– Не сдавайся, – прошептала я, усиливая голос. – Ты сильнее этого.

Он не ответил, но я видела, как напряглись его плечи, как пальцы вцепились в края ванны.

Я продолжила ритуал:

Достала мешочек с сушёной полынью и бросила его в воду, чтобы усилить очищающие свойства.

Капнула несколько капель эфирного масла розмарина – для восстановления энергии.

Провела над поверхностью воды ножом, очерчивая невидимые барьеры, чтобы проклятие не смогло вырваться наружу.

Вода постепенно начала менять цвет – из прозрачной она становилась мутно—зелёной, словно впитывала в себя всю скверну. Нарывы на лице эльфа начали медленно подсыхать, а краснота вокруг глаз чуть уменьшилась.

– Хорошо, – пробормотала я. – Очень хорошо.

Прошло ещё несколько минут, прежде чем вода окончательно потемнела, а на поверхности появилась тонкая маслянистая плёнка. Это был признак того, что проклятие начало выходить.

– Теперь самое главное, – сказала я, глядя на эльфа. – Когда я скажу, ты должен полностью расслабиться. Позволить воде забрать всё, что ей нужно. Понял?

Он кивнул, не открывая глаз.

– Готов?

– Да.

– Тогда – отпускай.

Я резко взмахнула рукой, и вода в ванне забурлила, поднимаясь в воздух в виде тонких струй. Они закружились вокруг эльфа, образуя вихрь, который постепенно вытягивал из него остатки проклятия.

Эльф вздрогнул, но не издал ни звука. Его лицо побледнело, но нарывы начали исчезать прямо на глазах. Через несколько мгновений вихрь рассеялся, а вода с громким всплеском вернулась в ванну, теперь уже совершенно чёрная, словно чернила.

Я выдохнула, чувствуя, как усталость накатывает волной. Ритуал отнял немало сил.

– Всё, – сказала я, опуская руки. – Воду вылить, – начала раздавать указания. – Вам станет легче часа через два. Только не чешите ничего, чтобы не воспалилось. Можете намазать вот этим, – протянула баночку с кремом, которую принесли по моей просьбе. – Завтра утром станете как раньше.

– Тогда и вы плату получите утром, – влез Эльвин. – Мы хотим убедиться, что все прошло хорошо.

Мда, не доверяют господа. Впрочем, их можно понять.

– Без проблем, но не советую меня кидать. Я могу проклясть похуже, никто не снимет. До завтра, господа.

Если светлые и были недовольны, то ничего не сказали.

– Велена, неужто остроухие настолько плохи, что ты так быстро освободилась? – крикнул один из деревенских, когда я спускалась вниз.

– Да уж получше тебя, Трент. Они хотя бы не засыпают в процессе.

Раздался гогот, аж стены затряслись, парень заскрипел зубами, но промолчал. С Трентом мы не особо ладили, он уже год пытался зазвать меня на сеновал, а я отказывалась. Проклинать его не хотелось, чтобы на инквизицию не нарваться, но терпение подходило к концу. Чувствую, скоро он у меня получит, гаденыш. Сын старосты, чтоб его. Считал себя пупом земли и порой попросту не знал меры. Самое интересное, что сам староста такое поведение не одобрял и пару раз даже порол детину, но тому было все равно. Я слышала, что в последнюю ссору его пообещали отдать в стражу, научиться уму-разуму. Только что-то мне подсказывает, такие меры не помогут.

Марьяну в доме не застала. Подозреваю, она сейчас в объятьях одного из караванщиков, и осуждать не собираюсь. Слишком долго она была одна, и мне очень хотелось, чтобы ей наконец-то повезло. Ладно, провести вечер в одиночестве не так уж и плохо. Налив себе бокал вина, вышла на улицу и села на лавочку, насладиться звездами. Жаль, тишины не было, из таверны доносилась музыка. Похоже, люди устали говорить и решили наконец приобщиться к прекрасному.

– Вот ты где, – раздался недовольный голос Трента. – Оскорбила меня, гадина, и радуешься?!

Он был навеселе, и я слегка насторожилась.

– Иди проспись, – спокойно посоветовала ему.

Пьяные люди опасны. Со стороны кажется, что это весело, но на самом деле их в любой момент может переклинить, и тогда неизвестно, что произойдет. Я на всякий случай призвала силу, но пока не торопилась ее активировать.

– Нет уж, я получу то, что давно хочу! – он стал приближаться ко мне, заставив подняться на ноги. – Недотрогу из себя строишь! Знаю я вас – ведьм. Вам лишь бы лечь под кого-то. Чем я хуже остальных?!

– Остынь! – рыкнула в ответ. – Иначе я тебя успокою.

– Да что ты можешь, – он бросился вперед.

Призвала силу и перед ним возникла яма, в которую попала нога Трента. Он с грохотом рухнул на землю, взметнув облако пыли. Несколько секунд лежал неподвижно, потом застонал и попытался подняться, но я не дала ему шанса.

– Лежи, – холодно приказала я, усиливая магический барьер вокруг ямы. – Пока не протрезвеешь – не выпущу.

Он вскинул голову, глаза налились злобой:

– Ты пожалеешь! Я всем расскажу, что ты…

– Что я? – перебила его, склонившись над ним. – Защитила себя от пьяного буяна? Так это не преступление. А вот твои угрозы и попытки напасть – уже повод для жалобы в городскую стражу.

Трент замолчал, тяжело дыша. Видно было, что ярость постепенно сменяется растерянностью – алкоголь начинал отпускать, а реальность пробивалась сквозь туман опьянения. Тоже мне, герой любовник. Похоже, стоит им заняться. Одна из дочерей Маудигли положила глаз на него. Думаю, небольшая помощь с моей стороны и он станет очень счастливым. Надолго.

Утром, недолго думая, отловила Дунаю и вручила ей флакон, попутно объяснив, что нужно делать. Девушка сжала меня в объятьях, едва не задушив. Нет, никакого приворота делать не стала, обычное снотворное недлительного действия. Его хватит на то, чтобы затащить тело на сеновал, раздеть и прилечь рядом. А дальше только свидетели и поход в храм. Хотел веселой жизни – получи и распишись.

Эльфы сами нашли меня и отдали мешочек с травами, даже поблагодарили, что удивило. Эффект налицо. Светлый оказался красивее остальных своих собратьев, но в его взгляде я заметила изменения: не было той надменности, что ранее. Неужто уроком послужило?

Ближе к обеду мы наконец-то поехали обратно. Староста с дочкой довольно болтали меж собой, пока я пыталась составить список зелий, что смогу изготовить из полученных трав. Вообще, лично для меня ярмарка прошла весьма удачно. Впрочем, для остальных тоже. Мы ехали с большими баулами, набитыми самыми разнообразными вещами для всей деревни.

Я попросила остановиться на развилке. До дома отсюда не более получаса ходьбы, мне хотелось проветрить голову. Покупки не настолько оттягивали руки, и я могла позволить себе добраться до дома самостоятельно. Тут никто напасть не решится. Кстати, перед самым отъездом увидела у одного из оборотней очень красивый ошейник из мягкой кожи с вышитым орнаментом. Он чем-то привлек меня, и я купила его для Баламута. Тот ошейники не носил, но вдруг понравится, либо потом кому-то передарю. Еще купила ему вяленой рыбы. Он у меня вообще обожает все соленое, даже огурцы. Пару раз пришлось с ним едва ли не драться за последние огурчики, я и сама их безумно люблю.

Иду себе спокойно, никого не трогаю – солнце светит, птички поют, жизнь хороша. Из-за поворота показывается крыша домика… а следом и он сам. Настроение резко падает вниз, как камень в колодец.

– Родная, это снова я! – Матиас бросается вперёд, раскинув руки для объятий.

«Какого лешего?!» – мысленно воплю, а вслух рявкаю:

– Стоп!

Даже руку вскидываю, будто регулировщик на перекрёстке, – и вовремя: парень уже в полуметре от меня.

– Что тут происходит?!

– Ты меня не любишь? – бормочет Матиас, останавливаясь. Взгляд – точь-в-точь побитый щенок, которому не дали косточку.

– Любит, любит, – раздаётся за спиной голос Элая.

Я мысленно застонала: «Ну почему именно сегодня?!»

– Что вы тут делаете? – спрашиваю, стараясь сохранить остатки самообладания.

– Я вам уже объяснял, – Элайджа говорит спокойно, с той самой интонацией, от которой хочется зарыться в землю, – что мой племянник не может долго находиться без вашего общества. И раз вы не захотели переехать к нам, то мы решили пожить у вас.

– НЕТ! – отрезаю я. – В моём доме нет места для такого количества народа.

– Я знал, что вы так скажете, поэтому подготовился, – Элайджа указывает чуть в сторону. На полянке лежат какие-то мешки, палатки и даже походный котелок. – Не переживайте, там уже не ваша территория, и мы можем расположиться.

Я сжала кулаки, стараясь сохранить самообладание. «Подготовился» значит? Вот уж действительно – инквизитор всегда на шаг впереди.

– Элайджа, – произнесла я медленно, глядя ему прямо в глаза, – вы всерьёз думаете, что я позволю вам разбить лагерь у моего порога?

Он лишь улыбнулся – спокойно, почти доброжелательно:

– Велена, мы не претендуем на ваше пространство. Это нейтральная территория. Мы не будем мешать, не будем входить в дом без приглашения. Но Матиас должен быть поблизости – это условие магов, и вы сами это знаете.

Матиас, всё ещё стоявший с несчастным выражением лица, тихо добавил:

– Я не хочу быть обузой. Просто… так надо.

Я перевела взгляд с одного на другого. Элайджа – невозмутим, Матиас – на грани отчаяния. И оба смотрят на меня так, будто от моего решения зависит судьба мира.

Баламут, до этого молча наблюдавший за диалогом, наконец подал голос:

– Ну что, хозяйка, будем их гнать или пусть остаются? Лично я голосую за «гнать».

– Пока воздержусь от голосования, – буркнула я, размышляя.

И ведь гад в чем-то прав, он имеет полное право расположиться там, и я ему ничего не сделаю. Хотя…

Сделав глубокий вдох, направилась в дом. Баламут наблюдал за мной из окна и скалился. Похоже, рыбу оставлю себе. Обойдется.

– Давно они тут?

– Меньше суток. Знаешь, мне даже жаль паренька. Он когда из портала вышел, бледный был. Кинулся сюда, тебя звал, плакал. Потом дядя его успокоил – влил какую-то настойку и тот отрубился. Может, стоит все же согласиться на их предложение? Он тебе по гроб жизни обязан будет.

– Нет, я не хочу возвращаться в столицу.

– Почему? – кот окинул меня весьма удивленным взглядом. – Каждая уважающая себя ведьма просто мечтает жить в столице.

– Не важно.

Мне даже вспоминать об этом не хочется. Если инквизитор хочет войну, он ее получит.

Пока разбирала сумки и раскладывала покупки, за окном что-то шумело. Кот с интересом наблюдал за бесплатным представлением, периодически комментируя и вызывая у меня жгучий интерес, но к окну я так и не подошла до самого вечера, пока так называемые соседи не попросили водички.

Выйдя на крыльцо – обомлела. В стороне от моего дома стояла вместительная палатка с навесом. Под ним стол с парой стульев, место для готовки еды и даже импровизированный душ.

Да чтоб его кикиморы сожрали!

– Вы издеваетесь? – у меня просто слов не находилось.

– Нет, – совершенно искренне ответил Элай.

– Велена, не желаете отужинать с нами? – рядом возник Матиас.

– Я смотрю – вам лучше, – скрыть ехидство даже не пыталась.

– Да, вы рядом, и мне стало легче. Мозги снова со мной, – по-мальчишески улыбнулся говоривший. – Приятно осознавать свои действия, а не пытаться бежать к вам со всех ног.

– Извиняться не буду.

– Вам и не за что. И я понимаю, что ситуация вам не слишком приятна, но боюсь, иного выхода у нас пока нет. Я лишь надеюсь, что рядом с вами быстрее приду в норму.

Я сцепила зубы и, развернувшись, скрылась в доме.

– Огурчики, – простонал Баламут, заметив банку. – Моя прелесть.

– Обойдешься! Я тебе рыбу принесла.

– Ну хоть од-и-и-н-н… Обещаю не гадить в тапки.

– Что?

– Или буду гадить им, – взгляд в сторону окна.

– Этот вариант мне больше нравится, – протянула ему угощение и приступила к ужину.