Границы безумия - Виктория Селман

Я вздохнула.

– Просто странно быть здесь без Дункана. Я скучаю по нему, Джек…

Тот на миг опустил голову.

– Я тоже по нему скучаю. Дункан годился мне в отцы, но был скорее как брат. Я любил его как родного.

– Аналогично. Хотя у нас любовь была отнюдь не «братской». – Я фыркнула.

– Вот так-то лучше. – Джек, хмыкнув, щедро мазнул свой стейк горчицей. – Смех тебя красит. Постарайся улыбаться чаще.

Он вдруг замолчал и ущипнул себя за переносицу. Очень характерный для него жест. Джек хочет сказать нечто такое, что может меня смутить.

– Как ты вообще? – заговорил он негромко. – У меня подозрение, что ты еле держишься. Я за тебя переживаю. Ты как?

Я хотела навешать ему лапши, только Джек опять раскусил бы меня в два счета. Он всегда чуял, когда я притворяюсь, а значит, с ним я могла оставаться собой – во всех лучших и худших своих проявлениях.

Правда в том, что хоть я и специализируюсь в области психологии, но людей понимаю не очень хорошо. Я знаю, что ими движет, но не вижу в их поступках смысла. А вот с Джеком по-другому. Я понимала его, а он понимал меня. Возможно, потому что оба мы тосковали по Дункану. А может, мы просто родственные души… В общем, с ним я могла быть честной. Иногда даже слишком.

– Все нормально. Сперва трясло, теперь я взяла себя в руки.

– Надо было рассказать мне. – Голос у Джека заметно потяжелел.

– Давай сменим тему. В жизни не догадаешься, что я узнала!

– Эммелин на самом деле убийца из МИ-пять, а в Британском музее работает лишь ради прикрытия?

– Нет, моя замечательная мама ни при чем. Помнишь, ты сбрасывал мне ссылку? Так вот, по ней я нашла женщину из поезда. Ее зовут Тереза Линч. Час назад я говорила с ее мужем.

– Отлично, Шерлок! Что удалось выяснить?

– Пока еще не знаю… Стоило упомянуть про ее предсмертную волю, как меня чуть ли не силком выставили за порог. Пожалуй, надо к нему приглядеться…

– Да уж, конечно!

Джек не издевался, в нем и правда проснулся азарт.

– Но и это еще не всё. Слушай дальше: ее сын Эйдан был первой жертвой Лондонского Протыкателя!

– Охренеть! Ты серьезно? С ума сойти… Нам в редакцию час назад сообщили, что этот тип опять взялся за старое после стольких лет… Аж мурашки по коже.

– Не то слово. Хотя, согласись, прозвище ему дали отвратительное. Что вы, журналюги, порой только не придумаете…

– Поверить не могу в такое совпадение! Мать и сын погибли с разницей ровно в двадцать пять лет при самых трагических обстоятельствах… Из этого выйдет отличная статья. Аудитория будет в восторге!

Джек принялся болтать без устали, предлагая различные версии заголовков. Я его не слушала, пытаясь сосредоточиться на своем. В голове крутились последние слова Терезы Линч. То, как настойчиво она хватала меня за руку и буквально выдавливала из себя фразы:

«Это он сделал. Ты должна кому-то рассказать».

Вдруг она говорила про убийцу своего сына?

И если так, то, может, она знала, кто такой Лондонский Протыкатель?

Глава 21

Джек подвинул ко мне тарелку с жареным картофелем.

– Вот, попробуй. Зуб даю, лучшая картошка во всем Лондоне.

– Ты всегда так говоришь, – хмыкнула я, беря пару ломтиков.

Лучшую в мире картошку готовил Дункан.

– Вся хитрость в том, чтобы протомить ее хорошенько. Тогда корочка будет хрустящая – просто очуметь, – заявлял он.

Настоящая домашняя картошка – так это называл Дункан. Мы ели ее прямиком со сковородки, стоя у плиты и дуя на пальцы. Он посыпал свою половину солью с малым количеством натрия, а я поливала салатной заправкой.

Официант убрал пустые тарелки, и мы заказали горячие напитки. Их принесли через пару минут: ристретто для меня, освежающий мятный чай для Джека.

– Не понимаю, как можно пить кофе на ночь. – Вулф покрутил чашку, взбалтывая на дне чаинки. – Я потом точняк не усну. Хотя все равно почти не сплю, так что какая разница…

Я улыбнулась. Джек часто жаловался на бессонницу. Впрочем, причина была проста – он слишком увлекался компьютерными играми.

– У Дункана тоже имелся пунктик насчет кофеина, – сказала я. – Помнишь, он после обеда даже к шоколаду не притрагивался? Клялся, что иначе потом не уснет…

Я замолчала, вертя в пальцах чашку. Воспоминания сегодня захлестывали с головой…

* * *

– О, шоколадки на подушке! – воскликнула я, стоило нам зайти в номер. – Вот, лови!

Я кинула одну из них Дункану.

– Не буду. Иначе потом глаз до самого утра не сомкну.

– Мне же больше достанется, старина.

– Ты кого тут старым назвала? !

Дункан повалил меня на кровать и шутливо придавил к матрасу. Уложил на спину, завел руки за голову и накрыл губы поцелуем. Я обхватила его ногами, притягивая ближе…

К утру все простыни были измазаны растаявшим шоколадом.

* * *

«Да пошло оно к черту! », – подумала я, прихлебывая кофе. Кошки ведь гуляют сами по себе, и ничего. Может, и мне хватит в каждой тени видеть мужа?

– Я все думаю о том, что сказала Тереза Линч.

Я нарочно перевела тему, чтобы подвести разговор к просьбе, которой собиралась огорошить Джека.

Как журналист из «Телеграф», он имел доступ к таким уникальным каналам связи, что мои прежние коллеги сдохли бы от зависти.

– Что, если это как-то связано с убийством Эйдана?

– Может, так оно и есть.

– Было бы здорово узнать о нем побольше… Беда в том, что из Маркуса ничего не вытянуть. А инспектор вряд ли позволит мне заниматься старыми делами, потому что на нас давят и требуют как можно быстрее арестовать убийцу… Ты не мог бы поискать информацию вместо меня?

Джек протяжно вздохнул. Нехороший знак.

– Только не пойми меня превратно, ладно? Но тебе не кажется, что ты слишком зациклилась на этой своей Линч? На тебя последнее время столько всего навалилось, еще и эти убийства вдобавок… Может, лучше сдаться? Согласись, ведь есть шанс, что она не имела в виду ничего особенного. Люди, перед тем как сыграть в ящик, и не такую чушь несут.