Когда кореец говорил слезать, я подумала, что он знает, как заставить колесо двигаться, и уж точно не предполагала, что придется лезть прямо по перекладинам вниз. Но мужчина легко перемахнул через бортик кабины и без каких-либо видимых усилий начал проворно спускаться.

– О, нет! Я так не полезу! – Сразу же заявила я.

Лучше здесь посижу, хоть и холодно, зато относительно безопасно.

– Хорошо, – донеслось откуда-то снизу. – Не нужно.

Я наблюдала, как ловко мужчина спускается, как его тренированные мышцы напрягаются, удерживая вес тела на страшной высоте. Не прошло и минуты, как кореец был на земле, а потом… потом он просто, словно раскачивал обычные качели, принялся поворачивать колесо. Я медленно ехала вниз, туда, где можно было выйти из кабины без угрозы для здоровья.

– Вы… как… оно же весит пару тонн, наверное! – выдохнула я.

– Говорил же, Инна, я – страж, а стражи намного сильнее обычных людей. Позже я объясню…

Его прервали низкий утробный рык и скрип, противный, словно ногтем провели по стеклу. Точнее, по металлу. Звук издавало… существо, оторвавшее кусок щитка управления аттракционом и жадно его зажевавшее. Существо действительно обладало длинным хоботом и медвежьим туловищем. Лапы я особенно не разглядела – весь монстр был в темно-коричневой гамме. И хвост там, вроде, болтался.

Наверное, я сплю! Или… нет, с ума схожу, а все вокруг – галлюцинации! И кореец, и это пульгасари. Жующее железо и усыпившее целый парк, а может, и пару близлежащих кварталов.

– Я сам разберусь, – спокойно отстранил меня мужчина. – Главное, не лезьте под руку.

Он легко перемахнул через небольшой забор. При нем не было ни оружия, ни подручных средств защиты. Он шел на монстра, ростом чуть повыше человека, с голыми руками. И я зажмурилась, когда пульгасари зарычал и ударил корейца. Но хруста костей не последовало. Раздался грохот – это монстр отлетел в груду мусора. Мужчина даже бровью не повел – это ж какая там сила скрыта!

Я отошла за будку смотрителя. Еще зацепят ненароком. Или, может, я вообще сплю и все это – бред? Хотя холод вполне настоящий, и попытки ущипнуть себя как можно больнее ничего не дали.

А кореец решительно и не менее спокойно, чем общался со мной, ухватил монстра за грудки и снова швырнул на ограждение. Мне вот всегда было интересно: зачем швырять противника? Это же не рационально! Ну, упал, ну, ударился. Никогда и никого это еще не останавливало. Вот и пульгасари спокойно поднялся, издал утробный рык и ринулся в новую атаку.

Я вздрогнула, когда мужчина получил мощный удар в челюсть. Но устоял и ответил, да так, что пульгасари согнулся, охнув. Удар, еще удар. После каждого я вздрагивала, поражаясь силе, с которой мужчина бил демона.

Когда пульгасари уже не мог подняться, кореец вытащил из кармана пистолет и направил прямо в голову монстру. Я зажала уши и зажмурилась, но все равно выстрелы меня оглушили. Как только не перебудили всех остальных!

Монстр свалился, пару раз надсадно хрипнув, а кореец достал из внутреннего кармана фляжку, окропил демона какой-то жидкостью и бросил зажигалку. Мгновенно пульгасари оказался охвачен огнем. Я стояла, одновременно пораженная и напуганная. Чтобы не видеть этой жуткой картины, я рассматривала парк. И вдалеке, за языками пламени и оградой парка, я увидела женщину лет сорока, спокойно и невозмутимо взиравшую на этот беспредел. Женщина была кореянкой и выглядела словно кукла с белоснежной фарфоровой кожей. Она была одета в длинную темную юбку и свободную белую блузу. Ее взгляд… он был устремлен прямо на меня. Я не успела как следует рассмотреть женщину – она исчезла, едва я вновь перевела взгляд на догорающего демона.

– Идемте отсюда, Инна, – сказал «мой» кореец. – Незачем, чтобы нас видели. В работе стража нужно по возможности оставаться незаметным и не привлекать лишнего внимания.

Мы в полном молчании дошли до главного проспекта и неспешно двинулись мимо невысоких пятиэтажных домов. Народ как раз шел с работы, но на нас мало кто обращал внимание.

В голове у меня образовался вакуум, и мысли если и появлялись, то были лишь о том, что надо купить на утро йогурт и в доме кончилось мыло. О пульгасари и разыгравшейся в парке сцене сил думать не было.

– Ну, теперь вы мне верите? – спросил кореец. – О том, что я сказал? Что существует мир, о котором большинство людей не подозревает, что есть стражи, которые два мира разделяют? Что вы выбраны на роль моей помощницы?

– Я… я не знаю, – пробормотала я. – Может, это галлюцинации?

– Вы страдаете галлюцинациями? – Брови мужчины поползли вверх.

– Раньше думала, что нет. А теперь уже и не уверена, – призналась я. – Все как-то странно. Почему этот пульгасари напал на парк? И откуда он вообще в Новобеломорске?

– А вот об этом, моя дорогая помощница, я расскажу вам завтра, – хмыкнул мужчина. – Отдохните и постарайтесь поверить в то, что видели. Завтра в десять жду вас возле дома. И оденьтесь поспортивнее, придется сходить к лесу.

– Вы так уверены, что я с вами пойду. С чего вдруг?

– Вы обладаете важным качеством, если хотите знать. Вы до ужаса любопытны. Я вас заинтриговал, не так ли? Дело за малым – встретиться со мной еще раз и узнать намного больше. До завтра, Инна.

Он вежливо склонил голову, и почему-то это показалось мне смешным. Я не заметила, как мы дошли до моего дома, знакомая подъездная дверь совершенно внезапно оказалась перед глазами.

Заходя в темный подъезд, я вспомнила. Его имя Энджин…

***

Нелегко встать к десяти утра, когда сбит режим и накануне ты уснула около трех ночи. Но еще сложнее заставить себя подняться, когда ты вообще не уверена, что вчерашние события имели место быть. И это не выдумки, не сон и не шизофрения. И тебя действительно к десяти утра ждет Энджин, страж, который с легкостью уложил химеру, или кто там напал на парк.

Но он был прав, любопытство иногда было сильнее меня, так что после контрастного душа и быстрого завтрака, я была готова покорять потусторонний мир. Или убеждаться, что никаких стражей не существует. Обычно по утрам я долго собиралась, красилась и причесывалась, отвлекаясь на интересную книгу или фильм, но сегодня оказалась готова в рекордные сроки и за две минуты до обозначенного времени уже выходила из подъезда.

Энджин был на месте. Сидел на заборе, хмурился от легкого моросящего дождика и с аппетитом жевал шаурму. На улице было прохладно даже для северного лета. Энджину, который надел на этот раз серый свитер, было плевать, а я куталась в тонкую ветровку и жалела, что не надела кожаную куртку.

– Советую покупать шаурму у вокзала, – посоветовала я, подойдя.

– Почему? – спросил Энджин.

– А там у вас больше шансов ощутить себя, как на родине.

– Не понял.

– Есть шанс нарваться на шаурму с Тузиком.

Энджин чуть не подавился.

– Это смешно? – Впрочем, хмурился он совершенно напрасно, злости в голосе не слышалось.

Вместо ответа я пожала плечами и уселась на небольшую оградку детской площадки. И вопросительно посмотрела на Энджина.

– Я пришла, что теперь?

– Идемте, покажу вам одно место. Вы голодны?

– Нет, но замерзла.

Я не собиралась этого говорить, я вообще жаловаться не привыкла, а тем более незнакомым мужчинам. Но почему-то вырвалось. Может, потому что не хотелось молчать и создавать тягостную паузу, а может, потому что Энджин спрашивал без жалости. Он-то не знал про мое одиночество и родителей, а потому не жалел бедную сиротку Инну.

– Я на машине. Припарковался тут непода…

Фразу я не дослушала, потому что увидела, непосредственно, машину.

– Porsche 918 Spyder, – хмыкнул Энджин. – Прошу.

То, что это Порш, я увидела. Цифры и названия мне ни о чем не говорили, но самим видом машины я была поражена. Невероятно красивая, словно сошедшая с обложки рекламного буклета. Место ей было не на промозглой улице Новобеломорска, а где-нибудь на скоростном шоссе Европы. Стальной цвет разительно отличался от окружающей серости. Словом, машина, как и пульгасари с корейцем, тоже была из совершенно иного мира.

Салон внутри сверкал чистотой, и не было никаких вещиц, намекающих на личность хозяина. Ни чехлов на креслах, ни брелока над панелью, ничего, словом. Только стандартный набор: навигатор, регистратор.

– И как вы с такой подвеской по нашим дорогам? – заинтересованно спросила я, пристегивая ремень.

– Я не человек, машина тоже не человеческая, – отозвался Энджин.

– Да и дороги явно не для людей. А у нее верх откидывается?

– Кажется, да, но я не проверял. Не та погодка, чтобы разъезжать с открытым верхом.

– И ловить головой грязь с колес ПАЗиков, – фыркнула я. – Куда мы едем?

– Ресторан «Дракон», здесь недалеко.

Недалеко – это оказалось почти на выезде из города. На машине от меня действительно минут пятнадцать езды, но если добираться общественным транспортом, без проблем не обойтись. Всю жизнь прожив в Новобеломорске, я искренне полагала, что в этом районе хороших мест нет, и как-то даже не замечала небольшое здание с темно-зеленой вывеской. «Дракон. Ресторан. Бар. Отель» – гласила она.

Энджин пропустил меня вперед, открыв двери, и помог снять ветровку у гардероба. Его встретили без всяких вопросов.

– Не боитесь, что машину угонят? – спросила я.

– Не угонят, – легко улыбнулся Энджин. – Не волнуйтесь за нее. Вон туда, за крайний столик.

Сам ресторан был очень стильным и чистым, не чета малобюджетным барам со страшненькими танцовщицами. Все оформление было в серо-зеленых тонах, а восточный колорит без проблем угадывался в мелких деталях интерьера. Меня поразил огромный зеленый змей-фонтан в холле. Его глаза-кристаллы горели насыщенным зеленым огнем, а струйки воды причудливо переплетались в воздухе.

Наш столик был в уютном закутке, почти под лестницей, ведущей на второй этаж. И главное – вдали от сцены и динамиков. От остального зала нас отделяли тяжелые плотные шторы. Официантка тоже была кореянкой, пожилой, но очень улыбчивой. Энджина здесь явно знали.

– Тебе как обычно? – спросила она.

Энджин кивнул.

– А вам…

Я покачала головой, мол, ничего не нужно.

– Принеси ей кофе и хваджон, – сказал Энджин.

– Я не…

– Инна, я не люблю есть в одиночестве. Попробуйте десерт, он невероятно вкусный и на всем севере его подают только здесь. Чжи Ен отлично готовит, не обижай ее.

Я благоразумно проглотила вопросы, кто такая Чжи Ен и что такое этот хваджон.

– Зачем мы здесь? – спросила я у Энджина.

– Поговорить, обсудить планы, – пожал тот плечами. – Познакомиться. Нам же предстоит работать вместе. Я часто здесь бываю, если вдруг вам нужно будет меня найти … Кстати, возьмите.

Он протянул мне плотный, зеленого цвета, конверт, где я обнаружила банковскую карту, запечатанный листочек с паролем и какую-то инструкцию.

– Это зарплатная карточка, – пояснил Энджин.

– Погодите, погодите! Я вообще-то не говорила, что хочу с вами работать, и… кем? Как?

– А у вас есть планы? – поинтересовался кореец. – Вы собираетесь где-то учиться или нашли хорошую работу?

На это и сказать было нечего. И он явно об этом знал. Или хорошо меня изучил, или обладает нечеловеческой интуицией.

– Дар стража специально выбирает таких девушек, которых ничто не держит. Сирот или просто излишне самостоятельных, не имеющих амбиций и развивающейся карьеры, нигде не учащихся. Вам, наверное, кажется, что вы совершенно обычная, не имеете склонности к какому-либо предмету, не мечтаете о какой-нибудь профессии. На деле во всем виноват дар – вам не нравится ничто другое, потому что ваше призвание это быть стражем.

– Помощницей, – уточнила я, вспомнив вчерашние разговоры.

– Сначала да, но потом вы сможете и сами управляться. Моя задача вас обучить. Помочь развить дар, показать основные принципы работы, защитить и обеспечить практику. Потом, если захотите, сможете работать в одиночку.

– Значит, я не первая помощница? – догадалась я.

– Конечно, нет.

Потом Энджин усмехнулся и добавил: