Сова Мещерская (страница 10)
Стены и пол, соответственно, были песчаные. А вот потолок… О, он представлял собою такое хитросплетение корней – от мощных, толщиною в ногу небольшого слона, до совсем тоненьких – что вполне мог претендовать на звание произведения дизайнерского искусства, сотворённого природой с некоторой лисьей помощью. Из главного зала с чудным потолком в разные стороны вели несколько галерей-выходов небольшой высоты и ширины, но не настолько узких, чтоб Саша могла в них застрять. Впрочем, ей и проверять было незачем – эти были запасные. А пользовался Руфин основным входом. Но и он на поверхности был удачно замаскирован искорью огромного упавшего дерева. Такого же исполинского, как большинство деревьев на Острове. Кажется, это был дуб. Саше не удалось толком его рассмотреть, потому что к тому времени, как они достигли норы, практически совсем смерклось. И не только потому, что время было позднее, а и впрямь откуда ни возьмись приползла вдруг тёмная туча и закрыла собой половину неба. И слышалось уже далёкое ворчание грома, и, слабые пока, пробегали на западе редкие зарницы. Будет гроза, будет!
Ах, как хорошо, что есть на свете славный Руфин! И что он пригласил ее к себе и спас от непогоды. И нора такая уютная…
А завтра… О, завтра! День летного солнцестояния, сообразила вдруг Саша. Вот что это за праздник! Ну конечно! В старину наши предки тоже праздновали этот день. Это сейчас всё утерялось, и праздники стали «искусственные», а раньше были – природные. Как и люди. Да… Постой, как же он назывался?.. Мама рассказывала… Ивана Купалы, вот как!
Она лежала в удобной ложбинке на слое мягкого мха. Глаза уже слипались, и мысли текли медленно и плавно, как большая река. Но ещё до того, как её одолел сон, девочка успела засыпать лиса кучей вопросов, возникших после разговора с Фивой.
– Скажи, Руфин, а кто такой Пигасий и как это он мне помог? Это сова сказала… Ещё ягоды… Юни, кажется…
А что, вам запрещено с Острова уходить? И почему, как его… Арефа, мог бы? Он кто?
– Погоди-погоди, – лис замотал мордой, – не все так сразу.
Он поскрёб лапой песок, потом покрутился вслед за своим хвостом, устраиваясь поудобнее.
«Ну совсем как наша собака Герда», – улыбнулась про себя Саша.
Наконец, Руфин улёгся и повёл степенную беседу.
– Видишь ли, к нам иногда забредают разные… Человеки. Это случается не часто, но иногда бывает. Но никто из них не может слышать и понимать нас. Как не могут они угадать и нашу истинную сущность. Они нас и не видят. Зато мы их видим. И ощущаем как некий чужеродный… организм. Естественно, мы стараемся изгнать их с Острова как можно скорее.
– А как? – с любопытством спросила Саша.
– Есть разные способы, – уклончиво ответил лис. – Например, некоторые могут ощущать необъяснимый страх или беспокойство. Они и сами тогда не задерживаются здесь.
– Да, я слышала, что это «нехорошее» место. В нашей деревне его называют Разбойничий остров. А что, тут и правда раньше жили разбойники?
– Бывало всякое, – сдержанно сказал Руфин. – Ты завтра можешь лучше узнать это от Приска.
– А кто это – Приск?
– Волк, – коротко ответил лис.
Александра ошарашенно помолчала, а потом прошептала, глядя расширенными глазами на Руфина:
– Значит, тут и волки есть?
– Конечно. Только тебе их нечего бояться.
– А… почему?
Лис лукаво взглянул на девочку:
– Так ты же иная. Не такая, как остальные. Вот почему – это другой вопрос. И сейчас ты с нами, а не с ними.
Кроме того, на Острове есть несколько запретов. Один из них – запрет на охоту и убийство.
– И что, все ему подчиняются? Все-все?
– А как же! Это же – Закон.
Саша задумчиво рассматривала потолок.
– Руфин…
– Да?
– А почему я иная?
– Вот это и постаралась понять Фива. Во-первых, Юни-ягоды. Растёт здесь парочка кустиков в разных концах Острова. Но особые свойства у них бывают только… Скажи, – лис вдруг вскочил на ноги, – ты не ела здесь ягод, таких сизых?..
– Незнакомых – нет, – уверенно сказала Саша. – Только чуть-чуть можжевеловых. Они и не особо-то вкусные. Есть просто очень хотелось. Потом немного черники…
– Ага, – Руфин проницательно глядел на девочку, – а куст рос вблизи границы… недалеко от того места, где мы встретились, да?
– Ну, да. Недалеко. А потом еще…
– Так это и был он, Юниперис, – взволнованно перебил лис, – зрелые ягоды его помогают открыть видение лишь раз в девять лет и обладают этим свойством всего лишь три дня, перед Великим Праздником. Но этого же мало. Они дают возможность слышать, но не понимать… Ах да, ты же спрашивала, кто такой Пигасий! Выходит, ты с ним знакома?
– Так это и было то существо в колодце?! – воскликнула Саша.
– Сущность, – поправил ее Руфин, – да, он источает воду. И не простую…
– Я уже догадалась, – потрясённо пробормотала Александра.
– И тебе ещё нет девяти лет, – с уверенностью завершил лис, – потому что после это невозможно.
– В конце июля будет… Но пока правда, – нет…
– Ну, вот всё и сошлось. Теперь всё ясно… Ах, какое стечение обстоятельств! Фива права. И права ещё в том, что такое не случается просто так. Значит, в этом существует высший смысл.
Лис со значением посмотрел на Сашу. А той вдруг отчаянно захотелось спать. Вся усталость этого длинного дня накатилась, ватным облаком укутывая и замедляя мысли.
На дизайнерском потолке из корней мягким светом горели фосфоресцирующие гусенички-светлячки.
«Как ночники», – подумала Саша.
Сонно ворочая языком, она попросила:
– Руфин, ты мне про Пигасия и остальных завтра доскажешь, ладно? Спокойной ночи, Руфин.
– Спокойной… – отозвался тот.
Но уши его чутко подрагивали, словно лис к чему-то прислушивался.
Совет в потёмках
На кухне горела свеча. Свет её придавал всей обстановке некоторый романтический ореол. Вокруг свечи собрались Женя, Даша, Рома, Сергей, Андрей и Нина. Весь цвет «эльфо-гномовского» верховного руководства. Но им было не до романтики. Просто электричество отключили. Вдали погромыхивало – надвигалась гроза.
– И как она там одна, в лесу?.. Ещё и гроза!.. Что делать-то?! – в который раз, мечась от угла к углу, восклицала Женя.
– Кончай паниковать! – прикрикнул на неё Сергей. – И почему одна? Антона же тоже нет. Так что, скорее всего, вдвоём они заблудились. Вдвоём – это не так страшно. Это не одна…
Даша с Ниной многозначительно переглянулись, и Нина, покосившись на закусившую губу Женьку, тихо произнесла:
– Не, Серёж, всё ж таки одна, наверное… Я вот Дашке как раз рассказывала… Я вечером к Антону заходила. Соседка их, тётя Таня, сказала – за ним родители приехали неожиданно и на выходные его в город увезли.
– Когда? Сегодня?
– Ну да. После обеда. Она сказала, – часа в два уехали.
– Нич-чего не понимаю! – Сергей стукнул кулаком по колену. – Выходит, Сашка одна в лес подалась, что ли?
– Да нет, наверняка не одна, – подал голос Рома. – Вчера видел, как они с Антоном о чём-то шептались. А сегодня утром захожу за ним – мы ж мечи договаривались новые отстругать – а нет его. И никого вообще дома нет. Часов в восемь это было.
– Это что ж получается… – сузив глаза на свечку, медленно сказал Сергей. – Ушли вдвоём, а вернулся один?.. Как такое может быть?
А ты точно знаешь, что он именно в лес пошёл? – обернулся он к Роме.
– А куда ж ещё? – удивился тот.
– Ну, мало ли…
Сергею очень не хотелось верить в неожиданное коварство своего оруженосца. Ему казалось, что это как бы бросает тень и на него самого.
– А ещё тётя Таня сказала, – снова встряла Нина, – что родители за Антоном с утра приехали, и по деревне его искали-обыскались. А он только к обеду объявился, весь взмыленный. Ну, они ему и зада-али…
– Да чего тут гадать-то, – тихо резюмировал Андрей, – вдвоём они ушли. По Залазской дороге.
– А ты откуда знаешь? Ты их видел? – кинулась к нему Женя.
– Нет, их не видел. Но знаю. Следы их видел.
– Ах, следы-ы… – разочарованно протянула Женя. – Мало ли кто там мог наследить.
– А вот это ты зря!.. Андрюха у нас – первейший следопыт. Он же не зря у нас Бродяжник.
Мальчишки были явно уязвлены таким неверием в талант своего приятеля.
– Объясни ей, она ж не в курсе… – повернулся Сергей к Андрею.
– Ну… – начал тот. – Дело, видимо, было так: Саша вылезла в окно… Вот в это, – ткнул он пальцем в сторону окна, выходившего в огород.
– Сашка возле него спала… – пробормотала Женя. – Но я не понимаю…
– Сейчас поймёшь, – многозначительно кивнул Рома. – Ты только всё подробно излагай, – обратился он к Андрею.
– Я и излагаю, – буркнул тот, – только вы сами же не даёте… Ну вот. Антон её за забором ждал, за кустами, что напротив крыльца. Потом они по деревне прошли и на Залазскую свернули. Дошли по ней… ммм… – Андрей наморщил лоб. – Почти до Залаз. Не дошли километр, наверное, и свернули в лес, направо. Дальше не знаю – на траве и в лесу, когда без дороги, след теряется.
Женя недоверчиво смотрела на Андрея.
– Это как это ты всё так подробно узнал?
Тот дёрнул плечом.
– Что тут сложного-то? У нас песок везде. Так что – читай, у кого глаза имеются. Ну вот… Под тем окном два глубоких отпечатка носков – спрыгнул кто-то. У кустов Антон наследил – явно ждал кого-то, топтался.
– Почему именно Антон?
Андрей оскорблённо фыркнул:
– А кто, папа Римский?! Уж мне ль антоновских следов не знать! Тоже мне – Хоббит невидимка!..
– Если Андрюха сказал – так и есть, – кивнул Сергей Жене. – Это уж точно, ты ему верь.
– Ну, допустим, – та спрятала лицо в ладонях. – Это ты когда успел всё выяснить-то? – снова обратилась она к Андрею.
– Как Серёга мне сказал, что Сашка куда-то пропала, ну, я и пошёл к вашему дому – глянуть, что и как… В каком направлении… Хорошо, следы ещё не затоптали.
– А что нам сразу ничего не сказал? – не отставала Женя.
– Так не было вас, – Андрей пожал плечами. – И вообще… такие дела лучше в одиночку делать, чтоб никто не мешался. И не знал я ещё, куда кто пошёл… Как вернулся – к Сергею зашёл, ну мы… это… сразу и пришли.
– Понятно… Вернее, ничего не понятно, – Женя села за стол и уставилась на свечку, будто пытаясь рассмотреть что-то в язычке пламени, дрожащим от лёгких дуновений.
У неё было чувство, что с этого утра она прожила не один, а много-много дней, которые слились и никак не кончаются. Да она и не хотела, чтоб он кончился, этот трудный день, боялась отпустить его, пока не нашлась сестра.
Утром, когда она обнаружила, что Саши в постели нету, а есть только свёрнутое кульком одеяло, Женя очень разозлилась, решив, что та нарочно сбежала пораньше, чтоб не делать ничего по дому.
«Это она решила мне отомстить, что её за земляникой не взяли, – думала она. – Ну, ничего, есть захочешь – вернёшься! И завтрака не получишь, пока все полы не вымоешь».
Посовещавшись с Дашей, они решили, что Сашка ускользнула, пока Женя ходила за молоком, а Даша была на заднем дворе у колодца. Старшие приступили было с вопросами к Варе, спавшей на печке, но та сказала, что Сашу не видела и куда она пошла – не знает. Ей не очень поверили – знали, что Варвара – та ещё партизанка, но отстали, потому что что с неё возьмёшь, и ещё пока особо не беспокоились.
Беспокоиться стали уже после обеда, когда Саша так и не пришла ни завтракать, ни обедать, а Женя сначала степенно, а потом, по мере того, как нарастало беспокойство, уже и бегом – обошла всех знакомых, у кого могла скрываться непокорная сестра. Выяснилось, что сегодня никто девочку не видел. В деревне, где всё на виду и вечно кто-нибудь да глазеет в окна, такое практически невозможно.
– Разве что она спряталась где-нибудь в лопухах и ждёт, что мы делать будем, – предположила Даша.