– Как?!– удивилась я и снова села на диван, расслабившись.

– Как-то по-особенному, душевно…

– А ты что думал, я только на плохом русском умею разговаривать, что у меня нет души и что воспитана волчицей?– усмехнулась я.

– Я давно заметил, что с воспитанием у тебя все в порядке, да и смышленая ты. А вот с характером туго.

Я громко рассмеялась. Стало как-то тепло на душе. И я не противилась этому чувству. А какая разница? Мне же было хорошо!

– Ты меня раскусил.

Повернулась к телевизору и скрестила ноги перед собой, а он еще некоторое время внимательно рассматривал мое лицо. Наверное, любовался, хотел прикоснуться, но даже при наличии определенной порции алкоголя в крови умело держал себя в руках. Завидное самообладание!

– Смотрим кино?– спросил он.

– Смотрим. Ужасы есть?

– Большая коллекция.

– Тебе тоже нравятся ужасы?!

– Да, они меня расслабляют. О-о, а где мой мобильник?

Ярослав поднялся и стал высматривать сотовый на диване и поблизости.

– Он на кухне,– улыбнулась, вспоминая, куда зашвырнула его.

– Я сделаю несколько звонков и вернусь.

Ярослав встал и, сбросив тапочки, босиком пошел на кухню.

А у него были ровные аккуратные ступни! Кто на что смотрит, а я на ступни, руки, шею и губы. Кстати, руки и пальцы на руках у него были тоже красивыми.

Но это так, всего лишь мысленное примечание. Как у них: «Вон пошла симпатичная попка», или: «А ножки у нее ничего!» Что-то типа и у нас.

Когда он вернулся, я уже освободила часть столика со стороны дивана и, сложив ноги на его край, удобно расположилась для длительного просмотра кино. Ярослав с энтузиазмом продемонстрировал, какие фильмы у него есть, поставил выбранный диск и присел рядом.

Это оказалась черная комедия. Мы так смеялись. А потом еще один фильм, уже пострашнее.

А потом… Потом снова ничего не случилось. И я была благодарна богам. Ярослав любезно проводил на второй этаж, где я выбрала спальню, показал ванную комнату, дал полотенце, халат и удалился без всяких напрягов. Я практически осталась одна, если не считать Призрака, который появился в моей комнате сразу, как только легла в постель. Он улегся в ногах и долго пристально разглядывал меня. Возникло ощущение, что это были глаза Ярослава.

Вот странный котяра!

Потом, уже засыпая, подумала, что можно было бы запереть дверь в спальню, чтобы Ярослав неожиданно не нагрянул. Но сил в теле уже не осталось, чтобы встать и пройти несколько шагов к двери… Я на все забила…

Прошло всего пять или шесть часов, и я проснулась от жуткого ощущения, что на меня смотрит кто-то из вчерашних ужасов. Я, как кошка, подскочила, забилась в другой угол кровати и вытаращилась на человека, который сидел в кресле напротив. От сна в глазах не хватало резкости, и я прищурилась, чтобы сфокусировать взгляд.

Конечно, это был хозяин дома, а не какой-то мертвец с синюшным лицом.

– Ой, ты чево?– прохрипела и потерла лицо ладонями.– Напугал, черт!

– Прости,– засмеялся Ярослав и пересел на край постели.– Как спалось?

– Неплохо, если не считать, что всю ночь за мной гонялся тот мертвец,– успокоилась я, снова прилегла и закрыла лицо ладонями.– А ты что хотел? Неужели, мы так рано куда-то поедем?

– Спи. Я скоро вернусь. Дам задание своим и вернусь. Освобожу день,– мягко улыбаясь, сказал Ярослав и погладил меня по бедру через одеяло.– Но вечером мы идем в «Шхуну», помнишь?

Я сладко зевнула и закопалась в одеяло и подушки.

– Угу, давай…

– Не скучай.

Ярослав исчез. Исчез и его кот, который всю ночь барахтался у меня в ногах.

Окончательно проснулась в десять утра. Ох, как было здорово проснуться потому, что ты выспался, а не оттого, что какому-то петуху вздумалось подрать глотку. Здесь были полная тишина и покой.

С легкой досадой вспомнила о том, что забыла предупредить маму о ночевке у подруги. Хотя она сама понимала, какая это была подруга. Но даже этими размышлениями утро было не испортить.

Потом вспомнила, что рано утром в комнате побывал Ярослав и что-то сказал, а что – я напрочь забыла. Но он оставил меня одну в его доме. Он доверял мне? Это было лестно.

Я вышла из комнаты и взглянула вниз в холл. По всему холлу фрамуги были открыты и воздушные занавески надувались от теплого ветра, как паруса. Глянцевая итальянская плитка отсвечивала солнцем, и пахло вчерашними розами. Я выскочила босиком на лестницу и на цыпочках пробежалась до душевой. Там накинула белую рубашку Ярослава и засеменила на кухню.

После вчерашнего ужина на разделочном столе остались немытые тарелки и бокалы с вином. Я оглянулась вокруг: ну, и классно же было у него! Не хватало фона…

Пульт от музыкального центра оказался закопан в корзину с зеленью.

Не помню, что мы вчера здесь творили, но было душевно, весело, как-то по-свойски, будто мы закадычные друзья. И мне нравилось это ощущение. Оставалось примириться с мыслью, что платонические отношения скоро перейдут в интимные. Но до этого я наслаждалась ощущением беззаботности и красоты жизни.

Под ритмы «Русского радио» я вычистила кухню от нашего вчерашнего безобразия и приготовила себе завтрак из бутерброда и сока. Потом с бутербродом в руке обошла все комнаты в доме и все подробно рассмотрела.

Да, у Македонского был великолепный вкус и денег до фига!

Теплый воздух из открытых окон освежал, и хотелось объять необъятное.

Ярослав вернулся к двенадцати и застал меня, танцующей на балконе, в своей рубашке на голое тело. Но не смутил меня внимательным изучающим взглядом. Однако я быстро скрылась, чтобы переодеться: сама его провоцировала.

А затем мы пообедали. Македонский приготовил удивительно воздушный омлет с легким салатом из морепродуктов.

Да, здорово было иметь под рукой личного шеф-повара! Ведь из меня была ужасная домохозяйка.

Кстати, с Кириллом у меня не возникало таких мыслей? Наверное, для нас это было неактуально?

После всего Ярослав, наконец, признался, для чего он везет меня в магазин и что хочет выбрать с моей помощью. Мы выбирали вечерний наряд. Об этом он сказал уже в бутике, и только поэтому не стала отказываться и сопротивляться его щедрому предложению. Я не была женщиной, которая чувствовала себя неловко или должницей в ситуации небывалой щедрости противоположного пола. Если так они выслуживали мое расположение, то зря тратили время: меня этим было не купить. Но если они были щедры в силу своего характера, то ради бога: чем бы дитя ни тешилось. Чувство долга вообще не мой профиль.

С легкостью подобрала платье, которое угождало моему вкусу и кошельку Ярослава. Он и не видел меня в нем, потому что я быстро накинула его и потом сняла в примерочной, а выходить на подиум не захотела.

По дороге в салон красоты со странным названием «Нимфетка» Ярослав вкратце объяснил, что будет происходить в «Шхуне».

Через час я вышла из салона при полном параде. Выглядела, как Барби, но не китайского производства, а США. Это был не мой стиль. Чувствовала себя дискомфортно в обтянутом «саване», будто припудренной с ног до головы. А мои бедные волосы были так туго переплетены в декоративные косы на макушке, что ощущение выпученных глаз не оставляло. Я никогда так не издевалась над волосами. Такое ощущение, что мастеров «Нимфетки» обучали в киевском метро, где можно было достать любое свидетельство.

А Ярослав улыбнулся так, как будто ему было привычно видеть рядом с собой Барби. Сам-то он выглядел не хуже Кента: в пресловутом смокинге, в лаковых туфлях, идеально причесан, только живой и с естественным загаром.

Ох-х, и симпатягой же он был!

– Ну, что, поехали?– пригласил в машину он.

– Классный прикид,– усмехнулась я, окидывая его с ног до головы оценивающим взглядом.– Какие будут рекомендации, шеф?

– Какие рекомендации?

– Ну, зачем-то же ты меня туда тащишь?

Ярослав выехал на дорогу и покачал головой.

– Во-первых, я тебя не тащу. Во-вторых, такое ощущение, что ты не умеешь развлекаться. Ну, а в-третьих – ты боишься?

– Я?!

– Ты.

– А по-моему, ты слишком много болтаешь!– несерьезно возмутилась я.

Он рассмеялся.

А что здесь было смешного?

– Полин, потом поедем ко мне?– переключился Ярослав, пока я переваривала его смех и придумывала достойный отпор.

– Что?!

– Ты прекрасно слышала меня.

Я отчего-то рассвирепела и уже не выбирала слов и не думала о последствиях.

– Если ты надеешься затащить меня в постель, то вынуждена тебя разочаровать.

– Полин, да что с тобой? Ты, как колючка: ни с того ни с сего взъерепенилась,– недоуменным тоном спросил Ярослав.

– Знаешь, я не в восторге от этой вечеринки. Лучше бы я с девчонками где-нибудь в клубе оторвалась,– проворчала, отворачиваясь к окну.

– Может, тебя прямо здесь высадить?– вспылил Ярослав и ударил ладонью по рулю.

– Погоди, остановись тут… Я увидела одно объявление,– вскрикнула я, неожиданно заметив цветной клочок бумаги на витрине магазина.

– Какое объявление?– резко затормозил Ярослав.– Полина, мы спешим. Мы и так уже опоздали!

– Боишься, что все закуски съедят, что ли?– возмутилась, выходя из машины.

– Полина?– раздраженно окликнул Ярослав, заметив, как я под звук не менее раздраженных фанфар неосторожно перебежала дорогу на другую сторону улицы.

Но я не отреагировала.

Объявление оказалось пустышкой. А я надеялась, что это – то самое: о наборе администраторов в салон красоты, которое видела несколько дней назад, да вовремя не обратила внимания. Но настроение резко пошатнулось оттого, что увидела в витрине магазина фотоаппарат и вспомнила о фотографиях для Кирилла, которые еще не сделала. Еще и Ярослав под руку разжужжался, когда я вернулась в машину.

– Слушай, если тебе жалко для меня пяти минут, то езжай на свой сабантуй сам!– вспылила и надулась.

– Ну, и что вдруг с тобой случилось?– остыв, спросил Ярослав.

– Отвали.

– Ладушки, я отвалю. Но ты и на презентации будешь дуться?

– Сказала, отвали,– снова буркнула я.

– Полина,– вздохнул он,– если ты что-то ищешь, я могу тебе помочь?

Чем он мог мне помочь? Не нуждалась я в его помощи!

– Ты фотки когда сделаешь?

– Какие?– задумался Ярослав, будто напрочь забыл, о чем просила вчера.

– Хватит гнать-то,– возмущенно оглянулась я.

– А-а, эти,– с трудом вспомнил он.– Я их утром отвез в мастерскую, забыл забрать на обратном пути.

– Ага, а я и забыл, что у меня склероз!– язвительно заметила я.

Ярослав посмотрел на меня внимательным изучающим взглядом и кашлянул.

– Да, ты не в духе. Только я-то тут при чем?

– А ты всегда ни при чем,– огрызнулась, сама не понимая, зачем вынула топор войны.

Он обиделся или расстроился, или был раздражен… в общем – мне было наплевать. Мы молча доехали до «Шхуны» и так же молча вошли внутрь.

Перед тем, как войти в зал, Ярослав остановился у зеркала за спиной и, как нашкодивший кот, осторожно положил подбородок мне на плечо. Я недовольно покосилась на его отражение в зеркале, но не оттолкнула.

– Что?

– Ты очень красивая,– прошептал он.– И тебе не идет дуться.

И, конечно, я не смогла дуться дальше и еле заметно улыбнулась.

– Ладно, пойдем к твоим занудам,– повернулась к нему и взяла под руку.

На лице Ярослава расплылась довольная улыбка, и он расцеловал мою ладонь.

Фу, какие телячьи нежности!

Ну вот: попала я на пародию бала Наташи Ростовой. Народу была тьма! Места всем хватало, но многие толпились у шведского стола, будто только из-за него и явились сюда. Вскоре часть толпы двинулась к нам, вероятно, чтобы поприветствовать Ярослава.

Ой, все заулыбались. Такие приторно-довольные рожицы. «Здрасьте», «Вау», «Приветики», «Хай», «Знакомьтесь, Полина», «Полина, знакомься…», «А это Полина…» и охи-ахи… Фу!