Похоже, придется свыкнуться с тем, что ревность навсегда поселилась в моём сердце. Невыносимая. Жгучая. Такая болезненная, что от неё сводило внутренние органы.

Надо выжечь Артёма из сердца. Глупо дальше продолжать вариться в этом супе из угроз, безразличия и отчуждения.

В конце концов, я достойна нормального парня. Кого-то не из круга моего отца. Обычного. Не бандита.

Имею ведь я право на настоящие чувства. Никак не связанные с абьюзом и принуждением, привычных для Артёма.

Но был ли у меня шанс встретить такого человека, учитывая, что я выросла в другом мире? Со своими законами и нормами морали. Отличными от Уголовного кодекса. Сомневаюсь.

Алина провела меня к выходу. Но не к центральному, а к аварийному. От него было довольно долго идти к метро, но оно того стоило.

Оказавшись вне зоны досягаемости людей моего отца, я ощутила себя так, будто вырвалась из ловушки.

На улице дышалось легче. Только воздух пах дождём. Я всегда остро ощущала смену погоды. И вот сейчас, глубоко вдыхая влажный воздух, готова была биться об заклад и спорить с новостными станциями, обещавшими хорошую погоду, – будет ливень.

И правда, первая тяжёлая капля упала на мою щеку. Благо мы уже почти дошли до метро.

– Идём скорее, а то промокнем. Надо будет ещё заказать что-нибудь перекусить.

Подруга дёрнула меня за руку, и мы обе припустили, пока не добежали до входа. Полчаса – и мы добрались до места назначения.

Квартира подруги была маленькой, но со свежим ремонтом. Я знала, как ей сложно совмещать учёбу и попытки заработать на съём жилья.

Предлагала подруге деньги, но она была слишком гордой, чтобы принять мою помощь. Хотя мне это ничего не стоило. В то же время она была хранительницей моих сбережений. И я совсем не возражала, если бы она пользовалась моим запасом средств на чёрный день.

Дождь уже вовсю хлестал по окну на кухне, где мы уселись, разбирая доставку еды.

– Прости, что стесняю тебя.

Я неловко кусала губы, зная, каким трудом подруга зарабатывает себе на хлеб.

– Не бери в голову. Уж накормить тебя картошкой с грибами я в состоянии, – усмехнулась она, принимаясь за готовку.

Находясь вдали от отцовского дома, от его мрачной тишины, я даже позавидовала Алине.

Её родители не могут позволить себе содержать дочку в столице. Это слишком накладно. Но зато они не бандиты.

Мой же отец способен купить мне любую побрякушку в мире. Но я лишена даже намёка на свободу и собственный выбор.

В квартире подруги мне было спокойно, душевно. И никуда не хотелось уходить.

Какая нелепость. У меня имеются собственные деньги. Финансово я не завишу от отца или мужа. Но моя жизнь принадлежит им. Мужчинам из криминального мира.

Я не могу жить одна.

Будто за каждым поворотом меня ожидает убийца.

Вскоре запах ароматной еды разнёсся по кухне. Утолив голод, мы какое-то время пересматривали «Друзей», а затем уснули на раскладном диване.

Я не хотела на следующий день куда-то идти. Решила отсидеться в своём новом убежище. Мне требовались ещё одни сутки, чтобы чуть-чуть зализать раны.

Утром, глотая растворимый кофе, разбавленный молоком, подруга листала новостную ленту. А я наблюдала за непогодой за окном. Потому что мой сотовый был предусмотрительно выключен. Все эти отцовские штучки с выслеживанием были мне давно известны. И, откровенно говоря, я опасалась, что меня вскоре отследят по городским камерам.

– Ди, – голос подруги вырвал из размышлений.

Алина подняла на меня напряжённый, но, что самое болезненное, грустный взгляд.

– Посмотри на это.

Она передала мне свой сотовый.

Я уставилась в экран. Мои глаза сразу зацепились за фотографию моего мужа.

Артём.

Невольно отметила, что на нём была другая одежда. Не та, в которой он был задержан. Необычайно шедшая ему чёрная рубашка и пиджак. Он выглядел как сын принцессы Дианы и Супермена.

Хорош до невозможности.

Такой свежий, будто всё время задержания отсыпался на нарах. Или как они там называются.

Затем мой взгляд переместился на других персонажей. Я не сразу заметила следующую фотографию. На ней Островский, тщательно избегавший любых телесных контактов, прижимал к своему боку красивую брюнетку.

Милана.

Я прикрыла глаза, ощущая очередной прострел боли в грудной клетке.

Ещё вчера вечером мне казалось, что больнее мне уже не будет. Как я была наивна.

Артём каждым своим шагом рыл в моей душе яму размером с Гранд-Каньон. Чёрную, глубокую. И я опасалась, что она может стать бездонной.

Новость гласила, что молодого спортсмена беспричинно обвинили в убийстве криминального авторитета Гроссмана Алексея Михайловича. Репортёр поинтересовалась, что за красавица пришла его встречать. И он представил Милану… как свою девушку.

– Ди, не плачь, – сдавленно произнесла Алина. А я с удивлением обнаружила мокрые щёки.

Облизнула уголок губы, куда стекала солёная влага. Горько улыбнулась подруге, ощущая жуткое унижение.

Меня поражали габариты собственной наивности.

Я тотальная идиотка.

– Всё нормально. Правда. Так даже лучше. – Делаю ещё один глоток окончательно остывшего кофе, не ощущая его вкуса. – Лучше сразу понять, с кем я имею дело.

Подруга ещё какое-то время внимательно наблюдала за мной. Будто опасалась, что я открою окну и выпрыгну из него.

– Если хочешь, я останусь с тобой. Пропущу сегодняшние лекции. Закажу мороженого и пересмотрим «Гордость и предубеждение и зомби», м?

Я хмыкнула, находя в себе последние силы на улыбку.

– Не переживай. Мне нужно побыть одной. Как-то всё это переварить.

Я не хотела возвращаться в университет. Не хотела видеть людей, притворяться, что могу дышать.

Мне нужно было залечить раны, хоть как-то заглушить эту боль, которая жгла сильнее огня. Я свернулась на диване в позе эмбриона, обняв себя за рёбра, и попыталась сосредоточиться на звуке дождя за окном.

Но каждый стук капель отсылал к образу Артёма и Миланы. Их объятия были как нож, вонзённый в моё сердце, и я не знала, как вытащить его.

Всё, что я могла, – это сидеть и дышать, заставляя себя не думать о нём. О ней. О них. Но это было невозможно. Я вспоминала каждую минуту с Артёмом. Его холодность на свадьбе, его угрозы, его редкие моменты нежности. Как он спас меня от Гроссмана, как смотрел на меня, когда думал, что я не замечу. Я хотела верить, что это что-то значило. Но теперь я знала правду. Он никогда не был моим.

Может быть, моя сестра и есть та недосягаемая девочка из его детства? Это бы многое объяснило. Ну, кроме нашей свадьбы.

Впрочем, что я знаю? Готова биться об заклад, мой папочка просто не захотел отдавать любимую дочку своему недругу. Это вполне логично.

Я не знала, сколько прошло времени. Час? Два? Дождь всё так же хлестал по окнам, а квартира казалась всё более тесной, как будто стены сжимались вокруг меня.

Я встала, чтобы налить воды, но ноги дрожали. Всё тело было как чужое, будто я была пустой оболочкой, из которой вырвали душу. Я ненавидела себя за слабость. За то, что позволила ему уничтожить меня. За то, что продолжала испытывать к нему влюблённость.

Знала, что мне нужно время, чтобы вытравить его из себя. Как тараканов дихлофосом. Я убью каждое проявление чувств к нему. Обязательно.

Звонок в дверь заставил меня вздрогнуть. Алина? Она забыла ключи? Подошла к двери, не глядя в глазок, и открыла её. И замерла.

На пороге стоял Артём.

Дорогие читательницы, в моём телеграм канале (https://t.me/RahmaninaElena) вас ждет спойлер обложки)

Глава 39

Тяжёлый, плотный взгляд мужа ввинчивается в меня. Ощупывая, сканируя, изучая.

Будто несколько дней нашей разлуки могли навсегда изменить мой геном. Переформатировав меня. Впрочем, отчасти так оно и было. И сейчас он сканирует изменения во мне. Каждое. До крошечной детали.

Глухая тоска, поселившаяся в грудной клетке, нашёптывала мне. Напевала. И я послушалась. С размаху попыталась захлопнуть дверь перед носом Островского. Но он успел просунуть начищенный ботинок в дверной проём, не давая двери закрыться.

Широкая ладонь обхватила полотно двери, открывая его. От грубого толчка пришлось отступить.

– Я тебя не приглашала, – глухим, измученным, подавляемым рыданиями голосом заявила я, пятясь.

Артём надвигался на меня широкими шагами, будто намереваясь похоронить меня под своим ботинком.

Не понимала причин его злости. Его эмоции, как и всегда, для меня загадка.

Он тяжело дышал. Я видела, как вздымается и опускается его грудная клетка под чёрной футболкой. Как натягиваются узлы вен на шее и пульсируют на лбу.

Будто сейчас кровь бежала по его жилам с оглушающей скоростью. И всё из-за меня.

Вместо того чтобы пояснить, какого чёрта он оказался у меня на пороге, Артём с видом дознавателя прошерстил всю квартиру. Искал кого-то? Я тупо следовала за ним, переживая, как бы он чего-нибудь здесь не испортил. Всё же это квартира Алины.

Крошечная кухня. Спальня. Санузел.

– Что тебе надо? – От волнения мой голос звучал тоньше и выше, чем мне хотелось бы.

Сердце ныло. Болело. Тревожно сжималось. Медленно умирая. От предательства. Но разве у него есть такое право?

Боролась с желанием бросить в лицо Артёма обвинения. В измене. В связи с моей единокровной сестрой.

Но ведь он никогда и ничего мне не обещал.

Наш союз не скреплён. Поцелуем. Брачной ночью.

Лишь словами. Колючими. Едкими. Проникающими под кожу.

– С кем ты тут была? – завершив обыск, Артём обрушил на меня всю злость и нетерпение, загнав в тесный угол коридора.

Спиной ощущаю холод бетона. Жмусь к нему, стараясь не обжечься о жар, источаемый телом супруга.

Недоумённо хмурюсь.

Разве он не в курсе, что это квартира моей подруги, раз так быстро нашёл меня? С кем ещё я могу тут находиться? И вообще, к чему этот дурацкий спектакль?

Ему ведь должно быть всё равно.

Вздёрнула подбородок, изо всех сил изображая непокорность. Ну просто Анжелика, маркиза ангелов.

– Не твоё дело, – коротко заявляю, ощущая, как тёмная тоска бьётся в груди, как нерождённый ребёнок в чреве.

Артём от моего ответа звереет. Подёрнутая золотистым загаром кожа слегка краснеет. Жадно впитываю его образ, его реакцию. И мой глупый мозг анализирует всё в мою пользу. Даря не менее глупую надежду на ответные чувства мужчины, чьё сердце было высечено из полярного айсберга.

– Я тебе сказал, что делать. Ты должна была поехать к моей сестре. Почему не послушалась? – Ударяет ладонями в стену по обе стороны от моей головы, заставляя вздрогнуть.

Удивительно, но, кажется, я даже ощущаю вибрацию бетона за спиной.

Сглатываю слюну, вглядываясь в лицо мужа.

– А ты? Давно ли моя сестра стала твоей девушкой? – Вопрос ощущается на языке горьким унижением. Словно, озвучивая его, я подтверждаю, что меня это заботит. Что мне не всё равно, когда о меня вытирают ноги.

Хотя следует держать лицо. Чтобы окончательно не упасть им в грязь.

Артём совершает ещё один полушаг ко мне, оплетая меня со всех сторон своим запахом. Мужским, терпким. И вкусным. От которого хочется прикрыть веки и ощутить себя желанной. Защищённой.

Он смотрит на меня чёрными провалами на месте глазниц.

И вместо ответа его губы обжигают горячим поцелуем тонкую кожу шеи. Там, где бьётся пульс. Прикусывает, вдавливая своё мощное тело в меня. Не давая простора для размышлений. Вышибая все мысли из моей черепной коробки.

Клеймя своими зубами. Поцелуй, после которого обязательно останется след.

Горячее пламя вспыхивает внизу живота, взвивается ввысь. Мгновенно. За одну секунду. Будто в керосин бросили спичку.