X. – Электра, подруга, погляди: ты рядом, —
Твой родной не умер ли незаметно?
210 Не нравится мне, что слишком он размаян.
О. – Ах, сон-ласкатель, недужный целитель,
Как твой приход нуждающемуся сладок!
О, властная мудрость забвенья муки,
Всеми несчастными молимая богиня!
215 Откуда я здесь? Как сюда попал я?
Не помню: прежний ум меня покинул.
Э. – Милый, ты спал, и как была я рада!
Хочешь, тебя возьму и приподыму я?
О. – Возьми, возьми и с горьких у страдальца
220 Губ и глаз оботри спекшуюся пену.
Э. – Вот: сладко ухаживать и нестыдно
Братнее тело сестре лелеять.
О. – Боком к боку придвинься, космы
Откинь от лица: зрачки мои незрячи.
225 Э. – Бедная голова, сбившиеся кудри,
Как ты одичала, давно немыта.
О. – Нет, уложи меня снова:
Слаб я, точно кости ушли из тела.
Э. – Вот; дорого болящему ложе:
230 На нем больно, а без него невозможно.
О. – Нет, опять поверни и усади меня прямо:
Не угодишь беспомощному больному.
Э. – Хочешь, ноги обопри оземь
И протяжно шагни: тело любит перемену.
235 О. – Хорошо: хоть с виду похоже на здоровье.
Пусть будет с виду, коли не по правде.
Э. – Братец: попробуй меня послушать,
Пока голова ясна от Эриний!
О. – Что нового? Доброе – скажи на радость,
240 А злое – и так с меня его довольно.
Э. – Менелай, отцовский брат, приехал:
В Навплии он уж бросил причалы.
О. – Как? приспел он? свет в наших бедах,
Родич наш и должник отцовский?
245 Э. – Приспел, и вот тебе подтвержденье:
С ним Елена из стен троянских.
О. – Лучше бы ему одному вернуться:
Прибыть с женою – значит прибыть с бедою.
Э. – Да, недобрая слава по Элладе:
250 Все клянут Тиндарееву породу.
О. – Только ты будь не такой, как другие, —
Не такой и в слове, и в думе.
Э. – Братец, братец! глаза твои мутятся:
Ты сейчас был разумен, а стал – безумен.
255 О. – Мать моя, мать, не насылай, отгони —
У них волосы – змеи, лицо – как кровь,
Вот они – травят, травят!
Э. – Бедный, лежи, не вскакивай, не бойся:
Ты их не видишь, а думаешь, что видишь.
260 О. – Феб, Феб! они меня убьют!
Песьи дикие морды, и за ними – ад!
Э. – Не пущу, не пущу, обойму руками,
Не дам тебе рваться на твое же горе!
О. – Пусти, Эриния! ты одна из тех:
265 Ты меня хватаешь, чтоб сбросить в смерть!
Э. – Горе мне, бедной! где искать подмоги,
Если сами боги немилосерды?
О. – Дай лук роговой, Локсиев дар,
Им велено мне разить богинь,
270 Нагоняющих безумье, бешенство, страх!
Э. – Смертною ли рукою ранить бессмертных?
О. – Разить, коли не скроются прочь от глаз!
Слышите? видите? с высоты
Крылатые срываются стрелы!
А! а!
275 Не мешкайте! взбейте крыльями эфир,
И – к Фебу, виновнику вещаний!
Как?
Почему я слабну и задыхаюсь?
Куда, куда я бросался с ложа?
Из бурных волн встает затишье.
280 Родная, зачем ты плачешь, лицо укрывши?
Мне стыдно, что я своею хворью
Взваливаю мой груз на девичьи плечи.
Не томись моею бедою:
Ты лишь молвила «да», а я сделал дело —
285 Пролил кровь нашей матери. Вина – на Фебе:
Это он мою поднял руку,
А утешил лишь пустыми словесами.
Если бы мертвого отца спросил я,
Дерзнуть ли мне на мать мою, то, право,
290 Он меня заклинал бы моею бородою
Не заносить меча над родившей:
Ведь ему все равно не увидеть света,
А мне, несчастному, терпеть такие муки.
Открой же голову, сестрица,
295 Отдохни от слез, хоть горя и много.
Когда вновь увидишь меня обуянным, —
Тогда исковерканный мой рассудок
Подкрепи и утешь. Но пока ты стонешь —
Это я должен быть тебе утешитель.
300 Тем, кто любит, легка забота.
Ступай же, бедная, в палаты,
Ляг и сном смежи бессонные веки,
Омойся, подкрепи себя пищей!
Ведь ежели ты меня покинешь
305 Или надо мной заболеешь,
Мы погибли: такой я одинокий.
Э. – Нет! жить с тобою, умереть с тобою —
И только! ведь если тебя не станет,
Что мне делать, женщине? как спасусь я
310 Без отца, без брата, без друга? Если
Хочешь, я уйду: только ты останься
И раскинься на ложе, не подпуская
Ничего, что пугает тебя и гонит.
Даже кто здоров, а думает, что болен,
315 Безысходной в нашей доле мучится мукой.

Хор

X.– Гей! гей! с.
Крылатые бегуньи,
Буйственные богини,
Дольщицы бесхмельного хмеля,
320 В плачах, в стонах,
Черные Евмениды,
Бьющие крыльями в эфир,
Рвущие плату за кровь, за смерть, —
Молю, молю:
325 Вызвольте сына Агамемнона
Из-под гона безумящего бешенства!
О, какими муками оглушен,
Гибнешь ты,
Внявши с треножника
330 Фебово, Фебово слово
Там, где вскрылся слывущий пуп земли
Бездной!

Зевс, Зевс! а.
Смертная жалость,
Смертная грянула борьба
335 На тебя, жалобный Орест, —
Слезы в слезы
Множит мстящий демон,
Материнскою кровью обуревая
Дом, тебе на безумье!
Скорблю, скорблю:
340 Нет меж смертных прочного счастья!
Так, парус
Быстрой ладьи сотрясая, демон
Топит груженную невзгодами
В крутнях гибельных волн.
345 Какой же род
Петь, коли не Танталов,
Поросль от небесных супружеств?

Но вот я вижу: сюда спешит э.
Царь Менелай в великой красе
350 Танталидиных нег,
Потомок владык.
Привет, о погнавший парусный полк
На Азийский брег
Собеседник счастья! Тебе далось
355 От богов по твоим молитвам.

Орест, Менелай

М. – О царский дом, радостно тебя увидеть
После Трои, но горестно оплакать,
Ибо ни единый очаг на свете
Не терзался такой круговертью бедствий.
360 Я уведал, что Агамемнон
Принял смерть от руки супруги,
Когда плыл я сквозь Малейские прибои:
Встал из вод вещун мореходный,
Нелживый Главк, сын Нерея,
365 И прорек мне прямыми словами:
«Менелай, твой родной лежит во прахе,
Пав от жены в последнем омовеньи!» —
И наполнил слезами меня и плывших.
А коснувшись Навплийской суши
370 И уже пославши сюда супругу,
Когда чаял я объять объятьем
Ореста, Агамемнонова сына,
С Клитемнестрой, обоих благополучных, —
То услышал от неких рыболовов
375 О нечестивом убийстве Тиндариды.
Где же грешник, скажите мне, девицы!
Когда я уплывал под Трою,
Был он у нее на руках дитятей,
И его я, увидев, не узнал бы.
380 О. – Я – Орест, которого ты взыскуешь,
Сам готовый поведать о всех невзгодах.
Но позволь мне прежде припасть к коленям,
Пусть и без просительской ветви:
Выручи! Ты в пору явился.
385 М.– Боги! что вижу! Не покойник ли ожил?
О. – Да, я вижу свет, но от горя мертв.
М. – Дик твой вид, и кудри косматы.
О. – Не страшен вид, но страшны дела.
М. – Сурово смотришь ты сухими зрачками.
390 О. – Минуло тело, осталось имя.
М. – Не таким ждал я тебя увидеть.
О. – Я убийца матери: в этом – всё.
М. – Слышал; сдержись от недобрых повторений.
О. – Сдержусь, но не сдержится демон, мстя.
395 М. – Но что с тобою? Какие снедают хвори?
О. – Совесть: сведомость страшного греха.
М. – Невнятен сказ, а лишь внятное разумно.
О. – Гложет меня тоска…
М. – Бог суровый, но умолимый.
400 О. – …и безумье, казнь за материнскую кровь.
М. – С какого дня безумье? давно ли?
О. – С того, как над матерью встал курган.
М. – Дома или у погребенья?
О. – Ночью, при сборе материнских костей.
405 М. – Был ли кто поддержать твое тело?
О. – Пилад, со мной деливший кровь и смерть.
М.– Какими призраками встают недуги?
О. – Три девы видятся, и все – как ночь.
М. – Я их знаю: имен не надо.
410 О. —Да: их, грозных, лучше не звать.
М. – И они бушуют за матереубийство?
О. – Погоня, погоня, и нет конца.
М. – Кто зло свершил, тот от зла и мучься!
О. – Но есть оправданье моей вине.
415 М. – Только не смерть: это неразумно.
О. – Сам Феб велел мне зарезать мать.
М. – Он ли не знает добра и правды!
О. – Есть боги в небе, мы их рабы.
M. – Но твоей беде Аполлон не в помощь?
420 О. – Он медлит: таков обычай богов.
М. – А давно ли мать испустила душу?
О. – Шесть дней: могильный прах не остыл.
М.– Быстро же взыскали материнскую кровь.
О. – Пусть я не мудр, но я друг друзьям.
425 М. – Месть за отца пошла ли тебе на пользу?
О. – Нет: бесплодна медлительность богов.
М.– А с горожанами каково ты ладишь?
О. – Мерзок всем: со мною не говорят.
М. – И ты не очистил рук от крови?
430 О. – Куда ни пойду, на домах запор.
М.– Кто из граждан требует твоего изгнанья?
О. – Иак, ненавистник Трои и отца.
М. – Я понял: он мстит за смерть Паламеда.
О. – Не мне: я сам стражду за троих.
435 М. – Кто же остальные? друзья Эгисфа?
О. – Они надмеваются надо мной.
М. – И скиптр Агамемнона тебе не отдан?
О. – Нет; а скоро отнимут и жизнь.
М.– Как, если можешь сказать понятней?
440 О. – Сегодня – голосованье о нас.
М.– Решат: изгнанье, казнь иль спасенье?
О. – Решат: побить камнями или нет.
М.– И ты не бежишь, не шагнешь через границу?
О. – Медные латы – кольцом вокруг.
445 М. – От Аргоса или от врагов порознь?
О. – От Аргоса, на мою погибель.
М.– Ах, несчастный! Ты у последней грани.
О. – Лишь в тебе надежда спастись от смерти!
По счастью придя к несчастным,
450 Удели друзьям от своих благополучий,
И чтобы не быть единственным в счастье,
Возьми и от нас долю наших бедствий:
Этим ты долг свой отцу отплатишь.
Кто не приходит в беде на помощь,
455 Тот лишь словом друг, а не делом.

Орест, Менелай, Тиндар