Перед газетным стендом на углу стояли три типа в яркой спортивной одежде – веселились, отпуская грязные замечания о проходящих мимо девушках. Я направился к ним и, расстегнув пуговицу на куртке, начал поправлять рубашку так, чтобы ремень кобуры некоторое время был ясно виден.

– Здесь где-то живет рыженькая милашка. Не знаете, как ее найти?

Один из них подмигнул мне как мужчина мужчине.

– Да, она снимала комнату в заведении старой мамаши Портер. – Он кивнул в конец улицы. – Но не тратьте зря время – эту сучку вчера задавило.

– Ай-ай-ай, как плохо.

Типчик взял меня под руку и одарил понимающим взглядом.

– Если вам нужна настоящая женщина, идите по Двадцать третьей и…

– Как-нибудь в другой раз, приятель. – Я сунул ему бумажку. – Купи ребятам пива.

Марта Портер оказалась полной дамой лет под шестьдесят.

– Вам комнату или девочку?

– Я уже видел девочку. Теперь я хочу видеть комнату.

Сперва она схватила деньги.

– А зачем?

– Потому что она украла важные бумаги с того места, где последний раз «работала», и я должен их найти. Знаете ее фамилию?

– Вы совсем как ребенок, мистер. На кой черт мне сдалась ее фамилия?.. Комната крайняя на втором этаже. Я даже не заходила туда с тех пор, как Рыжая умерла. Увидела ее лицо в газетах и сразу поняла, что этим заинтересуются.

Мы поднялись по лестнице, я вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

Кто-то учинил здесь обыск, а точнее – настоящий погром. Все принадлежности растормошенной постели были разбросаны по полу. Ящики из комода валялись вверх дном, причем их использовали как лестницу. Даже линолеум и обои были оторваны. Можно подумать, что здесь резвился полный энергии молодой слон.

Ветер швырнул мне в лицо остатки набивки матраса, и я подошел к окну. Оно выходило на пожарную лестницу, рама была выдавлена каким-то инструментом. На полу у подоконника лежала белая пластмассовая расческа с несколькими темными волосками вокруг зубцов. Я поднял ее и понюхал. Масло для волос. Тот самый сорт.

С утра я влез в новый костюм, прошелся щеткой по ботинкам и выглядел если и не одним из «четырехсот первых» колонистов, то, по крайней мере, вполне сносно, чтобы встретиться с представителем этой славной плеяды.

Имя Берин-Гротина нашлось в телефонной книге Лонг-Айленда – уголка, столь милого сердцу влюбленных и затворников. Доллары помогли мне быстро подготовить автомобиль, и в полдесятого я мчался по автостраде, вдыхая свежий океанский бриз.

Под колесами захрустел макадам, затем гравий, и наконец передо мной вырос один из самых удивительных домов после Букингемского дворца. Особняк мог служить символом роскоши, но был совершенно лишен кричащей показухи. Маленькая медная кнопка глубоко ушла в дверную раму. Едва я прикоснулся к ней, раздалась мелодичная трель электронного звонка. Когда дверь отворилась, я подумал, что это автоматика, но ошибся. Дворецкий был такой маленький и старый, что еле доставал до дверной ручки и внешне был достаточно силен, чтобы долго удерживать дверь открытой. Вооружившись улыбкой, я поспешил войти, прежде чем ее захлопнет ветер.

– Мне бы хотелось видеть мистера Берин-Гротина.

– Да, сэр. Как доложить?

Голос дворецкого потрескивал, будто заигранная пластинка.

– Майк Хаммер из Нью-Йорка.

Старичок взял мою шляпу, провел меня в просторную комнату, облицованную панелями мореного дуба, и махнул рукой на кресло.

– Пожалуйста, подождите здесь, сэр. Я сообщу хозяину о вашем прибытии. Сигары на столе.

Я поблагодарил и устроился в большом обитом кожей кресле, оглядываясь по сторонам – интересно, как живут в высшем обществе. Совсем недурно. Я выбрал сигару и откусил кончик, а затем поискал место, куда его выбросить. Единственной пепельницей, похоже, служило настоящее произведение искусства из фарфора. Осквернить его плевком было выше моих сил. Может быть, жизнь в обществе не слишком-то хороша, в конце концов… Послышались шаги, и я проглотил этот заклятый кончик, чтобы избавиться от него.

Когда Артур Берин-Гротин вошел в комнату, я встал. Есть люди, перед которыми невольно преклоняешься. Годы не наложили на этого человека тяжелого отпечатка. Копна благородных белых волос венчала его голову, а глаза блестели, как у мальчишки.

– Мистер Берин-Гротин? – спросил я.

– Доброе утро, сэр. – Он протянул руку, и мы обменялись крепким рукопожатием. – Пожалуйста, ограничивайтесь только первой частью – двойные семейные фамилии всегда действовали мне на нервы, а с тех пор, как я остался один, мою можно сократить. – В противоположность дворецкому, у него был густой сильный голос. Он подвинул ко мне кресло и кивнул, приглашая садиться. – Итак, чем обязан?

Я начал прямо.

– Я детектив, мистер Берин. Вчера в городе была убита рыжеволосая девушка.

– Помню, видел в газетах. А что вас интересует?

– Я пытаюсь установить ее личность. Скверно умереть без имени.

Берин-Гротин утомленно прикрыл глаза.

– Понимаю, мистер Хаммер, прекрасно понимаю… Я пережил жену и детей и боюсь, что, когда кончу свой век, разве что случайный прохожий прольет слезу на мою могилу. Вот и возвожу тщеславный монумент, который запомнится людям. Наверное, я кажусь вам выжившим из ума.

– Ничуть.

– Дома строят для различных этапов жизни… почему не для смерти? Моя глупая двойная фамилия уйдет со мной в могилу, но, по крайней мере, останется на виду у многих поколений. Честь семьи, гордость за пройденный путь… Впрочем, вы говорили…

– О Рыжей. Перед самой гибелью ее пытался подцепить в одном из баров ваш шофер.

– Мой шофер?

Берин-Гротин от изумления широко раскрыл глаза, густые белые брови сошлись вместе.

– Да. Его имя Финней Ласт.

– А вы откуда это знаете?

– Он вел себя очень грубо, и я вынужден был вмешаться. Тогда он решил пустить в ход револьвер, и мне пришлось сдать его в полицию.

– Он… хотел убить вас?

– Не знаю. Я старался не предоставить ему такой возможности.

– Ласт действительно был в городе той ночью, верно. Никогда бы не подумал, что он способен на подобное!.. Очень сожалею о случившемся, мистер Хаммер. Пожалуй, я его рассчитаю.

– Как угодно. Если вам нужен крепкий парень, то в качестве телохранителя…

– Мой дом несколько раз взламывали. Я не держу на руках много денег, но у меня ценная коллекция диковинок и редкостей, и не хотелось бы, чтобы ее похитили.

– Где он был в день гибели девушки?

Старый джентльмен понял, о чем я думаю, и медленно покачал головой.

– Боюсь, вам придется отбросить эту мысль, мистер Хаммер. Финней вчера весь день был со мной. С утра мы поехали в Нью-Йорк, где у меня состоялось несколько деловых встреч. А вечером были в «Альбино-клубе», откуда отправились в шоу, затем снова в «Альбино-клуб» и домой. Финней не отлучался ни на минуту… Я читал в газетах, что девушка пала жертвой пьяного водителя. Видимо, предыдущая ее встреча с Финнеем – просто совпадение.

Он провел рукой по лицу и медленно поднял взгляд.

– Мистер Хаммер, мог бы я посодействовать… например, позаботиться о погребальной процедуре? У меня есть все, а у нее…

Я остановил его, покачав головой.

– Лучше это сделаю я. Но, в любом случае, спасибо.

– Если вам понадобится какая-нибудь помощь, обращайтесь ко мне, мистер Хаммер.

Вошел дворецкий с подносом. Мы взяли по бокалу бренди, чокнулись и выпили. Это был на редкость хороший бренди. Я поставил бокал на столик, презирая себя за то, что все кончилось. Почти кончилось. Оставался Масляная голова, он мог знать личность рыжеволосой. И я предпринял последнюю попытку.

– Как вы нашли этого Ласта?

– По рекомендации фирмы, которая однажды воспользовалась его услугами. Какое отношение он мог иметь к покойной?

– Не знаю. Может, просто входил в число ее клиентов. А где он сейчас, мистер Берин?

– Рано утром уехал на кладбище с именной доской для мавзолея. Я велел ему посмотреть, чтобы ее правильно установили. Вряд ли он вернется раньше полудня.

Я поблагодарил его, и мы снова пожали друг другу руки. Из ниоткуда вдруг появился маленький старый дворецкий и подал мою шляпу. Мистер Берин сам открыл мне дверь, и я сбежал по ступенькам к машине. Он все еще стоял на пороге, когда я отъехал.

…Мраморные колонны поднимались вверх на пятнадцать футов и затеняли массивные бронзовые двери, испещренные греческими письменами. В граните был высечен трилистник – эмблема королевской семьи… или доброго американского виски. Чуть ниже – несколько латинских слов, два из них «Берин-Гротин». Очень просто, очень благородно.

Масляная голова отчитывал кого-то из рабочих. Я тихонько подошел сзади, достал из кармана пластмассовую расческу и подбросил к его ногам. Через минуту он повернулся, заметил ее, поднял, повертел в руках, провел по волосам и положил себе в карман.

Лучшего доказательства мне не надо было. Масляная голова – вот кто разгромил комнату рыжеволосой.

Он не замечал меня, пока я не произнес:

– Привет, Финней.

Тогда зубы его оскалились в зловещей гримасе, а уши отодвинулись назад.

– Грязный сукин сын! – прорычал он.

Его оскал перешел в саркастическую усмешку, а тем временем рука как бы случайно скользнула в карман. Он, наверное, думал, что я болван. Так же случайно я расстегнул свой пиджак и прислонился к стене.

– Чего тебе нужно?

– Тебя, Масляная голова.

– Думаешь, меня просто взять?

– Уверен.

Он продолжал ухмыляться.

– Что ты искал в комнате у Рыжей, Финней? – Мне показалось, что сейчас он взорвется от ярости, так он взбесился. Сумасшедший огонек прыгал у него в глазах. – На полу у окна осталась лежать расческа. Та, которую ты только что подобрал.

Он выдернул руку из кармана и щелкнул сверкающим лезвием ножа. Я сорвал пиджак и швырнул ему в лицо. На секунду это его ослепило. Нож полетел в сторону.

Финнея Ласта взять было непросто. Он прыгнул на меня прежде, чем я успел защититься. Я получил в висок и в челюсть, но вмазал ему правой прямо в нос; потом поймал его ногу, и он со смачным звуком шлепнулся на землю. У меня хватило сил захватить его кисть в замок. Финней лежал лицом вниз и стонал, потому что я вывернул его руку к шее.

– Что тебе от нее надо было, Финней? Кто она?

– Клянусь Богом, не знаю. Боже… прекрати!

Чуть посильнее нажим на руку, и снова Финней начал говорить. Я едва разбирал слова.

– Проститутка… Я приходил к ней… Как-то раз она у меня украла… я хотел получить обратно…

– Что украла?

– Материал на одного парня. Его засняли в номере с девицей. О Боже…

Он потерял сознание. Тут сзади послышались шаги, и рядом возникли двое рабочих. Один из них, с синяком под глазом, сжимал в руках молоток.

– Вы возражаете, ребята?

Парень с подбитым глазом покачал головой.

– Наоборот. Хотели убедиться, что он свое получил. Слишком любит корчить из себя начальника и пускать в ход кулаки. Если бы мы не боялись потерять хорошую работу, давно бы разобрались с ним сами.

Я встал и поправил то, что осталось от моего нового костюма, затем поднял Финнея и перекинул его через плечо. Как раз поблизости была свежевырытая могила, и Финней Ласт полетел вниз. Надеюсь, его найдут прежде, чем опустят гроб…

У ворот к машине подошел сторож. Но, взглянув на меня, застыл с раскрытым ртом.

– Здесь у вас недружелюбные покойники, – сказал я.

Глава 3

Я въехал в Нью-Йорк в самый разгар ужасного ливня. Дома сменил одежду и пропустил бутылочку пива, потом перекусил на скорую руку в забегаловке и направился к себе в контору.

Уже темнело, но Вельда была еще там. И Пат. Он с усмешкой взглянул на меня и помахал рукой.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я.

– Есть новости. Мы нашли парня, убившего Рыжую.

Мое сердце бешено заколотилось.

– Кто?