Он то всё что-то лопотал, перескакивал с темы на тему, то внезапно становился душевным, то начинал бубнить. В его словах была и жалость к себе, и обида на весь мир. И жалкая попытка найти оправдание – всё то, что и водится в монологах простого алкаша.

Так прошёл час, затем второй. Нам периодически удавалось сливать водку – свою дозу, но уже в кружки. Наливаем «чай» в кружки, а туда тихо подливаем, что нужно. Пьянеющий Гена не обращал внимания, что объём чая в наших кружках не убавляется, а наоборот как-то растёт. Когда он выходил на балкон покурить, мы выливали всё в раковину – успевали незаметно, пока он тянул сигарету.

– Крепкий, зараза, – прошептал Шульгин, когда Гена в очередной раз выперся на балкон с моей сигаретой. Я озабоченно кивнул.

– Может, ему уже что-то подмешать в водку? – почесал затылок Коля. – Димедрол, например, там срубит вмиг.

– Где ты сейчас этот Димедрол найдёшь? – вздохнул я.

Тогда он похлопал кулаком по ладони, жестом обозначая способ недвусмысленного физического воздействия на потенциальную жертву.

– Вырубим его, делов-то, я ж боксер, я могу рассчитать удар.

– А если не рассчитаешь? – сказал я. – А если не вырубится – или наоборот, вырубится так, что потом закапывать придётся? Ты видел, какой он? Соплёй перешибить можно.

– Соплей-то соплей, – согласился Коля. – А вот водка на него, похоже, не действует. Действует, вернее, но как-то не так. Он уже спать должен уползти, столько выжрал.

– Придумал, – сказал я и, не медля, вылил остатки водки из последней бутылки в раковину.

– Ты что делаешь? – возмутился Шульгин. – Теперь мы вообще, считай, безоружные.

– Спокойно, сделаем по-другому, – заверил я. – Доверяй плану.

Гена вернулся с балкона, схватил одну из бутылок, хотел было плеснуть ещё – и обнаружил, что она пуста.

– О, вы когда вылакать успели? – удивился он с кривой улыбкой.

Мол, во какие кореша, чемпионы, выдули только так.

– Долго куришь, – сказал я.

– Вот блин, а мы ж за женщин даже не выпили. И за работу… ну, шоб отдыхать не мешала.

– За женщин – это святое, – слегка запинаясь для пущего эффекта, проговорил я. – Нужна добавка. Ты, Геннадий, сгоняй сам в магаз. Ты же хозяин, должен угощать.

– А так я ж пустой, – опять похлопал себя по карманам Гена.

Я сунул ему несколько купюр. Он схватил деньги и тут же спрятал в карман треников.

– Не уходите никуда, – крикнул он, – я сейчас!

И в сланцах выбежал в подъезд.

– Вот что, Коля, – сказал я тут же напарнику, – сейчас он уйдёт, я перелезу на балкон и проникну в квартиру Барабаша.

– А я ему что скажу?

– Мол, дела у меня срочные нарисовались. Отошел я.

– Да? А обратно как?

Он уже чувствовал, что где-то в плане должен быть подвох.

– Ты с ним останешься, посиди немного. Следи, чтобы пил. Наклюкался – и там уж я как-нибудь проскользну.

– Лады, – пробормотал Шульгин. – Только я быстрее стану невменяемым. Даже при раскладе, что он выжирает три стопаря, а я один, ноги уже ватные. Куда столько в него лезет, Макс?

– Ха, Николай, – сказал я, – наш народ не победить… и не перепить.

– Ага, – хохотнул Коля. – Иностранцы до сих пор удивляются, что же там такого на Новый год наш президент говорит, что потом вся страна десять дней бухает.

* * *

Сказано – сделано. Я вышел на балкон, огляделся, убедился, что во дворе никого нет. Аккуратно перелез через перегородку и очутился на соседнем балконе – в квартире Барабаша.

Окно и дверь – старые, деревянные, ещё со времён постройки дома, «флажок» – классика, и окно, и дверь в одном флаконе. Я надавил на дверь – не поддалась, заперта изнутри. Попробовал окно – пошло чуть-чуть, но только на миллиметр. Расшатал шпингалет, даванул сильнее. Окно поддалось, шпингалет звякнул и упал на пол.

Повреждений, вроде, не оставил. Если что – шпингалет спрячу, будто так и было.

На всякий случай я надел резиновые перчатки, те самые, что мы с Колей заранее прикупили в хозмаге, чтоб не оставить следов. Всё-таки здесь рано или поздно появятся местные. Осмотр места жительства потерпевшего, опрос соседей – стандартная работа.

Пролезая через окошко, вдруг услышал тихий шорох где-то внутри. Замер. Будто кто-то скребся. Да кто тут может быть? Показалось, наверное.

Осторожно перелез внутрь, оказался в зале. Барабаш жил немногим лучше соседа-алконавта. Старый диван, облезлые обои, небольшой телевизор, в углу на столе – громоздкий компьютер. Ничего особенного.

И вдруг звук повторился. Где-то в глубине квартиры, из спальни. Ну не тараканы же там танцы устроили? Странно. В квартире явно кто-то был. Я медленно подошёл к двери спальни, прижался к косяку и прислушался.

Тишина.

Повернул ручку двери, приоткрыл – и в тот же момент с той стороны что-то бухнуло, и в щель рванулась оскаленная морда.

– Гав-гав! – донеслось громко, с надрывом.

Огромная овчарка восточно-европейской породы попыталась цапнуть меня за руку, прожать дверь головой, расширить проход и кинуться.

От неожиданности я подскочил и резко захлопнул дверь.

– Вот чёрт… – выдохнул я. – Тут собакен томится.

С той стороны снова послышался громкий лай. Потом пёс залаял глуше, заскулил и начал скрести лапой по двери.

– Жалко животинку, – пробормотал я. – Но что-то не хочется, чтобы она меня покусала. Ладно, потом решим.

Пока я оставил пса за дверью и принялся осматривать квартиру.

Ничего необычного: стандартная холостяцкая берлога. Бросил взгляд на старый диван, замызганные обои, заглянул на кухню – грязная посуда, пепельница, банка с недоеденной тушёнкой.

Вернулся в зал. Глянул на компьютер – допотопный, с громоздким монитором. Я включил его, но система запросила пароль.

– Чёрт, не судьба, – пробормотал я.

И тут от входной двери послышалось шуршание – кто-то вставил ключ и начал поворачивать.

– Вот блин, – выдохнул я и метнулся к окну.

Уже взялся за подоконник, как вдруг из прихожей послышалось знакомое:

– Макс, это я!

Дверь хлопнула, и в квартиру вошёл Шульгин – с ключом в руке.

– О! – выдохнул я. – Ну ты и напугал! Я уж думал, местные менты пришли осмотр делать. Где ты ключ взял?

– Так у этого алкаша, – ответил Коля, ухмыляясь. – Он сказал, что Мухтара иногда кормит, когда соседа нет. Ну и проболтался, что ключ у него есть.

– Блин, раньше не мог сказать… – вздохнул я. – А сам-то он где?

– Пиво взял, – сказал Коля. – Я ему налил ерша. А дальше сам угадай, после водки ёрш – убойная сила. Короче, дрыхнет, мордой в стол. Ключ вот у него из руки вынул.

– Хорошая работа, Коля, – сказал я. – Только у нас тут небольшая проблемка.

– Какая ещё?

– В спальне заперт пёс. Вот этот самый Мухтар, получается.

– Ого, может, его пристрелим, чтоб не мучился? – выпалил Коля.

– Ты дурак, что ли? – рассердился я.

– Да шучу я, – засмеялся Шульгин, сразу разряжая момент. – Давай его заберём.

– Ладно, заберем. Пристроим куда-нибудь, – сказал я, – но сначала с квартирой разберёмся, а с собакой после.

Но зал я уже оглядел, и теперь надо было попасть в спальню. Когда я приоткрыл дверь, пёс принял меня то ли за котлету, то ли за обидчика и рванул вперёд, оскалившись. Он явно был настороже, точно не рад гостям. Дверь я всё-таки снова захлопнул.

– Надо его задобрить как-то, – пробормотал Коля. – Но сначала компьютер. Тут может быть что-то важное.

– Вот только у компьютера стоит пароль, – сказал я. – Коля, ты умеешь взламывать?

– Макс, ты издеваешься? – отмахнулся он. – Я тебе хакер, что ли? Я в таких делах не специалист.

Шульгин всё же подошёл к столу и сел за клавиатуру.

– Какая у него дата рождения? – спросил он.

Я вытащил телефон, открыл чат с Оксаной, нашёл анкетные данные Барабаша и продиктовал их.

Шульгин вбил цифры – не подошло.

– Ты всерьез подумал, что дата рождения подойдет? – подколол я со смешком.

– А что, варианты есть? – пожал плечами он.

Из комнаты снова раздался лай – «гав-гав», и мы оба обернулись.

– Собака нам пароль подсказывает, – пошутил я.

– Попробуем что-нибудь ещё, – Шульгин уткнулся в экран, пальцы зависли над клавиатурой.

– Ну-ка, напиши «гав-гав», – подначил я.

– Ты издеваешься? – Коля вопросительно уставился на меня.

Шульгин задумался, потом вдруг буркнул:

– Хм, есть идея.

Он набрал на клавиатуре: Muhtar, не сработало, добавил ещё пару «р», будто собака буквально рычала, нажал Enter – и рабочий стол вдруг загрузился. Экран открылся, папки показались.

– Есть, – радостно выдохнул Шульгин. – Вот молодец, Мухтарка, – он водил мышкой по папкам, щелкнул туда, сюда и кликнул на папку «Видео».

– Ха, гляди, – сказал Шульгин, кликая по папкам. – Ну, ни хрена себе… У него тут порнухи – целый терабайт накачан!

– Это, конечно, весело, но… Ищи что-то другое, – сказал я. – То, что может вывести нас на убийцу. Или хотя бы поможет выстроить логическую цепочку.

– Да ни хрена тут больше нет, – буркнул Шульгин. – Одна порнуха. Фу! Тут ещё и… – он сморщился. – Я даже смотреть такое не могу.

Он брезгливо скривился и закрыл несколько видеоокон.

– А вот это жмякни, – показал я на один отдельный файл.

Он открылся.

– Это что, домашнее видео? – спросил я.

– Похоже на то, – проговорил Шульгин и сразу нахмурился. – Глянь…

Мы узнали комнату. Та же самая, где сейчас стояли – только на видео диван был разложен. В кадре – толстый голый мужик со связанными руками стоял на коленях. По лицу и фигуре мы сразу узнали Барабаша – фотография у нас была. Его хлестала плёткой длинноногая девица в чёрном белье, похожем на латекс или резину.

– Вот извращуга, – проговорил Коля, но видео не закрыл, глядя, как заворожённый. – Это он с кем так? А девка-то… ничего.

Я посмотрел внимательнее: татуировки на теле, лицо с прожилками, глаза усталые, но фигура ухоженная. Явно не домохозяйка.

– Проститутку, наверное, снял, – сказал я. – Неугомонный шельмец.

Дальше пошли совсем уже откровенные сцены. Смотреть мы не стали. Выключили.

– Интересно, девки пляшут, – проговорил я, глядя на экран. – Плёткой-семихвосткой машут.

– Таксист наш тот еще пакостник.

– Скинь этот видос куда-нибудь себе, – сказал я, – нужно будет найти эту проститутку, может, пригодится. Расспросим.

– Куда я тебе скину? – пожал плечами Шульгин.

– Ладно, тогда пересними.

Он ещё поморщился, но переснял запись с экрана на камеру телефона.

– Блин, такого у меня в телефоне ещё не водилось… Выходит, для этого он пароль и ставил, – бурчал он.

– Всё, уходим, – сказал я.

– А пса? А пса куда? – встревожился Коля.

– Блин, ну… – помолчал я. – Давай его выпустим из квартиры, – предложил я. – Раскроем дверь, сами укроемся на балконе.

– А мы успеем добежать? – спросил Коля. – Собаки ведь быстрее человека. Кто будет дверь открывать?

Замечание, учитывая настрой пса, было дельным.

– Можем и не успеть.

– Ну, тогда просто надо задобрить.

– Ага, просто. Как ты его задобришь?

– Ну, всё равно покормим, – предложил он. – Пивка дадим.

– Пивка? – округлил я глаза. – Нельзя собакам пива.

– Ну, понятно, что нельзя, – пожал плечами Коля, – но разок можно. Может, подобреет.

Сказано – сделано. Коля молнией вернулся в квартиру Геннадия, нашёл в холодильнике колбасу, взял две бутылки пива. Чашку взяли у Барабаша на кухне. Шульгин налил пенного в миску.

– Ты дверь приоткрывай, – сказал я, – а я просуну миску и колбасу. Только сильно не открывай, чтобы он не вырвался.

– Он сильный гад, – усмехнулся Коля, – готов?

– Готов, – кивнул я.