Я постарался «раствориться» между других выбравшихся наружу пассажиров поезда – парочка прошла мимо, не обратив на меня никакого внимания.

Едва они прошли, я потихоньку отступил обратно и влез в первый же пассажирский вагон. Через него двинулся в конец поезда, где остался Корнеев и Петр.

Они были внутри.

– Ну что там?

– Нормально! – отозвался я. – Пока есть время, уходим. За мной!

Мы выбрались из купе, затем из вагона. Спустились на землю. Вдоль железной дороги, справа и слева шла насыпь – ее можно использовать как укрытие, чтобы отойти от поезда подальше. Так и сделали.

Никто не обратил на нас внимание. Лишь когда мы миновали метров четыреста и добрались до какого-то непонятного одноэтажного строения, я заметил, что все сирийцы вновь полезли в поезд. Видимо, поезд вот-вот тронется дальше. Ну и пусть, нам туда не нужно.

Горящую машину подцепили тросом и бесцеремонно стащили с пути, чтобы состав мог продолжить движение. В САР это нормальное явление – догорит, может, кто-то утилизирует. А нет, так и будет лежать годами и ржаветь. В мое время таких «памятников» вокруг поселений были чуть ли не сотни… Никому оно не нужно! В Сирии собственной металлургической промышленности не было от слова «совсем» – все закупалось отдельно и ввозилось в страну как придется. А потому и брошенный металл никого не интересовал.

– Что вы будете делать дальше? – подал голос санинструктор.

Вообще, конечно, ситуация с ним интересная – он вроде и задержан во время проведения операции, но при этом пошел на сотрудничество.

Я ему не доверял. Видел в нем и его поведении несколько противоречивых моментов, да и вопросы были. К тому же у меня к нему имелось одно очень важное дело – название и местонахождение того кишлака на севере Афганистана, в одном из домов которого, осталась часть секретного архива на Калугина. Но сейчас не это главное.

– Шут, присматривай за нашим новым другом… – выбрав подходящий момент, шепнул я Паше. – У меня предчувствие, что он может выкинуть что-то паршивое!

– Думаешь? Мне он тоже не нравится, но…

– Непременно, но не сейчас! – кивнул я. – Если он что и задумал, то пока мы не выберемся в более-менее безопасный район, он так и будет изображать из себя зайца. А там не заяц, там крыса!

– Хорошо. Выяснил, почему поезд встал?

– Да. Наши не смогли выбраться без шума. Дым видишь? Это наша Тойота горит, прямо посреди переезда.

– Вот сука! – резко выругался Паша. – И что, они… там?

– Нет, ушли. Без сомнений, видимо, это было единственное решение. Но куда?

Проблема в том, что точки сбора и эвакуации у нас не обговаривались – задание иного плана, да и это не Афганистан – здесь нам не позволят летать, где мы захотим. О проведении такой операции сирийское правительство ничего не знает. Их не оповещали, чтобы не спугнуть раньше времени.

– Не знаю. Ты назначил Димку старшим. Нужно думать, как Самарин. Здесь равнина, степь. Город остался позади, туда они возвращаться не будут.

– Будь я на месте Самарина, я бы сбросил хвост, залёг куда-нибудь, пока все не утрясется, а затем отправился бы искать новый транспорт. Карта у них есть.

– Ты прав. Так нас учили.

Несколько секунд было тихо.

– Короче, Шут… – громко заявил я, оглянувшись на Петра, – сейчас идём к той группе строений. Быть может, там есть какой-нибудь транспорт, и мы сможем его арендовать.

– Это как я арендовал одежду для этого? – он указал на санинструктора.

– Вроде того. Но хватит и одного человека, всем идти необязательно. Я пойду.

– Не-а, Макс! Так не пойдёт! – рьяно возразил Корнеев. – Теперь моя очередь. Я пойду искать колеса, а вы ждите здесь. Может, заодно, узнаешь у него что-нибудь интересное… А?

Несколько секунд я размышлял.

Если Паша сказал, что сделает – он сделает. Но по-своему, не считаясь с методами и потерями. Не то чтобы меня это пугало, скорее, просто настораживало. Шут – отчаянный сорвиголова со всеми вытекающими последствиями. Скажут угнать УАЗ, он пригонит электричку.

– Хорошо, иди. Но будь осторожен, ни во что зря не влезай!

– Гром, первый раз, что ли?

И прапорщик ушел. На восток, в сторону от железной дороги. Пока не скрылся из виду, пользовался рельефом местности и попадающимися по пути строениями…

– И что, будем сидеть и ждать? – хмыкнул Петр.

Я обратил внимание, что едва он услышал, что мы решили разделиться, сразу навострил уши – кто, где и с кем… Конечно, он мог бы попробовать сбежать ещё в поезде, пока я ходил к тепловозу и выяснял причину нашей остановки. Не сбежал – из-за страха. Там мы еще были ему нужны, как защита…

Я незаметно полностью разрядил свой ПБ-1С, вернул пустой магазин на место. А сам пистолет засунул сзади, за пояс рукоятью вверх, как раз так, чтобы его можно было легко и быстро вытащить и применить по назначению.

Выглядывая Шута, я намеренно повернулся к Петру спиной, приблизился. Все, что ему оставалось, это протянуть руку и выхватить его…

Вообще, большинство людей – предсказуемы. Достаточно наблюдательности и терпения – все встанет на свои места. Я заранее почувствовал, что Петр что-то задумал. Он и без того хитрил, слишком много говорил не по делу, показывал эмоции, нехарактерные для его возраста. Местами он притворялся, где-то переигрывал, где-то, наоборот, вел себя приторможенно и глупо. Изменилось его поведение, мимика. Взгляд. Иногда он задавал наивные, даже глупые вопросы:

– А что вы другого оружия не брали?

– Нам и пистолета одного хватит.

Некоторое время было тихо. Я продолжал сидеть к нему спиной, ожидая реакции.

И все-таки он не сдержался – как бы случайно приблизился ко мне и резко выхватил ствол из-за пояса. Навел на меня.

Я замер. Медленно оглянулся.

– Ха! Что Громов, не ожидал такого, да? – самодовольно ухмыльнулся тот. – Думал, я с вами потащусь обратно в Дамаск? Хрен вам! У меня иные планы. Спасибо, что вытащили меня из города, теперь вы мне не нужны. Американцы бы не поняли. Кстати, эти ребята, что были в поезде, это израильская разведка! Ты что, не знал, что ЦРУ тесно с ними сотрудничает уже не первый год?

– Ну ты и мышь! – горько усмехнувшись, произнес я, глядя ему в глаза. – Слушай… пока не наломал дров, остановись!

– Ай, ну хватит! – теперь выражение его лица кардинально изменилось. Да и взгляд тоже – теперь не было там никакого страха, не было сомнений и неуверенности. – Я тебя обманул, понял? Медицина ‒ это так, увлечение. Думаешь, меня Калугин сюда просто так послал? Нет, не просто так. Я у него на особом счету. И я вовсе не сержант. Я вообще к армии не имею никакого отношения. У меня свои таланты.

Пистолет он навёл точно на меня, чтобы воспользоваться им при любом возможном сопротивлении с моей стороны. И он считал, что ситуация полностью под его контролем. Ну-ну.

– Ты понимаешь, что делаешь?

– Конечно! – кивнул тот. – Генерал весьма удивится, узнав, что ты его предал. Тебе же честь оказали, звание лейтенанта досрочно дали, звезду героя СССР в придачу. Подобного за такой короткий срок ещё никто не добивался. Он для тебя все сделал. А ты чем ответил?

– А я не продаюсь! – мрачно ответил я, глядя на глушитель своего пистолета. – Тем более за мешок сухарей, погоны и блестящие цацки! Ты свою страну предал! Ты и генерал твой!

Петр рассмеялся.

– И что? Может, и так, но где доказательства? Их просто нет. А меня отблагодарят. Но ты уже об этом ничего не узнаешь… Хм, а знаешь, что я с тобой сделаю?

– Отпустишь?

– Нет! – ухмыльнулся тот, даже язык высунул. – Ликвидирую из твоего же пистолета! Извини, ничего личного…

Он выжал спусковой крючок, однако выстрела не последовало – только сухой металлический щелчок, свидетельствующий о том, что нет патронов.

Нужно было видеть его лицо.

Оно выражало крайнее изумление – да-а, не ожидал он такого исхода событий. Вроде и коварный, и возраст уже зрелый, а вместе с тем наивный, как ребенок.

– Что за… – он попробовал снова. И снова. Опять не вышло.

– Облом!

Я резко рванул к нему, быстро вырвал пистолет из рук. Показал ему горсть патронов.

– Прежде чем что-то сделать, сначала все продумай, просчитай! – произнес я, глядя прямо в его ссыкливые глаза. – Гнида ты!

– Громов, Громов, ты…

И не раздумывая, я хорошенько двинул ему кулаком точно в нос! Хрустнуло, брызнули капли крови.

Он рухнул, словно мертвый. Даже не пикнул.

– Полежи, отдохни! – вздохнул я, вновь снаряжая свой пистолет. – Все равно толку с тебя как с козла молока! Крыса мерзкая!

Шута не было примерно минут двадцать-тридцать. Наконец я его приметил – тот потихоньку возвращался обратно.

– Ну, скажи, что есть хорошие новости? – поинтересовался я, глядя на товарища внимательным взглядом.

– Есть. Там какой-то лёгкий грузовик есть. Не наш, не советский. Зато на ходу, – тут он увидел бесчувственного Петьку. – О, а с этим что случилось?

– Да-а, так… – отмахнулся я. – Разморило! Вот и отдыхает. Угнать получится?

– Да, но лучше дождаться темноты. Поезд ушел, но мало ли. К чему нам лишний риск? Судя по времени и по положению солнца, скоро закат. Самое подходящее время.

– Добро! – кивнул я, ещё раз взглянув на часы. – Так и сделаем. А что наши?

– Ничего. Я никого не видел.

Когда же наш мерзкий лживый друг пришел в себя, то с удивлением обнаружил, что руки у него связаны, а во рту импровизированный кляп…

– Очнулся? – хмыкнул Шут. – А ведь у тебя был выбор…

Тот заткнулся.

А мы, выждав время, выдвинулись в сторону группы строений. В полумраке это было несложно.

Уже на самой границе мы вдруг обнаружили, что здесь есть кто-то ещё… Может, это наши?

Глава 3. Кошки-мышки

Это воспринималось автоматически, на интуиции. Однако оставались и вопросы.

Ни я, ни Шут никого не видели. И даже не слышали.

Но оба почти одновременно почувствовали – на этом клочке земли, где-то среди строений, вот прямо сейчас, в данный момент, определенно находится больше трёх человек.

– Шут? – тихо пробормотал я.

– Угу… – Корнеев медленно вытащил пистолет. Весь во внимании. Все органы чувств напряжены.

Мы сразу же остановились, затаившись всего в двух метрах от стены небольшого сарая без крыши. Позади нас осталось подобие деревянного забора из тонких сухих жердей. Он шел по всему периметру, огибая группу строений. При этом своей прямой функции он уже не выполнял – корова и та пройдет.

Тем временем солнце давно уже зашло за горизонт и сейчас быстро темнело – был виден лишь угасающий оранжевый полумрак. И красиво одновременно, но и волнительно.

Правее стоял достаточно большой дом, рядом с ним две хозяйственные пристройки. Чуть поодаль ещё одно строение. Из-за него торчал нос старого, местами ржавого грузовичка, явно не советского производства. Кажется, это что-то восточноевропейское.

Мы ждали. Было по-прежнему тихо. Не знаю, явной угрозы вроде бы не было. Да и с чего бы ей тут быть?

Какова вероятность того, что здесь может оказаться наш враг? Разве что случайно? Возможно!

Но это должна быть просто фантастическая везучесть! И тем не менее, на подсознательном уровне ощущалось чужое присутствие кого-то ещё. Такие, как мы, чувствуют подобное, хотя объяснить это сложно. Вполне возможно, что там просто хозяин дома вместе со своей семьёй, а мы тут панику подняли. Всё-таки город совсем рядом, до него буквально рукой подать.

Здесь боевиков-исламистов быть не могло – слишком дерзко даже для них.

Тот факт, что тут каким-то образом могут быть те, кто нас ищет, меня никак не останавливал. Чуйка молчала, а я привык ей доверять.

– Шут… – тихо позвал я, глядя на левый фланг.

– Что?

– Давай на живца! Туда!

Корнеев выждал несколько секунд, прокручивая в голове варианты, затем молча кивнул. Само собой, приманка – это он.