Несмотря на то, что я до сих пор чувствовала себя нормально, усталость от беременности накатывала. И хотелось побыстрее разродиться. Вернув себе право на тело. Потому что сейчас им управлял тот маленький человечек, пятка которого время от времени проявлялась под кожей.

– Я будто героиня фильма «Чужой против Хищника», – бормочу я себе под нос, поглаживая живот.

Следовало бы вызвать такси и поехать домой. Но я устала находиться в четырёх стенах под опекой бабушки и заниматься гнездованием, перебирая купленные на маркетплейсах товары для новорождённых.

Решила сегодня быть дерзкой и прогуляться по городу. Неспешно шагая по бульвару, буквально ощутила на себе чужой интерес. Что за магия заключена во взглядах людей, направленных на тебя? И ведь всегда находишь глазами того, кто на тебя пристально смотрит.

Вот и я безошибочно поймала внимание Андрея.

Он сидел на веранде кафе в окружении компании людей. Девушек и парней его возраста. Я, конечно, в его паспорт не заглядывала, но на вид ему лет двадцать семь.

Сказав что-то своим товарищам, он поднялся и направился в мою сторону.

Зачем? Сделал бы вид, что не узнал. Но, наверное, решил отдать дань уважения моему отцу.

– Привет, – подарил мне очаровательную улыбку, которая своей лучезарностью спорила с солнцем. Очевидно, это его коронный приём, против которого местные девушки не имели оружия.

– Привет, – не останавливаясь, поздоровалась я. Стоять на одном месте в моём положении сложнее, чем неспешно ходить.

– Можно составить тебе компанию? – Улыбка Андрея слегка померкла, когда до него дошло, что у меня антидот на брутальных красавчиков. По ощущениям, весом не меньше трёх кило.

– Не боишься, что твои друзья решат, будто я от тебя беременна? – Смотрю на него с хитрым прищуром.

К моему удивлению, улыбка Андрея становится ещё более обезоруживающей.

– А я совсем не против. Ты потрясающе красивая девушка, ты в курсе? – ступая рядом со мной, он наклоняется, нашёптывая лесть на ухо. – Выглядишь и пахнешь как цветок в наших горах, нежная и яркая.

Фыркаю, думая о том, что мужчины выбирают со всеми особями женского пола, от пяти до семидесяти пяти лет, один алгоритм общения. А мы, как те вороны, которые роняют сыр, раскрыв рот, слушаем сладкую патоку и теряем остатки мозгов.

Никогда не поверю, что Андрея не волнует моё положение. Хотя, признаться, взгляд его действительно кажется заинтересованным. По-мужски.

– Кто тот мудак, который тебя обидел? – его голос приобретает новые интонации. Жёсткие.

А я воспринимаю это как игру. Он что, строит из себя «нетакусю»? Мужчину, который никогда не бросит беременную женщину?

Сомневаюсь.

Окажись он на пути простой девчонки, а не дочери криминального авторитета, наверняка без сожалений выдал бы ей денег на аборт.

– Я решила, что нам с ребёнком будет лучше без него. – Невольно кладу руку на живот в защитном жесте, испытывая тревогу от мысли, что Артём узнает о том, что скоро станет папочкой. – А ты, Ростов, сам решил записаться в мои рыцари или просто рьяно исполняешь приказ Ибрагимова?

Ожидала, что парень начнёт возражать. Отнекиваться. Заверять меня в обратном.

Но в ответ получила тишину. Какое-то время мы брели молча. Я ловила на себе взгляды людей. Нам улыбались. Умилялись. А внутри кололо. Прохожие, наверное, думают, что мы пара. Что он отец моего ребёнка. И от этой мысли стало скверно.

До слёз.

– Мне жаль, что тебе причинили боль, Диана, – выдыхает Андрей.

Бросаю на него колючий взгляд.

Вся собираюсь, ощетиниваюсь.

– Засунь свою жалость в одно место, я в ней не нуждаюсь.

Передёргиваю плечами, испытывая раздражение от теплоты, звучащей в его голосе.

Вместо того чтобы разозлиться, Андрей накинул мне пиджак на плечи. Фу. Какой-то нормальный мужик. Не то что мой отец или Островский.

Андрей мне нравился. Как нравится картина Шишкина «Мишки в лесу». Красиво, тепло, по-доброму и до безобразия мило.

Но моё сердце совсем заледенело. Я перестала испытывать яркие чувства. За одним исключением, сделанным для моего сына.

Когда родился Леон, во мне вспыхнул весь спектр эмоций. Ярких, как радуга после дождя. И свежих, как воздух у моря.

Мой сын был совершенен. И очень походил на отца. Настолько, что генетическая экспертиза не требовалась. И меня это пугало.

Когда Леону исполнилось три годика, мы втроем: я, Лео и Ростов сидели в местном кафе. Отмечали. Почти как семья. Хотя никакие романтические узы нас с Андреем не связывали.

Я просто не могла. С моей стороны упасть в объятия друга, не испытывая к нему ответных чувств, казалось диким лицемерием. А я не хотела врать. Обещать то, чего не смогу ему дать. Хотя знала, я небезразлична Андрею.

Всей кожей ощущала его интерес к себе. Неприкрытый. Тёплый. И каждый раз, когда он пытался сделать шаг в мою сторону, я отступала. Возводила между нами бетонную стену. И Андрей принимал поражение. Но не прекращал попыток.

За это я его уважала. И любила, но как друга.

Оставив его с сыном, я вышла в уборную. Ресторан, где мы сидели, был разделён на два зала. И, мельком заглянув в другую его часть, я замерла. Сначала не поверила глазам.

А потом обнаружила за одним из столиков Островского собственной персоной.

Меня с ног до головы облизала огненная волна.

Все чувства тут же обострились. Будто не было этих лет без него. И я за секунду вернулась назад в прошлое. Пропустив сквозь себя чудовищную боль.

Что он тут забыл?

Глава 5

Я замерла на месте, хотя все мои инстинкты кричали – беги. Беги как можно дальше. Куда глаза глядят. И прячься, пока этот человек не покинет город. Мой город.

Взгляд против воли присосался к нему. Он сидел с тремя мужчинами и незнакомкой, что жалась к его плечу.

Мне пришлось отрезать часть своих чувств, возникших от этого открытия, скальпелем. Прямо от сердца.

Глухая, чёрная ревность пробилась через отмершие кровеносные сосуды. Но я принудительно остановила её течение.

Хватит.

Не позволю над собой измываться.

Обратила внимание на других сотрапезников Островского. И я была готова биться об заклад – один из них – товарищ Андрея. У них общая компания или общий интерес?

Мне хотелось бы сказать, что жизнь Островского наказала. Что он стал плохо выглядеть. Осунулся, раздобрел, постарел. Но, к сожалению, глаза не врали. Он был по-прежнему непозволительно хорош собой. Просто любимый падший ангел Бога, низвергнутый с небес.

Отмерев, закрылась в туалете, слыша, как оглушающе бьётся сердце. Меня трясло. Даже не ожидала, что мой организм так отреагирует.

Охладила щёки и шею холодной водой. Пульсация страха медленно, нехотя отпускала тело.

Меня вполне устраивало, когда нас разделяло полторы тысячи километров. Какого чёрта он сюда припёрся?

Мысленно в голове я строила план того, как выведу отсюда Андрея и Леона. Как объясню своё странное поведение Ростову. Зная его упёртость и желание меня защитить, это может оказаться сложной задачей.

Но, если я ещё немного задержусь в туалете, есть риск, что он с моим сыном пойдёт меня искать. И это будет эпик фейл. Вероятность столкновения с Артёмом в таком случае вырастает до девяноста процентов.

Если бы не сын, я могла бы спокойно заглянуть в его глаза. Возможно. Но я боялась. Фанатично боялась поведения Артёма, когда он поймёт, какую тайну я от него хранила.

Набравшись мужества, я отворила дверь санузла. И встретилась нос к носу с Андреем. Почему-то в этот момент на меня накатило такое оглушающее облегчение, что я порывисто обняла за шею друга. Прижалась к нему всем телом. Почувствовав, как он в ответ кладёт на меня свои руки.

– У тебя всё в порядке? Я начал волноваться, – глухо шепчет Ростов, поглаживая мою спину в успокоительном жесте.

А я ощущаю, как сердце долбится о грудную клетку. Больно. Снова больно. Хотя не должно быть. Разве то, что мертво, может чувствовать? Это всё неправильно.

– С кем Леон? – Отшатываюсь от Андрея. В голове проносится тысяча глупых догадок.

Невероятных. Что Островский увидел сына и забрал его. Бред, знаю. Но ничего не могу с собой поделать.

– Твоя бабушка к нам присоединилась. Сказала, что давление пришло в норму, а она не может пропустить третий день рождения правнука.

Андрея мягко провёл большим пальцем по моей щеке. Его взгляд приковался к моим губам.

Я вдруг ощутила всю неловкость ситуации.

Мы стоим вдвоём в коридоре. Обнимаемся. Одна секунда отделяет меня от поцелуя. И прекращения нашей дружбы. Где-то недалеко мой бывший муж, которому ничего не стоит пустить в ход оружие. Если ему что-то придётся не по вкусу.

Отстраняюсь от Андрея, почти физически ощущая его разочарование.

– Всё в порядке, – лгу, не решаясь обернуться. Чтобы напоследок заглянуть в тот зал, где сидит Артём.

Делаю вид, что его не существует. Что он для меня незнакомец.

И всё же на поверхность всплывает картинка. Он и прекрасная девушка.

Это видение неприятное и едкое. Гадкое. С горьким вкусом разочарования на языке.

В себе. Мне хочется биться лбом о стену, чтобы вытянуть из мозга все до последней мысли про бывшего.

– Ты белая как мел, – замечает Андрей.

Его взгляд скользит по моему лицу, считывая ложь. За три с лишним года знакомства он успел неплохо меня изучить.

– Я тебе всё потом объясню, хорошо? – Врать Ростову я не планировала. А вот облегчить душу – хотелось.

Мы вернулись к столику. Бабушка вовсю развлекала Леона, распаковывая вместе с ним подарок. Новую игрушку. Сын хихикал. А мне хотелось его съесть.

Сердце наполнялось теплом и светом, который прогонял тьму. Я обожала сына. Не представляла своей жизни без него. И готова была пойти на любые меры, чтобы защитить.

Бабо, как называл её Леон, поймала мой взгляд. Слегка нахмурилась. Похоже, я выглядела так, будто покинула поле боя. Хотя вся война прошла внутри меня.

– Мам, смотри, – Лео демонстрирует мне чудо техники из отдела детских игрушек. Что-то вроде магнитного конструктора.

– Классный подарок, да, сынок, бабушка у нас самая лучшая.

Чмокаю в щёку Нину Аслановну.

Она млеет от удовольствия.

Леон энергично кивает, возвращая свой интерес к игрушке.

А я нервно озираюсь, испытывая дикий страх и стресс. Вдруг Артём решит зайти в этот зал. Увидит нас. И что тогда?

Артём разрушил мой хрупкий покой. И я ненавидела его за это. За то, что теперь буду ходить и озираться. Вздрагивать от случайных шорохов.

Но время шло, а ничего опасного не происходило.

Андрей рассчитался, не позволив мне заплатить. Довёз нас до дома. И когда бабушка вместе с уснувшим на её руках Лео зашла в дом, обратил всё внимание на меня.

– Диана, – глухо произнёс моё имя.

– В кафе был мой бывший муж, – выдаю порцию правды, – мы не общались почти четыре года. И я не понимаю, что он мог забыть здесь.

Лицо Андрея темнеет.

– Тебя, – кривится. – Что же ещё этот мудак мог тут забыть?

Мотаю головой.

– Да нет. Глупости. Если бы он знал, что я здесь, то приехал бы ко мне домой, – размышляю вслух, – скорее всего, у него тут какие-то дела. И с ним был один из твоих друзей.

Описываю внешность, считывая в мимику Ростова.

Он кивает, очевидно понимая, о ком речь.

– Ты боишься его? – Андрей сжимает мои плечи, вглядываясь в глаза.

– Боюсь, что он захочет забрать моего сына, – делюсь своими страхами. Самыми жуткими.

– Я не позволю этому случиться. Ты мне веришь? – Андрей приподнимает мой подбородок.

Я знала, кем был Андрей в городе. Местной шишкой. Мужчиной, с которым считались.

Но Пятигорск – не Москва. А Андрей не Артём.

Улыбаюсь.

Горько. По-взрослому.

– Я в состоянии позаботиться о своём сыне. Не переживай.