Мужчина на одну ночь - Лиза Клейпас

– Такая мощная нога, – тихо заметила она. – Должно быть, вы много занимаетесь гимнастикой.

Джек подавил вздох и глянул в сторону другого стола, где сидела Аманда Брайерз, занятая оживленной беседой с соседом слева. Кажется, речь шла о том, являются ли настоящей литературой романы с продолжением, издаваемые ежемесячными выпусками. Эта тема нынче была весьма популярна, тем более что несколько издателей, в том числе и Джек, публиковали такие романы, но пока без особого успеха.

Джеку нравилось следить за сменой выражений на лице Аманды в сиянии свечей, попеременно задумчивым, веселым, живым и хмурым. Серые глаза сияли ярче начищенного серебра.

В отличие от остальных женщин, едва ковырявших еду, как полагалось дамам по этикету, Аманда ела с явным аппетитом. Очевидно, одной из привилегий старой девы была возможность есть на людях сколько захочется. Она казалась такой искренней и прямой: живительный контраст с изысканными, утонченными дамами, которых он знал. Он хотел остаться наедине с ней. И завидовал мужчине, которому выпало счастье сидеть рядом и который, похоже, проводил время куда лучше, чем все присутствующие, вместе взятые.

Но Франсин Ньюлин снова настойчиво прижала к его ноге свою.

– Дорогой мистер Девлин, – вкрадчиво начала она, – вижу, вы не можете отвести глаз от мисс Брайерз. Не понимаю, как может такой человек, как вы, испытывать к ней хоть малейший интерес.

– Почему же?

С губ Франсин слетел легкий смех.

– Потому что вы молодой мужчина с горячей кровью, в самом расцвете сил, а она… но это же очевидно, не так ли? О, мужчины любят мисс Брайерз, но только как сестру или тетушку. Она не из тех, кто способен пробудить страсть в мужчине.

– Что ж, вам виднее, – коротко ответил он. Эта женщина явно считала, что ее прелести затмевают скромную привлекательность Аманды. Ей и в голову не приходило, что мужчина способен предпочесть ей старую деву. Но Джек уже имел дело с женщинами, подобными Франсин, и знал, сколько пустоты кроется за разукрашенным фасадом.

Лакей внес блюдо фазанов в сливочном соусе, и Джек кивком велел положить себе немного, думая о долгой ночи впереди. Целая вечность, казалось, отделяет завтрашнее утро и визит Аманды от этой минуты.

Глава 4

– Завтра в десять я пришлю за вами экипаж.

– Я не поеду.

– Поедете.

Этот диалог продолжал тревожить Аманду всю ночь напролет, отзываясь эхом в ее снах и разбудив куда раньше обычного. О, как бы ей хотелось поставить на место мистера Джона Т. Девлина, отказавшись сесть в его карету! Но следует прежде разобраться с его незаконным приобретением ее романа. Она не желала, чтобы «Ненастоящую леди» издавал он или кто-либо другой.

Прошло немало лет с тех пор, как она написала или перечитывала книгу, и хотя в то время вложила в нее всю душу, наверняка в построении сюжета и характерах персонажей можно найти немало недостатков и погрешностей. Выйди «Ненастоящая леди» сейчас, критики, вне всякого сомнения, уничтожат ее, если предварительно не внести соответствующие исправления. А у Аманды не было ни времени, ни желания приниматься за столь кропотливый труд над книгой, за которую было получено всего десять фунтов. Тем не менее необходимо забрать рукопись у Девлина.

Нельзя забывать также и возможности шантажа. Если он распространит по городу слухи, что Аманда из тех женщин, кто нанимает проституток мужского пола, ее репутация и карьера погибли. Нужно каким-то способом взять с Девлина слово, что он никому не проговорится о той ужасной ночи.

И как ни противно было признавать, ее обуревало любопытство. Как бы она ни ела себя за это поедом, все равно ужасно хотелось увидеть издательство Девлина, его книги, переплетную мастерскую, контору и все остальное, что помещалось в массивном здании на углу Холборна и Шу-лейн.

Аманда с помощью Сьюки уложила короной туго заплетенные косы и надела самое строгое платье из всех, что у нее были, серый бархатный туалет с высоким воротом, облегающим лифом и величественно шуршащими юбками. Единственным украшением был узкий пояс из переплетенных шелковых шнуров с серебряной пряжкой. Правда, по вороту вилась кружевная оборка.

– Вы как две капли воды похожи на королеву Елизавету в тот день, когда она велела отсечь голову графу Эссексу, – заметила Сьюки.

Аманда, несмотря на волнение, неожиданно рассмеялась.

– Я рада бы отсечь голову одному джентльмену, – призналась она, – но удовольствуюсь словесным нагоняем. Что поделаешь – я не королева!

– Значит, собираетесь к своему издателю? – поинтересовалась Сьюки, чье узкое лицо в этот момент напоминало лик любознательной лесной ведьмы.

Аманда покачала головой.

– Он не мой издатель и никогда им не будет. Именно это я и намереваюсь ему разъяснить.

– Вот как, – заинтересованно протянула горничная. – Джентльмен, которого вы встретили вчера на ужине? Скажите, мисс Аманда… он красив?

– Не заметила, – отрезала Аманда. Сьюки, похоже, вовремя сдержала восторженный смешок и поспешила принести черный шерстяной плащ Аманды. В этот момент в прихожую вошел лакей Чарлз.

– Мисс Аманда, экипаж прибыл.

Морщинистое лицо лакея покраснело от резкого ноябрьского ветра. Свежий аромат снега мешался с приторным запахом пудры, которой лакей посыпал волосы. Он взял с кресла шерстяную полость, повесил на руку и приготовился проводить Аманду до кареты.

– Осторожнее, мисс Аманда, – предупредил он, – ступеньки скользкие, а на улице сыро.

– Спасибо, Чарлз, – с чувством поблагодарила Аманда, высоко ценившая верность в слугах. Хотя для лакея Чарлз был невысок – в большинстве семей предпочитали нанимать мужчин не менее шести футов роста, – этот недостаток восполнялся трудолюбием. Он всего себя отдавал семейству Брайерзов, а теперь Аманде, отличаясь верностью и беззаветной преданностью на протяжении вот уже двух десятков лет.

Слабый утренний свет едва освещал узкие, примыкающие стена к стене дома на Брэдли-сквер. Между двумя рядами зданий, стоящих друг к другу фасадами, размещался небольшой сад, огражденный железной решеткой. Иней посеребрил дремлющие деревья и кусты, обрамлявшие посыпанные гравием дорожки. Хотя было уже десять утра, почти все ставни верхних этажей были закрыты: очевидно, обитатели еще не проснулись после развлечений прошлого вечера.

Если не считать старьевщика, бредущего по узкому тротуару, и длинноногого констебля, картинно стоящего на холодном ветру с дубинкой под мышкой, улица была тиха и пуста. Несмотря на нелюбовь Аманды к зимнему холоду, она радовалась, что вонь гниющих отбросов была гораздо менее заметна, чем в теплые летние месяцы.