурдной, если быть честной, неумелостью. Хранители быстро с ним расправятся.

– Попросите их быть поаккуратнее, – сказала Занти, изучая Озрика так, будто он был куском мяса. – В анатомической лаборатории пригодится еще одно тело. Нам не хватает взрослых мужчин.

– Обязательно. Хоть какая-то от него будет польза.

– Прошу прощения, – возмутился Озрик.

Фейрим проигнорировала его. Она снова повернулась к Занти:

– Вы уже сообщили новости Элоди?

– Еще нет. Это ее уничтожит. Мне не удастся убедить других Глав продолжать тратить на ее исследования наши резервы. Я не понимаю – один за другим отказы от пяти финансовых организаций в разгар такого кризиса, а главам Королевств и дела нет.

Целительницы разговаривали друг с другом, а Озрик никогда еще не чувствовал себя таким незначительным. Миссис Парсон следовало предупредить его, что Целители невменяемы настолько, что административные вопросы ставят выше собственной неминуемой смерти.

– Простите? Ау? Я все еще здесь, – заявил о себе Озрик, помахав Фейрим из-за округлого плеча Занти. – Все еще планирую похитить вас, кстати. И теперь мне придется убить и эту пожилую даму, поскольку она стала свидетельницей нашей беседы. Надеюсь, вы счастливы.

– Убить меня? – спросила Занти.

Она запрокинула голову и расхохоталась. Фейрим уставилась на Озрика, высоко подняв брови в недоумении.

– Он не в своем уме, не так ли?

– И мне так показалось за время нашего короткого знакомства, – заметила Фейрим.

Озрик задумался, не стоит ли ему убить их обеих за проявление такого неуважения.

Целительницы продолжали беседовать так, будто его здесь не было.

– Мне любопытно, и о какой же сумме взятки шла речь?

– Двадцать миллионов. Как раз на то, чем занимается Элоди, – ответила Фейрим.

– Двадцать миллионов. Чтоб меня, борода Одина^[9].

– Понятия не имею, откуда у него могут быть такие деньги. И существует ли эта сумма на самом деле. – Один из эполетов Фейрим приподнялся, когда она в сомнении пожала плечами.

– Заманчиво, особенно в свете происходящего, – заметила Занти, демонстрируя письмо с отказом.

Морщины на ее лице будто изменили положение, придав ему расчетливый вид.

– Он отказался показывать мне руки, – подчеркнула Фейрим.

– Что ж. Он определенно слишком умен, чтобы быть Жнецом, но слишком глуп, чтобы быть Тенью. Возможно, он Командор? Нет. Иначе он бы уже завладел одной из нас.

– Неважно, кто именно. Я бы все равно отказалась.

Занти свернула письмо в трубочку и, задумавшись, постучала ею по губам.

– Если у него на самом деле есть деньги…

– Он определенно из тех, кто выбрал один из Темных Путей.

Занти отмахнулась от Фейрим таким же пренебрежительным жестом, каким сама Фейрим отмахнулась от Озрика.

Фейрим заморгала, в недоумении уставившись на нее:

– Целительница Занти, разумеется, вы не рассматриваете…

Та повернулась к Озрику, наконец признав его существование.

– У вас есть двадцать миллионов золотом? – спросила она, выговаривая каждое слово с особой тщательностью, будто разговаривала со слабоумным.

Озрик подавил досаду.

– Да.

– В самом деле? Черт. Почему бы и мне не выбрать другой Орден, – захихикала Занти.

Фейрим, очевидно, ситуация не казалась смешной. Она пребывала в недоумении.

– И вы можете доставить эту сумму в наши хранилища к пятнице?

– Да, – ответил Озрик.

– Почему вы обратились именно к Целительнице Фейрим?

– Мне сказали, что она отлично разбирается в том, как работает сейд.

– Так и есть.

– И что в этом нет никого лучше ее.

– Никого.

Занти подошла к Озрику и встала перед ним. Почтенный возраст пригнул Целительницу к земле, округлил плечи, покрыл лицо паутиной морщинок. Она рассматривала его с толикой жалости.

– Так, значит, у вас проблемы с сейдом. Бедный мальчик.

Выбранное ею прилагательное удивило Озрика. Никто никогда не говорил ему подобного, не называл бедным.

– Понимаю, в каком вы отчаянии. Аурианна в самом деле тот специалист, который вам необходим.

– Но я не занимаюсь лечением тех, кто выбрал Темный Путь, – возразила Фейрим.

– А разве он один из них? Этого мы не знаем. Мы же не видели его рук.

– Ведь он отказался их показать.

– Отлично. Допустимое возражение, – кивнула Занти.

Фейрим гневно произнесла:

– При всем уважении…

– Зато мы перестанем заискивать перед теми, кто мог бы дать нам денег.

– Но…

Занти легонько постучала Фейрим по лбу скрученным в трубочку письмом.

– Мне пришлось пробираться сюда через море умирающих детей, Аурианна. Давайте не будем такими принципиальными, когда речь идет о двадцати миллионах золотом.

– Лечить такого, как он, означает идти против принципов.

– О да, согласна. Вам будет непросто.

– Ей будет непросто? – вклинился в беседу Озрик. – А как же я? Это же я болею.

Занти резко повернулась к нему, и он почувствовал, как его будто достигли отголоски того шторма, который ворвался в кабинет чуть раньше.

– Да, ей. Именно ей придется рискнуть своей репутацией. И, если вы серьезно, давайте обсудим условия. К концу рабочего дня в пятницу в сейфе Целителей должно быть двадцать миллионов тримс. Эту сумму вы должны внести в виде анонимного пожертвования в фонд исследования оспы. Как только наши бухгалтеры убедятся, что с золотом все в порядке, Аурианна с максимальным усердием приступит к вашему лечению.

– Целительница Занти, это в высшей степени ненормально… – начала Фейрим, но Занти бросила на нее такой взгляд, что Фейрим резко закрыла рот.

– Единственное условие – никто ни о чем не должен знать, – сказал Озрик.

Занти раздраженно отмахнулась от него:

– Разумеется. Мы не меньше вашего заинтересованы в том, чтобы об этом сомнительном соглашении было известно только нам.

– Тогда договорились, – заключил Озрик.

Фейрим наблюдала за происходящим, сохраняя молчание.

– Аурианна более чем способна сама о себе позаботиться, – заявила Занти. – Но уверяю, если она хоть как-то пострадает в процессе вашего лечения, я лично убью вас.

Озрику хотелось рассмеяться в лицо этой нелепой старушки. Но Занти легко выдержала его взгляд, и он почувствовал, что она воспользовалась своей магией, чтобы намекнуть о своей силе. Как будто сухая маленькая рука дружески похлопала по его надгробию.

Насколько он знал, надгробия у него пока не было.

– Я вас понял, – сказал Озрик.

– Вы все-таки умнее, чем кажетесь.

Занти схватила письмо с отказом, разорвала его и бросила обрывки на пол к луковой шелухе.

– Что ж. В пятницу жду новостей о грандиозном пожертвовании от неизвестного лица. А теперь мне нужно идти спасать жизни. Оставляю вас вдвоем обсудить детали. Надеюсь, вы будете вести себя хорошо.

Озрик не сомневался в том, кому адресовано последнее указание. Уж точно не ему. От него такого никто не мог бы ожидать.

Занти устремилась к двери. Фейрим проводила ее, низко склонившись в поклоне и приложив руку к сердцу, как и при встрече.

Повисла тишина. Озрик поправил плащ. Фейрим уставилась на него с подчеркнутым презрением.

– Рад, что мы обо всем договорились, – отметил он.

– Убирайтесь.

– Не злитесь. Вы делаете это ради тех, кто болен оспой.

– Я делаю это, потому что мне приказала Занти.

– Я отправлю к вам своего фамильяра с дальнейшими инструкциями относительно первого приема.

– Целительница здесь я. Это я буду выдавать инструкции.

– Есть ли у вас какие-то мысли о том, где мы могли бы встретиться? Я не хочу возвращаться сюда снова. Попадаться на глаза Хранителям мне совсем не хочется.

– Пока ничего не приходит в голову, надо подумать.

– Ну а я уже подумал. Ждите моего фамильяра. Кстати – про фамильяра, – дайте мне считать ваш Знак.

– Что, простите? – возмутилась Фейрим.

Стоило подождать с предложением установить связь такого уровня. Обычно так близко общались только друзья и родственники, чтобы их фамильяры – магические помощники – могли перемещаться от одного Знака к другому и доставлять сообщения. Фейрим уставилась на Озрика с таким презрением, будто его предложение было ужасно непристойным.

– Разорвем эту связь сразу же, как вы меня вылечите, – добавил Озрик.

Ледяной взгляд Фейрим чуть потеплел, когда она обдумала его слова. Наконец, она сказала:

– Договорились.

Чтобы считывать Знаки друг друга, необходимо соприкоснуться ими. Озрик снял перчатку. Выражение лица Фейрим ожесточилось, когда ее подозрения подтвердились. Знак на левой ладони ставили тем, кто выбирал Темный Путь.

Озрик протянул руку, открывая взгляду Целительницы череп адской гончей – Знак Ордена Теней. Любой, увидевший его, замер бы от ужаса. Этот знак служил предвестником безвременной и жестокой смерти.

Фейрим оскорбила Озрика, продемонстрировав ему презрение вместо ужаса. Словно он протянул ей не ладонь, а испачканный подгузник.

– Вы наемник и трус, который боится выйти из тени, – заявила Фейрим.

– Да.

– Отвратительно.

– Да уж получше, чем быть Жнецом.