– Значит, род деятельности их никак связывать не может.

– Нет, но общий знаменатель, какой-то факт, привлекающий преступника, должен быть обязательно. Просто мы пока его не нащупали, – сказал Гуров, подошел к компьютерному столу и принялся тщательно его осматривать.

– Ты чего ищешь, Лева? – поинтересовался Стас.

– Пока не знаю. Некоторые держат дома собственные визитки или записную книжку со всякими адресами и телефонами.

– Ладно, а я посмотрю в прихожей. Там на вешалке сумочка висит. Визитки вполне могут находиться в ней.

– Еще глянь в кошельке, – посоветовал Гуров приятелю.

– Ребята вроде бы сразу предположили, что это не ограбление. Ну а если бы в квартире что-то искали, то здесь был бы форменный разгром, – сказал Стас и спустя пару минут добавил: – Наличных денег немного, но они на месте. Значит, их изначально много и не было. Грабитель забрал бы и эти несколько тысяч.

– Еще посмотри банковские карты. Их нужно будет изъять. По зарплатной карте в банке можно будет выяснить название предприятия или фирмы, в которой работала девушка.

– Если изымать, то нужно искать понятых, – проговорил Крячко.

– Позвони в двери соседей, может, кто из них дома. Нужно группу вызывать, так что мы все равно здесь застряли, – констатировал Гуров. – Ребята кое-что упустили при первичном осмотре.

– Что там, Лева? Что-то важное? – Стас оживился и торопливо вбежал в комнату.

– Вне всякого сомнения, – задумчиво пробормотал Лев Иванович. – Кажется, я обнаружил послание нашего субъекта.

В верхнем выдвижном ящике компьютерного стола, прямо поверх дисков, бумаг и прочих мелочей, лежала небольшая стопка квадратной розовой клеящейся бумаги для записей. Такая часто бывает в офисах.

На верхнем листке шариковой ручкой, находившейся здесь же, была аккуратно выведена надпись:

«Она проявила беспечность».

– Коллеги не стали делать снимки здесь, внутри ящичка. Похоже, они вовсе не обратили внимания на эту записку. Нам нужны эксперты. На чудо я, конечно, не слишком надеюсь, субъект действовал в перчатках и нигде не наследил, но чего только не бывает в жизни. Пусть попытаются снять отпечатки с бумаги и с ручки.

– Похоже на название фильма, книги или стихотворения, – пробормотал Стас и поинтересовался: – Лева, с чего ты вообще взял, что это послание маньяка?

– Записка лежит не на самом виду, но с таким расчетом, чтобы ее заметили те люди, которые станут делать здесь осмотр. Значит, это послание нам с тобой, дорогой друг. Кроме того, смотри сюда. – Гуров протянул приятелю раскрытый блокнот Марины. – Видишь, у девушки был совсем другой почерк. Здесь буквы крупнее, наклон не такой и довольно характерное написание буквы «а».

– Как эту надпись изучат эксперты, нужно будет показать ее графологам. Для полноценного анализа этого, конечно, мало, но, может, они хоть что-то сумеют сказать.

– Да, конечно. Но самое главное сейчас связаться с коллегами, которые осматривали два других места преступления. Ведь если в Питере и Нижнем Новгороде действовал тот же субъект, то… – Лев Иванович замер на секунду, не договорил до конца.

– Там тоже должны быть послания, – подхватил полковник Крячко.

– Если они оставлены так же ненавязчиво, как здесь, то коллеги тоже могли их просмотреть, не обратить внимания или не придать значения. Им ведь ничего неизвестно про серию.

На то, чтобы дождаться экспертов, найти понятых, произвести осмотр, составить протокол и изъять улики, ушло довольно много времени. Но генерал Орлов, предупрежденный своими оперативниками, ждал их возвращения, чтобы немедленно устроить импровизированное совещание.

– Докладывайте, господа офицеры, – заявил Орлов, когда Гуров, Крячко и лейтенант Петров, тоже вызванный сюда генералом, собрались в его кабинете и устроились на стульях вокруг большого стола.

– Нами обнаружены новые улики по убийству на Инженерной улице. Это записка, текст которой я сообщил по телефону. Ее оставил нам убийца. Я уверен в этом.

– Почему ты так думаешь, Лев Иванович?

– Почерк не такой, как у жертвы. Кроме того, ни на ручке, ни на листке бумаги не обнаружено никаких отпечатков.

– О чем нам это говорит?

– О том, что это не могла писать, например, подруга Марины, чтобы сообщить ей название нового фильма. Потому что в этом случае ни хозяйке квартиры, ни ее гостье незачем было бы уничтожать отпечатки. А их стерли, причем самым тщательным образом. Возможно, преступник не сразу надел перчатки или снял их для удобства, когда писал эту записку.

– Кроме того, нет ни фильма, ни книги, ни стихотворения с таким названием. Мы выясняли этот момент, – добавил Стас.

– Значит, это послание. Адресовано оно тому человеку, который обнаружит тело, вернее, станет расследовать убийство, – дополнил Лев Иванович. – Нам нужно срочно искать такие же надписи на местах других преступлений из этой серии. Ведь если послания имеются, то наши коллеги тоже могли не обратить на них внимания. А ведь это и есть тот самый общий признак, та искомая улика, которая поможет нам объединить все дела в одно производство.

– Мы не могли знать, что это важно, да и вообще как-то связано с убийством, – тут же проговорил лейтенант.

– Погоди, с тобой потом, – отмахнулся от него генерал и продолжил, обращаясь к Гурову: – Стало быть, ты обнаружил эту записку не случайно, а именно потому, что искал ее?

– Товарищ генерал-лейтенант, вы ведь не намекаете на то, что я каким-либо образом умудрился подтасовать факты, чтобы подтвердить свои выводы? – осведомился Гуров. – Да, я обнаружил записку именно потому, что изначально предполагал наличие таковой. Маньяки иногда оставляют послания, делают попытки пообщаться с прессой или правоохранительными органами. Это, кстати, довольно редкий случай для субъекта, не зацикленного на конкретной личности, значит, невероятная удача!

– Не кипятись, Лев Иванович. Я просто удивился, что обстоятельства складываются таким образом, полностью в твою пользу. Впрочем, удачу, а также чутье прирожденного сыщика еще никто не отменял. Всем известно, что у тебя глаз – алмаз. Поэтому находка твоя не так уж и удивительна.

– Надо узнать, что происходит у соседей, и объединять дела! – заявил Лев Иванович. – Время уходит, а преступник может и дальше убивать. Слишком уж нравится ему эта игра. Кроме того, он уже успел почувствовать полную безнаказанность. Ведь орудует этот поганец уже достаточно долго, а до сего дня его даже искать не начинали.

– Погоди, Лев Иванович, не торопись. Запросы в Питер и в Нижний мы, конечно, отправим, если в деле открылись новые обстоятельства. Но для начала суммируйте для меня свои предварительные выводы.

– Я убежден, что действует коварный, умный и опасный преступник, который убивает женщин. Пока неясно, как и почему он их выбирает, если знакомится с ними, то где. Неизвестно, как убийца проникал в квартиры, вернее сказать, почему все жертвы открывали ему двери поздно вечером или даже ночью и впускали внутрь.

– Погоди, Лева! Сейчас у нас в производстве убийство на Инженерной улице. Я хочу услышать предварительные выводы следствия по этому отдельному преступлению.

– Ладно. Марина Витальевна Потапова найдена убитой в собственной квартире. Проживала одна, по неподтвержденным данным, родители живут в каком-то северном городе. Возможно, в Норильске, но это еще нужно уточнять. Соседка, которая все это сообщила, не располагает ни адресом, ни телефонами родителей Марины. Впрочем, я попрошу экспертов посмотреть номера в мобильнике погибшей девушки. Родителям нужно сообщить о ее смерти. Работала девушка менеджером в фирме «Комфорт», занимающейся продажей матрацев, подушек и одеял из инновационного волокна. Она была сотрудником среднего звена, характеризуется положительно, врагов не имела, но и дружеских отношений, по предварительным выводам, ни с кем не поддерживала. Накануне убийства Марина была в каком-то клубе с подругой, Ритой Егоровой. Она вроде бы познакомилась там с молодым человеком и вместе с ним уехала домой. Больше сведений от подруги нам получить не удалось. Она была шокирована известием о смерти Марины, постоянно плакала и на вопросы отвечала невнятно. Впрочем, с ней в любом случае стоит познакомиться лично. Вызвали мы ее к нам в управление для беседы. Надеемся завтра выяснить подробности, так необходимые нам.

– Хорошо, молодцы! Вы проделали большую работу, причем достаточно быстро. Что по уликам или свидетелям?

– Повторный опрос соседей, к сожалению, ничего не дал. Убийцу никто не видел. Улик преступник тоже не оставил. В квартире были найдены отпечатки, которые, скорее всего, принадлежат мужчине. Но следствием установлено, что в тот вечер у девушки был гость. Преступник, вероятно, действовал в перчатках или тщательно стер свои следы.

– Почему вы так думаете?

– Потому что их нет на предметах, которых наш субъект явно касался. На рукоятке ножа, столе, письменных принадлежностях и так далее.

– А почему вы не рассматриваете вариант, что убийцей мог оказаться тот самый молодой человек, с которым Марина познакомилась накануне? Ведь есть свидетельство подруги и его отпечатки, оставленные в квартире. Значит, налицо доказательства присутствия.

– Тот факт, что он был в квартире, можно считать доказанным, особенно если отпечатки совпадут. Только этот молодой человек, скорее всего, к самому убийству непричастен, – заявил Гуров. – Если он случайный знакомый, то мотив у него отсутствует. И потом, будь парень преступником, он наверняка стер бы все свои следы. К чему отпечатки оставлять?

– А если он и есть искомый маньяк? Почему бы не предположить, что этот тип просто допустил ошибку?

– Я так не думаю. Слишком нелепая ошибка. Нам будет достаточно сложно доказать его связь с другими жертвами, даже с теми городами, в которых проживали девушки.

– Проверить, конечно, стоит, – сказал полковник Крячко. – Но вероятность очень мала.

– По убийству на Инженерной у вас в любом случае имеется готовый подозреваемый. Я, ваш непосредственный начальник, настаиваю на проверке этой версии! – Орлов слегка повысил голос.

– Вы рассматриваете убийство на Инженерной как единичный случай, а это в корне неверно, – упрямо заявил Гуров.

– Лев Иванович!.. – предостерегающе заявил генерал.

– Да, неверно! Я на этом настаиваю! А также на том, что версия причастности к убийству неизвестного пока парня уводит наше расследование в неправильном направлении, значит, вредит общему делу!

– Но искать его вы все же собираетесь?

– Разумеется, его необходимо найти и допросить. Потому как этот молодой человек может прояснить для нас некоторые моменты, оказаться ценным свидетелем.

– Я и не предлагал вот так сразу, с наскока, предъявлять молодому человеку обвинение. Но присмотреться к нему необходимо, и подписку о невыезде тоже взять не забудьте. Я настаиваю на этом как ваш руководитель и непосредственный начальник!

– Будет сделано! – заявил Гуров. – Разрешите обратиться с вопросом, товарищ генерал-лейтенант?

– Чего ты сразу кипятишься, Лева? – с усмешкой проговорил Орлов. – Ты ведь сам понимаешь, что я могу перестраховываться и вправе настаивать на своей точке зрения.

Ответом ему было молчание.

– Ладно, не хмурься. Что там у тебя за вопрос?

– Когда произойдет объединение дел?

– Снова здорово! – Орлов всплеснул руками.

– Мне нужно знать. Это очень важно для расследования, необходимо для того, чтобы поймать настоящего преступника. – На слове «настоящего» полковник Гуров сделал умышленное ударение.

– Иногда, Лева, ты бываешь упертый сверх всякой меры!

– Возможно, – не стал спорить полковник. – Но это всегда хорошо для дела.

– Ладно, не будем продолжать этот диспут. Дела можно будет объединять, как только мы получим ответы на запросы, в том случае, если найдутся похожие надписи.