– Надолго ли, Одинец? Я бог предсказаний и владыка грядущего! Так называли меня. Но теперь я могу только предсказывать. А кто влияет на грядущее? Безучастная ко всему Пряха судеб Макошь? Эти двое должны умереть! Их смерть нужна Истоме. Истома этот тот, кто ранее назывался Чернобогом. И смерть этих волколаков поможет Истоме снова стал великим богом Нави.

– Низвергнутый Чернобог? Это только тень, повелитель.

– И я так думал совсем недавно, Одинец. Но у Истомы есть важный предмет древней силы.

– И что это, повелитель?

– Зеркало Зернебока. Зеркало Ледяной горы Севера. То самое магическое зеркало, которое засасывает души. И когда поверхность его станет черной, Истома снова станет Чернобогом!

– Но зеркало Зернебока давно утеряно, повелитель!

– Истома отыскал его, Одинец.

– Я должен сказать тебе, повелитель. Я чувствую большую беду от этих двоих. Волколаки опасны!

– И я это вижу, Одинец. В свое время они станут причиной пробуждения великого зла в Чернолесье. Они смогут призвать в мир Яви одного из страшных слуг Иркаллы²⁶ Мора.

– Ты знаешь это, господин? И ты так спокоен?

– Это произойдет не сейчас, Одинец. Да и что я могу против владычицы смерти? Оставим пока все как есть…

***

Мертвый град.

Курганы воинов.

Мёртвый град был на большом расстоянии от усадьбы и сёл Чернолесья, где обитали люди. Это было не простое родовое кладбище, а место упокоения великих воинов и вождей. Высились там несколько курганов и среди них могилы деда и отца воеводы Велимира. Издавна род Волка из Чёрного леса почитался у полян как один и самых смелых родов, который давал полянам отличных воинов и воевод.

Леса кончались и начинались просторы бескрайней степи. Там можно было встретить конных печенегов. Хотя стойбище рода Ястреба одного из 12-ти печенежских родов никогда не приближалось к граду мертвецов. Печенеги боялись мертвых и никогда не тревожили их покой.

Впрочем, печенежский род Ястреба и полянский род Рыжего Волка всегда жили в мире. Еще дед Велимира когда-то побратался с дедом нынешнего вождя Ястреба.

Ныне готовились люди Волка захоронить четырех сыновей воеводы. И говорили бывалые воины, которые таскали бревна для погребальных костров, что надумал Велимир возродить традицию кровавой тризны.

– Дак кто станет биться насмерть? Неужели воины-русы, что прислал к нам князь Аскольд?

– Они нам не враги. С чего нам биться насмерть?

– Воевода знает про то. Но кровавой тризне быть!

– Давно не бывало такого.

– Место это новое и кровавой тризны никогда не знало.

– Так именно здесь она и возродится! Велимир знает что делает!

– Знает? Племя наше почитает бога Семаргла. Но кровавая тризна вызовет богов нижнего мира.

– Темные боги опасны! Но духи нижнего мира еще опаснее. А после тризны хлынут они в мир!

– Не каркай! Велимир не допустит беды! Духи Нави станут служить нам!

***

Велимир между тем говорил с прибывшими в Чернолесье из Киева жрецами.

Сказал он так:

– Вынес мой дед место упокоения воинов далеко от Чернолесья. К самой границе в степи к владениям печенежского рода Ястреба. До моего деда хоронили воинов рода Волка ближе к селам Черного леса! Сказал тогда дед мой, что свет от Ярилы-Солнца будет освещать курганы великих воинов и слава их не закатится вовеки. Там будут погребены мои сыновья. Четыре кургана придется поставить мне! И самый высокий старшему сыну моему – воину Велимиру Младшему.

Жрец Рода сказал:

– Хорошо, что ты чтишь обычаи предков воевода!

Жрец Перуна:

– Воина нужно почтить жертвой великой. Ибо в Сварге²⁷ воин и далее будет воином.

– Мои сыновья были хорошими воинами! – сказал Велимир. – Они показали свою доблесть в походе на царский город!

– Три дня стану читать напутствие сынам твоим, перед тем как отправить их в путь последний, – сказал жрец Перуна.– Затем каждого вынесут и положат на кроду! И ежели будут девы сопровождать их, то одеть надлежит их во все новое, ибо отправятся они с сынами твоими в чистую Сваргу!

– Твои сыны ведь еще не обзавелись женами? – спросил жрец Сварога.

– Нет, – ответил Велимир. – Но каждого будут сопровождать по две девы непорочные.

– Они согласились следовать за твоими сынами добровольно? – спросил жрец Сварога. – Ибо только та дева пройдет в Сваргу, кто отважится пойти в мир смерти за своим мужчиной добровольно.

– Они пойдут добровольно, жрец! За это я могу поручиться!

– Хорошо, коли так, воевода. Но мы хотим задать тебе еще вопрос.

– Задавай, жрец.

– Многие здесь говорят о возрождении обычая кровавой тризны.

– Разве жрецов Сварога и Перуна можно этим напугать? – спросил Велимир.

– Это, смотря какой будет битва у курганов, воевода.

– Будет грозная битва, жрец! За это могу поручиться…

***

Асмуд сын князя Аскольда прибыл почтить память воинов рода Волка. Воевода Велимир принял его с почетом.

– Благодарствую, княжич, что будешь с нами в час скорби, и почтишь тризну своим присутствием. Возможно, пожелаешь ты обнажить свой меч в посмертном поединке?

– Не останусь в стороне!

– Молодые воины рода Волка рвутся сражаться у курганов. Ибо слава об этой битве переживет века.

Асмуд не решился спросить, почему воевода так сказал, тот поклонился княжичу и ушел. Сын Аскольда отправился к воинам-русам, которых отправил сюда его отец.

– Олаф! – княжич узнал боевого товарища, старогго воина княжеской дружины.

– Асмуд! Решил присоединиться к нам? Рад тебе, дорогой побратим.

– Скажи, ты знаешь, о чем говорит старый воевода?

– Ты о кровавой тризне? Похоже, готовит воевода поединок до смерти.

– Между вами и его воинами? Но вы дружинники князя!

– А мы не против настоящего поединка, Асмуд. Так раньше было на погребении наших предков. Пляска мечей Зернебока! Пусть выйдут они против нас!

– В роде Волка неплохие воины, Олаф.

– Тем лучше, Асмуд. Веселее будет битва!

– И тебя ничего не пугает, Олаф? Ты не чувствуешь тревоги?

– Такое чувство есть! – вскричал воевода. – Но это еще больше призывает меня к битве! Рагнарек! Гибель богов! Пробуждение новых разрушительных сил!

– Не думаю, что с этим стоит шутить, Олаф.

– Я не шучу, княжич Асмуд». Но старый Олаф чувствует битву! Я с малых лет приучен к мечу и копью. И я прожил слишком долгую жизнь для викинга…

***

Воевода Велимир долго стоял у тела своего старшего сына. Тот изменился до неузнаваемости и сейчас перед отцом был не сын, а какой-то старик.

«Они убили тебя, сын мой! Убили при помощи темного колдовства! Как жаль, что ведьму из Византии нельзя убить во второй раз. Она уже мертва! Но я стану тревожить её проклятый дух! Клянусь тебе, что не найдет она покоя даже в могиле!»

Затем он почтил и других своих сынов и приказал начинать. Покойников положили на ложа накрытые дорогим тканями. Стояли эти ложа, сложенные их сухих бревен по четырем углам большого квадрата, в центре которого был деревянный идол с серебряной головой.

Запалили жрецы «ложа» убитых воинов и ждали все, пока тела сгорят. Затем, когда костры погасли, воины собрали пепел в большие медные урны и отнесли урны по четырем углам далеко от места сожжения. Каждую поставили у тотемов богов. Рядом положили вещи умершего и его оружие. Привели по приказу Велимира к каждому по две рабыни. Это были молодые девственницы, что должны были сопровождать сыновей Велимира в последнем путешествии. Жрецы быстро умертвили их и разложили тела рядом с урнами.

Жрецы стали возносить молитвы богам и призывать их милость к покойным. Затем воины племени стал насыпать курганы павшим воинам. Когда это дело было завершено наполовину, поставили четыре погребальных камня. По одному в центр каждого из курганов.

Пришел час для битвы…

***

Мертвый град.

Кровавая тризна.

Обычай кровавых схваток у курганов покойных давно ушел в прошлое. Ныне редко происходили и малые схватки без пролития крови. Все воеводы и старейшины, что жили в Киеве на Горе, уже не почитали этого обычая. Многим нравилось тихое погребение без излишнего шума и трат.

Зачем класть в могилу покойника вещи, драгоценную утварь, оружие, ткани, одежду? Ведь покойному все равно это не нужно. Гораздо нужнее это наследникам убитого. Это на заре времен забирал с собой в могилу вождь то, что нажил за свою жизнь. И приходилось его сыновьям снова накапливать богатства, дабы также забрать их за собой в могилу.

Но в Чернолесье у рода Волка все еще были живы обычаи предков. И сегодня собрался воевода Велимир возродить древний кровавый ритуал человеческой жертвы. Не уйдут его сыны в иной мир в одиночестве. Каждого будет сопровождать свита из десятка воинов павших в битве! Потому и пригласил он ведуна Истому…

***

Ведун держал в руках деревянный посох и посмотрел на два отряда воинов. С одной стороны стояли русы, во главе с Асмудом и Олафом, с другой воины калана волка с Велимиром. Все в полном вооружении. Гибкие кованные кольчуги из стальных конец, островерхие шлемы, латные рукавицы щиты и мечи.

– Ты хотел видеть убийцу твоих сыновей, воевода Велимир? – громко сказал Истома. – Тот, кто предал твой род и перешел на сторону исконных врагов – оборотней! Он также жаждет мести и желает вступить в схватку!

Идол с серебряной головой вдруг накренился, словно неведомая сила хотела вырвать его из земли. Засверкали вспышки молнии. Это отворилась «двери» и два волка выпрыгнули из мира Проклятой пустоши.

–Вот они волки-оборотни! Предатель Остромир и дочь князя волколаков Дара!

Воевода Велимир опустил на глаза личину²⁸ своего островерхого шлема. Затем он взялся за прямой обоюдоострый меч.

Асмуд, сын Аскольда поразился тому, с какой легкостью старик обращался с тяжелым оружием.

Воевода первым бросился на волков. Он легко отбросил со своего пути Дару и напал на большого оборотня. Ему нужен был его младший сын! Дочь Дубыни могла достаться воинам, а вот Остромир – это жертва для меча воеводы!

Но Остромир уже постиг все приемы борьбы и стал сильным соперником в образе волка. Он легко увернулся от тяжелого меча и ударом лап повалил старого Велимира на землю. Воины клана Рыжего волка бросили на помощь.

Двое атаковали Дару, остальные отбросили Остромира. Велимир получил возможность подняться на ноги. Волколак не повредил его, крепкая кольчуга была надежной защитой.

Истома стоял рядом с битвой и звон стали совсем не пугал его.

–Вам нет места в битве, храбрые викинги? – спросил он русов Асмуда.

У тех не было никакой возможности вступить в схватку, ибо воины Велимира окружили волколаков.

–Вам ли довольствоваться ролью наблюдателей за битвой?! – кричал Истома. – Да и нет справедливости в том, что двое сражаются со многими! Разве это настоящая тризна? Разве это пир храбрых, когда льется кровь?!

Истома произнес заклинание:

Пусть предатели восстанут!

Те, что умерли и живы!

Силой слова колдовского

Их вернули к жизни Тени!

Обрести покой в могиле

Не смогли вы в Чёрном месте!

Ныне звон мечей зовет вас!

Заслужите право Смерти!

Из светящегося портала в пределы мира Яви вступили павшие воины! Это были те, кого оживил в свое время Ратибор, и не давал им обрести покой. Предатели – нарушившие клятву, убийцы, воры – ограбившие святилища богов.

–Вы хотели покоя, храбрые мужи? Он перед вами. В мире Яви вы сможете обрести покой после кровавой тризны! Но покажите, что вы достойны покоя!

И мертвецы в ржавых кольчугах и шлемах ринусь в бой.

–Что это? – спросил Олаф княжича.

–Ты же хотел кровавой битвы? Вот она! Да поможет нам Один!

Асмуд повел своих в атаку. И мечи ударили по щитам! Русы легко разрубили до десятка врагов и отбросили заложных покойников.