Я прекрасно знаю, что нельзя идти на поводу детских капризов.

Но еще понимаю, что здесь ей на самом деле плохо, а я – никак не помогаю. Только все время требую у неё еще немного потерпеть.

И увы, эти просьбы не заканчиваются.

Еду с ней на работу.

Снова держась за мои брюки, дочь топает со мной к отделению. Глаза заплаканные, нос красный, взгляд – до глубокой степени оскорбленный.

– Они хотеви убить Пауковника! – выговаривает мне.

– Я понимаю.

– А ты меня – к ним! Опять!

– Согласен, перспектива была так себе…

Радует, что во всем этом пиздеце хотя бы прослеживается четкая логика.

И я даже могу понять свою дочь!

Зажав сигарету в зубах, останавливаюсь на пороге, замечая, как к отделению подъезжает очередной бобик.

А вот и новые гости!

Вдвоем с Лисой смотрим, как из машины выводят молоденькую девчонку.

Два опера хватают её под руки, прямо как матёрого преступника, и ведут к отделению.

– Ну что? С возвращением в родные края, Берская! – ржет один, стреляя в неё глазами.

Девочка-то красивая…

– А то мы уж думали, ты про нас забыла… Не заходишь совсем. Мы даже соскучились! Пойдем-пойдем…

Ага, местная звезда, значит.

И Лиса, навострив свои уши, тут же поднимает вверх Полковника…

– Опусти – тыкаю в него пальцем.

Но Полковник снова упрямо выглядывает из-за моей ноги.

Дочь моя – выглядывает следом за ним, подчеркнуто не обращая на меня внимания.

– Лиса-а – зыркаю на неё предупреждающе. – Здесь мы никаких мам не ищем.

– Почему?!

– Нет здесь хороших человеков. Поняла? Так что – никаких поисков.

Но суровый взгляд не срабатывает.

И Лиса моя, так же хмуро глядя мне в глаза, резко разжимает свою ладонь, больше не оттягивая мне брюки.

Принципиально.

Бочком делает пару шагов от меня, в сторону…

Мол "ну и ладно, обойдусь без тебя как-нибудь. Поиски матери – в приоритете."

Та-ак…

Ясно!

Бросив недокуренную сигарету в урну, скорей сгребаю дочь в охапку и уношу к себе в кабинет.

– От греха подальше… – бормочу себе под нос. – И не рычи мне там!

Глава 3 Новости из Шервудского леса

Василиса

– Ну что? С возвращением в родные края, Берская! А то мы уж думали, ты про нас забыла. Не заходишь совсем. Мы даже соскучились! Пойдем-пойдем…

Ага, соскучились они, как же…

Тяжело вздохнув, переступаю порог полицейского участка.

Да, к сожалению, все правильно.

Берская – это я.

И сейчас всё дело в том, что я снова в полиции.

Как я сюда попала?

Вопрос уже почти риторический.

Всё дело в том, что я – это я. И этим, обычно, можно объяснить любое неприятное происшествие.

– Товарищ дежурный! Но вы же знаете… – начинаю аккуратно.

– Что ты опять не виновата?

– Так точно! – уверенно отвечаю я.

Смеются.

– И что на этот раз случилось в Шервудском лесу? – спрашивает меня дежурный.

В полиции ко мне относятся хорошо.

Даже очень.

Иногда мы с этими ребятами пересекаемся в поисковых отрядах.

Например, когда ищем пропавших детей.

Я – как волонтер, они – как официальная контора.

– Да соседка у меня… С придурью! Детей не кормит. Все на водку спускает. Ну я у неё деньги и забрала.

– Что еще?

– Ну, припугнула для верности. Но пальцем не тронула, клянусь! А все деньги её старшей дочке отдала, которая за мелкой смотрит. Вы у неё спросить можете! Она как раз иск в суд подала, чтобы опеку оформить!

– Спросим – со вздохом.

– А на свои деньги я малышке смесь молочную купила, пюре, подгузники тоже… Знаете, как все это дорого?

– Не-а. В душе не чаю.

– Очень дорого, товарищ Маркарян! У меня чек в куртке. У девочки аллергия на обычные подгузники. Ей японские нужны! Они гораздо дороже. А купишь другие – плачет. Кожа краснеет. Я по ночам слышу!

– Это не повод брать чужие деньги, Вась. Вот вообще ни разу.

– А что прикажете? Молча все это слушать каждую ночь? – спрашиваю возмущенно.

– Дальше.

– Ну, а дальше она на меня заявление и написала… Её мужик побил, с которым водку пила, а написала, что я. Ну и, что деньги у неё украла – тоже.

– Но ты ведь украла.

– Тут важны нюансы, товарищ дежурный! Семейный бюджет не пострадал. Пострадал только Алкомаркет.

Ребята вздыхают, устало переглядываясь между собой.

– Берская, мало нам перед Новым годом работы было… – возмущается один из оперов.

– И без тебя завал! – добавляет дежурный.

– Ну простите… – скромно отвожу взгляд.

И вдруг замечаю, что за мной следят.

Из ближайшего кабинета заинтересованно выглядывает маленькая девочка в смешной шапке с заячьими ушками.

Заплаканная, что ли?

Глазки блестят, взгляд обиженный.

Бедняжка…

Улыбаюсь ей.

Оп!

Маленький шпион тут же резко прячется.

Теперь из проема торчат только два больших ушка от шапки.

Через пару секунд девочка снова медленно выглядывает. На этот раз – вместе с игрушкой-сообщником.

Прищуривается, хмурит бровки…

Оценивающе оглядывает меня с головы до ног.

– Эх, Васька… Хороший ты человек, но дура немного. Вот здесь подпиши – протягивают мне бумаги.

У мелкой глаза вдруг становятся как две огромные плошки.

Медведь падает из рук.

– Ховоший....чевовек… – шепчет шокировано.

Сглатывает…

И смотрит на меня так, будто у меня над головой ангельский нимб и сверху на мой стул падает поток божественного света.

– Лиса! – слышу вдруг грозный окрик из кабинета.

Девочка в суете быстро прячется в кабинете, и тут же снова распахивает дверь, вспоминая про упавшую игрушку.

Поднимает её, глядя мне в глаза.

И смущенно, но с ноткой коварства поглаживает дверь.

– Хи-хи…

Снова прячется…

И явно продолжает смотреть через крохотную трещину в двери.

Но потом кто-то там, внутри, аккуратно закрывает дверь, прерывая все наши гляделки.

А через пару минут всё та же дверь снова открывается и из кабинета выходит высокий, широкоплечий мужчина в форме.

На лице у него щетина, волосы темные, кожа – светлая, глаза серые, яркие.

Ух.

Холодная какая внешность.

– Здравия желаю, товарищ майор! – тут же подскакивают мои конвоиры.

– Здрасьте – здороваюсь тихо.

И вжимаю голову в плечи, когда он пробегает по мне глазами, явно намекая, что лично мне бы лучше помолчать.

Взгляд у него волчий.

Злой!

Майор бросает на стол какую-то папку.

– Я не понял… А мы чё такие веселые? – прищуривается. – Вы сюда поржать пришли?

Опера переглядываются с дежурным.

– Никак нет, товарищ майор… – растерянно. – Вот. Оформляем, ведь.

– Еще раз услышу, что ржете – дежурство в Новый год. Мысль ясна, товарищ Маркарян? – спрашивает нарочито вежливо.

– Так точно…

– Тогда приняли, оформили, пашем дальше! – рявкает напоследок.

И разворачивается, направляясь с другой папкой в соседний кабинет.

– Начальник у вас – жуть, конечно – комментирую я. – Сочувствую.

Вздыхают синхронно.

– Спасибо…

И больше со мной уже не церемонятся.

Сразу дают подписать протокол и заводят в изолятор, где сидит еще несколько женщин.

Накинув на голову капюшон, устраиваюсь подальше от всех на неуютной скамейке.

Холодно даже в куртке.

Еще и сапоги мои рваные промокли…

Совсем беда.

Скорбно глядя по сторонам, неожиданно улавливаю, как кто-то тихонько крадется к камере.

Напрягаюсь…

И вдруг вижу, как сбоку появляется маленькая пачка пестрого, детского сока.

Кто-то толкает её пальчиком чуть ближе.

Сбоку мелькают ушки шапки…

Подумав, толкают еще.

– Это – пить! – звучит строгий детский шепоток.

Удивленно переглядываюсь с сокамерницами.

Это мне?

– Пауковник, стовожи маму… – рядом появляется игрушка. – И-ся еду искать пойдеть…

А?..

Удивленно смотрю, как, переваливаясь с бочка на бочок, эта девочка, словно маленький пингвин, решительно куда-то крадется.

Глава 4 Контрабанда

Тимур

– Товарищ майор, рада, что вы зашли…

Элина грациозно, словно кошка, поднимается с места и подходит ко мне. Протянув руку, с щелчком запирает дверь.

– Привет – оглядываю её тяжелым взглядом.

Элина – криминалист, я – следователь из отдела по тяжким.

Пересекаемся мы с ней достаточно часто, но не всегда – только по работе.

У нас сугубо деловые секс-отношения.

Качественно потрахались, сняли стресс, а потом – снова трудимся на благо общества!

И никаких намеков на отношения, что устраивает нас обоих.

– Я по делу.

– А что мешает совместить? – вскидывает с вызовом бровь.

Элина – красивая женщина.

Даже нет, не так…

Она – охуенно красивая женщина.

И любой мужчина, на моем месте, потерял бы от неё голову.

Но мне голову терять нельзя.

У меня Лиса!

А безголовые отцы, которые вечно вьются за юбками и забывают про своих детей – не моя история.

Я таких уже навидался по работе и пополнять их ряды не собираюсь.

– Элин, не сегодня – отмахиваюсь и перехожу на рабочий тон. – Сегодня жду отчет по Воропаеву.

Но Элина на рабочий тон не переходит.

– Снова проблемы с дочерью? – спрашивает сочувственно.

– Нет у меня проблем с дочерью! – моментально взрываюсь я. – У меня проблемы с наличием няни. С дочерью проблем нет!

– Хорошо-хорошо… – поднимает руки в успокаивающем месте. – Конечно. Как скажешь. Проблемы с няней.

Выдыхаю.

И ловлю себя на том, что её успокаивающий тон злит меня еще больше.

Все-таки, когда тебе не до секса, любовница – это, скорее, раздражающий элемент.

Ладно…

К черту всё это.

– Воропаева до пяти часов, будь так добра – иду к выходу.

– Сделаю.

Прикрыв дверь, собираюсь зайти к операм.

Но, стоит мне только сделать пару шагов, как на меня тут же налетает молодой сержант.

– Майор, там ваш ребенок…

– Что?

– Дежурного укусила…

– Чего?!

Тут же срываюсь с места.

– И это… К операм залезла, яблоко украла. Скрылась в кабинете, дверь заперла. На просьбы сдаться не реагирует.

Чувствую, как начинает дергаться глаз.

Пять минут!

Прошло всего только пять минут…

И, как только я вылетаю к дежурке, дверь моего кабинета медленно открывается.

Звезда моя уверенно выходит в коридор.

В одной руке у неё яблоко, в другой – нечто похожее на шаурму, а на голове, завершая образ, – целлофановый пакет.

И в таком вот виде она гордо вышагивает мимо дежурного, даже не пытаясь скрыть свое преступление.

– Э! Лиса! – зову обалдело. – Это что еще за контрабанда?!

Оборачивается.

– А ты меня не видишь – заявляет гордо. – И-ся в шапке-невидимке!

И, маленькими шажками, важно топает дальше с видом шпиона, который абсолютно уверен, что он не спалился.

– Невидимка, значит?

– Дя… – с достоинством.

Сжимаю пальцами переносицу, чувствуя, как раскалывается от пульсации голова.

– Если пакет прозрачный, это не значит, что ты – тоже – пытаюсь говорить спокойно.

– Значит!

– Да ну?! – охренев, выразительно смотрю ей прямо в глаза. – Тогда сломалась твоя шапка. Всё видно!

Испуганно моргнув, дочь переводит взгляд на дежурного.

Понимает, что он тоже смотрит в её сторону…

Глаза её испуганно округляются.

– О-ой – пищит растерянно.

И, повернувшись, тут же быстро-быстро ускоряется, улепетывая от нас, как маленький гномик.

Из шаурмы что-то вываливается на пол…

– Эй, а ну стоп! – срываюсь с места – Стоять, сказал! Лиса! Не подходи туда!

Хватаю её за капюшон.