– Ты потрясающе выглядишь, Сюз. Такая тоненькая, как тростиночка. Мы так по тебе скучаем! Я слежу за всеми твоими постами в интернете. Мы тебя читаем с моими девчонками! Тебя даже моя учительница читает, я видела.

– Дочь, что-то ты бледная. Устала? – вклинился в щебетание сестры отец.

–Да, пап. У меня сейчас небольшие сложности. Я дома тебе расскажу. – ответила я. – Меня укачивает, я помолчу, хорошо?

Родственники затихли, а я видела в зеркало, как смотрит на меня водитель.

Ну точно, стерва и тварь. Вот что он думает.

Но мне было все равно. Я чувствовала себя как бабочка, которой оторвали крылья и раздавили пальцем.

***

Отец пошел осматривать квартиру, а Эля остановилась на спальне. Она открыла шкаф и разглядывала мою одежду.

– Ты бы хоть руки помыла с дороги, – сказала я.

– Помою. Это все твое? – спросила Эля. – Мне можно будет померить?

Я не ответила и пошла искать папу. Он рассматривал кухню.

– Хорошо тут у тебя. Мы с мамой гордимся тобой, – сказал он.

– Спасибо, пап. Сейчас я разогрею еду и сварю кофе. Как вы добрались?

– Все хорошо. Ты не бойся, милая. Я вижу, как ты напряглась. Мы не будем тебе мешать. Ты сможешь работать и делать свои дела спокойно.

Ага, как же! Но ответила совсем другое:

– У меня сейчас сложности. Много работы, много обязательств, сам понимаешь.

– Мы с мамой говорили тебе, нам не нужны твои деньги. То, что ты присылаешь, мы складываем на отдельный счет. Твой. Ты не должна нам помогать, доченька. Мы справляемся.

Отец опять завел эту шарманку, и я начала выходить из себя. Ага, справляются они. Поэтому сестра первым делом кинулась к шкафу смотреть шмотки.

– Пап, я бы хотела, чтобы вы с мамой тратили эти деньги. На девочек.

– Нет уж. Где это видано, чтобы дети родителей содержали? Пока я работаю, такого не будет. Так что оставь эти разговоры. Давай попьем кофе, ты мне расскажешь, что случилось, а я подумаю, как тебе помочь.

Я выругалась про себя и открыла вместо рта холодильник. Что меня всегда раздражало в отце, так это его убеждение, что он со всем может справиться сам. А главное – помочь. И я знала, как он справляется. Однажды у мамы сломалась стиральная машинка. И папа принялся ее чинить. Хотя он не то, чтобы мастер. Скорее, вообще никакой не мастер. Он работает на заводе, конечно, но в административном отделе. И самое забавное, что у него много рукастых друзей, которые могли бы отремонтировать технику. Но нет. Папа все решает сам. Он три дня разбирался с инструкциями, смотрел тематические видео в интернете. Потом разобрал машинку по винтикам. Несколько раз собирал в обратном порядке. И так по кругу, потому что не мог понять, в чем же неисправность. И все это время мы стирали одежду руками! Восемь девочек! В итоге он что-то там наколдовал так, что машинка вспыхнула, и во всей квартире погас свет. Аллилуйя! Пришлось вызывать мастера, заказывать нужные детали, ждать неделю и наконец-то нормально стирать.

Я исходила в пену все это время, а мама сидела и утешала папу, гладила его по спине, наливала ему чай. Я не могла понять, что с ними не так? И если они нормальные, то получается, что-то «не так» именно со мной? Я с ними не жила, а выживала.

Мои ранние обмороки, головокружения, тошнота по утрам делали жизнь в семье невыносимой. Никто не мог найти причину таких состояний. Но может, ее и не было? Я просто производственный брак. Лишняя деталь. И поэтому мне с ними так плохо.

Мои мысли перебил телефонный звонок. Лилия.

Я вышла из кухни в ванную, закрылась и ответила на звонок:

– Слушаю.

– Привет. Ты дома? Нужно поговорить.

– Дома, что случилось?

– Я сейчас приеду и все расскажу. Ставь чайник. Буду через 15 минут.

Лилия Разина отключилась, а я посмотрела на себя в зеркало и спросила: «Когда и где я успела так напортачить, что это все сейчас происходит со мной?». Ответа, естественно, дожидаться не стала. Просто умылась и вышла из ванной.

– Друзья, – громко начала я, – у меня сейчас будет важная встреча. Деловая. Дома. Мне бы очень хотелось, чтобы была возможность поговорить с глазу на глаз, без свидетелей.

– Но Сюз, – заныла Эля, – я думала мы просто поваляемся, поболтаем. Я так наелась, что не хочу никуда идти!

Бесполезная битва. Никто и никогда не слушал моих просьб, и все плевать хотели на мое мнение. Но на удивление папа сказал:

– Элайза, собирайся. Пойдем посмотрим на этот чудесный город. Узнаем, что тут есть интересного и пройдемся по магазинам. Надо что-нибудь купить к праздничному ужину.

Сестра неохотно встала со стула и, обернувшись на меня, с надеждой спросила:

– Можно я возьму что-нибудь из твоего? У нас один размер.

Глава 7

– У нас проблемы. – Это были первые слова, которые услышала я от Лилии, когда открыла дверь.

– Это я уже поняла, – сказала я, а про себя подумала, что после встречи с Разиной моя жизнь превратилась в сплошную проблему.

Лилия по-хозяйски прошла на кухню и оценила обстановку:

– К тебе что, дальние родственники приехали? – спросила она, разглядывая коробки с домашней консервацией.

Я кивнула, и поняла, что долго не смогу сдерживать свой гнев. Еще одно вмешательство в мою жизнь и меня понесет по кочкам. Я включила чайник и попыталась подышать по системе 3-5-7. Но так, чтобы Лилия не заметила моих манипуляций.

– В общем, твоя подруга в больнице.

Я сразу же забыла о своих проблемах:

– Как в больнице?

– Говорят, что она пыталась покончить с собой. Но я в этом сильно сомневаюсь. Происходит что-то очень любопытное. И я хочу это обсудить с тобой.

– Что обсудить? – спросила я.

– Решение нашей проблемы, – ответила Лилия.

– Нашей? У меня нет проблем. Точнее, не было.

– Ладно, не кипятись. Я знаю, что ты та еще колючка. Вернее, чертополох. Я тебе сейчас расскажу кое-что, а ты подумай сама – нужны тебе проблемы и сложности или нет. Варианта у нас два. Так что тебе есть из чего выбирать. Сейчас по классике: я обрисую тебе ситуацию, а ты потом задашь свои вопросы. Потому что информации много. И я хочу, чтобы ты увидела всю картину. Согласна?

–Да, – слукавила я, потому что естественно, я была нисколько не согласна. Но я хотела узнать, что случилось с Юлей.

– Первое. Твоя подруга в больнице. Состояние тяжелое. Сейчас к ней никого не пускают. Она пыталась покончить с собой. Вскрыла вены. Причем не на руках, а на ногах. Я несколько сомневаюсь в том, что Юля способна на такой поступок, хотя сама знаешь, люди умеют удивлять. Только как она умудрилась? Все возможные острые и опасные предметы забирают при обыске, понимаешь? Сейчас идут разбирательства, но поверь моему опыту, они закончатся ничем. Возможно, кто-то хотел убить Юлю. Кто-то, у кого большие полномочия и связи в местах не столь отдаленных.

Я молчала. Не знала, что сказать, но внутри меня закипала ярость.

– Второе. Мне даже не намекнули, а прямо сказали, что лучше это дело скорее закрывать, потому что все указывает на вину Мельниковой. Третье. У моего друга, Леши, детективное агентство. Стартап, штат сотрудников маленький. Да что там, всего три человека, из которых один – полу инвалид, вторая – секретарша. Леша обычно расследует мелкие дела и помогает мне и моим коллегам в работе. Он бывший опер с хорошими связями и навыками. Так вот, два дня назад его загрузили новыми заданиями. Мы, конечно, очень радовались такой удаче. Деньги хорошие, задач много, Леша расцвел. Но. В контексте вчерашних событий это стало выглядеть совсем по-другому. Есть чувство, что Лешку специально заваливают работой, чтобы он не лез в дело твоей подруги.

– Но…

– Подожди. Я еще не закончила. Хотя суть ты уже улавливаешь. Твою подругу закапывают без возможности оправдаться. Причин может быть две, а может, гораздо больше. Первая очевидная: отец Юли и отец Вики договорились, им не нужна шумиха и поэтому началась подковерная игра. К сожалению, с такими играми я знакома. У нас тут свое удельное государство, где некоторым закон не писан. А у Борисова и Мельникова есть связи. Борисов оперировал всех, кто в городской администрации сидит: и жен, и детей, и бабушек до третьего колена. Мельников же за место свое боится, и ему не нужны скандалы. Из него пресса сейчас состряпает «героя», и окажется, что Юля ему вовсе и не дочь. Волна такая уже пошла в бульварных интернет-изданиях. А значит, импульс появился.

– А вторая версия? – спросила я.

– Вторая версия еще неприятнее. Потому что есть кое-что, о чем я хочу с тобой поговорить. Быстро закрыть дело может быть выгодно убийце. Но возможности такие есть не у каждого. То есть, у убийцы есть связи и определенные полномочия затыкать рты и покупать прессу. Пока богатые папаши пытаются быстрее отделаться от грязи, убийца потирает ручки. И заказывает музыку, под которую мы все начнем плясать.

– Хорошо. Вернее, плохо, конечно. Но при чем тут я? – спросила я.

– Тут мы и подобрались к цели нашей встречи. Вчера в Викином доме был найден труп бабулечки. Как говорят эксперты – не криминальный. Все чисто, кроме того, что труп пролежал несколько дней. Причем точное время эксперт пока не называет. Но примерный промежуток понятен – в день или ночь убийства Вики умерла и милейшая Софья Ивановна Брагина. И я узнала об этом абсолютно случайно, почти чудом. Естественно, никто эти дела не связывает. Одинокая старая женщина умерла от естественных причин. Близких родственников у нее нет, квартира принадлежит государству, то есть является служебной. И есть только одно обстоятельство, которое меня взволновало. Коллеги помогли Леше получить доступ в квартиру и осмотреть вещи старухи. Я была там. У старухи рядом с раковиной стоит пластиковая подставка, для вилок-ложек и прочей ерунды. И на этой подставке пустой отсек, в котором ржавые следы. По форме напоминающие кухонный молоток. Я обыскала все – молотка нет, ржавчина есть. Но интереснее другое – у нее есть набор ножей. И в нем не хватает одного. Угадай какого?

– Ножа, которым зарезали Вику? Это же улика! – воскликнула я.

– Не спеши радоваться. Доказать такое совпадение будет крайне сложно. Ножи такие можно купить в любом магазине. И то, что у бабки отсутствует нож – еще не причина связывать эти убийства. Тем более что главная подозреваемая с весомым мотивом сидит под замком. Да и с этими следами от молоточка, сама понимаешь, я пойти никуда не могу. Надо мной просто посмеются.

– Ты хочешь сказать бабка и Вика как-то связаны? Точнее, их убийства? – спросила я.

– Понимаешь в чем дело, я не могу так сказать. Мне опереться не на что. Нож и молоток – это улики, но в суде меня с ними пошлют куда подальше. Обоснованного сомнения не получится, учитывая отпечатки и волос твоей подруги. Экспертиза уже подтвердила. Смерть бабушки признана естественной. Вскрытие провели, но никто у старой бабушки не искал следов яда в крови или лекарств, потому что у полицейских не возникло никаких мыслей о криминальной смерти. Да и между нами говоря, Софья Брагина была старушкой с ярко выраженной деменцией. Все соседи на нее жаловались и боялись, что она ненароком подожжет дом. Но социальные службы только разводили руками: вот когда подожжет – тогда и приходите. Такая могла перепутать лекарства запросто. Никто с этим делом возиться не будет – близких родственников, как я уже сказала, у старушки нет. Но есть еще нюанс. Если ты откроешь Юлин блокнотик, то увидишь имя и фамилию Софьи Брагиной. Что-то ее связывало с Викой. Но что? Это можно узнать только у Юли. Но она, к сожалению, в реанимации. И пока меня к ней не допускают.

– Артур говорил, что Юля нашла какую-то важную бабку, – вспомнила я. – И что теперь делать?

– Вот тут мы и подошли к сути. Сейчас вопрос не в том, что делать, а что ты выберешь?

– В смысле, я не понимаю. – сказала я.