Второй шанс для Ведьмы (страница 14)
В подсобке я заметила много удобных стеллажей с зачарованными камнями, которые давали нужную температуру и защищали от грызунов. На окнах появились шторы с бахромой и изящными кисточками – самое то для ведьминской лавки.
Стойка стала чуть ниже, с одного края осталась витрина для десертов, а на другом появился огромный хрустальный шар, частично прикрытый бархатной накидкой. Освещение тоже изменилось, стало более тусклым, загадочным. Днем чайную будет заливать солнечный свет, а вечером она наполнится романтичным полумраком.
Дом подарил мне и несколько люстр под потолком, и точечные светильники над витриной, и напольные лампы в кабинетах и рядом со шкафом. Каждый уважающий себя ресторан в моем городе предпочитал именно такой тип освещения: регулируемый, не слишком яркий.
Во-первых, так гость чувствует себя комфортнее. Нет ощущения, будто лампы подчеркивают каждую неровность на его лице, каждую складочку на одежде. Во-вторых, вечером, когда приходит основная масса посетителей, освещение не такое яркое. Это скрадывает все неудачные детали блюда. И стейк, и фондан, и даже обычная паста в теплом приглушенном свете выглядят куда аппетитнее.
Я с восторгом прошлась по залу. Дом продолжал скрипеть, словно сетуя, что столько сил потрачено на мелочь. Я чувствовала, как он устал. Рука сама легла на спинку ближайшего стула, запуская искры магии.
– Спасибо, – шепнула я. – Ты даже не представляешь, как это было важно.
Дом затих. Я вышла из зала, чтобы переодеться. На спинке кресла висело то самое платье, в котором я в прошлый раз приходила к Кирманам. Что ж, видимо, придется надеть его еще раз.
На улице было свежо после дождя. Утренний туман стелился по земле, укрывая размокшую дорожку. Я вышла за калитку, придерживая подол платья. Туфельки тут же намокли от росы. Нужно будет заняться благоустройством двора, а то у нас трава выше, чем в прериях.
Поправив шляпку, я пошла в место, где мне могли помочь. Туда направлялся любой человек, попавший в затруднительную ситуацию. Я обратилась к высшему судье, способному наказать преступников и защитить невинных. Местный храм встретил меня пугающей тишиной и холодом, исходящим от мраморных изваяний.
Там было темно и пусто, словно в гробнице. Он так мало походил на земные святые места, что я даже подумала, что ошиблась. Конечно, меня сложно было назвать верующей или хотя бы разбирающейся в подобных вещах, а вот Каталина исправно посещала храм. Как говорила некая Ада, ее подруга, священники промывали мозги добротой.
Я не могла с этим согласиться. Что плохого в доброте, честности и благородстве? Ничего. Проблема не в мягкости Каталины, а в том, как ею пользовались плохие люди.
Я подошла к небольшому алтарю и положила на него монетку. Первое подношение за день. Стоило мне расслабиться, как тело начало двигаться на автопилоте, повторяя знакомые действия.
Я коснулась лба и свернула направо. За колонной была небольшая ширма, увитая плющом и цветами. Я отдернула шторку и села на шаткий стульчик. Послышался тихий кашель. Местный врачеватель душ готовился выслушать меня.
В этом мире грех воспринимался иначе. Мне не надо было исповедоваться в привычном смысле, я могла просто облегчить душу, рассказав о проблемах. Никаких извинений и страшных откровений. Удобно и даже мило, хотя и немного странно. Я поерзала, чувствуя себя лишней в этом месте.
А то, что я собиралась сделать, и вовсе аморально. Однако Сара Кирман, как и Офелия, заслужили свое наказание. Стража их не взяла. Подозреваю, этому способствовал господин Акмас и влияние нашей аристократической семьи. Поэтому я решила немного сменить тактику.
Кирманов не отправляют за решетку? Ну и пусть. Весь мир станет для них темницей, ведь я собиралась сделать их изгоями. Для этого даже не пришлось бы стараться. Я просто начала пересказывать все то, что случилось с Каталиной.
– Простите, господин, – тихо произнесла я. – Мне больше не к кому обратиться. Семья отвернулась от меня.
Получилось как-то слишком просто. Нет, это не показывало глубины их предательства. Я хотела, чтобы священник почувствовал боль, которую испытывала несчастная Каталина. В груди противно заныло. Мне не хотелось опускаться до уровня Офелии, но чтобы одолеть плохого человека, нужно было знать его методы, а иногда даже пользоваться ими. Скрепив сердце, я позволила себя манипулировать чужим сочувствием:
– Но я сама виновата. Мать и отец были так разочарованы, потому что во мне не проснулась магия! Неудивительно, что они нашли более подходящую наследницу. А моя названая сестра? Смогла бы она жить спокойно, зная, что где-то в особняке бродит моя грустная тень? Уверена, Офелии было бы тяжело исполнять супружеский долг с моим мужем, пока я спала где-то за стенкой.
Я промокнула сухие глаза платочком. История должна быть убедительной. История должна быть громкой. Люди сами захотят услышать мою версию, если намекнуть им на все мерзкие подробности.
– Я уехала, – продолжила я, – полностью согласившись с их решением. Мне не хотелось и дальше позорить наш славный род. Но сегодня Офелия…
Слова полились рекой. Я говорила и говорила, пару раз даже по-настоящему всплакнула. Мне не приходилось ничего выдумывать. Я вышла из храма, когда в него уже пришли люди на службу. Часть из них наверняка слышала мои откровения через тонкую ширму исповедальни. Одна из женщин подошла ко мне у дверей и сочувственно предложила помощь. Я отказалась и снова расплакалась.
Оказывается, это действительно больно – потерять веру в людей. И случившееся с драконом только сделало хуже. Я спустилась по ступеням вниз и остановилась у колонны, чтобы собраться с мыслями. Вдруг проходящая мимо девушка сунула мне банкноту. Она быстро осознала свою ошибку и развернулась, чтобы извиниться, да так и застыла с открытым ртом.
Глава 31
– В чем дело? – удивленно спросила я.
Вместо ответа девушка залепила мне пощечину. Ее поступок настолько выбил меня из колеи, что я даже не попыталась позвать на помощь, увернуться или хотя бы дать сдачи. Темноволосая незнакомка схватила меня за плечи и принялась тормошить. До меня с трудом доходил смысл ее восклицаний.
– С ума сошла? Ты!.. Да как можно? Чтоб аристократка, да на паперти! И куда только люди смотрят? – орала брюнетка. – Да я ей лично все патлы повырываю! Почему сразу ко мне не пришла?
Девушка мало походила на аристократку. Она была громкой, яркой, слишком простой и открытой, но ее платье стоило целое состояние, а в ушах блестели бриллианты.
– Каталина! – рявкнула брюнетка, на миг останавливаясь, чтобы перевести дух. – Почему ты мне не написала? Я тебя вторую неделю ищу по всему Сеймору.
– Не знаю. Не помню, – жалобно пролепетала я.