– Порядок есть порядок, – я подобрал подходящий булыжник.

Меч, кстати, оказался острым. И больше того, слушался прекрасно. Словно живой был. Я быстро нацарапал на камне прямую линию, вложил в него хист и положил на ту кучку золы, в которую обратилась лярва.

– Слов последних говорить не буду, – сказал я.

– И не надо. И так времени здесь потратили, с-с-с… Как с тобой девки спят? Ты же скучный до зубного скрежета.

– А я с ними в постели особо не разговариваю, – огрызнулся я.

– Мотя, а что тут вообще происходит?

За всеми рубежными делами и препирательством с Юнией я почему-то забыл о самом главном – что Ольга по-прежнему еще находилась здесь. И, судя по ее затравленному лицу, находилась в крайней степени офигевания. Жена Костяна сейчас пыталась сделать из своего мини макси, оттягивая платье вниз.

– Ох, как бы в двух словах объяснить… Тебя, типа, заворожили. Ты помнишь, что было?

– Нет, – помотала головой Ольга.

– Удобно. В жизни вообще часто прокатывает. Короче, натворила ты дел.

Я вкратце пересказал события только сегодняшнего дня. Ситуацию с «Поляной» постарался задеть краями, а вот на «Дастер» Костяна сделал упор. С машиной надо было что-то решать.

– Ой, – каждый раз, когда я говорил о новом косяке, лишь отвечала мне Ольга.

– Делать чего будем? – спросил я, когда закончил повествование.

– Можешь у себя Костика недельку подержать? Я машину быстро починю. А то он меня убьет.

Мне не хотелось встревать в чужие разборки. Тем более, если ссорились Костян и Ольга, третья сторона могла стать как раз крайней. Но еще больше мне не хотелось, чтобы друг развелся из-за моей принципиальности. Ведь ничего такого Оля не сделала. Подумаешь, лярву подцепила, ну с кем не бывает.

– Семь дней, – со всей серьезностью утопленной девочки из ужастика сказал я. – И то исключительно из-за моего гуманизма. Костян, как выяснилось, жуткий неряха.

– Я уверена, это он еще старается быть хорошим и сдерживается, – вроде стала приходить в себя девушка. – Скоро начнет разбрасывать носки и оставлять пустые бутылки там, где их допил.

– Семь дней, – напомнил я ей. – Потом выселю. Идем, я тебя до дома докину. Вот, кстати, твои босоножки валяются.

Не успели мы выйти из парка, как телефон звякнул. Пришло длинное сообщение от Наташки. Что ж, день обещал быть насыщенным.

Глава 4

Ольгу я довез до дома, после чего костяновская жена выпорхнула из машины и, все еще придерживая платье, ретировалась в подъезд. Вот не пойму, зачем такую одежду покупать, если в ней потом стыдно из дома выходить? Насколько все проще у мужиков. Если шорты или джинсы не дырявые, то их надеть не стыдно. А даже если чуть пошли по шву, главное, комбинировать с длинной футболкой. Мусор вынести или до магазина дойти – пойдет. Не выбрасывать же. Но никому из нас не придет в голову купить штаны в облипочку, чтобы потом краснеть, когда кто-то смотрит на твои худые икры.

– Здрасьте, тетя Нина, – кивнул я старушке, высунувшись из окна машины, когда разворачивался.

Костяновская соседка со второго этажа сурово бдила за порядком во дворе. Она, кстати, проводила Ольгу с характерным шевелением губ, в которых можно было прочитать: «Посмотрите, идет женщина с низкой социальной ответственностью и не способная отказать настойчивым ухажерам». Потом еще и на меня взгляд перевела. Что шептала, я не видел, но примерно ощущал, что там тоже ничего хорошего.

А вот когда поздоровался, сразу разорвал пространственно-временной континуум старушки. Потому что знал ее по имени. Мозг соседки сейчас работал на пределе способностей, вычленяя из многочисленных фотороботов «Их разыскивает полиция» и знакомых ей людей нужную карточку. Я даже намеренно притормозил и встал, ковыряясь в телефоне, пока не дождался ответа.

– Ой, Матвей, это ты. А я смотрю, Олечку кто-то незнакомый подвез.

– Да, у Кости хулиганы какие-то машину сломали.

– Видела, ужас какой. А все знаешь отчего? Потому что у нас участковый пьющий. А если участковый за порядком не следит, то его и не будет. А сам-то Константин где? Уже второй день его не вижу.

– В командировке, по работе. Через неделю вернется. Ладно, тетя Нина, до свидания!

– До свидания, Матвей, до свидания, – улыбаясь, ответила соседка.

Если не знать ее, то и правда примешь за добрую старушку. Но я был в курсе, что за спиной она много что может рассказать и про «Оленьку», и про «Константина», и про «этого, ушастого, который к ним шастает». Пусть и знает нас с самого детства – я, еще когда здесь жили родители Костяна, постоянно тут ошивался… У нее язык без костей.

– Какая старушка, с-с-с… интересная. Будто из одной ненависти состоит.

– Говорят, в юности первая красавица была. Но ее жених бросил, вот с тех пор она чуток на весь мир и озлобилась. Участковый, кстати, тут непьющий, это она так, к слову добавила. И бывает она у него чаще, чем тот с женой видится. На всех подряд жалуется. То кто-то на клумбу колесом заехал, то дети на площадке громко кричат, то ее в магазине обсчитали. Слушай, Юния, может, в ней тоже нечисть какая сидит?

– Нет в ней никакой нечисти, – отрезала Лихо. – Бывают просто люди, с-с-с… нехорошие. Им за радость, когда другому плохо.

Я покивал головой. А еще бывают такие, которые сладко льют в уши, а потом пытаются убить того, с кем ведут переговоры. С одной из таких и предстояло сегодня поговорить.

Я перечитал сообщение от Натальи еще раз, будто здесь был какой-то скрытый смысл: «Инга хочет, чтобы ты как можно скорее нашел реликвию. У нее неприятности, поэтому помощь твоя нужна. Приезжай, я тебя встречу. Поговорим».

Вот это интересно. Хотя бы потому, что новый, шестой, рубец не открыл мне никакой информации по этому поводу. Я успел утром пролистать тетрадь. Нет, появились всякие сведения о новой нечисти, которую еще придется изучить, но не более.

Насколько помню, Спешница была на девятом рубце, когда ее убили. Надеюсь, мне не нужно будет ждать так долго. С другой стороны, чем дальше я от этого артефакта, тем лучше. Вот ей-богу. Не было бы его – так вообще отлично.

Но делать нечего, пришлось выруливать со двора и направляться к Инге. Интересно, она-то что там еще задумала? Что Травница в очередной раз плетет свои козни – в этом можно не сомневаться. Радует, что теперь у меня хотя бы есть небольшой козырь в виде Натали. Ведь есть же? Я видел, что она станет рубежницей, как мы и договаривались. Получается, слово свое должна сдержать.

Что по поводу приспешницы, то она ждала меня в своей машине возле ворот Инги. Я припарковал «Зверя» на свободном месте, после чего направился к Наталье.

– Привет, садись рядом, дело есть.

Я послушно сел на пассажирское кресло, которое зачем-то было отодвинуто уж слишком глубоко назад, словно у Натальи до меня сидел кто-то длинноногий. Едва я уселся, как авто щелкнуло замками, и приспешница торопливо перелезла ко мне.

– Ты чего делаешь?! – попробовал возмутиться я.

– Не переживай, у меня стекла тонированные. Никто не увидит.

– Да я не про это. Сейчас вроде не время и не место.

– Самое время и место. Я не ради удовольствия, а для дела. Инга должна ощущать наше сексуальное влечение.

– Это точно… нужно?

Хотя вопрос был чисто риторический. Пальцы Натальи уже проворно и настырно скользили по моему телу, избавляя его от одежды. Все, что успел я сделать сам, – лишь снять рюкзак, забросив Трубку на Слово. Вот только древних свидетелей из нечисти мне не хватало…

– Ох, так уже лучше, – скоро прокомментировала окончание процесса Наталья, усаживаясь на свое место. – В бардачке салфетки и пакет для мусора.

– А теперь можно поподробнее? – спросил я, глядя, как приспешница приподнялась и натягивает узкую юбку. Смотрел, само собой, не на одежду. – Это вообще обязательно было?

– Можно подумать, тебе не понравилось. Отвечаю, это было необязательно, но желательно. Инга – опытная ведунья, она ощущает настроение. И если мы будем рядом, считает, так сказать, наше отношение друг к другу. А если человек думает о сексе, значит, он не думает о делах. Именно тот настрой, который и нужен Травнице.

– А какие у нас отношения между собой? – уцепился я за слово.

– Исключительно плотские, – прошептала в мое ухо Наталья. – Хорошо бы еще разок, для закрепления, но времени нет. Уж прости.

– Прощаю. Так что там по поводу реликвии?

Наталья уже вылезла из машины, поправляя блузку. Нет, все-таки удивительно как хороша. Жаль, что стерва. Станет обычной рубежницей, которая пойдет по головам ради достижения своей цели. С другой стороны, круто, когда ты четко знаешь, чего хочешь.

– У Инги одна задача – завладеть реликвией. Ты нужен для того, чтобы найти ее. Но, как я поняла, ты пока еще не в курсе, как это сделать, так?

Я утвердительно кивнул, и мы медленно направились к дому. А Наталья продолжала тараторить как заведенная:

– Как считает Инга, все придет с рубцами. Чем сильнее ты будешь, тем больше вероятность, что узнаешь про реликвию. Правда, Травница в последнее время стала опасаться твоей рубежной силы. Так пару раз и обронила. Это, значит, первое. Второе – она узнала, что реликвией может воспользоваться только кощей.

Я нахмурился. Вот это неприятная информация. Мне до кощея – как до луны.

– У Инги с этим тоже полный порядок. Она может взять пару рубцов хоть в ближайшую неделю. Но для этого ей, как бы сказать, нужно, чтобы совпало несколько факторов. И Травница придумала, как в это уравнение добавить тебя. Тут как раз траблы с ее товаром возникли.

– То есть я должен поучаствовать в возвышении Инги, чтобы она стала кощеем, а потом избавилась от меня, как только поймет, где реликвия? – я даже остановился. – Я ничего не упускаю?

– Ты упускаешь меня в этой схеме, – прошептала мне на ухо Наталья, приобняв за плечи. – И лучше не останавливаться, а делать вид, что все идет так, как должно. Могу поклясться, Травница за тобой наблюдает. И если все будет идти именно так, как она задумала, то Инга расслабится. Тогда в дело и вступлю я. И мы ее переиграем. Это лучше, чем иметь потенциального врага-кощея.

Я чуть не ответил: «Подумаешь, одним больше, одним меньше». Мне в последнее время на высокорубцовых неприятелей везет. Хоть лови их всех и засаливай.

Однако в словах Натальи был толк. Не знаю, она изначально такая умная сама по себе или от своей хозяйки нахваталась? Но что можно было сказать точно, Инга, на свою беду, пригрела себе змею на груди. Хотя, если подумать, а чего они, в десна друг друга целовать должны? Чай, не родственники.

Когда мы подошли к двери, я тихонечко достал артефакт, в котором была заключена Юния, со Слова.

– Ладно, с-с-с… признаю, что-то в тебе девки находят. Вроде не калечная, не убогая. И рожать может. С-с-с… Что называется, снимаю шляпу.

– Чего тебе шляпу снимать, ты же не Андреасян.

– Чего? – не поняла Наталья.

– Извини, у меня бывает, мысли вслух.

Встречать нас Инга не вышла, лишь отрядила своего домового. Того, волосатого, одетого лучше, чем я. Хотя помню щедрость Травницы, она мне столько шмота надарила, в кроссовках, вон, до сих пор хожу. Еще бы, когда бы я себе сам New Balance купил?

Инга сидела в своем кабинете, устало глядя в монитор. Да уж, не так я представлял успешную рубежную жизнь. Травница походила на ИП-шника, которого очень хотели привлечь к запрещенной в России любви налоговая, МЧС, «Роспотребнадзор» и прочие госорганы. Причем одновременно.

Она перевела внимательный взгляд на меня и кивнула. Что-то мне подсказывало, рубежница так уже не первый час сидела. И едва ли подсматривала в окно за своим гостем. Мне даже на минутку ее жалко стало.

Правда, я тут же вспомнил, что эта самая тетенька очень хочет завладеть реликвией, после чего избавиться от возможного помощника. Меня, в смысле. И моя гипертрофированная эмпатия сразу как-то пропала.