– Своими руками могилу роешь, Алёнка. – Едва не по слогам цедил он, пытаясь достучаться. – Собственную могилу! В бандитское логово за правдой пришла… В логово, где каждый если не сам, то чужими руками точно уничтожит! Растопчет, сломает, унизит… Не думаешь… головой не думаешь, с кем и какие речи ведёшь!

Он сплюнул, глядя, как она пытается отбиться, как глаза, рот, уши закрывает, чтобы спрятаться, скрыться.

– Что ты обо мне знаешь, а? Что?! Может, я вот этими вот руками Самохина завалил!

Андрей тряханул мощными ладонями перед её носом и тут же махнул рукой, понимая, что не слышит. Поняла, дошло, но сейчас не слышит.

– Идём.

Он подцепил скользкую от влаги и грязи ладошку, но потянуть не получилось – Алёна выдернула её из захвата.

– Поехали, говорю. – Рыкнул Андрей, а она пятится, она пытается уползти, ведь сил на то, чтобы встать и бежать нет. – Алёна! – Прикрикнул он с целью привести её в чувства, а она только быстрее перебирает руками и ногами, то и дело съезжая с покатой обочины вниз.

Тогда Андрей подошёл, подхватил её, как котёнка, и поставил перед собой.

– Ты меня поняла? – Он повернул на себя её лицо, рассчитывая прочитать в глазах ответ. – Алёна, ты меня услышала?! – Выкрикнул он прямо в лицо, а она дрожит и молчит. Пальцами, ногтями цепляется за его запястья, и молчит.

Андрей тогда собрался с силами и всю её тряханул. Так, чтобы опомнилась, чтобы пришла в себя.

– И только попробуй… Только попробуй ещё раз сунуться во всё это дерьмо! Только приблизиться попробуй. – Пригрозил он, добившись вменяемого взгляда. – Лично в нём утоплю! – Прорычал в самые губы. И был уверен, знал, что так и поступит. Если не услышит его сейчас – так и сделает. Не пожалеет…

Он закрыл от усталости глаза и прижался лицом к её лицу. Вдыхая запах кожи, запах возбуждения, страха, эйфории от облегчения. Не контролируя себя, простонал, и запустил пальцы в мокрые волосы, фиксируя её голову с обеих сторон.

– Я хочу тебя. – Прошептал он и, выдержав секунду, осторожно прижался к её губам своими.

Не поцелуй даже – прикосновение. Отстранился и ждал первую реакцию. То, как Алёна подалась к нему, истолковал верно, и с громким рыком рванул за подол длинного платья. С силой зашвырнул мокрую тряпку в протекающую канаву и сжал холодную ягодицу, сходя с ума от того, что она позволяет с собой делать.

А она позволяла. Не понимала, что происходит, когда спрашивал, отказывалась осознавать, когда стрелял, пыталась закрыться, когда кричал, что-то выпытывая, а вот теперь понимала. Теперь хотела понять и принимала всё, что он готов был ей дать.

Наверно, только с его подачи и прочувствовала, как оно быть может. Вот она, журналистская правда. Не та, которую печатают на центральном развороте, не та, за которую поощряют государственной наградой, красивыми словами и громкими отзывами. А вот она! Здесь! В вонючей канаве… Когда один на один с собой. Когда только от тебя и твоих слов зависит, чем закончится этот день. И Алёна испугалась. По-настоящему. Поверила в то, что он может убить, что может навредить. Глазам его, что обещали все круги ада– поверила. А сейчас не получалось выдохнуть от облегчения. Всё внутри сжималось и страх никак не мог найти выхода. Блуждал по телу, по голове, застревал в мыслях, в горле застревал, не желая выходить с громким стоном, что срывался с губ.

Она чувствовала грубые прикосновения и подставлялась под них. Губы его ловила, пыталась задержать взгляд. И подстраивалась. Подстраивалась под неуёмный нрав, под резкие, порывистые движения. Он весь таким был… и сейчас демонстрировал себя во всей красе. А потом остановился. Так же неожиданно, как и начал. Просто оттолкнул Алёну от себя и отвернулся.

– Садись в машину. – Выдохнул он с тяжестью прожитого дня и первым пошёл в нужном направлении.

Алёна знала, как объяснить себе произошедшее, если рассуждать логически. Но если смотреть на всё происходящее как женщина… Унизительно. Он хотел привести её в чувства – он этого добился. И совершенно неважно, что переступил, что тем самым цену… её невысокую цену подчеркнул.

– О чём ты думаешь? – Единственное, что спросил Андрей, понимая, что на его долгий взгляд Алёна не ответит.

К тому моменту они уже сидели в её квартире. Алёна отмокала в горячей ванной, а Андрей на полу, рядом.

– О том, что никогда тебе этого не прощу, – зло процедила она.

– Глупая ты! – Весело заметил он и протянул руку, чтобы коснуться острого подбородка, но что-то остановило и Андрей руку убрал. – Неправильно это всё было, Алён…Ты не хотела.

На резко вскинутый взгляд Андрей ответил неохотно.

– Не того хотела. – Попытался пояснить он, но понимал, что нужных слов ещё не подобрал. – И я не хочу, чтобы ты запомнила тот момент, как я воспользовался твоей слабостью. А ничего другого в памяти бы и не осталось. У меня на тебя другие планы. – Уверенно и громко заявил он, на что Алёна вызывающе рассмеялась.

– А не пошёл бы ты со своими планами, а! – Вызверилась она, но на большее не хватило. В жесте бессилия опустила руки и устроила подбородок на подтянутых к груди коленях. – Андрей? – Тихо позвала, когда уже и не ждал.

– Что?

– И всё-таки почему ты меня… оттолкнул? – Алёна долго не могла подобрать правильное слово, но как только высказалась, посмотрела прямо в глаза и видела мучительный процесс его борьбы с самим собой.

Спустя несколько секунд мужчина подобрался, криво усмехнулся, вскинул голову, чтобы смотреть на неё сверху вниз, а потом медленно встал, намереваясь уйти. И ушёл бы – она не пустила, схватила за руку и удержала, когда почувствовала несильный рывок. Только тогда Андрей пожевал губами и всё же сдался.

– А потому, дорогая моя, – склонился он, чтобы не только слова уловила, но и эмоции, – что маленьких принцесс не трахают на заднем сидении автомобиля. Только лишь оттого, что на большее в тот момент и не способен. А я могу и хочу!.. дать тебе больше… Не остановись я, на этой ночи всё бы и закончилось. А так… так на ней всё началось.

Андрей бесцеремонно сбросил её захват.

– Считаешь, у тебя будет второй шанс? – Бросила Алёна в спину, когда он уже стоял в дверях, на что Андрей резко развернулся, сверкнул глазами … точно как Марта… и многообещающая улыбка задержалась на его губах.

– А я мальчик невоспитанный. Спрашивать разрешение не приучен. Считай, что этот вечер был последним предупреждением.

– Предупреждением? Что это значит? – Алёна подтянулась в ванной и раздосадовано толкнула рукой по воде, понимая, что не может встать. Голой перед ним показаться уже не готова!

– Считай, что я объявил тебе войну: или ты моя, или ничья. – Выдал Андрей будто под внутренним давлением и тут же легко усмехнулся, бросив на прощание несколько тяжёлых взглядов. Обещал, что с ним будет так же тяжело. Он так сказал.

На мгновение мужчина вернулся, когда уже не ждала, и широко улыбнулся.

– Ты сладкая, Алёнка. – Подмигнул он. – Теперь я знаю это наверняка.

Не дожидаясь ответа, вышел и захлопнул за собой входную дверь. Он не был готов показать Алёне всё и молча перетерпел странную ломку в естественном желании вернуться.

С нехорошим предчувствием Андрей зашёл в квартиру напротив и с облегчением выдохнул, глядя, как Марта сидит в уже привычной позе на подоконнике, согнув в колене одну ногу и низко свесив другую. Сидит и курит. Как и всю последнюю неделю.

– Что ты с ней сделал? – Тихо спросила она, так и не повернувшись в сторону мужчины. Глубоко затянулась и медленно выпустила дым изо рта.

– Ничего. Объяснил, что такое хорошо и что такое плохо. Кажется, она поняла.

– Я прошу тебя: оставь её.

– Это не твоё дело.

Марта опустила голову на притянутое к груди колено и в немом отрицании покачала головой.

– Ты знаешь, чья она дочь? – Прошептала, на что Андрей вызывающе выпятил грудь и сделал шаг вперёд.

– А это имеет какое-то значение?

Андрей нервно жевал губами, в ожидании ответа, и глянул исподлобья, когда на повёрнутом в его сторону лице разглядел улыбку.

– Судя по твоей интонации, никакого…

– Что с тобой происходит? Это ревность? – Попытался Андрей приблизиться, но почувствовал, что не нужно, что Марта не хочет и, сцепив зубы, он прижался спиной к стене, признаваясь в своём бессилии перед ней.

– Просто я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. – Проговорила она с надрывом в голосе и судорожно выдохнула.

Вот-вот готова была заплакать, но не заплакала. Как всегда сдержалась. Как всегда остановилась на последнем шаге. А Андрей слишком хорошо её знал, чтобы не уловить, не понять это состояние. Он сполз вниз по стене и присел на корточки, глядя прямо перед собой.

– Почему ты начала курить? Ведь не курила, я точно помню.

Марта сначала улыбнулась, потом пожала плечами, а после растёрла напряжённой ладонью лоб и зажмурилась, сдерживая себя.

– Мне тогда сделали очень больно. – Сдавленно проговорила она, не желая возвращаться в то время, в то место.

Андрей долго смотрел на то, как она мучается, а потом поднялся, выпрямился, расправил плечи.

– Он того не стоит. – Андрей махнул рукой, а Марта улыбнулась, всё так же не глядя на него.

– Наверно, так и есть.

– Бросай. Ты достойна лучшего.

– Сложно всё, Андрюш. – Покачала она головой, что-то отрицая. – Непросто. А ещё фраза такая есть: по-настоящему сильные люди навсегда остаются одинокими, потому что от них веет холодом. В чём смысл перемен, если результат останется неизменным?..

– Красиво. Сама придумала?

– Как-то считала, что сама, а оказалось, что изобрела велосипед.

– Марта, так нельзя… всю жизнь одной…

– Ну что ты… я тебя люблю. У меня ты есть. Разве этого мало?

Наконец, распрямилась она и прижалась спиной к оконному косяку. Запрокинула голову чуть выше, чтобы затяжка получилась максимально глубокой.

– Неужели ничего нельзя изменить?! – Повысив тон, почувствовав эмоциональный всплеск, Андрей вскинул на Марту взгляд, а она вяло улыбнулась его решимости.

– Можно, мой хороший, всё можно. Только мы теперь не умеем по-другому. И ты иди… я хочу побыть одна.

– Опять одна?

– Поверь, я сумею себя развлечь.

– Мне иногда кажется, что твой последний муж, умирая, не по праву забрал с собой добрую часть тебя. Ты очень изменилась с тех пор.

– Наверно… Знаешь, что он сказал мне, умирая?

Андрей заинтересованно глянул, а Марта неконтролируемо высоко задрала подбородок, поджала губы.

– Он сказал, что в этой партии я выбрала неверную роль. Мне следовало оставаться незаметной пешкой, а я так хотела создать свой собственный мир, что и не заметила, как давно стала на защиту чужого. Старик Левит предвещал мне грандиозный проигрыш. Как думаешь, ошибался?

Марта скосила на племянника глаза, а тот будто растерялся, так замер.

– Ошибался. – Бросил Андрей слишком резко и бросился из квартиры едва не бегом, а Марта склонила голову, наблюдая за бурной реакцией, и расчётливо улыбнулась.

– А вот и нет, Андрюшенька, – посмотрела она в пустоту и властно оскалилась, – Левит никогда не ошибался!

Марта прищурилась, будто пыталась что-то рассмотреть в темноте, а соскочила потом с подоконника, медленно прошлась по комнате, затушила сигарету о пепельницу, извечно стоящую на кофейном столике, и остановилась напротив старинных напольных часов.

Она долго смотрела на циферблат, не решаясь на действие, а потом всё же потянула на себя длинную дверцу, в плавном жесте вскинула руку и, касаясь часовой стрелки указательным пальчиком, отвела её ровно на один оборот назад. Склонила голову, вслушиваясь в первые звуки. Тик-так, тик-так… Она помнила их с детства. Тогда всё казалось ярче, красочнее, и мир был добрее, но вот этот звук… он остался неизменен. Он возвращал в прошлое.