Лев Иванович после недолгих колебаний решил основательно проработать версию с Немковым как наиболее перспективную и сразу после ухода Семена Кирилловича пустился раздавать команде новые задания. Ребятам требовалось ознакомиться с материалами Гуслякова и восстановить события последних дней из жизни пропавшего маркетолога. Исключение было сделано лишь в отношении Гоши, который продолжал собирать информацию на Максимовых.

Между тем Дементий взялся изучать скудные, чудом уцелевшие за год видеоматериалы из окрестностей дома Валерии Павловны в поисках Немкова или его машины, а также других подозрительных лиц и автомобилей, которые появлялись в том месте 18 или 19 августа. Филя занялся сбором информации о празднике, на котором Максимовы последний раз видели Немкова. Верочка принялась за имущество Немкова.

Себе Гуров оставил проработку списка фигурантов дела о хищении денег. Теперь все пострадавшие автоматически превращались в подозреваемых. Нетрудно догадаться, что возглавлял список, или, лучше сказать, «хит-парад» Валентин Максимов.

Лев Иванович и представить не мог, в какую финансовую бездну рискует скатиться Валек. Факты беспристрастно показывали, что некогда знаменитого певца в один прекрасный день по непонятной причине перестали звать на концерты. Ни открывать, ни закрывать, ни разогревом, ни бэк-вокалом. Наверное, продюсеры посчитали, что инвестиции в стареющего Сима Петровича не принесут ощутимых барышей. Сказалось, безусловно, и отсутствие в репертуаре свежих зажигательных песен. Ростя Бескозыркин, ранее сочинявший песни для Сима, перестал снабжать Валька текстами после того, как Максимов стырил (вроде бы) парочку творений Ростислава.

С другой стороны, даже если бы между Вальком и мужем его кузины не пробегала черная кошка, все равно поэт не спас бы певца от бизнес-краха, потому что Ростислав и сам исписался. Кстати, а много ли Волк потерял по вине Немкова? Поэта много лет преследовало невезение. Он недолго побыл в фаворе у ряда исполнителей, но перестал создавать хиты и быстро стал абсолютно не востребован. Семья потеряла доход, проедают былые сбережения. Конечно, жена приносит кое-какую денежку, но этого, очевидно, не хватает. Максимов ради триумфального возвращения к публике пошел на примирение с Волком, которому пообещал участие в «Андеграунде v.2.1» и щедрый гонорар. Ростя надеялся убежать от надвигающейся нищеты и попутно прекратить затянувшийся конфликт. Из-за кражи надежды не сбылись.

Мотив для убийства? Вполне сгодится!

Теперь перейдем к жене Волка и двоюродной сестре Максимова. На нее Гусляков насобирал мало чего полезного. Оно и ясно, майор преследовал другие цели. Впрочем, бросается в глаза примечательная деталь из биографии Юлии Максимовны. За Юлькой числится нападение с палкой на некоего Андрея Ивановича Пискарева, являвшегося на тот момент адвокатом семьи Волк. Нападение имело место года три назад и закончилось сотрясением мозга для пострадавшего. Впрочем, инцидент был списан на несчастный случай. Пискарев с больничной койки вернулся в семью Волк, получая с той поры повышенное жалованье. Надо полагать, Максимова-Волк, чтобы замять дело, щедро заплатила адвокату.

Получается, Юлька – та еще бой-баба, склонна к рукоприкладству в общении с мужчинами. Уставшая тянуть семью в одиночку, озверевшая от страха перед бедностью, она могла и молотком огреть того, кто покусился на будущее финансовое благополучие ее и мужа. Есть мотив? Есть!

Другой фигурант, понесший потери, – Попов Борис Евгеньевич, дизайнер-модельер. В проекте «Андеграунд» он выполнял задачи художника по костюмам, занимаясь подготовкой сценического гардероба Максимова. После отмены мероприятия дизайнер потерял возможность заработать большие гонорары и закрыл свою студию дизайна, перейдя на фриланс. Крах бизнеса – это серьезно. В студию Попова «Линия» хаживали многие звезды эстрады. К фрилансеру поток клиентов в разы сократился. Запишем и Попова в подозреваемые.

Теперь менеджер Дмитрий Геннадьевич Кирсанов, организатор пиар-кампании и концерта «Андеграунд v.2.1». Денег он не потерял, так как ни одной своей копейки в проект не вложил. С другой стороны, Дмитрий привлек к возвращению Сима большое число финансово заинтересованных лиц, отношения с которыми у менеджера после триумфального провала безнадежно испортились. В целом репутация Кирсанова, до того момента безупречная, серьезно пострадала. Можно ли это назвать мотивом? Трудно сказать…

«Зачем Гусляков тебя так тщательно проверял?» – почесывая ухо, спрашивал себя Гуров. Ответ нашелся в банковской выписке и сопроводительном комментарии дотошного майора. Семен Кириллович нащупал, что не далее как второго февраля текущего года Кирсанов потратил крупную сумму, которую не в состоянии позволить со своих доходов. Менеджер клюнул на рекламу фиктивного инвестиционного фонда, предлагавшего паи в крупном складском комплексе. Майор полагает, что за липовым фондом стояла группировка уроженца Азербайджана Меджидова, перенесшего свой «бизнес» в Москву в ноябре 2023 года. Кто бы ни был создателем фонда, Кирсанов по милости мошенников потерял на вложениях три миллиона рублей.

Гуслякову показалось подозрительным, что спустя всего-то полгода после кражи у Максимова Кирсанов вдруг тратит кругленькую сумму на покупку паев в складском комплексе. Откуда средства для рискованных инвестиций? Надо думать, внезапно завелись лишние деньжата, которые руки жгут – так сильно хочется их куда-то пристроить. Уж не являлся ли Дмитрий подельником Немкова? Более чем вероятно. Похитил деньги босса, а всю вину возложил на убитого Дениса, гниющего в гараже.

Пять удобных подозреваемых с весомыми мотивами. И вряд ли счет на этом остановится, ведь Максимовы – это больше, чем семья. Это – экосистема!

* * *

Не прошло и часа, как команда откопала информацию на некоего Семенова Алексея Николаевича, фотографа 26 лет, который последние два-три года регулярно снимает события и мероприятия с участием Валентина Максимова. В том числе снимал тот самый праздник, на котором клан Максимовых видел Немкова в последний раз. Гуров с удивлением узнал, что отмечали тогда день рождения Немкова, которому стукнуло тридцать два года. Вот так раз! То есть 18 августа, в воскресенье, развеселая компания шумно чествует Дениса, а уже на следующий день, в понедельник, Денис обчищает карманы Максимова. Да что ж с парнем такое случилось-то?! С чего вдруг он пошел на преступление?

Гурову захотелось поскорее поговорить с Алексеем Семеновым. Фотограф – лицо стороннее, он эмоционально безучастен к происходящему в экосистеме Максимовых, не участвует в дрязгах и склоках. Но при этом два года подряд наблюдает за событиями в этом террариуме. Объективный независимый наблюдатель. То, что нужно для следствия.

Выяснилось, что Семенов прямо сейчас проводит персональную фотовыставку, посвященную легендам российской эстрады, апофеозом которой служат, надо полагать, снимки Валентина Максимова. Лев Иванович не мешкая выехал по адресу галереи «Градиент».

Публики собралось много, и это помогло Гурову. Будь людей мало, Семенову приходилось бы кружиться вокруг них, но большая толпа не требовала внимания, она жила своей жизнью, поглощая искусство, поэтому фотограф с легкостью согласился ответить на вопросы и провел полковника в свой офис.

Семенов был стройным, симпатичным парнем с приветливым лицом, на котором не читалось следов злоупотребления спиртным. Совсем не похож на угрюмых, раздражительных алкашей, какими Гуров не без оснований считал фотохудожников. Все существо Алексея излучало жизнерадостность, его офис прямо-таки фонил положительными эмоциями. Вдобавок человеком Семенов оказался открытым и словоохотливым, даже чуточку болтливым.

– Верно-верно, в прошлом августе я дважды снимал торжества Максимовых, – ответил он на вопрос полковника. – Между прочим, оба раза дни рождения и оба раза в «Банкет-Клубе».

«Удобно, – подумал Гуров. – Я как раз знаком с Арсеном Люпеном».

«Банкет-Клуб» представлял собой большой ивент-центр, предоставлявший банкетный зал и другие площадки для веселого проведения разнообразных праздников. Хозяина клуба Гуров знал лично, хоть и не очень хорошо. Арсен Мкртчян проходил свидетелем по одному делу и запомнился ценным умением давать подробнейшие показания. Также Льву Ивановичу запомнилось то, что за чрезмерную галантность друзья прозвали владельца клуба именем знаменитого французского пройдохи – Арсен Люпен.

– Скажите-ка, Алексей Николаевич, а ведь у вас наверняка весь отснятый материал отсортирован и разложен по папочкам. Своеобразное фотодосье на каждого из родных и коллег Максимова.

– Даже каталог имеется, – заулыбался Семенов.

– И мог бы я пробежаться по вашему каталогу?

Лицо фотографа внезапно посерьезнело, брови сдвинулись.

– А ордер есть? – Но тут же он заулыбался еще шире. – Шучу! Сейчас запишу на флешку. – Семенов повернулся к компьютеру и принялся искать нужную директорию, не умолкая ни на секунду: – Всего в базе, не считая Максимова, досье на двенадцать человек. Это его подружка, кузина с мужем, а также друзья, в том числе общие знакомые. Менеджер Димка с женой. Их приятель Сергей, бесплатный довесок… Тусовщица Софа Кац, лучшая подружка Юлии Волк. Единственная особа, с которой Юлька не поцапалась. Талия, танцовщица, точного имени ее не помню, но вы найдете в файле каталога. Давно ее не видел, поэтому забыл. Похоже, покинула тусовку. Потом у нас идет кто? Игорь Смирнов, видеоблогер. Мой двойник, он тоже снимает жизнь Максимовых, но на видео. Вам с ним бы поговорить. Я серьезно. Не помешает. Видео расскажет больше, чем снимок. Та-ак, кто еще?

Семенов на пару секунд задумался, затем вскинул указательный палец:

– Ага! Попов, костюмер Максимова. Он старше меня гораздо, ему уже сорок два, но я его Борькой зову. Он мужик такой, знаете. Простой, компанейский. Реальный чел, короче. Потом есть еще Андрей Иванович Пискарев, адвокат Юльки. Про этого мало что знаю. Он не тусит, только на больших праздниках появляется, ну там, день рождения чей-нибудь. Пожалуй, все… Конечно, на самом деле это не все, на снимках вы увидите гораздо больше людей, но на случайных персон я не заводил «досье», как вы выразились.

«Ясно, – понял Гуров, – не стал выделять тех, кто не входит в экосистему Максимовых. Что ж, мне так отчасти удобнее».

– Например, у Юлии есть приятель Никита. Серьезный такой мужик, при бабле. Он Юльку лет на десять старше. Возможно, виды на нее имеет, впрочем, я не в курсе. На него я папку не заводил. Он редко на тусовках появляется и каждый раз запрещает себя фоткать, так что в кадр попадает лишь случайно, в толпе.

– А есть ли у вас на снимках некий Денис Немков?

Улыбка тотчас пропала. У Семенова зачесалось ухо, да так сильно, что он сморщился.

– Есть, целая папка с ним есть… Я-то его нормальным челом считал. Но ошибся. Да вы знаете, конечно, о случившемся. Деньги он стырил из кассы и сбежал. Из-за этой кражи отменили прошлогодний концерт. А знаете что? – Алексей внезапно притих, задумавшись. – Ведь в прошлом году последней моей работой как раз были съемки на дне рождения этого засранца. Максимов для ворюги целый пир закатил. Восемнадцатого? Да, восемнадцатого августа. И все, после этого я ничего не щелкал…

Фотограф протянул полковнику флешку.

– Ой, вру! – воскликнул он и треснул себя ладонью по голове. – Были и другие съемки, я же снимал похороны старой тетки Максимовых. Секундочку-секундочку, дайте вспомнить… Четвертого сентября. Да. Но на этом все. И похороны – это не считается. Я же вам про тусовки говорил. Так вот, с тех пор как концерт отменили, Максимов до конца года никаких тусовок не проводил. Только на новогодние праздники небольшие посиделки в узком кругу устроил. Прямо скажу, скромные и тихие. Нетипичные для Максимовых. Скучно год закончился, поводов для веселья у нас тогда не было.

В этот момент из выставочного зала раздался растущий гул возбужденных голосов, которые перекрывал другой, громкий и резкий, хорошо узнаваемый голос. В галерею прибыл лично Валентин Максимов.

– Встретим? – предложил Семенов.