Сыновья подруги для разведёнки. Новый год с мерзавцами (страница 4)
– Что? Зачем вы… ребята, это всё какая-то ошибка… вы же не можете, – нервно смеюсь, задыхаюсь, теряюсь. Пространство плывёт, а жар между ног становится практически невыносимым. Мозг понимает, что происходящее невозможно, но тело будто уже смирилось и даже уже не пытается как-то выкарабкаться.
– Можем, ещё как можем. Теперь эта наша обязанность – довести начатое до конца. Иначе ты будешь мучиться всю ночь, долго. Очень долго…
– Представляя, каково бы было разрешить нам делать с тобой всё. Только спрашивать разрешения мы не собираемся… – этот хриплый полушёпот возле моего лица как медленный мучительный яд. Раздаётся эхом в моей голове. На лицах близнецов томные улыбки соблазнителей, наглецов, которые привыкли получать то, что захотят.
Макс проводит по моим губам пальцами и толкается ими внутрь, с силой заставляя меня разомкнуть зубы и впустить их к своему языку. Пока они оба хищно наблюдают за тем, как я обливаюсь жаром и схожу с ума от желания и криков разума прекратить, оборвать. Его пальцы сначала сухие и немного шершавые, но они смачиваются моей слюной и приобретают алкогольный привкус, привкус похоти.
– И если сначала нас останавливало то, что у тебя есть муж, которого ты хочешь…
– То теперь мы знаем, что хочешь ты нас. Здесь и сейчас.
– Так что, прости, Наталья. Михайловна. Мы послали всё к чёрту и возьмём то, о чём мечтаем уже давно. Тебя.
Судорожно выдохнув носом, уже совершенно не осознавая реальности от этих чарующих ноток пошлости, этих прижимающихся тел, обвожу пальцы в своём рту языком. Кто я? И зачем отказываюсь от того, что так хочу? Не понимаю…
Костя, ухмыляясь, прихватывает зубами свою нижнюю губу и склоняется к моей шее, чтобы приятно и больно одновременно всосать кожу, где бешено бьётся артерия. А Максим, вытащив свои пальцы в моей слюне, резко опускает руку и ныряет ей под моё платье.