Дядя виновато посмотрел на меня, словно извиняясь за создавшуюся неловкую ситуацию.

– Я и сам не ожидал её приезда…

– Немедленно верни мои вещи! – потребовала холодным тоном.

– Это и есть твоя тётушка? – кивком указал он на Рейва и коротко рассмеялся. – Насчёт преклонного возраста ты не соврала.

От злости сжала кулаки и посмотрела на него исподлобья.

– Верни мои вещи, – повторила ещё более сурово.

– Боюсь, они уже нашли новых владельцев. Но если ты будешь хорошей девочкой, я могу компенсировать твою потерю.

У меня перехватило дыхание. Гнев полностью завладел мной.

Хорошей девочкой? Он что издевается?

Рейв угрюмо посмотрел на короля и твёрдо произнёс:

– Эйдан, хватит валять дурака. Верни ей украденные вещи.

Король с тяжёлым вздохом сел на стул во главе стола и приказал принести ему еду и напитки.

Я залпом допила оставшееся вино, с грохотом поставила кубок на стол и вытерла рот рукавом рубашки, оставив на нём красный след.

– Я всё раздал… Я куплю тебе новые вещи.

Наглый, бесстыдный вор! И этот человек – король? Он позорит само звание!

– Может, ты и лишил меня всего имущества, но кинжал, полагаю, оставил себе. Он из делоникса, стоит целое состояние. Ты не мог так быстро его продать или отдать первому встречному.

– А ты не так проста, принцесса, – он достал кинжал из-за пазухи и провёл пальцем по лезвию. Я заметила, что рана на его ладони затянулась. Это означало, что он выпил чью-то кровь, чтобы исцелиться. – Верну его, когда покинешь северные земли.

Я удивилась.

– Почему?

– Не хочу, чтобы ты во сне перерезала горло Рейву или мне.

Его слова меня рассмешили. Эйдан, грозный Бог огня, сжигающий города своей магией, боялся меня? Маленькую смертную, которая была вдвое меньше его?

– Если бы я хотела убить тебя или дядю, поверь, вы бы уже давно были мертвы.

Рейв неожиданно заливисто рассмеялся, запрокидывая голову назад.

– Ты бесстрашна и остра на язык, как и твоя мать. Она бы сейчас гордилась тобой.

Его слова задели меня до глубины души. Неужели он думает, что она гордилась бы мной?

Жаль, что дядя не знает, как строго меня воспитали. Наверное, он думает, что я избалована роскошью и вниманием, но на самом деле каждый мой шаг контролировался. Меня учили быть идеальной принцессой, достойной трона, но никто не спрашивал, хочу ли я этого.

Мама тренировала меня сражаться с кинжалом до полного изнеможения. Мои руки покрывались мозолями, пальцы стирались до крови, а тело покрывалось сетью мелких рубцов от острого лезвия клинка.

Моя рука невольно потянулась к самому большому и глубокому шраму на ребре, оставленному матерью.

Она никогда не была мной довольна. Всегда находила изъяны в моих движениях, и в её глазах я не видела ни тепла, ни гордости. Только жёсткие требования соответствовать её нереальным стандартам.

После тренировок меня ждали уроки этикета, истории и экономики. Я должна была овладеть тонкостями государственного управления, научиться вести беседу с любым гостем и знать родословные всех благородных семей королевства.

Отец, в свою очередь, прививал мне чувство долга и ответственности. Брал меня на заседания совета, где я наблюдала за сложными политическими играми. Он учил меня читать между строк, распознавать скрытые мотивы и принимать решения, которые могли повлиять на будущее всего королевства.

Я отчасти понимала их мотивы, но это не приносило мне облегчения.

Наш мир устроен так, что власть принадлежит мужчинам, а женщины вынуждены подчиняться их воле. Единственный способ заслужить хоть какое-то уважение от них – стать сильной и несгибаемой. Только так я могла бы бороться с ними на равных. А быть на равных означало: я должна уметь защитить себя… и превратиться в вампира. Именно поэтому мама тренировала меня с детства.

Когда смех Рейва стих, я с грустью проговорила:

– Не думаю, что она гордилась бы мной… Мои родители ждали, что родится мальчик, который станет самым могущественным вампиром на Земле, как предсказывал шаман. А родилась я… Девочка, которая не оправдала их надежд… Я позор семьи Гран.

Эйдан нахмурился, словно мои слова пришлись ему не по вкусу.

– Никогда больше не говори о себе так, принцесса. Ты не позор. Твои родители просто не разглядели в тебе бесценное сокровище.

Бесценное сокровище…

Я?

Его слова вызвали лёгкий трепет в моей душе. Бесценное сокровище… Никогда прежде не слышала ничего подобного в свой адрес.

Я с недоверием посмотрела на Эйдана, пытаясь понять, говорит ли он всерьёз. Его взгляд был тёплым, без малейшего намёка на насмешку. Может быть, он действительно так думает? Эта мысль показалась мне одновременно невероятной и безумно приятной.

– Если бы твои родители действительно считали тебя позором, они бы уже избавились от тебя, – с серьёзным видом сказал дядя. – Выдали бы замуж за какого-нибудь богатого чиновника, принца или короля, чтобы получить хоть какую-то выгоду. Но твои родители продолжают вкладывать в тебя знания и силу, чтобы ты стала достойной королевой после отставки отца.

На моих губах застыла печальная улыбка.

– Но я никогда не стремилась быть правительницей… Мне это не нужно.

Эйдан убрал мой кинжал за пазуху и с аппетитом продолжил есть. Его голод был поистине неутомим, в отличие от моего, который совершенно пропал.

– Мама подарила тебе этот кинжал? – дядя задумчиво посмотрел на меня, крутя бокал вина в руках.

Я кивнула.

– Да. Она также научила меня им владеть.

Он улыбнулся уголком рта.

– Не сомневаюсь в этом. Мы с ней часто устраивали поединки.

– Гайлс рассказал мне, что ты обучал её сражаться и что часто проигрывал ей, – усмехнулась я.

Дядя добродушно рассмеялся, в его глазах мелькнула ностальгия.

– Я бы не согласился с тобой. Твоя мама всегда находила обходные пути лучше меня, и в этом заключалась её сила, хотя техника у неё хромала.

– Рейв, твоя техника тоже не идеальна, – подколол Эйдан с усмешкой.

Я тихо издала смешок, прикрыв рот кулаком.

– Да ладно тебе! – возмутился Рейв. – Я, в отличие от тебя, хотя бы дерусь, а не сжигаю людей заживо.

Было необычно видеть, как кто-то осмеливается насмехаться над королём. Рейв – его советник, но со стороны они казались лучшими друзьями. Над моим отцом, однако, никто не решался шутить. Один его взгляд внушал страх. Для него репутация была всем.

– Если бы у тебя была магия, как у меня, ты бы делал то же самое, а не тратил силы впустую, – уверенно предположил король.

Эйдан Бёрт внушал ужас многим правителям. Если город сопротивлялся, он за несколько часов превращал его в руины. За пару дней до атаки он всегда предупреждал жителей, чтобы все, кто не хотел умирать, ушли из крепости. Он давал людям возможность спастись. Все знали, что он готов на всё ради победы. Именно поэтому большинство городов предпочитали сдаваться без боя. Под властью Эйдана находился весь Север.

Тот одобрительно кивнул головой.

– Я полностью с тобой согласен.

Эйдан отложил столовые приборы в сторону и налил мне вина.

– Расскажи о себе, принцесса, – мягко попросил он.

Что ему рассказать? Как целыми днями оттачивала приёмы, чтобы убивать таких, как он?

Ну уж нет!

– А мне бы хотелось узнать о тебе побольше, – уклонилась от ответа. – Как часто ты занимаешься разбоем на дорогах? Разве король не должен защищать своих подданных от разбойников? А ты всё делаешь наоборот… Сам же грабишь их…

– На северных землях у всех равные права, Гвендолин, – вмешался дядя. – Мы не облагаем народ налогами. Мы живём за счёт торговли и грабежей.

– И мы грабим только чужаков, а не своих, – добавил Эйдан, подмигнув мне.

– И тебя это устраивает? – посмотрела на дядю.

Рейв лишь пожал плечами.

– В отличие от Драумеля, здесь никто не испытывает голода и нищеты. Все находятся в равных условиях. Если ты собираешься остаться, тебе придётся смириться с местными правилами.

Может быть, здесь не так уж и плохо. В Драумеле богатые живут в роскоши, в то время как простые люди едва сводят концы с концами. Однако сам факт грабежа был для меня неприемлем.

– И как долго это продлится? – спросила я, скрестив руки на груди. – Вы собираетесь вечно жить за счёт других?

– Пока есть что грабить, – равнодушно ответил Эйдан, отправляя в рот очередной кусок мяса. – В условиях, когда в обществе присутствует значительный слой состоятельных чиновников, можно с уверенностью сказать, что мы не останемся без средств существования.

Неужели он действительно не видит ничего плохого в том, чтобы жить за счёт других? В любом случае это не моё дело.

– Какая помощь тебе нужна? Неужели твой отец – Бог дождя, не смог тебе помочь? – Эйдан вопросительно выгнул бровь.

Я глубоко вдохнула.

– Мои родители хотят превратить меня в вампира. Поэтому я сбежала из дома и попросила помощи у дяди…

– Что плохого в том, чтобы стать вампиром? – удивился он, внимательно глядя на меня. – Вечность, сила, магия… Многие бы отдали что угодно за такую жизнь.

Существа, обладающие бессмертием и разнообразными способностями, традиционно именуются Богами. Им поклоняются и приносят дары, в их честь воздвигают религиозные сооружения.

Термин «вампиры» используется теми, кто считает их бессмертие лишь преувеличением, но это было так давно, что теперь это название приелось и стало общепринятым.

К моим глазам подступили слёзы. Я склонила голову над кубком.

– Когда я думаю о том, что всю жизнь мне придётся зависеть от крови, мне становится страшно. Я не хочу быть в такой зависимости – это неправильно и безнравственно. Никто не должен жить вечно… Это противоречит природе. Жизнь должна иметь конец…

Эйдан сделав несколько глотков вина, слизнул каплю с губ.

– Ты рассуждаешь как ребёнок, не понимающий всех преимуществ бессмертия. Кровь – это просто еда, не более того. Ты же ешь овощи и мясо, верно? Чем это отличается?

– Я не хочу жить за счёт других – это противоестественно и противоречит всему, во что я верю.

Мои убеждения были просты: каждому отведено своё время, и нарушение естественного порядка неизбежно ведёт к хаосу.

Король с раздражением закатил глаза.

– Когда ты окажешься перед выбором между жизнью и смертью, от твоих принципов ничего не останется. Бессмертие – это шанс изменить мир, оставить след в истории, а не прозябать в забвении, умирая от болезни или старости. Ты отказываешься от дара, который мог бы сделать тебя бессмертным.

В столовой похолодало, и я плотнее закуталась в плащ. Холод пробирал не только тело, но и душу.

– Разве для этого обязательно быть бессмертным? – недовольно сдвинула брови. – Смертные тоже способны менять ход истории, и их деяния до сих пор вдохновляют народ.