Два года Феликс справлялся один: находил подработки, в качестве оплаты принимая как деньги, так и еду, тёплую одежду или редкий ночлег. Избегая риска быть пойманным патрулём, он никогда не задерживался в одном месте надолго и каждую неделю был вынужден подыскивать новое убежище, пока кто-то бы не решил о нём доложить. Весной, летом и ранней осенью Феликс пытался тщательно готовиться к холодам, зимой – не замёрзнуть насмерть. Денег, накопленных за тёплые месяцы, хватало, чтобы пережить суровые морозы, поэтому, в целом, жаловаться было не на что.

Стоило же ему подумать о том, что судьба встала на его сторону, как Феликс стал жертвой очередного разочарования.

В один октябрьский день, когда он возвращался в своё временное пристанище после очередной подработки, на него напали в подворотне и обокрали. Несмотря на многочисленные побои, Феликс с больными рёбрами пробежал несколько кварталов в надежде догнать преступника и вернуть все деньги, заработанные честным трудом, но вскоре потерял вора из вида и с тяжёлым сердцем смирился с тем, что дальнейшее преследование было бесполезно. Обратиться за помощью Феликс не мог: сразу отправят обратно в приют. Но даже если бы и мог, что бы он сказал? Из-за маски на лице беглеца ему не удалось разглядеть какие-либо отличительные черты, которые стали бы полезны в поимке.

От одной мысли о том, что у него ничего не осталось, Феликса накрыла паника. Наступление зимы он бы никак не отменил и не отсрочил, даже если бы молил об этом стоя на коленях, а пережить её без средств на существование было в лучшем случае маловероятно.

В голове начали проноситься картинки неминуемой смерти. С горькой усмешкой Феликс задумался, от чего погибнет быстрее: от голода или обморожения. Он не раз видел, как бездомных медленно покидала жизнь, как сильно они страдали и как тихо уходили, а потому быстро пришёл к выводу, что проще сразу наложить на себя руки. Смысла дожидаться того, чего не избежать, не было, так зачем же мучиться, когда можно прекратить всё уже сейчас?

С отчаянной решимостью Феликс начал рыться в карманах в поиске чего-то, чем можно было бы наконец закончить череду жизненных неудач, как случайно выронил помятую игральную карту с оторванным уголком. Одного её вида хватило, чтобы из лёгких выбило весь воздух. Долгую минуту Феликс молча смотрел, как бумага впитывала в себя влагу, пока, словно под чарами, не наклонился за картой, нерешительно прикоснувшись к ней дрожащей рукой. Пиковый Валет, казалось, окидывал его неодобрительным взглядом, как бы упрекая в проявленной слабости. В голове чётко звучал укоризненный голос, повторяющий одну-единственную фразу.

Это не ты.

Это не ты.

Это не ты.

– Это не я, – выдохнул Феликс.

Почувствовав неожиданный прилив сил, он схватил карту и выпрямился. После того, что ему пришлось пережить, сдаваться сейчас было просто немыслимо: его конец ещё не наступил. С этими мыслями Феликс собрал свои скромные пожитки и, не теряя ни минуты на сомнения и тщательное планирование, запрыгнул на ближайший поезд в Лондон со стойким ощущением, что он оказался перед дверью, которая навсегда изменит его жизнь. Крепко сжимая в мозолистой руке карту, пробудившую в нём надежду, Феликс был уверен лишь в одном: он сумеет выкрутиться.

Эта вера в лучшее медленно, но верно иссякла уже в первые безуспешные дни поисков работы в новом городе. Измученный от недосыпа, голода и пасмурной погоды Феликс не знал, что делать дальше: куда бы он ни пошёл, его всегда ожидали бесцеремонный отказ или изрядно поднадоевшее «мы вам перезвоним». Бесцельно блуждая по незнакомым улицам и прячась под зонтами прохожих, ему хотелось взвыть от сжирающей изнутри обиды. Как бы он ни пытался вырваться из петли неудач, она всегда затягивалась лишь туже и, видимо, не собиралась его отпускать, пока бы окончательно не задушила. Феликс не раз задавался вопросами по поводу своего невезения. Почему? За что? Какой проступок он совершил, чтобы заслужить эти испытания? Ответов никто никогда любезно не предоставлял. Он не знал, что нужно сделать, чтобы это прекратить, или где найти того, кто смог бы помочь ему разобраться. Как и не знал, почему жизнь его так невзлюбила, снова и снова отворачиваясь от него, даже когда он молил её хоть раз пойти ему навстречу.

Феликс искал ответы уже почти десять лет, но так и не приблизился к разгадке. Чаще всего он объяснял своё положение суровой закалкой и проверкой на прочность, однако только сейчас задумался, что, может быть, всё это было впустую. Может, всё это время Феликс искал то, чего нет и не было. Может, жизнь любила злые шутки, может, она заскучала, и он просто проиграл в рулетку. Ведь едва ли он был особенным. Едва ли в этом скрывался какой-то глубинный смысл, едва ли это являлось подготовкой к чему-то грандиозному. Феликс был обычным неудачником, и с этим давно пора было смириться.

Резкий толчок вырвал его из удручающих мыслей. Потеряв равновесие от столкновения с прохожим, Феликс с вскриком полетел на мокрый асфальт.

– Извиняюсь, – пробурчал незнакомец ему через плечо и, не утруждаясь помочь подняться, в спешке продолжил пробиваться сквозь бесконечный поток людей.

Феликс проследил, как чёрная джинсовая куртка с ярко-жёлтой нашивкой в форме W постепенно затерялась в толпе, после чего закатил глаза и с плохо скрываемым раздражением аккуратно встал, опираясь на содранные ладони. Помощи никто не предложил: не обратив особого внимания на произошедшее, прохожие молча его обходили, словно он был столбом, а не жертвой падения. Проглотив обиду, Феликс отошёл в сторону и постарался отряхнуть запачкавшиеся штаны, но, конечно же, сделал только хуже.

Замечательно. Это были последние чистые джинсы. Как ему теперь ходить на собеседования? Его и без того уже не жаловали, а при таком неряшливом виде даже слова не дадут сказать. Был ли смысл пытаться?

Тихо выругавшись, Феликс осмотрел себя в отражении витрины и своим обиженным на весь мир взглядом зацепился за брошь, которая неизвестно откуда появилась на рукаве его изорванной куртки. Украшение было в виде скрипки, вылитой из золота и осыпанной небольшими, переливающимися на свету белыми камнями: такая вещь явно оценивалась не в жалких десять фунтов, а в сумму, равной намного больше той, что он заработал за последние годы. Феликс никогда не видел чего-то более драгоценного, и на фоне его старой одежды брошь выглядела крайне нелепо. Мягко отцепив украшение дрожащей рукой, он чуть не выронил жёлтую бумажку, которая слабо держалась на блестящей игле. Внутри неразборчивым почерком был указан лишь адрес, а на углу красовалась едва заметная буква.

В тот знаменательный день Феликс встретил Уилла.

Тогда же открылась новая дверь.

* * *

Феликс с силой толкнул дверь и, едва не споткнувшись о порог, пулей вылетел из здания. Весь план пошёл наперекосяк: подворотня оказалась незнакомой, ведь он собирался уходить по другой лестнице, но в сложившихся обстоятельствах выбирать не приходилось. Нужно было действовать быстро и, следовательно, необдуманно. Положившись на удачу, Феликс надеялся, что направлялся к главной улице, где смог бы с лёгкостью сориентироваться и найти обратную дорогу во временный штаб, но уже через пару минут осознал свою неправоту. Возвращаться было рискованно – даже не рассматривая такого варианта, Феликс продолжил бежать по пустынному кварталу, изредка перемещаясь на соседние улицы и всё больше отдаляясь от нужного проспекта. Кирпичные дома, машины, яркие вывески магазинов и кафе – всё слилось в одно размытое пятно, и Феликс окончательно отчаялся понять, где находился. В ушах свистел ветер, эхом отдавались сирены и звонкий лай бездомных собак, а ноги не переставая отбивали незамысловатый ритм, заглушая собой затруднённое дыхание. Однако, как и тогда в детстве, Феликс даже не думал останавливаться, пока бы не был уверен, что его не поймают.

Совершенно потерявшись во времени и добравшись до очередного перекрёстка, Феликс постепенно замедлил бег и оглянулся, чтобы удостовериться, что его никто не преследовал. Берег оказался чист: вокруг ошивалась лишь группа шумных, подвыпивших студентов, которые во всё горло беззаботно распевали Get Lucky и не обращали никакого внимания на жалобы и угрозы полицией от высунувшихся из окон сонных жильцов. Усмехнувшись нелепой картине, Феликс внимательнее осмотрелся: в паре десятков метров виднелись знакомые улочки, и он наконец смог определить своё примерное местоположение. По его подсчётам в паре кварталов располагалась пекарня, в которую он заглядывал почти каждую субботу, а от неё до штаба было рукой подать.

Феликс выпустил облегчённый вздох и согнулся пополам, чтобы перевести дух и успокоить бешеное сердцебиение. От пережитых событий и эмоций он явно будет отходить ещё очень долго. Феликс уже и не помнил, когда в последний раз находился на волоске от провала: он очень старательно оттачивал свои навыки на протяжении многих лет и любое дело отрабатывал гладко, не оставляя за собой никаких следов. Так глупо засветить лицо могли только новички, поэтому утром он и мысли не допускал о возможном просчёте. Сейчас же с неохотой пытался принять то, что на какое-то время будет вынужден залечь на дно.

Выпрямившись, Феликс уставился на отражение своего взъерошенного вида в витрине магазина одежды и поморщился.

Выглядишь ты, конечно, так себе.

Этот знакомый насмешливый голос давненько не посещал его голову, и вспоминать человека, которому он принадлежал, сейчас было совершенно некстати. День и без того выдался неудачным – ещё не хватало испортить себе настроение тем, кто должен был перестать иметь какое-либо значение ещё несколько лет назад. К несчастью Феликса, избавляться от привязанностей по щелчку пальцев было ему не по силам.

Впрочем, как и избегать ненужных проблем.

С трудом отогнав непрошенные мысли, Феликс отвёл взгляд от витрины и решил продолжить путь, но, резко развернувшись, столкнулся с неожиданным препятствием. Чуть не оглохнув от громкого вскрика, он отбросил свисавший с плеча рюкзак в сторону и попытался удержать равновесие, крепко схватившись за бока незнакомки, но запутался в ногах и в следующую секунду полетел на тротуар вместе с ней. Быстро сориентировавшись, Феликс резким движением поменялся с напуганной девушкой местами и, охнув, с глухим стуком приземлился на собственную спину, неосознанно прижимая чужое дрожащее тело к своей рвано вздымающейся от страха груди.

– Эй, ты как? В порядке? – придя в себя спустя долгую минуту, Феликс наконец разорвал повисшую тишину и начал внимательно осматривать девушку на наличие ран или синяков.

Приподнявшись на локтях, незнакомка вздёрнула подбородок и неожиданно рассмеялась. Не зная, как отреагировать, Феликс в шоке уставился на открывшееся девичье лицо и замер. Словно оказавшись под водой, он больше не слышал звонкий смех – лишь видел веснушки на маленьком носу, ямочки на порозовевших щеках, длинные ресницы, искусанные губы и зажмуренные глаза, цвет которых оставался для него волнующей тайной. Абсолютно зачарованный, он потерялся в собственных догадках и упустил момент, когда девушка в конце концов притихла, уставившись на него в ответ.

Феликс всегда считал, что карие глаза были скучными и ничем непримечательными, но, впервые увидев ореховый оттенок радужек незнакомки, понял, как сильно ошибался. Может, конечно, он нехило приложился об асфальт головой, но сейчас они казались поистине волшебными.

Неловко прокашлявшись, девушка первая вышла из накрывшего их транса и в спешке поднялась, оттряхивая кофточку.

– Да, всё хорошо. Я отделалась лёгким испугом, – запоздало ответила она, закидывая сумку на плечо и протягивая руку. – Ты взял весь удар на себя, поэтому это скорее мне следует справляться о твоём благополучии.

Крепко уцепившись за мягкую ладонь девушки, Феликс аккуратно поднялся с холодной земли и невольно сморщился от резко накатившей боли в пояснице. Вовремя одёрнув себя, он скрыл неприятное ощущение за ободряющей улыбкой.