– Я попробую поговорить вот с этой, – прошептала Саша, указывая на высокую ромашку, росшую чуть в стороне и в одиночестве. – Тут легче… не затоптать.

Она встала на колени и уставилась на цветок, стараясь добросовестно выполнить всё, что сказал Руфин-Рекс. Вначале ничего у неё не получилось. Продолжала звучать общая мелодия, но и только. Саша зажмурила глаза от напряжения, но всё равно ничего не вышло.

– Кстати… её зовут Леукантема. И не надо так напористо… Расслабься… – услышала она голос лиса.

Саша попыталась последовать его совету, в результате её стало клонить в сон. И вот тогда, почти засыпая, ей послышались напевные слова:

– О, земля, теплом согрета – радость солнца, радость лета…

Мигом проснувшись, девочка мысленно потянулась к цветку, и песенка сразу переменилась:

– Беги мимо, мимо, мимо… Беги мимо, не смотри…

– Ты не хочешь говорить со мной? – расстроились Саша.

– Ещё не хочу… Здесь так хорошо, – услышала она тихий ответ, прозвучавший у неё в ушах, как тогда у совы.

– Почему?

– Ты – человек! Ты убьёшь меня…

– Что ты! Зачем мне тебя убивать?!

– Я не знаю. Знаю только, что так часто бывает. Вот ты скажи – зачем?

Саше показалось, что ромашка смотрит на неё с тревогой, и она смущённо опустила глаза.

– Да, правда… Я тоже иногда рву цветы, – призналась она.

– Зачем? – опять требовательно повторила ромашка.

– Ну, они… вы… красивые.

– Значит, для того, чтобы выжить, нужно быть уродливым? – удивилась ромашка.

– Нет… не знаю, – растерялась девочка. – Просто люди привыкли украшать себя и свои дома цветами… вами… чтобы было красиво.

– Неужели они не слышат криков боли, а потом – полного молчания? Разве это может быть красиво?

– Не слышат, – грустно ответила Саша. – Вы слишком тихо говорите.

– Громче не получается, – с горечью сказал цветок. – Мы слабые. И не можем убежать.

Саша помолчала. Беседа выходила невесёлая. Оказывается, цветы тоже могут страдать и боятся человека. Как печально… Потом она наклонилась к ромашке и твёрдо сказала:

– Я не могу переделать всех людей, но за себя обещаю: никогда не сорву больше ни одного цветка… без крайней нужды.

– Это хорошо, – кивнула ромашка. – Когда нужда – можно. Мы вам должны помогать… и лечить, даже умирая. Так надо. Это я тоже знаю.

– Прощай… Спасибо, что поговорила со мной.

Саша задумчиво двинулась вслед за лисом, который вёл её дальше, направляясь к группе высоких кустарников, росших над обрывом. Она старалась не наступать на цветы, поэтому продвигалась вперёд не быстро.

У Руфина, видимо, такой трудности не возникало – казалось, растения сами отклонялись, пропуская его между стеблями.

Вскоре Саша услышала оживлённые голоса и смех. Подойдя ближе, она заметила Памвона среди целой стайки птиц. Похоже, здесь происходила какая-то забава.

Ветра не было, но висящие ветки ивы вдруг всплёскивали – то одна, то другая: будто их дёргали за невидимые верёвочки. Птицы вспархивали с этих веток, чтобы тут же опуститься на другие. Поскольку они никуда далеко не улетали и при этом оживлённо гомонили, было понятно, что это просто игра. И надо сказать, зелёный болтливый дятел, хоть и был крупнее других птах, отличался особой ловкостью – иве ни разу не удалось его сбросить, ибо он каждый раз на долю секунды опережал дёрнувшуюся ветку, перепрыгивая на другую. При этом Памвон оставался верен себе: не замолкая ни на минуту, выкрикивал хвастливые частушки-дразнилки:

– Саликс ветками махала, да Памвона не достала!
Всех ловчее здесь Памвон! Кто осален – вышел вон!

Саша остановилась посмотреть на такое веселье и от души смеялась над выходками дятла. Обернувшись к Руфину, она спросила только:

– А кто это – Саликс?

– Так зовётся это дерево, – ответил тот.

– Ива?

– Ну да, это её истинное имя. Если вдруг захочешь поговорить с ней, обращайся к ней так. Сегодня она в игривом настроении, что бывает с ней не часто.

Саша в нерешительности посмотрела на плещущую ветвями иву. После разговора с ромашкой она не была уверена, что ей хочется беседовать с деревом – мало ли какие обиды могли накопиться у того, кто стоит, не сходя с места, уже много лет. Уж наверное побольше, чем у цветка. Однако любопытство пересилило. Девочка постаралась послать иве как можно больше тепла, создав вокруг неё мягкое пушистое облако. Ей даже померещилось, что она видит его размытые очертания. Потом она приветливо помахала рукой и произнесла:

– Здравствуй, Саликс! Вы играете в салки?

Ива вздрогнула всеми своими листочками, стряхнув парочку пичуг, и замерла.

– Откуда ты знаешь? – послышался высокий голос, показавшийся Саше немного капризным.

– У нас тоже есть подобная игра – салки.

– Это наша игра! – немедленно отреагировало дерево.

Девочка не стала спорить.

– Конечно. Стоя на месте – это гораздо труднее. Мы-то бегаем, а ты двигаться не можешь…

– Как это не могу?! – обиделась ива. – Да я поскорее других здесь хожу! Только вы-то всё по земле, а я – под землёй, для вас и не заметно.

Саша смущённо замолчала. Ей казалось, что дерево хвастает, но не хотелось ссориться.

– Она действительно передвигается очень быстро – корнями, – объяснил Руфин-Рекс. – И корни её пробивают всё и проникают везде – особенно где есть вода.

– Ах, вон оно что! Теперь понятно… – покивала Саша.

– Пожалуй, можешь присоединиться к нашим салкам, – милостиво разрешила ива.

– Э-э-э… я бы с удовольствием, – замялась девочка, – но я не могу садиться на твои тонкие веточки. Я же намного тяжелее птиц! И не умею летать.

– И не надо садиться! – тут же встрял дятел. – Ты можешь бегать под деревом – туда-сюда… пока Саликс не осалит.

И он захихикал.

– А что будет, если меня осалят?

– А что бывает у вас, когда кого осалят? – вопросом на вопрос ответил Памвон.

– Ну, тогда тот, кого осалили, сам становится салкой и ловит остальных.

– Тут Саликс – только я! – надменно произнесла ива. – Это моя привилегия. Другие – не могут!

– А… что же тогда?..

– Ты исполняешь повинность, которую придумает Саликс, – опять подхватил зелёный, – или тот, кто Саликс победил, – добавил он, подмигивая Александре.

Та обернулась и вопросительно посмотрела на лиса.

– Мы не торопимся. Если хочется, можешь поиграть, – сказал Руфин. – Тебе решать…

– Ладно, тогда я попробую.

Саша подпрыгнула пару раз на месте, а затем ринулась вперёд и стрелой пронеслась под деревом. Оказавшись на безопасном расстоянии, куда по её представлениям не могли достать ветки, она остановилась и крикнула Памвону:

– Я забыла спросить: сколько надо продержаться… чтоб выиграть?

– Две дюжины касаний, если раньше не протрубит трубный глас.

Девочка растерялась. Ответ был непонятным.

– Кто протрубит?

Лис пришёл ей на помощь:

– Архелий трубит в рожок, отмечая переходы состояния суток. Обычно через каждые два часа.

– А-а, ясно…

Хотя ясности как раз и не было. Интересно, давно ли он трубил в прошлый раз, и ещё…

– А дюжина – это сколько? – шепнула Саша Руфину, пробежав под ивой в обратную сторону.

– Это двенадцать.

– Значит, две дюжины будет… двадцать четыре? Касаний чего?

– Ты должна коснуться Саликс, – терпеливо пояснил лис.

– Да-а… Немало, – пробормотала Саша.

Потом она ещё несколько раз резво пробежала под деревом, вскользь касаясь ствола. Но в тот момент, когда игра показалась ей совсем не сложной и даже появилась уверенность, что она, пожалуй, выполнит требуемое условие, ива неожиданно стеганула её по ногам – и довольно ощутимо. Саша ойкнула и выскочила из-под кроны.

– Теперь всё? Я проиграла? – печально спросила она.

– Пока нет, – журчащим смехом откликнулась ива. – Человеки настолько нерасторопны, что игра слишком быстро заканчивается. Это скучно. Придётся дать тебе возможность поиграть ещё – до трёх салок от Саликс.

– Это несправедливо! Почему такие поблажки? – тут же заверещал Памвон.

Но Саликс быстрым движением выстрелила в него тонкой веткой, от которой он, впрочем, сумел-таки увернуться.

– Вот тебе и ответ.

Соревнование в ловкости продолжалось. Одна за другой выбывали мелкие пичужки, и парочка молодых белок тоже продержалась недолго. Наконец, остались только Памвон и Александра. Первый был действительно ловок, а Сашу, похоже, капризное дерево почему-то щадило. Вернее, второй свой шлепок девочка получила почти что сразу, а вот с третьим была отсрочка.

Порхая и подпрыгивая, Зелёный продолжал болтать и дразниться. До выигрыша ему оставалось совсем немного.

– Сейчас-сейчас… – приговаривал он. – Уж такую вам повинность измыслю – покрутитесь у меня! Особенно человечку дело найдётся…

Саша бегала под ивой и вслух считала свои касания.

– Двадцать один… Двадцать два…

– Ты её нарочно не салишь! – возмутился Памвон.

И как раз в это время ива как бы лениво осалила девочку в третий раз. Дятел победно захохотал, но радость его оказалась преждевременна – практически одновременно второй веткой Саликс достала и его, чуть задев по хвосту.

Памвон сделал попытку «не заметить» касания и отспорить свой выигрыш, выкрикнув:

– Две дюжины, две дюжины!..

– Было бы, – презрительно парировала ива, – кабы на последнем не попался.

Дятел не скрывал своей досады.

– И какое же твоё приказание?

– Все приносят по два лишних сучка для ночного костра. А ты, – Саликс махнула веткой в сторону Памвона, – дюжину!

– Это почему? – опешил тот.

– Потому что большой и болтливый. Все ветки мне отсидел!

– Тогда она – по крайней мере три дюжины… или пять. Если по размеру считать, – указал дятел на девочку.

– Нет, ей другое… – ответила ива. – Я хочу пить. Сходи к Вриене, пусть даст воды, – обратилась она к Александре.

– Куда?

– Я тебя провожу, – с ноткой злорадства тут же вызвался Зелёный.

Руфин вышел из тени, где он лежал, ожидая окончания салок.

– Думаю, мы и без тебя найдём дорогу, – заметил он. – Пойдём…

Лис повёл девочку наискосок по склону, и скоро они спустились вниз. Под ногами захлюпало. Саша оглянулась кругом и спросила:

– А здесь тоже есть какой-то колодец? Или, может, нам было лучше к Пигасию пойти?

Руфин отрицательно помотал головой.

– Саликс просила пойти к Вриене. Задания надо выполнять так, как тебя просят. Никак иначе.

– А кто такая Вриена?

– Болотная Дама – Хранительница болота.

– И где же она?

– Сейчас найдём…

Лис стал пробираться сквозь высокие заросли осоки. Саша – за ним. Но если Руфин почему-то не проваливался, ловко переступая с кочки на кочку, то девочка таким умением похвастаться не могла. Ноги её вязли в болотистой почве. Снизу было мокро, сверху – жарко, ибо начинало припекать. К счастью для Александры, её проводник вскоре остановился, вглядываясь в просвет между кустами.

– Вон та, что нужна нам, – негромко произнёс он. – Позови её.

Саша увидела за колеблющимися стеблями осоки неясный силуэт женщины.

– Вриена! – крикнула она.

И женщина обернулась.

Лицо её показалось Саше прекрасным, хотя она и видела Вриену через кусты.

– Саликс хочет пить и попросила принести воды. Ты дашь?

Болотная Дама некоторое время смотрела на девочку, как будто вопрос долетал до неё в таком замедленном темпе, что можно было уже и самой пешком дойти, даже по болоту. Наконец, она так же медленно кивнула, приглашающим жестом повела ладошкой вокруг и пошла себе дальше, так и не проронив ни слова.

Саша вопросительно посмотрела на лиса.

– Она немая? Или невоспитанная?

– Почему же… – ответил тот. – Она разрешила взять воды. Набирай.