Глава 7
Легенда для капитана

Москва. Управление НКГБ СССР.

Апрель, 1942 год.

Капитан Кравцов.

Капитан Кравцов был отозван в Москву. Его удивил и взволновал этот вызов. Он не знал чего ждать от столицы. Его могли вернуть на службу в агентурную разведку, а могли и посадить в камеру на Лубянке.

С одной стороны задание центра тогда было выполнено. Взрывы в Харькове были неожиданностью для немцев. И генерал фон Браун погиб. Но основная заслуга в этой диверсии была полковника Ильи Григорьевича Старинова³³.

Дело по «Вдове» официально вел следователь из управления НКГБ Нольман. И он, капитан госбезопасности Кравцов, ответственности за это не нес. Но точку в деле «Вдовы» тогда не поставили. Больше того в результате роковой случайности погиб агент Сафонов. И самое плохое – подчиненный Кравцова лейтенант госбезопасности Лавров ныне у немцев.

Кто как не Кравцов знал, чем это может грозить? Если Лавров работает на Абвер, то это он, капитан Кравцов, «проспал» настоящего врага.

Его наказали. Отправили подальше от Москвы во фронтовую разведку, и он занимается иными задачами. Воюет Кравцов хорошо, и нареканий со стороны нового начальства нет.

Начштаба дивизии, где он служил, успокаивал его как мог:

– Если не арестовали, это значит, ничего плохого тебя там не ждёт.

– Но мое представление к ордену завернули? Так ведь?

– Уже и про это знаешь? Но не обращай внимания. Просто комдив перестраховался.

– А вы, товарищ полковник?

– Ты прости, капитан, но комдива понять можно. Если что с тобой, то и с него спросят – зачем подавал на награждение орденом?

– Но этот орден мне за «языка» обещали. Я его на себе тащил, и вы сами мне благодарность за него объявили.

– Разве я возражаю, капитан? Я на твоей стороне! Но возразить тем, кто за тобой приехал не могу. И узнать в чем дело не могу. Я уже пробовал. Ничего не говорят. Но оружия у тебя не отбирали. Под замок не сажали.

– Это еще не показатель. Я-то знаю ведомство, где раньше служил…

***

Через два дня после прибытия в Москву его вызвали в управление НКГБ.

– Капитан Кравцов? – спросили его на КПП.

– Так точно. Прибыл по приказу. Явился в управление точно в указанное время.

– Сейчас подождите. Алло! Это первый пост. Лейтенант Нестеров. Прибыл капитан Кравцов! Да! Он уже здесь! Понял вас товарищ капитан!

Лейтенант положил трубку и сказал Кравцову:

– На третьем этаже кабинет старшего майора Нольмана. Вас там ждут, капитан.

Иван Артурович Нольман принял Кравцова в своем новом кабинете.

– Товарищ старший майор государственной безопасности, командир разведроты 75-й стрелковой дивизии капитан Кравцов!

– Здравствуйте, капитан. Прошу вас!

Кравцов сел.

– Это по моей просьбе вас отозвали с фронта.

– Я довольно неплохо справлялся со своей работой на фронте, товарищ старший майор. А для работы в НКГБ я слишком прост. Это показали события в Харькове осенью 1941 года. Я бы хотел остаться в своей дивизии. Ходить за линю фронта за языками у меня получается лучше.

– Вы не должны обижаться на меня, капитан. Ваше удаление из органов НКГБ не моя работа. Я и сам был сослан в архив и до важной работы меня не допускали несколько месяцев. Хотя тогда в Харькове мы свою задачу выполнили. Операция «Тося» была проведена успешно. Но мне вспомнили о том, что Вдова не была обнаружена. И вместе со мной пострадали и вы.

– Главным образом мне вменили в вину переход на сторону врага моего помощника лейтенанта госбезопасности Лаврова.

– Я пытался объяснить, что Лавров на той стороне по разработанному мною плану. Но они не стали слушать. Ведь о его заброске знал только я и сам Лавров! Тогда я не мог вас в это посвятить капитан. Да и что толку? Высшее начальство об этой заброске я в известность поставить не мог. Было слишком мало времени. И теперь получается, что Лавров стал врагом.

– С той стороны пришла шифровка по лини агентурной разведки, что Лавров сотрудничает с Абвером. Потому из НКГБ меня вышибли. Хорошо хоть отправили на фронт. А не будь войны – не знаю, что было бы.

– Отныне вы сотрудник моей команды, капитан Кравцов. Вам вернут ваше звание капитана государственной безопасности³⁴.

– Это неожиданно, товарищ старший майор.

– Вы намекаете, что между нами в прошлые годы были разногласия? Так это было давно.

– Я не о том, товарищ Нольман. Вы были не совсем высокого мнения о моих способностях.

– Нет, капитан. У вас есть потенциал. И я его вижу.

– Мне предстоит работать в Москве?

– А вы бы как хотели?

– Действующим агентом, товарищ Нольман.

– И я хотел вам предложить такую работу. Опасности вас не пугают.

– Никак нет.

– Тогда вам предстоит выполнить задание в Харькове.

– В Харькове? Диверсия? Или ликвидация?

– Ваша задача выкрасть и доставить в Москву немецкого полковника. Но человек он не такой простой.

– Это понятно. Полковник не лейтенант.

– Это не просто полковник, а адъютант Гиммлера. И задача перед вами трудная.

– Я готов.

– Состав вашей группы уже формируется, капитан. У вас есть личные предпочтения?

– Нет, товарищ старший майор. Из тех, кого я знаю, в Москве нет никого. Так что полностью положусь на вас в выборе людей.

– Вашей первой помощницей будет курсант разведшколы Антонина Шарко. Ныне она заканчивает курс. Экзамены будет сдавать уже в боевой обстановке.

– Иными словами она молода?

– Именно так, капитан. Антонине 19 лет.

– Но стоит ли отправлять на такое опасное задание столь молодую девушку?

– Идет война, капитан. И перед нами поставили задачу. Интересующий нас объект может скоро покинуть Харьков. И вам некогда будет примериваться и раскачиваться.

– Но в моей группе будут все новые люди. Друг друга никто не знает. Нужно хоть немного времени, чтобы познакомиться и притереться.

– У вас две недели, капитан. Потом заброска. В мае вы уже будете в Харькове.

– Кто наша цель?

– Полковник барон фон Рунсдорф. Один из сотрудников Аненербе.

– Вы ведь помните, что я был в Харькове начальником отделения НКГБ, товарищ Нольман.

– Помню. И что?

–Меня могут опознать. Я не боюсь за себя, товарищ старший майор. Я боюсь за дело.

–Над вашей внешностью поработают, капитан.

Нольман подал ему фото. На нем был мужчина в модном костюме. Он словно сошел с обложки журнала.

Кравцов вернул фото и посмотрел на Нольмана.

– Не понимаете? – спросил Нольман.

– Нет.

– Это ваше фото, капитан.

– Моё? – удивился Кравцов.

– Вы станете этим мужчиной.

– Я?

– Именно вы.

– Но кто этот человек?

– Это Савик Нечипоренко. Ресторанный певец.

– Певец? Почему певец?

– Во-первых, Савик действительно певец. Во-вторых, и вы поете, капитан. Я узнал, что вы часто в 30-е выступали на концертах.

– Пел, товарищ Нольман. Но это были не концерты, а самодеятельность и выступал я к праздникам к 7-му ноября и 1-му мая.

– Если пели, то и будет петь. Вы ведь немного разбираетесь в музыке, капитан?

– Немного.

– Что вы исполняли на концертах?

– В основном песни советских композиторов. Революционные. «По долинам и по взгорьям», «Травы наземь клонятся», «Два сокола».

– И из раннего? Не имеющего отношения к революции? Вы ведь пели романсы. Капитан? Или меня дезинформировали?

– Пел. «То не ветер ветку клонит».

– Вот и отлично. Вы сможете исполнить «Все что было» и «Стаканчики»?

– Надо попробовать.

– Не скромничайте! «Стаканчики» вы пели и не один раз.

– Пел, но не публично, товарищ старший майор.

– И репетировать вы будете уже сегодня, капитан.

– Репетировать здесь?

– Почему здесь? В здании Москонцерта. Мы пригласили туда одного профессионального исполнителя. Он вас посмотрит и кое в чем понатаскает.

– И он знает, для какой цели? – спросил Кравцов.

– Нет, конечно. Для всех вы станете ездить по фронтам с выездной бригадой. Использовать певца в качестве фронтового офицера нельзя. Пусть же он поет и поднимает дух наших солдат. А на деле вы оправитесь под именем Савика Нечипоренко с «гастролями» в Харьков.

– Но почему именно певец? Он у всех на виду.

– Именно! Певец у всех на виду. Вы стали бы сами подозревать певца? Нет! Вы сказали бы какой идиот подберет для агента такую «легенду». Во-вторых, Савик Нечипоренко не такая большая знаменитость как Петр Лещенко. Он выступал в Кишиневе, Варшаве, Бухаресте. Теперь гастролирует по немецкой оккупационной зоне. В его репертуаре много украинских песен, но в Харькове вам такие исполнять не придется. Ну может быть одну. Выучите «Нȋч яка мȋсячна зоряна ясная».

– А настоящий Савик Нечипоренко? – спросил Кравцов.

– Вот уже кого вы больше никогда не увидите, то это его.

– А что случилось?

– Савик случайно поймал пулю. Хотя убивать его никто не собирался. Но так случилось и это к лучшему.

– На него напали?

– Официально напали партизаны. А на деле наша специальная группа НКГБ.

– Задание захватить Савика?

– И не только его. Но все пошло немного не так. Охрана при Савике сработала лучше, чем мы ожидали, и их было больше.

– Пришлось завязать бой? – понял Кравцов.

– Верно. И чтобы захватить группу артистов Савика Нечипоренко погибли четверо хороших разведчиков, капитан. Именно поэтому времени на внедрение у нас мало!

Кравцов спросил:

– Немцы сейчас думают что Савик и его люди у партизан?

– Именно так.

– Но я должен буду объяснить немцам как мне удалось вырваться?

– Проще простого, капитан. Зачем партизанам Савик Нечипоренко? Они ждали немецкий штабной конвой. Он, кстати, действительно проехал по той тропе часом ранее. Партизаны ошиблись и захватили артистов, перебив охрану. Подержали Савика у себя и отпустили, ибо кто такой Савик? В предатели его записать нельзя, он не гражданин СССР. И в его репертуаре нет нацистской пропаганды. Отпустили и все.

– Но Савика станут проверять в гестапо после пребывания у партизан.

– Пусть проверяют. Савик ведь ничего и скрывать не станет. Напали и захватили. В отряде держали в землянке. Заставляли развлекать отряд песнями. Савик это делал. Главное вам войти в роль, капитан.

– Я постараюсь, сделать все возможное.

– На рояле играете?