– Если я не сплю и всё это происходит по-настоящему, – прошептала я, всем сердцем веря в каждое слово, – то я больше не хочу, чтобы меня прятали. Я хочу быть частью мира Падара. Хочу, чтобы мою судьбу изменили.

Но ничего не произошло.

– Пожалуйста, – добавила я на всякий случай.

В этот момент небо озарила ещё одна вспышка молнии, и я почувствовала, как мокрое одеяло, словно полиэтилен, окутало и сковало тело.

Падар наконец повернулся в мою сторону и, взглянув на меня, в ужасе отступил. Заметив кольцо в моих руках, он будто очнулся и пришёл в себя после долгого сна.

«Желание есть желание, – раздался в моей голове громким эхом чей-то тоненький голосок. – И отныне твоя судьба в моей власти».

С неистовой силой ослепительные лучи вырвались из кольца, закрутившись вокруг меня в вихре света. Дождь обрушился с новой, ещё более ощутимой силой. Из потока света начали вылетать и болезненно обжигать кожу небольшие электрические разряды.

– Падар! Что это? Помоги!

Я попыталась вырваться из этого окутавшего меня вихря света, но его лучи будто только сильнее обвивали мои руки и ноги, и я не могла пошевелиться и убежать.

– Фарра, что ты натворила?

Падар бросился ко мне и прыгнул прямо в этот бушующий вихрь света. Вокруг нас сверкали голубые и серебряные вспышки. Его смуглая кожа озарилась синим светом, и одновременно с этим я услышала страшный, нечеловеческий голос, похожий на рычание, которому вторил раскатистый гром. Я замерла в оцепенении и невольно вскрикнула.

За долю секунды Падар изменился до неузнаваемости. Его туловище увеличилось в размерах, зубы превратились в острые клыки. Передо мной словно ожил и предстал один из моих ночных кошмаров.

– Что ты пожелала?

В ярости он вырвал из моих рук кольцо. Я всё ещё была не в силах пошевелиться и тщетно пыталась осмыслить увиденное.

– Фарра, прекрати это! Что ты…

– Что с тобой случилось? Что вообще здесь происходит? Почему ты синего цвета? – закричала я, ощущая, как ко мне возвращается способность двигаться.

Фигура, в которой я смутно узнала черты отца, отчаянно пыталась побороть вихрь лучей, вырывавшихся из кольца. Раскаты грома только усилились, а свет из кольца закручивался всё быстрее, но казалось, будто Падар не испытывал ни малейшего страха.

К несчастью, я с лихвой испытала страх за нас обоих. Я почти не узнавала отца. Он повернулся ко мне, белки его глаз искрились фиолетовым светом.

– Беги отсюда! Спасайся, пока он до тебя не добрался, – оглушительно гремел его хриплый голос, раздававшийся будто со всех сторон сразу.

От этого рёва земля под ногами задрожала, я потеряла равновесие и упала. Едва я успела закрыть голову руками, как в животе всё от ужаса сжалось.

– Падар, отпусти кольцо! Оно творит с тобой что-то странное! – крикнула я. Очевидно, что дело в нём. – Брось кольцо, и мы сможем выбраться отсюда!

В этот момент произошли два необъяснимых события.

Перед Падаром из ниоткуда появился юноша с молочно-белыми глазами и такими же светлыми волосами. Он вскрикнул от удивления, словно только что проснулся.

Вихрь света окружил их обоих. Одежда Падара болталась на его теле, он что-то крикнул мальчику. Глаза юноши на секунду задержались на мне. Лицо его искривилось, будто съел что-то кислое. Не успела я моргнуть и рассмотреть его повнимательнее, как он исчез. В тот же момент из груди Падара вырвался поток света, и он рухнул на землю.

Только не это.

Я бросилась к нему и упала на колени. Под разорванной рубашкой виднелась синяя кожа, испещрённая серебристыми шрамами, похожими на молнии. Отметины покрывали всю кожу от запястий до груди. На секунду я оцепенела от ужаса. Я слишком боялась прикоснуться к отцу, слишком боялась: то, что произошло с ним, может случиться и со мной. Но потом я заметила телефон, лежащий неподалёку. На экране наша совместная фотография, и она словно заставила меня опомниться.

– Падар, очнись! Падар, открой глаза!

Но его веки остались неподвижными. Я должна ему помочь. Нужно что-то сделать. Внезапно в памяти всплыло всё, чему меня учили в скаутском лагере, и я, не раздумывая, набрала 911. Слёзы ручьём лились из глаз, я крепко обнимала папу.

– Всё, что я говорила… Забираю каждое слово обратно. Только, пожалуйста, очнись!

Но он безжизненно лежал. Внезапно шрамы на его теле вспыхнули ярким светом, таким ослепительным, что было больно смотреть. Но я не разжала рук, боясь даже представить, что будет, если я его отпущу. По мере того, как сияние угасало, начал исчезать и Падар, пока не произошло то, во что невозможно поверить.

Он полностью растворился, будто рассыпался песком сквозь пальцы.

Ветер понемногу начал стихать, и на кольце, лежащем рядом с телефоном, отразилось сияние звёзд.

Последний ореол света озарил его, и я увидела, что в золотой оправе появилось семь драгоценных камней.

Но лишь один из семи камней источал свет.

Снова послышался чей-то тоненький голосок.

«Одна судьба в обмен на другую, – прозвучало у меня в голове. – Твоё желание исполнено».

Глава 2
Девочка, которая звала джинна

Красно-синие огни сирен плясали на вывеске городского парка. Люди в тёмно-синей форме суетились вокруг, переговариваясь вполголоса. Я сидела в машине скорой помощи. Задние двери были распахнуты настежь. Свернувшись калачиком под мокрым одеялом, я смотрела на звёздное небо. Чтобы побороть подступающие слёзы, щипала себя за щёки. Нет ничего хуже, чем разрыдаться у всех на виду, как маленькая девочка, после того как собственный отец бесследно пропал в твой день рождения (и под «пропал» я имею в виду совсем не метафору).

Под колёсами подъезжающей серой машины зашуршал гравий. Кто-то распахнул дверь, а затем с силой её захлопнул.

– Фарра, где ты? Фарра!

Мадар, закутанная в пальто, едва сдерживала слёзы. Она трясла за плечо одного из врачей скорой помощи:

– Где моя дочь?

Хотела ответить ей, что я здесь, но слова как будто застряли у меня в горле.

Между тем навязчивое неприятное жужжание в правом ухе никак не проходило.

Наконец мама меня заметила, подошла и крепко обняла.

– Что случилось? Ты в порядке?

Во взгляде больших карих глаз читалась тревога, её руки коснулись моего лица и мокрых волос.

– Где твой отец? Что…

– Он исчез, Мадар.

Прижавшись к ней, я почувствовала, как зубы начали стучать от холода. К горлу подступили слёзы, готовые вот-вот хлынуть потоком, но мне удалось их сдержать и не разрыдаться.

– Он подарил мне кольцо, потом разразилась буря, и он исчез. Как будто его никогда и не было, Мадар.

– Вот как?

Мадар огляделась вокруг и замерла, словно ожидая, что кто-то сейчас выйдет из тёмного леса. В её глазах застыли невысказанные слова, вызвавшие у меня смутное беспокойство.

– Не волнуйся, уверена, с ним всё в порядке. Пойдём, я отвезу тебя домой. Ты вся дрожишь.

Пока она вела меня к машине, какое-то непонятное чувство тревоги снедало меня. Листья, словно предчувствуя беду, шуршали на ветру, и жужжание в ухе продолжало усиливаться.

– Но, Мадар, мы же не можем его бросить.

Я круто повернулась и взглянула на тропу. Перед глазами вновь встала картина случившегося. Обрыв. Буря. Юноша с белыми, как лунный свет, глазами. Загаданное желание. Последний взгляд Падара и чей-то тоненький голосок в голове.

Беспорядочные вспышки сирен бросали на деревья и указатели причудливые красно-синие блики.

– Это я виновата, что он пропал. Что-то ужасное случилось с ним из-за меня.

Мадар одёрнула меня:

– Не смей винить себя за безрассудство своего отца. В конце концов, человек не может просто так испариться.

Она помогла мне забраться на пассажирское сиденье и убрала пряди волос, упавшие мне на лицо, за уши.

– Люди уходят, – тихо произнесла она, аккуратно закрывая дверь машины.

– Это всё из-за меня. Я загадала желание, а Падар вдруг стал синим, прямо как… как джинн! – разом выпалила я, когда Мадар завела машину и отъехала.

Другого объяснения просто нет. Что ещё это могло быть? Всем известно, что джинны исполняют желания. Я отчаянно цеплялась за мысль, что Мадар просто что-то не так понимает.

– Мадар, посмотри! Я не вру и могу доказать! Видишь, как оно светится? Умоляю, останови машину и просто взгляни!

Я подняла кольцо и попыталась рассказать ей об увиденном, надеясь, что она наконец поверит, что случилось что-то по-настоящему ужасное.

Но мама не сводила глаз с дороги, словно не замечая меня. Она не хотела видеть, не хотела слышать меня, будто я взвалила на её и без того хрупкие плечи ещё одну неподъёмную ношу. Но хуже всего: в её глазах читался неподдельный испуг.

– Фарра-джан^[9], послушай меня внимательно. Магии не существует. Бессмысленно пытаться убежать от реальности и её проблем, погружаясь в мир фантазий и строя воздушные замки. Ты просто устала, замёрзла, вот тебе и привиделось. Случившееся – не твоя вина и не вина джиннов. Я понимаю, тебе больно, что он убежал, но не нужно пытаться оправдать его этими нелепыми историями, – тихим голосом произнесла она. – Теперь, пожалуйста, успокойся и поверь мне на слово: для всех нас будет лучше, если мы просто вернёмся домой и забудем обо всём. Ты поняла?

– Но…

– Я не шучу, – голос Мадар дрожал. – Мы больше не будем говорить об этом. Ради нашего общего блага.

Естественно, мне необходимо это обсудить.

Но с тех пор, как Падар исчез, взрослые стали скрытными: шепчутся за закрытыми дверями, наивно полагая, что я ничего не слышу. И хотя я разобрала лишь обрывки из их разговоров, меня не покидало ощущение: что-то должно произойти. Но что? Ясно одно: все разговоры в семье крутятся вокруг моего прошедшего дня рождения – дня, о котором говорят со всеми, кроме меня.

– Уверена, этому найдётся разумное объяснение, – бросила Арзу, вышагивая по узкому карнизу крыши, как по гимнастическому бревну.

Я сидела под мерцающей гирляндой, бездумно водя стилусом по планшету. Люк на крышу открыт. Мы с Арзу уже много лет используем террасу на крыше дома как место для важных разговоров. Нам обеим лучше думается на высоте. Но сейчас даже её акробатические трюки не могли отвлечь меня от мрачных мыслей. В глубине души я знаю: то, что произошло с Падаром, – результат загаданного желания. А значит, во всём виновата я.

– Давай ещё раз, с самого начала.

На небе сияли звёзды. В лунном свете ветер трепал её кудри, а вдали поблёскивали огни центральной части города.

– А ты уверена, что ничего не упускаешь?

– Абсолютно, – бросила я и яростно начала водить стилусом по экрану. На нём тут же появились неровные синие линии.

– Он говорил про тьму и свет, про правильный выбор… Последнее, что он мне сказал: «Беги отсюда! Спасайся, пока он до тебя не добрался». А потом вдруг откуда ни возьмись… появился мальчишка-джинн, и Падар исчез.

Я с трудом находила слова и говорила медленно – не хотела, чтобы всё произошло как с Мадар, – но я почти уверена, что тот, кого я увидела рядом с Падаром, был джинном. Или призраком… Но точно не человеком. Я откинулась назад, легла на спину и вгляделась в бездонное чёрное небо. Перед глазами вновь ожили большие белые глаза, глядящие на меня в упор. Был ли он тем, о ком предупреждал Падар? Меня пробрала дрожь.

– Вот. Всё, что от него осталось.

Подарок из шкатулки, если быть точной – кольцо.